***
—Кхм... Я думаю...мне пора домой—сказал Россия, почесав затылок и поправляя шапку ушанку. —Может, ты на чай зайдёшь?—поинтересовался Норег. —Я, конечно с радостью, но...что скажет папа?—спросил малой, разводя руки в вопросительного жесте. —Типо, СССР?—вмешался один из братьев Суоми. —Мгхм—кивнул русский, водя ногой по снегу и засовывая руки в карманы. —А он ничего не узнает—отозвался паренёк, что был почти ниже всех. —Не думаю, что он бы одобрительно это...—повесил головку Россия и немного её приподнял снова—Хотя... Может и не заметит—слегка улыбнулся он. —Вот это настрой! Отлично! Пошли скорее—подозвал его парень, который был чуть выше русского. —Подождите—попросил колхозник, остановив парня за одежду. —М? Что такое?—поинтересовался незнакомец. —Как вас всех зовут? Просто... Я даже не знаю, как мне к вам обращаться. Не буду же я говорить вам "эй ты". —нелепо улыбнулся мальчишка, поправив свою шапку в который раз. Что было глубокой ошибкой России, так это спросить у них всех имена. Сразу посыпался вагон слов, которые были вообще непонятны мальчику. Было слышно лишь то, как все они в один раз говорят свои имена. Скандинавы похоже поняли свою ошибку и замолчали, каждый по очереди представляясь. —рад познакомиться, я Дания—улыбнулся парень. После чего подошёл другой, который нашёл его самым первым и, улыбнувшись, сказал: —я Исландия—отозвался тот. Все по очерёдности подходили и говорили свои имена. Так мальчишка познакомился со скандинавской семьёй. Ну, а точнее, с братьями Финляндии.***
После небольшой разборки с личностями, мальчик и его новоиспечённые знакомые направились к дому северных стран. —<Фух..как же меня пронесло... Могло бы мне не поздоровиться, если бы об этом узнал отец..>—с облегчением подумал парнишка, уже видя в далеке, за деревьями, крышу дома северных—<Боже...спасибо, что он об этом не узнает...>—выдохнул с облегчением Россия, заходя в какую-то квартиру. Похоже это была квартира Норвегии. Спокойной атмосферой так и веяло. Тихость и спокойствие в доме нарушили чьи-то громкие слова. —Пойду поставлю чайник—сказал знакомый голос хозяина квартиры, что повесил свою куртку и снял сапоги, после чего, ушедший из прихожей на кухню. Все остальные свесили свою одежду на вешалки и потопали в зал, где витала приятная атмосфера уюта. Комната была в нежных и приятных глазу, не резких и дерзких, что всегда так сильно резали глаз России, тонах. Однажды он побывал в комнате своей младшей сестрички Латвии. Как у него тогда болели глаза, такой цвет резал. Возникает вопрос, как она там живёт?! Это нереально! Обои были бежевого цвета с белыми, не имеющими контура, снежинками. С потолка свисала красивая стеклянная люстра. Диван, как понял мальчишка, был кожаным, но имел достаточно приятный белый цвет. На нём так же располагались две подушки, по бокам спинок. На полу был такого же белого цвета ковёр, а по бокам стояло пару кресел. В углу находился письменный столик, на котором лежали какие-то бумаги, собранные в стопку, и ручка, что лежала рядом. А в середине красовался большой стол, овальноватой формы, сделанный из дерева, только скатерть бежевого цвета разбавляла его темноту. Мальчик бы так и восхищался комнатой, если бы не пришёл норвежец, что нёс в своих руках несколько кружек, которые он аккуратно поставил на жёсткую поверхность. Позже он принёс и корзинку со сладостями, поставил её на стол и только потом принёс чайник и налил всем чаю, закидывая в кружки заварки.***
Все остальные, кроме мальчика, уже сидели. Кто на кресле, кто на диване, а кто и вовсе сидел на ком-то, нагло смеясь, а второй был этим явно не доволен, пытаясь спихнуть первого с себя. Наконец в комнату зашёл и сам хозяин квартиры. Все обратили на него внимание, даже те, кто сейчас дрался. Честно сказать, забавная картина. На диване сидят оба взрослых парня, причём один из них сидит на другом. Оба смотрят на норвежца, непонятливым и глупым взглядом, выставив перед друг другом замеревшие от прихода брата руки. Тот лишь пытается сдержать смех, прикрывая рот ладонью. Мальчик робко подходит к дивану и садиться рядом с Финляндией. Фин обратил на это внимание, немного удивляясь, почему мальчишка сел именно с ним, но после просто отпихнул эту мысль на задний план. Какая разница, кто и где сидит? Парни наконец расцепились и отсели от друг друга. На их лицах выступал небольшой румянец. Им явно было неловко, когда на них уставились братья. —Ну, что, "влюблённая" парочка… успокоились?