Отражение.

Его заперли на замок. Фран слышал тяжёлые шаги за дверью, скрипучий звук ключа в замочной скважине и щелчки в замке. Его здесь запер отец, но замки более не были для него преградой. Фран встал на ноги легко, чувствуя столько силы в своих жилах и костях, сколько у него не было за всю жизнь. Из носа потоком текла горячая кровь, неприятно щекоча губы и подбородок. На шее она остывала и понемногу пропитывала. Дыхание было тяжелым, горячим. Горячими были и его руки. Сирота подошёл к двери, положил на неё руки и притих. — Ты сможешь открыть ее, — прошептал голос по правое плечо, а мягкие, тёплые руки легли ему на талию, — Ты теперь сможешь все. — мурлыкая, заверил его Бельфегор и поцеловал в шею, слизывая каплю крови. Дверь сорвалась с петель и с оглушительным звуком ударилась об противоположную стену. Дерево лопнуло в нескольких местах, а потом упало на пол ровно перед носками его кроссовок. Фран вздрогнул всем телом, хрустнул шейными позвонками и с трудом переставил правую, потом левую ногу и привыкнув, пошагал по коридору к лестнице. На первом этаже была суета. Она началась сразу после того как они заперли мальчика в той комнате. «Мать» захлебываясь собственной слюной кричала что они приютили исчадье ада и его нужно убить. «Отец» гонимый осознанием собственных злодеяний пытался противостоять женщине, но не слишком яро, опасаясь переключить её гнев на себя. Он лаского прикасался к ее рукам, заглядывал в глаза и просил успокоиться и подумать о том, что если они убьют мальчика, но не употребят, то пойдёт четвёртый месяц как она не ела детского мяса и это может плохо сказаться на ее самочувствии. — Мне плевать! Он слышит их! Он с ними как-то говорит! Он отрава и его нужно прибить! — визгливо возразила она и вырвав собственные руки из его скользких ладоней, подлетела к кухонному гарнитуру, дёрнув один из ящиков на себя. Он со звоном упал на пол, чем вызвал у неё утробный рык, но она нагнулась и подняла с пола поварской нож немалых размеров. — Возьми это и убей его сейчас же! — приказала она и всунула нож в руку мужа. Он растерянно посмотрел на нож, потом на неё, но быстро смирился. Все же его сожаление не стоило ничего, ведь он трусливо соглашался с ней, не решаясь изменить кровавый ход дел. Наверное ему не хватало смелости признаться самому себе, что он разделяет ее взгляды. Он зачем-то пытался казаться лучше, на деле являясь ровно такой же тварью. Шум наверху отвлёк их. — Иди проверь что он сделал! — она перешла на шипение, странно согнувшись в спине и некрасиво вытянув шею как змея. Мужчина, сильнее сжавший нож, поднялся на ноги и крадучись пошёл в сторону лестницы, с ужасом взирая на подростка, который был весь в крови. — Фран? — осторожно позвал он его, с опаской заглядывая в закатанные глаза. Белки закатанных глаз «украшенные» красными сосудами вызывали неприятные чувства, особенно учитывая безэмоциональное выражение лица. Фран качнул головой, посмотрел на «отца» и лицо его треснула, явив на свет кровожадную, кривую ухмылку. Он качнулся вперёд и полетел «на отца». Мужчина выставил нож перед собой. Мальчик напоролся на нож легко, лезвие вошло в впалый живот по самую рукоять, проехавшись по рёбрам, от чего послышался мерзкий звук хруста. Они оба упали на пол, один на второго. Отец завизжал от страха и попытался сбросить бездыханное, как ему показалось, тело с себя, но мальчишка впился ему в плечи своими худыми пальцами и безумно захохотал, после чего дернул «отца» за волосы и впился ему в шею зубами. Оторвать первый кусок было сложно. Ему пришлось жевать твёрдую кожу зубами, к тому же жертва продолжала отбиваться и дергать за нож, проворачивая его внутри. Зато после первого куска, напившись