Сорви пелену ярости...

Кровавая пелена всё ещё застилала глаза юноши, и пусть он уже не был в Безночном городе, бойня закончилась, а сил не было. Но перед глазами стояла окровавленная шицзе, её смерть от чужой руки во его спасение. Руки тряслись от перенапряжения и нервов, пальцы были ледяными, почти не сгибались. Когда что-то теплое обхватило его руки, Вэй У Сянь даже не обратил на это внимание. Ему не было до этого никакого дела, в душе его зияла пустота, бездна, пропасть. Гнев же пожирал его тело и совершенно туманил разум. Боль душевная перекрывала боль физическую. Он словно и не замечал, что его тело покрывали раны от свистящих стрел, которые царапали кожу, но не впивались в неё, пока Вэй У Сянь в безумии атаковал три тысячи человек с помощью Стигийской Тигриной печати и флейты. Кому-то он ломал шеи голыми руками. Взрывались метко пущенные талисманы, которые один за другим вылетали из рукавов его верхних чёрных одеяний. Зелёное пламя охватило всё поле боя, дым вздымался в потемневшие небеса, на которых покраснели облака от скопившейся Тёмной энергии, а заклинатели, которые только-только погибли от вызванных мертвецов, присоединялись к его армии. «Вэй Ин!» Юноша, покрытый чужой и своей кровью, а также грязью и сажей, едва пошевелился, отчего хватка, согревающая руки, усилилась. Он не видел, кто перед ним. Не узнавал голос, который доносился словно из-под воды. И он не желал видеть и узнавать этого человека, которого от смерти спасало лишь ущербное состояние Старейшины И Лин. — Проваливай. Тёмный заклинатель едва шевелил онемевшими губами, но тот человек явно слышал его, но не отступал, упорно держа его за руки, которые Вэй Ин не мог вырвать, он не мог ими даже пошевелить. Силы покинули его. Вэй Ин прикрыл невидящие глаза, понимая, что, если человек решит атаковать, то он погибнет, не оказав даже сопротивления. Этого он позволить не мог, поэтому из последних сил вскинул голову, открывая глаза. Бледное лицо человека, который стоял перед ним на коленях, смазывалось. Вэй У Сянь не понимал, женщина перед ним или же мужчина. Кто? Он видел лишь размытое белое пятно, которое обозначало лицо, обрамлённое чем-то чёрным, вероятно волосами. Пятно дёргалось, словно говорило, но слова не достигали ушей Вэй У Сяня. И он даже не прислушивался, ему было плевать. Перед глазами стояла Цзян Янь Ли. «Вэй Ин!» Очередной громкий вскрик достиг его, когда Старейшина И Лин прикрыл глаза. Он вздрогнул всем телом, поднял голову, которую успел опустить, но вновь ничего не увидел. Было темно, света не было. Его взгляд бегал по сумраку, глаза привыкали к темноте, которая стала ему родной. Кап-кап-кап… Что-то тихо капало на камень. До него стали долетать обрывки слов, которые юноша не понимал. Он повернул голову, но зрение вновь подвело его: только что чёткая картинка смазалась. — Проваливай, — повторил Вэй У Сянь, но чужие руки крепче сжали его ладони, а белое пятно склонилось к его коленям, ложась на сжатые ладони. Неизвестный человек говорил что-то ещё, но Вэй У Сянь отвернулся от него, не находя сил в теле, чтобы скинуть наглеца. Длинные чёрные волосы, испачканные кровью, с силой хлестнули коленепреклонного, оставляя кровавые отпечатки на белом пятне. Или вернее сказать лице. Но возможно эти кровавые следы уже были, просто он их не замечал. От лёгкого звука Старейшина И Лин повернул голову обратно, зачарованно смотря на кровь на белой коже. Сейчас он видел