— Эй, герой, — Эверрет хватает парня за руку и заставляет отойти немного в сторону. Туда, где их будет видно, но не слышно, — что делать будем? Ты ведь не пойдешь туда, как Человек-паук? — у Эверрет в голосе отчаяние и надежа скользит.
Понимает ведь, что если этот парень, Гарри, его, Питера, лицо увидит — плохо будет. Знать, кто такой Человек-паук, — роскошь. Им можно Старка неплохо так шантажировать, самого Питера, кстати, тоже. Но и выбора особого не было.
«Хотя есть один», — Эверрет сглатывает.
Нет, это — последнее, к чему она прибегнет.
Телефон в кармане жалостно пищит, оповещая о том, что зарядки совсем не осталось. Она только цокает. Если фонарик понадобится в подвалах — почему-то Эверрет была уверена, что Мор расположился в подвалах — будет плохо. Хотя в костюме Питера может быть установлена камера ночного видения или же его способности позволяют видеть хорошо в темноте, как коту, например. У пауков такого вроде как нет, но помечтать можно. Вообще нужно с Питером будет его способности обсудить, Эверрет о них слишком мало знает. Даже план толком не придумаешь.
— Мне нужно костюм снять, — Питер говорит решительно, Эрри кивает. Сама об этом думает. — Но этот парень…
— Можно на припадок списать, он под чем-то, — уверенно произносит Эверрет, еще раз в глаза Гарри заглядывая. Зрачки широкие, вряд ли из-за слишком яркого света, который от снега отражается. — Что-то легкое, но тем не менее…
— Ты уверена? — Питер знает, что у Эверрет есть опыт, которого у него нет. Но еще он знает, что у Эрри жизнь уже давно не та, что раньше. А наркотики — не езда на велосипеде. Вряд ли без постоянной практики, без постоянного наблюдения за «подсевшими на иглу» можно судить, принимал ли что-то человек. По крайней мере так думает Питер.
— Нет, — честно отвечает девушка. — Совсем нет.
— Плохо, — Питер думает, что рюкзак не взял с собой. Костюм бросить некуда, да и вообще под низом у него только футболка и штаны с протертыми коленками. Явно не прикид для нынешней погоды, — очень плохо.
— Наркоман не жилец, — Эверрет даже говорить не нужно ничего. Она сама многое понимает, — у него одежду можно забрать. По крайней мере куртку. Подумают, что сторчался. Ничего нового.
— Мы не будем убивать человека, — Питер видит, что Эверрет говорит на полном серьезе. У нее взгляд опасный, жесткий даже. Голос не дрожит совсем. Она смотрит на парня, который прямо на снегу уснул. То ли вырубился, то ли дозу нашел. Хотя когда бы успел? Питер, вроде как, наблюдал за ним. — Мы не можем. Это не только статья, Эверрет.
— А если выбора не останется? — плюет она. — Это не игры, Питер. Я не могу позволить тебе умереть, я не хочу, чтобы ты страдал. Один наркоман, два, три. Да мне плевать! Одним больше, одним меньше. Кто заметит?! Кто горевать будет? — Питер такую Эверрет даже боится. Она все еще старается говорить тихо, чтобы ни близнецы, ни Гарри, ни уж тем более наркоман не услышали. Но в ее голосе одержимость граничащая с безумием слышится.
— Выбор всегда есть, выход найти из любого положения можно. Просто кто-то предпочитает не копать, а взять то, что на поверхности лежит, — Питер хватает Эверрет за плечи, трясет. Да так, что девушке больно стало. Эрри вздрогнула, сморщила нос и постаралась отстраниться.
Питер, явно не ожидавший, что сила резко вернется, тоже пошатнулся.
— Прости, — завороженно прошептал он, наблюдая, как Эверрет от боли губу закусывает, — я не хотел… Просто…
— Забыли, — отмахнулась Эрри, — сейчас не это важно… Ты правда не готов пожертвовать одной жизнью? На кону стоят сотни, а может и тысячи других… Он все равно умрет рано или поздно. Либо сторчится, либо же во время очередной попытки добыть дозу кто-нибудь прирежет… Мы даже услугу окажем ему. Просто… Выбор, о котором ты говоришь, его нет в нашем случае! Не думал, что случается с теми, кто копает постоянно? — Питер головой качает. — Они роют себе могилы, герой. Не спасают других, так еще и себя губят. Так ради этого ты сражаешься? Этого ты добиваешься? Своей собственной смерти, но жизни одного ебаного торчка-наркомана?! — Эверрет старается не кричать, но получается плохо.
Как здесь сдержать эмоции, которые из груди рвутся? Она губы поджимает, понимая, что перегибает. Во взгляде ее сквозит невысказанное: мне плевать на других, Питер, я грешная, ничтожная, грязная. Я сделаю это, если потребуется. Я готова руки запачкать, прости. Прости-прости-прости.