горячей крови, кусать было легче. Доступ к мягкому мясу был свободный и Фран вновь и вновь впивался зубами в податливую плоть. Постепенно мужчина перестал бит ся и вскоре его труп начал остывать. Фран слез с него и вытащил нож из своего живота, после чего упал на колени и вырвал. Кровавая масса с пережёванной плотью осталось мерзкой лужей подсыхать рядом с мертвым телом, тем временем как парень медленно поднялся на ноги и шатаясь направился на кухню. Безвольные руки висели вдоль тела, даже не пытаясь прикрыть кровоточащую рану. Если бы он был в сознании то потерял бы сознание от боли и скоротечно умер, но сейчас, переполненный чужой злобой, горем и желанием отомстить, он не чувствовал ни боли, ни смрадного запаха смерти. Он даже не был собой. Фран видел все что происходит, но он был замкнут в водороде чужих желаний. Духи умерших детей, духи бывших жильцов дома забрали в свои руки бразды правления его телом. Это они передвигали ногами, отвечали за челюсти и руки. Он был не более чем безвольной марионеткой и вполне согласен со своей ролью. Ему бы не хватило сил противостоять двум взрослым людям, особенно в том истощенном состоянии коем он пребывал. Обхитрить их и прирезать во сне у него едва ли получилось бы, да и духи хотели крови. Они хотели боли, отчаянья и страха, которым можно наесться до отвала. — Ты молодец! — Бельфегор стоял в одном из зеркал и кивал ему. Фран видел его через всю эту кровавую пелену и начинал глупо краснеть, довольный похвалой. — Будь осторожен, я не смогу тебе помочь, а она очень опасна. — предупредил его принц и исчез. Демоны, завладевшие его душой, облизнулись в предвкушении главного блюда. Войдя на кухню им пришлось тут же уклониться от острого лезвия топора. Совсем не кухонный инструмент пролетел в считанных сантиметрах от его головы и глубоко вошёл в деревянный косяк двери. «Мать» вцепилась в рукоять топора и несколько раз дернула его на себя, но топор остался торчать в стене. Зарычав, она резко повернулась к парню. Благодаря призракам Фран смог разглядеть её сумасшедшие глаза наполненные яростью. К счастью почти сразу же глаза стёрлись с её лица и он был как никогда этому рад, ведь такое пугающее зрелище едва не заставило его перехватить контроль над телом и не уйти на попятную. Она была поистине страшной в этот момент. Бывают ли люди так ужасны в иные дни? Как хорошо что он не видит их лиц. — Ты! — она кричала фальцетом, надвигаясь на него медленно, словно ноги её тонули в грязи. Длинные руки протянутые вперёд выглядели безобразно, а чёрные ногти напоминали когти. — Ты поплатишься за наши смерти! — заговорили сразу десятки голосов в его сознании, пробившись наружу единым звуком. — Я переломаю тебе все кости! Всем вам! — завизжала она и резко прыгнула вперёд, снося парня с ног. Фран больно ударился затылком и лопатками об пол, а следом на него обрушился град из ударов и царапин. Перехватить её руки было не просто, но он смог справиться с этой задачей. Сбросив её с себя, Фран отполз в сторону и тяжело выдохнул. Под руками оказались столовые вилки и ножи. Он вооружился вилкой и быстро поднялся на ноги. Она вновь бросилась вперёд и поплатилась за это. Вилка оказалась где-то у неё в лице. Наверное духи метили в глаз. Судя по тому как она истошно закричала и схватилась руками за лицо, они попали. Выиграв для себя секундную передышку, он оперся рукой на стол и тут же поплатился за это. Окровавленная вилка пронзила ему ладонь. Кости опять с хрустом разрушились, а она безумно взвизгнула и схватив его за волосы, с силой приложила лицом об стол. Фран упал на спину по инерции, вытащил вилку из руки и застонал от боли.