не того человека, кто был перед ним, а видел свою шицзе, из-за чего нашёл силы поднять руку из ослабевшей хватки и нежно стереть кровь со щеки. Человек что-то очень тихо пробормотал, едва дёргаясь, и это слегка отрезвило разум Вэй Ина. Он слишком замечтался, это не Цзян Янь Ли. Он отдёрнул руку и отвернулся, смотря в темноту. В голове звенело. Гулко билось потерянное сердце, и юноша хотел было сжать рукой одежду, где оно было, но вновь не нашёл силы поднять руку, в которую вновь вцепился тот человек. «Вэй Ин… Вэй Ин…» Кто-то так отчаянно звал его, с такой болью в голосе, который он не узнавал, что Тёмный заклинатель вновь повернул голову, пытаясь сфокусировать взгляд на лице, но оно спряталось в его складках одежды на коленях, отчего тяжёлые пряди рассыпались на коленях Старейшины. И было в этом человеке что-то знакомое. Но сознание отказывалось вспоминать его. Человек тяжело дышал, наконец Вэй Ин смог услышать даже это, не обращая внимание на гул, а сердце его громко билось. Старейшина едва нахмурил брови, но тут же закрыл болящие глаза. Похоже его не собирались убивать. Отнюдь нет. — Просто скажи мне: «Да». И тогда я сделаю всё возможное и невозможное. Всё это было бы забавным… Но в другое время. Сейчас Вэй Ин не мог смеяться или даже усмехнуться. Человек заговорил вновь, когда Вэй У Сянь откинулся назад, на что-то каменное и холодное. — Прошу… Вэй Ин… — но заклинатель не знал, что просил тот человек. На что он должен был дать ответ. Голос был так отчаянно знаком, но в голове не было ни одной мысли о личности, которая тяжело дышала, едва не обнимая Вэй У Сяня за колени. Уже очень долгое время. Почему-то казалось, что с того боя прошли пару дней. Его вновь о чём-то просили, называя по имени, да с таким отчаянием и болью, что Вэй Ин не мог не посмотреть на его лицо. Гнев постепенно успокаивался. — Вернись со мной, прошу. Я не позволю им вновь напасть на тебя. Вернуться…? Но куда? Не позволит напасть? Вэй Ин мог сам справиться, но эта забота что-то в нём тронула. Как струну гуциня, чьи-то аккуратные руки с длинными пальцами. Это неожиданно разозлило. — Проваливай! — Нет! — в тон яростно ответил человек, резко вскидывая голову. Он обжёг взглядом Вэй У Сяня, но тот даже не мог понять, какого цвета глаза. — Нет! Ни за что! Я не покину тебя. Сердце Чёрного заклинателя дрогнуло. Не столько от слов, а сколько от упрямства, вложенного в слова. Вэй Ин зажмурился на миг, до пятен перед закрытыми веками, а затем вновь посмотрел на того человека, уже более отчётливо видя черты, как оказалось, красивого лица, испачканного кровью на щеке и лбу. Пятно крови также расплылось на белой лобной повязке с какой-то вышивкой. — Лань… — неожиданно протянул Вэй Ин, заметив как крупно вздрогнул человек, внимательно уставившись на его лицо. — Ты из клана Лань. Судорога прошлась по бледному лицу, и пусть в видении Старейшины И Лин не было видно особых чёрт, но даже с таким зрением он заметил ту судорогу. — Тебе стоит отдохнуть, Вэй Ин, — протянул человек. Но Старейшина намеренно не закрывал глаза, смотря на него. С каждой секундой он всё отчётливей различал мелкие детали. Перед ним, благопорядочно сидя на коленях, был Лань Ван Цзи, отчаянно сжимающий его руки, на которые недавно опирался. — Вэй Ин, отдохни, — упрямо повторил он, ожидая нового вскрика: «Проваливай!», но его не последовало. Удивительно, но крика, который повторялся почти при каждом слове Лань Ван