Прости, что разочаровала. Прости, что сразу не показала тебе, кем являюсь на самом деле. Прости, что когда-то оказалась в твоем поле зрения, прости, что мы встретились. Прости, что из-за меня ты попал в эту ситуацию. Прости-прости-прости.
— Если мы ему позволим умереть. Если из-за нас погибнет кто-то, то чем мы лучше злодеев? Чем мы отличаемся?
— Конечной целью, — не задумывается Эверрет. — Мы делаем это для того, чтобы людей спасти, они, чтобы спасти себя.
— Ты не людей спасаешь…
— Людей, — противится Эверрет, не давая Питеру договорить.
— Нет, Эрри. ты спасаешь меня.
И Эверрет с этим не спорит. Смысла нет. Питер прав.
Но Эверрет правда готова убить, если понадобится. За Ванессу, за Катерину, с недавних пор за Питера. Они для нее ценнее остальных людей, для Эверрет, которая привыкла, что выживать нужно, а не просто жить, которая пережила так много, убийство уже не кажется чем-то уничтожающим душу.
— У тебя есть жучок? — Эрри видит, что Питер ей сделать задуманное не позволит. Скорее всего еще и с себя штаны ради этого наркомана снимет.
«Чертов альтруист».
— Старковский, — тут же отвечает Питер, — есть план?
— Мой телефон сел, по нему не отследишь. Хотя, кто знает, что там в Башне у этого Старка есть, но рисковать не будем… Переоденься, вещи возьми, не знаю. Но приходи, как Питер Паркер, не как Человек-паук. Пожалуйста, проблем ведь не оберемся, если что-то не так пойдет… А лучше вообще в Башне оставайся.
— Я тебя не брошу, — Питер серьезен.
— Тогда что ты предлагаешь делать?! — не выдерживает Эверрет. Она кричит, топает ногой и смотрит, как обиженный ребенок. — Забрать одежду и парня бросить на произвол судьбы — нет, слетать в Башню взять одежду — нет. Тогда что? Давай! Снимай маску! Снимай ее, ну же! Давай! тебе ведь похуй на свой секрет, тебе ведь плевать, кто что узнает. Давай, Питер, давай! — Эверрет его вновь чуть по костюму не ударяет. Питер руку ее хватает не сильно. Ждет, пока Эверрет успокоится.
Проходит, как ему кажется, минут пять, прежде чем Эверрет, в глазах которой слезы встают, в себя приходит, словно из транса вынырнув. Питер и сам не знает, что делать. Конечно, он зря не пошел в гражданском, рюкзак не захватил, который можно было бы, как обычно, в подворотню бросить.
Страх за Эверрет совсем его заставил голову потерять. Теперь выкручиваться нужно.
— У меня есть идея, — Питер подходит к Гарри, пытаясь придать себе самоуверенный вид, - эй, Гарри.
Парень, замотанный в паутину, голову в его сторону поворачивает. У него лицо уже более расслабленное, тело, собственно, тоже. Он кажется к земле примерз совсем. У него зрачки все еще широкие, улыбка на лице какая-то меланхоличная. Эверрет это зрелище немного пугает. Точно под чем-то…
— Чего тебе, Бенджи? — Питера аж передергивает от этого имени. Наверное, узнай дядя Бен, чем он сейчас занимается, точно бы лекцию прочел обо всем. Он умел слова подбирать правильно и ситуацию чувствовать.
— Не против, если этот парень, — он указывает в сторону наркомана, — пойдет с нами? Нам нужно…
— Одежда, я слышал, — кивает Гарри, — можешь бросить его тут, он все равно не жилец. Твоя подружка права, — и смеется. Эверрет кривится.
Мерзость.
— Но…
— Ой, да брось. Безродные, никому не нужные — основной критерий подбора жертв. Если бы был хоть какой-то шанс…
— Нет, так нельзя, — Питер руки опускает. Неправильно это, не по человечески. Чем он лучше Мора будет, если позволит этому парню погибнуть? — Нельзя…
— Оттащи его в подъезд, — неожиданно предлагает Эверрет, — там всяко теплее, есть шанс в подвал спустить, к тому же ты с него не все вплоть до белья собрался стягивать, а только куртку, — этот вариант в данный момент самый приемлемый.
Питер кивает, помогает парню встать и объясняет, где дозу найти. Наркоман его с упоением слушает, почти в ноги падает, но Паркер вовремя его останавливает.
— Идиот, верно? — Эверрет видит, что Паутина почти рассосалась, еще немного и идти можно будет. А еще Эверрет видит кобуру за пазухой Гарри. Она делает вид, что обнимает его, по спине похлопывает, а сама незаметно вытаскивает оружие.