Теперь боль начинала догонять его даже в том мире. С трудом поднявшись на ноги, ему пришлось несколько раз уклониться от ножа, которым она бездумно размахивала. Упав на колени и обогнув её под столом, парень быстро выбрался в коридор и вернулся к лестнице, после чего укрылся в библиотеке. — Ты дебил! Я знаю где ты! — прокричала она и рассмеялась. Фран опустил голову вниз и с досадой посмотрел на пол. Конечно она найдёт его по каплям крови. Но что ему делать? В библиотеке нет никакого оружия, а она пережила удар вилкой, так что вряд ли он сможет убить её какой-нибудь тяжёлой книгой. — Тише- тише, — Бельфегор оказался рядом с ним совершенно неожиданно, вызвав приступ паники. Его мягкие руки заботливо погладили по щекам, убрали волосы за уши, — Здесь я смогу тебе помочь. Тебе нужно будет сделать кое-что. — и тихо зашептал на ухо, поглаживая загривок. — Выходи, мразь! — она распахнула двери библиотеки и шагнула в тускло освещенную комнату. В руках оказался топор, который она все же вытащила. — Я уже здесь, ши-ши. — с издевкой признался принц и возник перед женщиной. Она оцепенела от ужаса, едва не выронив топор из рук. — Т…ы… — она не смогла собрать буквы вместе. Страх сковал её тело, а перед глазами стал тот день, когда беловолосая мразь столкнул её с лестницы и она кубарём полетела вниз, ударившись животом шесть раз. — Ты! — и вот голос её преобразился, а страх сменился безумием. Но все оказалось пустым. В тот момент, когда она замахнулась топором, собираясь убить призрака, Фран подкрался к ней со спины. Он вылез в окно и вошел в дом через парадную дверь, дожидаясь того момента, когда Бельфегор подаст ему знак. Из последних сил он воткнул тонкий стилет ей чуть ниже затылка. Тонкое остриё оружия грандиозно проскочило между позвоночными дисками. Острый кончик так и остался торчать из её открытого рта. Бельфегор самодовольно наблюдал как её глаза наполнились ужасом от понимания, что смерть неотвратима. Он с удовольствием смотрел на то как эмоции быстро меняются в её глазах, пока тело по инерции летит вниз лицом. Топор влетел в деревянный пол, секундой позже она ударилась об рукоять лбом и осталась лежать бесформенной тушей на темном паркете. — Она мертва! — завизжал от восторга принц. — Она мертва! — повторили призраки вслед за ним. — Она мертва! — возликовали демоны. — Она мертва! — облегченно подумал Фран, чувствуя как потусторонняя сила покидает его. Ноги сразу же подкосились и он упал на колени, но привычные, знакомые, руки помогли ему подняться и довели до самого верха, усадив возле стены. Боль накатила разом, а потом отступила, понимая что нет смысла мучить обреченного. Фран хрипло дышал, чувствуя как легкие наполняются кровью. — Ты молодец! — Бельфегор целовал его избитое лицо, растирая кровь по щекам. — Ты мой ангел! — шептал он, спускаясь поцелуями к шее. — Ты мое спасение! — задыхаясь, уверял он, пока Фран медленно терял сознание с блаженной улыбкой на лице. Этот дом наконец получил долгожданный покой, который все же был нарушен незваным гостем. Директриса детского дома стояла на пороге, в ужасе уставившись на частично сгнившее тело на полу возле лестницы. Не чувствуя ног, она вошла в дом, зажав нос пальцами. Рвота подкатила к горлу, но к счастью не пошла дальше. Она обошла весь первый и второй этаж и только на третьем этаже обнаружила своего бывшего ученика. Фран сидел в углу, прислонившись плечом к стене. Голова его безжизненно свисала вниз, в то время как ноги плотно прижаты к груди, а рядом с ним, словно обнимая, лежал старинный скелет. Не сдерживая слез, директриса, набрав в легкие побольше воздуха, подошла ближе и попыталась разорвать посмертное объятие со скелетом, но не смогла. Что-то не давало костям отделиться от разлагающегося тела.