Цзи, действительно не было. Вэй У Сянь внимательно и молча смотрел на него осмыслённым взглядом, который он не видел с самого начала бойни, которую нельзя было назвать боем. Брови его едва хмурились, а глаза краснели. Лань Ван Цзи едва напрягся, всерьёз ожидая крика, более яростного чем прежде, но тот всё так же хранил напряжённое молчание. Взгляд Вэй У Сяня скользил по лицу, шее, глаза смотрели на одежды, а после опустились вниз, там и замерев. Они уставились ровно на крупную рану, которую Лань Ван Цзи намеренно игнорировал уже второй день. Взгляд Старейшины вновь вернулся к лицу Хань Гуан Цзюня, силясь понять, что он здесь вообще забыл и что он делает. Ведь не далее как пару минут назад, он прижимался к нему слишком сильно, позволяя себе лишнего. Вэй Ин продолжал рассматривать члена ордена Гу Су Лань, словно видел впервые. Лицо Лань Ван Цзи едва помрачнело, и он скрыл его волосами, вновь припадая головой к коленям юноши. — Вернись… — хрипло проговорил он в одежду, но его расслышали и обратили внимание, — Вернись со мной в Гу Су. Вэй Ин открыл рот, чтобы вновь произнести слово: «Проваливай!», что он повторял раз за разом, но и звука не вырвалось из его горла, когда он опустил взгляд. Щёки Лань Чжаня, которые выглядывали из-под волос, оставались бледны, но небольшая мочка уха постепенно розовела под его взглядом. Чужие руки отпустили ладони Вэй У Сяня, но тут же обхватили колени в самом крепком, на памяти Вэй У Сяня, объятии. Старейшина И Лин почувствовал чужую отчаянную дрожь и тут же расширил глаза. В голове почти моментально прояснилось от шока. Его словно ударили по голове, заставляя вернуть рассудок. Бесчинство, что устроил он в Безночном городе, пугающим воспоминание всплыло в его голове. Разве это был он? Гнев взял над ним контроль, из-за чего земля окрасилась кровью. Вэй Ин почувствовал отвращение к самому себе. Растрёпанные волосы частично закрыли его лицо, роняя тень на бледную кожу. Выражение лица его словно вновь стало безумным. Именно в этот момент голову поднял Лань Ван Цзи. Зрачок его нервно вздрогнул, он вновь обхватил руки Вэй У Сяня, но тот удивлённо на него посмотрел, не понимая, что и зачем он делает. Хоть он и думал, что не смог бы выдавить и тень улыбки или ухмылки, но последняя вылезла на его лицо от такого вида. В груди что-то приятно задрожало, щекотливо свело, из-за чего Вэй У Сянь вздрогнул. — Лань Чжань, разве это пристойно, вот так, без спросу, обнимать человека? Лань Ван Цзи вздрогнул, ещё когда на лице Вэй Ина вылезла ухмылка. Затем, когда тот впервые за несколько дней, проведённых в пещере, назвал его по имени, хоть за все эти повторял одно слово, прогоняя Хань Гуан Цзюня, второй Нефрит ордена Лань растерянно замер, внимательно смотря на Старейшину. Мочки его ушей ещё сильнее покраснели, хоть это он не замечал и о такой особенности не знал. Лёгкий стыд, перемешанный со смущением, крепко поселился в его груди, заставив сначала отвести взгляд от тёмных глаз, а затем и совсем отвернуться. Хриплый надрывный смех, эхом пронёсшийся по пещере, послышался на его действия. Мочки ушей пуще прежнего заалели под внимательным взором. Вэй У Сянь наконец-то вернул свое прежнее состояние. Поэтому Лань Ван Цзи уже ожидал отказа на предложение, которое он повторял раз за разом. Вэй Ин не вернётся в Гу Су. Он вновь откажет, а заставить его, как бы ни хотел Лань Чжань, было невозможно. Вэй Ин внимательно наблюдал за необычным