Гарри ведь лицо Питера сейчас увидит.
Нельзя его в живых оставлять.
Нельзя было ее тогда, в сентябре.
Ванесса, наверное, такого не одобрит. И Питер тоже.
Но Эверрет им не скажет.
Иногда люди исчезают, так бывает. Особенно те, кто задействован в криминальном мире… Никто не удивится.
Эверрет кладет пистолет себе в задний карман. Гарри делает вид, что не замечает этого.
***
— Чертовы дети, — Тони бурчит слишком долго, но по-другому не получается. Все невовремя ломается, он так невовремя оказывается нужен всем: Пеппер звонит, Т’Чалла с новостями ждет, Стив связаться пытается. Телефоны Питера и Эверрет не доступны, а П.Я.Т.Н.И.Ц.а и слышать не желает о том, что Тони отключит ее, если она сейчас же не свяжет его с Карен Питера.
— На данный момент Питер Паркер не в костюме, — в очередной раз отвечает ИскИн. У Тони где-то на краю сознания произносится, что Питер просто мог подговорить Карен, перепрограммировать все его, Старка, защитные программы. Та же Эверрет помочь могла, она чертежи видела. Но рассудок подсказывал, что Питер действительно не в костюме. Они вляпались во что-то.
— Свяжись со Стивом, срочно, — Тони костюм активирует. Времени тянуть нет. Нужно лететь на помощь, пока они не ушли. Если уже не ушли. В любом случае обзор сверху хороший, скорее всего Тони их увидит сверху.
— Будет сделано, — слышатся гудки, у Старка руки трясутся. То ли от злости, то ли от бессилия, то ли от всего сразу. Его это все достало, господи, кто бы знал.
— Старк! — Роджерс сингал принимает почти сразу, — где ты, черт возьми? Мы только тебя ждем.
— Лечу детей вытаскивать из передряг, в отличие от них, вы взрослые дяди и тети, как-нибудь справитесь, — Стив фыркает. Старый-добрый Тони, он уже даже успел соскучиться по его сарказму. Сколько они не говорили?..
— Это не смешно, Старк, — Наташа встает с дивана, Тони слышит это, и подходит, выхватывая телефон у Стива, — мы нашли базу Мора. Нам нужен план.
— Нет времени. Двое подростков, один, возомнивший себя героем в плаще, а другая, видимо, просто суицидница, сделали это, надеюсь, не несколько часов назад…
— Что ты имеешь в виду? — почти кричит Стив.
— Боуэри, — выдыхает Тони, — я прав?
— Да, — ошеломленно говорит Стив. — Черт возьми. Мы выдвигаемся к тебе…
— Точных координат нет, — предупреждает Тони, ускоряясь, — но П.Я.Т.Н.И.Ц.а вышлет вам примерные. Будьте готовы ко всему, мы не знаем, что там может произойти.
— Само собой. Мы ведь взрослые дяди и тети, — Наташу едва на смех не пробивает.
Тони отключается.
***
— И этот Человек-паук? — Питер выходит тогда, когда паутина на руках и ногах Гарри совсем пропала. Парень встает и вытягивается, разминая конечности. — Миленько…
— Убью, если попробуешь кому рассказать, — Эверрет понимает, что сейчас в проигрышном положении, но Гарри, кажется, это забавляет. Он руки поднимает, мол, и так все понял.
— Конечно, малышка. Он его не убил? — Питер их разговор слышит, Эверрет губы поджимает. В который раз за день.
Холодно на улице. Губы вновь потресканные будут. Главное, чтобы не болели…
Холод, кстати, калории сжигает. Можно куртку расстегнуть…
— Нет, — Эрри себя от глупых мыслей отвлечь пытается. Все в прошлом. Хватит. — Альтруист, что с него взять?
— В отличие от тебя, — соглашается Гарри, — идем, парень. Вы тоже, — он к близнецам, которые на происходящее никакого внимания не обращают, подходит. Встряхивает их за плечи, пытаясь в чувство привести. А когда не получается, плюет только и пинает со всей силы в грудь. — Торчки, — и плюет в лица.
Питеру жутко.
Эверрет плевать.
Оба видели ситуации хуже. Эверрет видела насилие, Питер видел, как хрипят люди под завалами. Просто от восприятия все зависит.
И у Эверрет оно до жути извращенное.
— Идем, — у Эрри предчувствие, что торопиться надо. Гарри ухмыляется.
— Спешишь, малышка?
— Веди нас или я прострелю тебе башку, сам видел, что твой пистолет забрала, — Питер в шоке, Гарри смеется, близнецам больно, Эрри плевать.