—усмехнулся Норег и сел за стол. —(Мгхм)—слегка покраснели оба и замолкли, пряча взгляды от братцев, которые так и норовят вставить что-то глупое и саркастическое про эту "парочку". Парнишка ничего не говорил. Лишь сидел и молча пил чай. А что? Взрослые разговоры, глупо и не прилично в них вмешиваться. Так Россия и просидел тише воды, ниже травы. Скандинавы о чём-то бурно разговаривали, жестикулируя руками. И иногда обращая внимание на мальчика, задавая ему вопросы. —Как дела в школе?—спросил Дания у тихо сидящего мальчика. —Я не учусь в школе—робко ответил тот и отпил теплый напиток. —Как, не учишься?—спросил Дания, смотря на него удивлённым взглядом. —Меня отец учит—тихим голосом сказал он. —Это шутка?—поинтересовался Исландия, выгнув бровь—Типо... Домашние обучение?—добавил он. —Что-то типо того—уже более уверенее сказал мальчишка. —Ого—это было последнее, что сказал он. После этого повисла неловкая тишина, но длилась она не долго, её прервал Финляндия. —Как Союз? Как братья и сёстры?—спросил он и положил руку на плечо русского. Все остальные же продолжили о чём-то болтать. Голову мальчика сразу накрыли воспоминания. Прямо тогда, когда этот мужчина успокаивал мальчика. Когда отца взяли в плен, и именно тогда он нуждался в помощи. [Флешбэк] (Автор:Wally, не бей) Мальчишка, что сидел за столом, закрывал своё лицо. Оно было таким красным и мокрым от слёз. Глаза уже болели, а у малыша всё текли и текли слёзы. Не переставая. Эмоции было сложно сдержать, они вырывались на ружу и не собирались оставлять мальчика. Самое обидное для пацана, это было то, что он ничего не может сделать. Из-за этого на душе становилось паршиво и горько. Он боялся, боялся того, что может не успеть помочь отцу. На глаза давили уже тяжёлые слёзы и пробивали все грани терпения. Ему казалось, что он уже просто выдавливает из себя их, стараясь заглушить бушующее в нём горе. Так больно... Так больно, до невыносимости, что распирает грудь, словно туда воткнули остриё кинжала.***
В кухню зашёл уже давно знакомый мужчина, что подошёл к столу и сел за него. Он не сразу заметил какое у ребёнка состояние и подумал, что мальчик просто лежит на руках и думает о чём-то своём. —Хей, малой? Ты в порядке?—спросил Финляндия холодным тоном, в душе беспокоясь за пацана и касаясь ладонью запястья мальчика. Тот слегка вздрогнул. —Мгхм...—покачал головой юный коммунист, скрывая свою боль и печаль. Слишком плохо Россия врал. Это его всегда выдавало. —Оно и видно...—сказал северный, поднимая голову россиянина рукой вверх, чтобы увидеть, что же не так. Северный увидел такую картину: красные глаза от ещё не закончившихся слёз, что не переставали течь, показывая слабость малыша. —Вижу, как ты "в порядке"... —отозвался Суоми, встав из-за стола и подойдя к мальчику. Он положил ему руку на плечо. Мальчик всё так же плача встал со стула и крепко обнял скандинава. Тот слегка вздрогнул, когда русский резко обнял его, и , когда пришёл в себя, он положил свою руку на голову приеемника Союза, поглаживая её. Мальчишка только сильней прижался к северному, плача ему в одежду. Она уже стала вся мокрая от горьких слёз и боли, пропиталась солью, словно Финляндия просыпал её на себя. Тот лишь успокаивал мальчика, тихо говоря "Всё будет хорошо. Мы его вызволим". Эти слова успокоились Россию. Слёз уже не осталась, и он лишь тихо хныкал, прижимаясь к скандинаву. [Конец Флешбэка] Из раздумий его вывело лёгкое постукивание по плечу и его имя. Тот быстро пришёл в себя и обернулся на Суоми. —А?..А... Да..В полном—сказал мальчик и задумался снова, что удивляло скандинава. Он задавался вопросом, о чём таком он думает? Финляндия смотрел на парнишку как всегда холодно, но во взгляде иногда промелькало любопытство и удивление. Это вскоре вывело мальчика из своих мыслей. Пристальный взгляд друга отца немного напрягал его. Тот обернулся и, подняв бровь, спросил: —Ты чего так меня смотришь, будто дырку во мне просверлить хочешь?