поведением старого приятеля, который - прежде - ненавидел его. Разве он когда-нибудь смущался или молил? Держал кого-то за руки или обнимал за колени, хоть и не любил чужие прикосновения? Обещал не покидать? И разве когда-нибудь это был Вэй У Сянь? Страшная и неожиданная догадка возникла в его голове. Но осмелится ли он её озвучить, чтобы добиться ответа? Та мысль была абсурдной. Странной, но так хорошо объясняющей его поведение. Взгляд снова скользнул на рану, а в голове вспыхнул момент её получения. Это он, Вэй У Сянь, ранил Лань Чжаня, но тот всё же последовал за ним, перевязал его раны, оттёр кровь с рук и лица, забыв о себе. Секунду посмотрев на него, Вэй Ин протянул, разрывая рукав: — Раздевайся. Лань Ван Цзи крупно вздрогнул и поднял на него свой взгляд. — Что? — Раздевайся, говорю, — протянул Вэй У Сянь, сползая с камня, на котором только что сидел, присаживаясь на колени рядом с Лань Чжанем. Пусть у него не было лечебных трав, но разгуливать с открытой раной - вершина глупости. Член ордена Лань даже не пошевелился, растерянно смотря светлыми глазами на него. Мочки его ушей были совсем алыми, а краска переходила на шею, всё ещё оставляя лицо полностью бледным. Не видя никаких действий, Вэй У Сянь едва ли не рванул пояс некогда белых одеяний на себя. Его руку перехватили и с силой остановили. — Не стоит. Старейшина И Лин, прищурившись от такого, разозлился. Что за невыносимый упрямец! — Не глупи, Лань Ван Цзи! — жёстко протянул Тёмный заклинатель, перехватывая второй рукой его кисть и отведя её в сторону. — Рану нужно перевязать. И, раз ты этим не озаботился, то это сделаю я. Лань Чжань крупно вздрогнул всем телом, даже не пытаясь спрятать эту дрожь, и опустил голову, отпуская чужую руку. Раз таково его желание, его прихоть… То пусть. Пусть он сделает, что желает. Дёрнув уголком губ от такой покорности, Вэй Ин всё же развязал пояс, а после аккуратно стянул верхнее одеяние, решая как безболезненно снять, пропитанное кровью и прилипшее к телу, нижнее. Едва нахмурившись, он просунул руки под нижнее одеяние, проводя вниз по коже груди, тем самым отделяя одеяние от тела. Сердце под его ладонью глухо быстро билось, едва не вырываясь на встречу прикосновениям. И вот ткань почти безболезненно отлипла от раны, а всё одеяние скользнуло на холодный пол каменной пещеры. Рана по диагонали пересекала часть груди и живота. Не было заметно, что она слишком глубокая, но даже такая, она причиняла немало боли и проблем. Кровь запеклась, покрыла края плотной тёмной корочкой, пока ещё не загноилась, но если Лань Чжань будет и впредь валять дурака, то гноя точно не избежать. Вэй У Сянь осторожно провёл двумя пальцами рядом с раной, не замечая как на него смотрит её обладатель, и задумчиво промычал. Одного рукава тут не хватит. С громким треском он оторвал второй, оголяя собственные раны, которые были также перевязаны рукавами, но уже белых одеяний. Вэй Ин смотрел на своеобразные бинты не дольше секунды, а затем вновь вернул внимание на Лань Ван Цзи, который спрятал лицо за растрёпанными волосами, которые ещё никогда на его памяти не были в таком виде. Не задумываясь ни на мгновение, подчиняясь какому-то внутреннему желанию, он убрал тяжёлую жёсткую от запёкшейся крови прядь за ухо Лань Ван Цзи. Тот резко поднял голову, чтобы посмотреть в глаза Вэй Ина, но юноша уже не обращал внимание на его лицо, раздирая рукава на ленты. Быстро закончив, он