На улице снег успокаивается. Только ветром разносится то, что уже выпало. Небо чистое, облаков нет совсем. Слишком быстрая смена погоды или же Эверрет внимания не обратила. Потому что некогда было, потому что все равно. Какая разница в какую погоду на смерть отправляться? Говорят, что обреченные не чувствуют времени, Эверрет кажется, что она обречена давно. А сейчас вдвойне. И Питера она с собой тянет, на самое дно, хотя он обитатель высших миров.
Даже его отношение к людям «второго сорта». Разве таким можно быть? Разве можно быть настолько хорошим? Эверрет все ищет подвох, все пытается понять, почему из миллиона других она. Почему Питер ей помогает, почему именно за нее переживает.
С ней то самой все ясно. За Питера не переживать невозможно. Слишком он чудесный.
«Ты всего заслуживаешь, Эрри», — говорил Питер. И ему не верить невозможно. Но Эверрет невозможное преодолевать любит. Очень даже.
— Эверрет, — Питер ее за руку хватает. Он без перчаток, а у Эверрет они настолько тонкие, что она чувствует холод его пальцев.
Лишь бы все хорошо было, — молит она.
Лишь бы все хорошо было, — вторит Питер.
Они идут с Гарри втроем. Парень опасности ни от Питера, ни от Эверрет не чувствует совсем. Они словно мышки, которые за котом добровольно идут, Гарри свою власть чувствует, знает, что захоти он, то и они будут валяться в снегу. Избитые, потерянные.
Гарри словно серьезно забывает, что Питер, как бы ни выглядел хило, Человек-паук.
Это и к лучшему.
— Ты уверена, что он нас правильно ведет? — Дворы грязные несмотря на только что выпавший снег. Там молодежь пьет, там дети веселятся, а там, поодаль, дерутся мужики. Гарри внимательно осматривается, задумавшись, а потом направо поворачивает.
Людей все меньше становится, голоса затихает. Питер просит идти немного медленнее. Сваливает все на лодыжку, которую потянул недавно, Эверрет поддакивает, мол, да, серьезно быстро идем, я не успеваю, а бежать с пушкой за пазухой — ужасно. Вдруг себе что-то прострелю. Гарри замедляется. Он идет аккуратно, все время по сторонам осматривается и на Питера с Эверрет, которые даже поговорить толком не могут, смотрит.
Авось решат сбежать, рассказать. Гарри, конечно, верит, что Эверрет — своя, но у нее татуировки. Либо в иерархии Мора она где-то внизу, либо обманывает. Он еще не разобрался. У них было слишком мало времени, чтобы поговорить.
«Но никто не мешает начать», — решает парень.
— Так как ты, Эверрет, говоришь, с Мором познакомилась…
— Через Лоура, — ответ знает даже Питер. Эверрет ведь не выдумывает. Он даже может рассказать некоторые детали, если потребуется. Но пока он предпочитает молчать и внимательно следить за Гарри. И к чутью, которое немного притупилось, прислушиваться. — Мне нужны были деньги, он их дал. Но мы сблизились. Я была неприкосновенной, я была его. Теперь он в больнице. Я хочу отомстить. Я хочу, чтобы он в порядке был.
— Банально, но интересно, — решает Гарри. — Лоуровская девчонка… Ты правда спала с ним? — никаких слухов парень не слышал, но решает вывести Эверрет на чистую воду. Если лжет — начнет придумывать, хитрить — Гарри увидит, если нет — отлично. Мор его похвалит, что своих обратно привел. Из-за скорого побега многие, кто по положению был чуть выше мусорного бака, о новом месте не знали. А тут сразу двое.
— А как еще бронковские дети могут к Мору попасть?
— Бронковская… Ай, тогда забудь. Был уверен, что ты с Манхэттена…
— Вздор, — вставляет свои пять копеек Питер. — Дети с Манхэттена озабочены тем, как бы свою молодость прокутить, уж точно не тем, как выжить.
— Им скорее деньги тратить, а не зарабатывать хочется, — поддакивает Эверрет, подмигивая Питеру.
— Сюда, — Гарри неожиданно перед массивной дверью, ведущей в подвал, останавливается. — Пушку придется оставить, — предупреждает он, — если оружие найдут — плохо будет.
— Хорошо, — у Эверрет выбора нет. Она выкидывает пушку на снег и с удивлением подмечает, что Гарри ее не забирает.
Не соврал.
— Идем, — Гарри машет рукой.
Дверь открывается.
Эверрет сглатывает, хватает Питера за руку и кивает ему.
В ее глазах — страх и надежда. В его — страх за нее и признание.
— Все хорошо будет, — шепчет Питер губами. Гарри всего на секунду отворачивается и Питеру этой секунды достаточно, чтобы к Эверрет наклониться и ее лба коснуться мимолетно губами. Эверрет этой секунды хватает, чтобы Питера обнять и тут же отстраниться.
Они заходят в комнату, наполненную красным светом.
Дверь закрывается.
