Царство:сборник драбблов

      Юноша висел на дереве вверх ногами, когда я нашёл его. Я боялся, что будет слишком поздно спасать его от людей, которые обитали в Тёмном лесу. Хотя, стоит ли их называть людьми? Монстры. Они практикуют тёмные ритуалы, которые включают в себя человеческие жертвы. Те, кто отважился войти в глубь этого леса, никогда не будет в безопасности. У этого мальчишки не было ни единого шанса против них.       Я перерезал верёвку, на которой он болтался, зная, что это вызовет недовольство тёмных. Но мне на это плевать. Этот юноша — сын моего знакомого конюха, не заслуживал такой участи. Не знаю, что буду говорить его отцу, который совсем недавно потерял ещё и свою жену. Мальчишка — единственный родной человек, который остался у Ланса.       Как только подготовил тело Мартина, чтобы отвезти его к дому конюха, услышал вдали лошадиное ржание. Я тут же спрятался за ближайшим огромным деревом, достав из ножен свой меч. Осторожно выглянув, заметил тёмный силуэт. Незнакомец уже прискакал к поляне и слез со своей лошади. В лесу так тихо, что слышал, как бешено стучит моё сердце.       — Чёрт! Где же он? — прошептал тот незнакомец. И голос его мне был знаком до боли.       — Франциск? — тихо позвал его. — Это ты?       — Баш? — отозвался он в ответ. — Ты где?       Я вышел из своего убежища, спрятав свой меч. Братец обернулся и увидел меня. Думаю, что мы оба были поражены, увидев друг друга. Я спросил у него, что он вообще здесь делает.       — Я здесь по просьбе Марии, — другого ответа и не ожидал. — Она заметила, что тебя слишком долго нет, поэтому попросила меня найти тебя.       — Повезло, что не тебя нашли, — ухмыльнулся ему в ответ. — Не хотелось бы мне искать ещё и твоё тело где-нибудь в самой глуши леса.       Франциск посмотрел вдаль, увидев мою лошадь. Подойдя поближе, заметил лежащее на земле тело Мартина и ужаснулся. Он увидел окровавленное лицо мальчишки и перерезанное горло.       — Это сын конюха? — я молча кивнул ему в ответ. — Кто это сделал?       — Слушай, давай не сейчас, пока нас не нашли, — я пытался убедить брата, не задавать мне лишних вопросов. — Как только выйдем из леса, расскажу тебе всё.       Франциск помог мне поднять тело на мою лошадь, после чего мы были готовы отправиться в обратный путь. Но треск засохших веток в сторону глубины леса заставил нас обернуться. К нам медленно приближались тёмные силуэты, держащие в руках горящие лампы.       — Похоже, я тут тоже слишком долго, что отец приказал своим людям найти нас, — уверенно предположил братец. Наивный.       — Поверь, это далеко не люди нашего отца, — прошептал ему в ответ.       Его рука тут же легла на рукоять меча. Заметив, что не собираюсь доставать свой меч, посмотрел на меня с недоумением.       — Эй, ты чего? — зашипел он, вытащив свой меч. — Ты хочешь защищаться кулаками?       Но я проигнорировал его слова. Похоже, ему придётся увидеть то, что скрывал от него всю свою жизнь. Я достал кинжал и провёл им по своей ладони. Боль мгновенно пронеслась по моему телу, заставив меня тихо зашипеть. Я тут же окропил землю своей кровью, говоря заклинания на чужом языке.       Краем глаза обратил внимание на Франциска. Он смотрел на меня, словно перед ним стоит не его брат, а чудовище. Несмотря на то, что мой голос дрожал, я собрался духом и договорил все слова. Как только я закончил, треск веток прекратился, а темные фигуры будто растворились. Я тут же упал на колени, облегчённо вздохнув.       — Нам пора, — тихо промолвил брату.

***

      По пути к дому конюха, мы с Франциском не обмолвились ни словом. Я ничего не хотел говорить, но краем глаза смотрел на брата. Он каждую минуту оборачивался на меня, словно хотел начать со мной разговор, но тут же отворачивался, боясь нарушить молчание между нами.       — Ладно, спрашивай, — заявил ему, решив, что лучше сейчас, чем никогда.       И тут же пожалел. Франциск просто засыпал меня своими вопросами: «Кто эти люди? Это они убили Мартина? Что я говорил на том языке? И для чего?». Я отвечал честно на всё, что он спрашивал, но всё же некоторые детали решил от него укрыть, чтобы вопросов не стало ещё больше. Как только вышли из Тёмного леса, братец успокоился. Я надеялся, что на этом всё закончится.       — Баш, скажи честно, ты как-то относишься к их вере? — этого точно не ожидал услышать от него.       — Я католик, — резко ответил ему. — Такой же католик, как ты и наш отец. Я не предам свою веру.       — А те слова…       — Я их прочёл в книгах Нострадамуса, — тут же его перебил. — Узнав, что творится в этом лесу, решил, что никто, кроме меня не сможет это остановить. Поэтому я и пропадаю целыми днями там.       — Я верю тебе, — пытался успокоить меня Франциск. — Прости, что так накинулся на тебя. Просто ты мой старший брат, я переживаю. Я не буду говорить об этом отцу.       — И не стоит, — согласился я его решением. — Он и так ненавидит меня, а за это и вовсе не помилует, и тебя больше не послушает. А как только избавится от меня, боюсь представить, что отец может сделать с Кенной. Предлагаю сказать ему, что были на охоте, а дичи возьмём у одного охотника, который живёт недалеко от Ланса.       — Хорошо, — кивнул брат. Он краем глаза посмотрел на тело Мартина, тяжело вздыхая. — Уже знаешь, что будешь говорить Лансу?       Но я ничего ему не ответил и просто пожал плечами. Из всех найденных мною жертв Тёмного леса, этот мальчишка первый, кого так хорошо знал. Не думаю, что какие-то слова смогут утешить отца, потерявшего любимого сына. Франциск ничего больше так и не промолвил до конца пути.       Мы оба ударились в своих мыслях. Не знаю, о чём сейчас думает мой брат, но меня беспокоит одно: действительно ли он поверил в то, что я ему рассказал? Или же решил закрыть на всё это глаза только потому, что я его брат?       Ясно только одно: эта ночь изменила нашу жизнь до и после Тёмного леса…