приложил одну ленту на живот Ван Цзи, прижимая её ладонью, а другая его рука начала заходить за спину замершего Нефрита. Горячее дыхание на миг опалило часть шеи, из-за чего Хань Гуан Цзюнь едва не поддался вперёд, ему навстречу, ощущая жар чужого желанного человека. Круг шёл один за другим, каждый раз то приближая Вэй У Сяня к Лань Ван Цзи, то отдаляя его. Он не смел его касаться, и это было похоже на пытку. Первая лента неожиданно закончилась на груди, из-за чего Вэй Ин замер, прижимая её ладонью. Жар его руки, хотя совсем недавно она была ледяной, сладкой истомой прокатился по телу Лань Чжаня. — Не мог бы ты прижать её, пока я возьму вторую? — мягкий, едва насмешливый голос, который необычайно разительно отличался с тем, что был пару минут назад, почти моментально достиг Лань Чжаня. Тот опустил собственную ладонь на ладонь Вэй Ина, не отпуская её, едва дрожа от собственной наглости. — Лань Чжань хочет подержаться за ручки? — с издёвкой и смехом послышалось со стороны, отчего Лань Ван Цзи отпустил руку. Безнадёжно. Он не поймёт его. С тихим шорохом он взялся за вторую ленту, прижав её совсем не далеко от руки Лань Чжаня, отчего мизинец Вэй Ина слегка касался мизинца Второго Молодого Господина Ланя, вызывая внутреннюю дрожь. — Можешь убрать руку, — тихо, уже спокойно, проговорил Вэй У Сянь. Лань Чжань медленно кивнул и рука его обессилено опустилась на холодный камень. В тишине Вэй Ин продолжил перевязывать его рану, находясь в такой близости, о которой Лань Ван Цзи только мог мечтать. Пряди Тёмного заклинателя скользили по его плечам, рукам, касались груди, а порой, те что торчали в стороны, задевали обкусанные губы. Они дразнили как могли, отчего Лань Ван Цзи едва держал себя в руках. — Вэй Ин, — тихо обратился Ван Цзи, пряча глаза в сторону. — Возвращайся со мной. Сошедший с Правильного Светлого пути замер, как раз в тот момент, когда его руки были за спиной Ван Цзи. Немного побыв в таком положении, он, не отвечая на предложение, продолжил перевязывать, пока не закончилась лента, а края раны спрятались за чёрной тканью. Он склонился ниже завязывая узел на животе Ван Цзи, а затем отстранился. Он с интересом и смешинкой смотрел на лицо старого приятеля. — Разве я не давал ответ и не говорил причину, почему не вернусь? — Клан Лань позаботится о людях Вэнь, — упрямо протянул Лань Чжань, перехватывая руку Вэй Ина. — И навлечёт на себя гнев других кланов? — насмешливо протянул Вэй У Сянь, желая вырвать руку, но почему-то не находя на это сил. — Никто не узнает, — упрямо гнул палку Лань Ван Цзи. — Слишком самонадеянно считать, что никто не узнает, если вы спрячете в Гу Су более пятидесяти человек, — опроверг Вэй У Сянь его слова. — Горы и город большие, их никто не найдёт. Тем более, никто не узнает, что это люди из клана Вэнь. На горе Луань Цзан их точно найдут, когда пробьются через защиту. Что же, это звучало логично, но разве Вэй Ин не мог дать отпор вместе с… Вэнь Нином… Вспомнив, с чего всё началось, Вэй У Сянь прикрыл глаза, ощущая, как бережно сжимают его ладонь. Да, Вэнь Нина больше нет. Они превратили его в прах и пепел, рассыпав по ветру. Убили его преданного друга и его сестру. — Вэй Ин, — упрямо позвал его Лань Чжань, ожидая ответа. Но сам юноша туда не желал. Его ограничат тремя тысячами правил, если с последнего его посещения правил не появилось, начнут контролировать… Не позволят сорваться. То, что ему как раз было