—спросил малец, чуть красная. —О чём задумался, малой?—спросил Фин, смотря на пацана и до сих пор прожигая его взглядом, что очень смущало последнего —Два т-та, ерунда—отозвался он, слегка заикаясь и отводя взгляд, покрываясь ещё большим румянцем. —О чём ты вообще думаешь, что так сильно краснеешь?—спросил северный, чуть приблизившись и еле ухмыляясь. Признаться честно, такой Россия его завлекал. Такой невинный и милый. Что-то кольнуло у скандинава в груди, и он резко развернулся в сторону бурно обсуждающих что-то очень "важное" северным братьям. По-моему, он слегка переборщил с вниманием. Не стоит нарушать личное пространство русского, но... Раньше он никогда себя так не вёл. Что с тобой происходить, Фин? —"Ёмаё...чего он так на меня пялился?! Аж не по себе стало!"—заволновался мальчик, сидя с такой же красной миной. Вдруг в кармане зазвонил сотовый, и Россия понял, что это явно отец. Поняв, что слегка засиделся в гостях, тот решил, что пора бы уже топать домой. Все сразу замолкли, услышав звонок телефона, что торопливо достал мальчик из своего кармана. И да, он был абсолютно прав. Это был Совок. Россия поспешно нажал на кнопку принятия вызова. —Алло, пап—начал парнишка. —Алло, сынок, долго ещё по лесу шариться будешь? Время видел?—поинтересовался Союз, явно недовольный сыночком. Тот убрал телефон от уха и посмотрел на время. Ого... Время действительно много, уже пол седьмого, что-то долговато он сидит в гостях. После чего он снова поднёс телефон к уху и сказал со вздохом. —Видел...—с другого конца провода послышался тяжёлый и слегка раздражённый вздох. —Иди домой—последнее, что сказал Совок, прежде чем повесить трубку. Парнишка лишь убрал аппарат от уха, отключая его. —Кто это?—спросил Исландия—СССР?—добавил он. —Да, велел домой шагать..—как-то грустно отозвался Россия и сказал—Мне пора, до свидания—улыбнулся он и помахал всем рукой.***
Россия шёл по лесу. Уже давно стемнело и не было видно дороги, но русский хорошо знал дорогу до дома и мог найти её даже с завязанными глазами. Он слышал, как по лесу раздаётся громкий и протяжный вой волка. Он радовал слух мальчика. Тот любил звуки природы. Тихие оханья совы и шуршания на снегу. Следы, что оставляли лесные обитатели. Разбросанные где-то в далеко жёлуди и красные ягоды. С деревьев падал пушистый снег и подал на нос и шапку россиянина, приятно холодя. Мальчишка невольно улыбается. Щёки уже красные от слабого и мягкого ветерка, что так приятно обдувает его со всех сторон и заставляет куртку колыхаться из стороны в сторону.***
Тот уже видит деревянный дом на выходе из леса, в окнах которого светит приятный жёлтый свет, а в них виднеется, как его братья и сёстры мирно бегают и играют друг с другом. На крыльце дома стоял уже ждавший его Союз, курящий сигарету, разносится немного режущий глаза запах, но такой родной—отцовский. Тот поднимает взгляд на парнишку и говорит ему тихо и спокойно. —Ну, гуляка? Как оправдываться будешь?—спросил родитель, тяжко вздыхая и поднося ко рту сигарету, затягиваясь и выдыхая никотин. —Извини, пап...—стыдливо подошёл к тому мальчик и встал рядом с ним, опуская голову. —Эх, негодник...—улыбнулся СССР, теребя мальчишку по голове и, усмехнувшись, вдыхает сигаретный дым. —Мгмф—улыбается Россия, чуть закутываясь в мех на куртке, и приятно щурится, смотря куда-то в даль леса и до сих пор слыша, как воет лесной пёс. —Ладно...—сказал Совок, туша сигарету о крыльцо и выкидывая в мусорную корзину—Пошли в дом, уже поздно и холодает—после чего пошёл в дом, и следом за ним последовал и юный коммунист. Дверь закрылась, и в скором времени, свет, что горел в окнах дома Советов, потух, а шум в нём утих. После ужина, все дети направились по комнатам и уже мирно посапывали, видя красивые и спокойные сны. Ночь была тихой и спокойной. За окнами шёл снег, и ветер приятно завывал, чем очень успокаивал уже давно заснувшего парнишку, укутанного в одеяло, откуда была видна только макушка. В доме Советских было тихо, как в лесной глуши. Лишь изредка можно было услышал совиное угуканье и тихое "куку" от кукушки, что сидела на яблоневом дереве возле дома Совета.