нужно. Неожиданно. — Прошу… Лань Чжань вновь молил его. Но зачем? Зачем ему это? Вэй Ин поднял голову, встречаясь с внимательным взором светлых глаз, которые, казалось, не могли перемещаться, поэтому смотрели только на него. В них была и мольба, и боль, и упрямство, и что-то затаённое, нежное. И та мысль вновь вспыхнула в его голове. Что если правда? Что если Вэй У Сянь нравился Лань Ван Цзи? От такого слегка закружилась голова. А сердце, где до этого было пусто, как-то странно забилось в ускоренном ритме. И прежде чем что-то ответить, Вэй Ин услышал шаги со стороны, что заставило его нахмуриться и обернуться на звук. Сзади что-то блеснуло и с тихим скрежетом в руках Лань Чжаня появился Би Чэнь, а сам он закрыл Вэй Ина собой, упрямо смотря на вход, где появилась кучка людей. — Как это понимать? — суровый знакомый голос раздался в пещере. Это был Лань Ци Жэнь. — Я жду объяснений! Что здесь происходит?! — Здесь нечего объяснять, — сухо и упрямо проговорил Лань Ван Цзи, не менее сурово смотря на дядю. — Всё именно так, как есть. Старик дёрнулся в сторону, вперившись взглядом в Вэй Ина, который смотрел в ту сторону, откуда прилетел меч. Там должна была быть его флейта, а Стигийская Тигриная печать находилась у его груди, разделённая пополам. — Ты… — протянул Лань Ци Жэнь, уже обращая внимание на готовый к бою Би Чэнь, — Ты же знаешь, что это нарушение правил. Лань Ван Цзи упрямо поднялся, выставив духовное орудие вперёд. — Плевать, — одно его слово поставило в полное недоумение тридцать пять человек, тридцать три из которых были старейшины. Один особо эмоциональный и быстро вспыхивающий старик обнажил своё орудие и бросился вперёд, тут же получая рану. Лань Ван Цзи не собирался никого подпускать к Вэй У Сяню, и это понимали все, в том числе и сам Старейшина И Лин, который уже дотянулся до своей флейты, повесив её на пояс. Вперёд бросился другой старик, брат первого, но и тот слёг почти сразу, падая на камень и отползая назад. Вэй У Сянь спрятал глаза за волосами, буквально несколько секунд решая что делать, а затем поднялся, для уверенности сжимая флейту. Тридцать три человека дёрнулись назад и лишь два Молодых Господина остались на месте. Лань Ци Жэнь с гневом посмотрел на воспитанника и Вэй Ина. Тихо ступая по камню, Вэй У Сянь подошёл к человеку, который, как оказалось, любил его. Он обошёл его, встав спиной к остальным и посмотрел в глаза Лань Ван Цзи, где горел неистовый огонь упрямства и желания защищать. В груди у Вэй Ина задрожало, подталкивая к действиям. Он протянул свою руку к оружию Би Чэнь, скользя по кисти Лань Чжаня, и, перехватив рукоять, за которую ему позволили взяться, бросил его на пол, останавливая возможное пролитие крови всех старейшин. Его руку перехватили за ладонь, заставив на миг замереть, а затем Вэй Ин повёл его назад, на место где они недавно были, сел на колени и потянул Лань Чжаня на себя. Тому оставалось только покориться, смотря в тёмные глаза юноши. — Что здесь происходит?! — вновь вскрикнул Лань Ци Жэнь, но его остановил другой Молодой Господин. — Вы и так всё видите и знаете. Старейшины, следует их оставить. Выходим. Не смея противиться главе клана, все вышли, оборачиваясь на лучшего ученика, которого успокаивал (что за вздор!) Вэй Ин. И останавливал, и успокаивал он его от убийства старейшин собственного клана. Лань Ван Цзи с горящим взглядом рассматривал всё лицо Вэй Ина, отчего тот даже смущался, хоть это и не было видно. Перед ним, застыв как хищник перед жертвой, был Лань Чжань, чьё поведение выбивалось из привычного, удивляя. Вэй У Сянь протянул руку, положив тому её на щёку, и сказал: — Спокойствие, Лань Чжань, спокойствие. Но Ван Цзи явно не собирался успокаиваться, поэтому грубо дёрнув за волосы, притянул к себе Вэй Ина, накрывая его губы и тут же сминая их. Вэй У Сяня бросило в жар и краску. Сердце в груди затрепетало, а губы закололо. Такие знакомые ощущения подтолкнули его к воспоминаниям, к сцене, что произошла на охоте: как его, прижав к дереву, зажав руки, целовали так отчаянно и горестно, что Вэй Ин даже отвечал. Как облизывали его губы, кусали их, как чужой язык проталкивался в рот, как в груди рождались тихие стоны, а ноги немели. И всё повторялось. Те же действия, те же ощущения, но в этот раз руки были свободны, а глаза видели отчаявшегося заклинателя. Уже тогда Лань Чжань любил его. Что оставалось Вэй У Сяню, кроме того, как прикрыть глаза и обнять Лань Чжаня за шею, притягивая к себе, чтобы сильнее ощущать его жар? Что оставалось Вэй Ину, как отвечать не менее яростно, понимая, что ему до безумия нравятся действия Лань Чжаня, да и сам он тоже? Старейшина И Лин без сопротивления сдался в руки Лань Ван Цзи. Чужая рука скользнула на поясницу, притягивая к себе, а вторая легла на шею, заранее не позволяя отстраниться. Не сейчас! Воздух закончился через пару минут и лишь тогда Вэй Ин отпрянул от покрасневшего Лань Ван Цзи, сам выглядя не менее смущённым. — Значит, вот кто коварный похититель моего первого поцелуя, воспользовавшийся тем, что я сидел с завязанными глазами! «Первого поцелуя!» — стукнуло в голове у Лань Ван Цзи, тут же отразившись неверием. Разве Вэй У Сянь, тот, кто постоянно флиртовал с девушками, ни разу не целовался? — Первого? — глухо повторил Лань Чжань. Вэй Ин лишь кивнул, серьёзно добавив: — Да и второго тоже. И не было повода ему не верить. И Лань Чжань желал ему верить и уже поверил. Буквально секунда и он повалил Вэй У Сяня на спину, нависнув над ним, для нового поцелуя. Звонкий смех наполнил пещеру. — Нет, Лань Чжань, с такими ранами так напрягаться не стоит. Лань Ван Цзи вздрогнул от того, что за подтекст скрывался за словами. Но пока он был в ступоре, его вернули в прежнее положение. — Так значит… Я нравлюсь Лань Чжаню? — хитро блеснув глазами, поинтересовался Вэй Ин, тонкими пальцами цепляя того за подбородок. В светлых глазах он увидел подтверждение своего вопроса. — И поэтому ты хочешь забрать меня в Гу Су? — Мгм, — согласно кивнул он, внимательно следя за малейшим движением Старейшины И Лин, который на мгновение прикрыл глаза, решаясь. — Тогда у меня одно условие, — протянул он, открывая глаза. Лань Чжань жадно подался вперёд, ожидая его. — Клан Лань позаботится о людях из клана Вэнь, что находятся на горе Луань Цзан. Ожидавший невозможного условия, Лань Ван Цзи удивлённо вскинул брови, но тут же кивнул. В его груди вспыхнуло торжество от того, что он добился желаемого. Вэй Ин слегка усмехнулся, прикрывая глаза. — Тогда отправляемся. И Лань Чжань, ранее думавший, что никогда не услышит этого согласия, едва улыбнулся, поднимаясь на ноги, забирая меч и выходя из пещеры, упрямо держа Вэй Ина за руку. Глаза его брата удовлетворенно блеснули, и он моментально согласился на поставленное этими двумя условие. Что такое скрыть пятьдесят человек, имея возможность видеть брата счастливым? Капля в море.