Последний полет красного дракона

Глава пятая Форлори лежал на каменной полке в углу среди мрачных и холодных залов Веньяндавика, едва ли освещаемых факелами, что оставили бандиты. Теперь он думал: «Вот ведь забавная штука: от дневника, который я держу, буквально веет древностью. Я чувствую её, хотя ему, должно быть, не больше двух сотен лет. А руины эти? Несколько тысяч, не меньше. И они всё равно воспринимаются так обыденно… Так привычно, будто и ничего странного, они будто…» -- Не успел он закончить мысль, как услышал в коридоре знакомый голос. Голос кричал: -- Милсдарь! Милсдарь, там беда! -- Что стряслось? -- Там командир зовёт, грит, рубаки ефти уже на подходе -- Спасибо, Аерлрик Форлори встал на ноги, встряхнул плечами, будто разминаясь перед броском, взял меч, приставленный к углу и отправился к офицеру. Командир стоял, напряженно вглядываясь в темноту коридора, ведущего ко входу, – он, казалось, был на взводе. Командир укрепился за баррикадой, на балконе, в четырех метрах от входа, в руках он держал палицу Аелрика. Лучники заняли позиции снизу, скрываясь в тенях так, чтобы их было особенно трудно разглядеть. -- Сынок, живо ко мне. Пока мои ребятки стрелять будут, мы с тобой тут укрепимся, держать их будем. Если до стрелков дорвутся, почитай конец, а так, думаю, есть шансы. Дружка твоего, знахаря, я отправил к лучникам, пусть своей магией помогает, а то только мешаться будет нам тут. -- Принято и… капитан... Спасибо, что дали возможность передохнуть, да и вообще за возможность освободиться. -- Благодарить будешь, если мы это всё переживем, а пока расслабляться рано. Прошло несколько минут, а в дверях все еще никого не показалось. Напряжение, вязкое и холодное, разлилось среди стен древних эльфийских руин так же, как разливалось оно тысячи лет назад, когда город ещё не был руинами. Точно так же, как и несколько тысяч лет назад, группа храбрецов готовилась встретиться с превосходящим противником. Так же, как и несколько тысяч лет назад, у защитников едва ли были шансы пережить штурм. Двери отворились. В руины с яростными криками ворвалась толпа из пятнадцати человек. Трое упали почти сразу, едва пройдя вглубь руин – лучники стреляли метко, на убой. Ещё двое не успели перелезть через баррикады, Форлори насадил одного из них на меч, второго офицер мгновенно отправил вниз ударом палицы по виску. Сквозь открывшиеся двери хлынули бойцы святой Аллесии, Ал-Эш, как её тогда звали. Эльфийские лучники работали на совесть, капитан командовал смелейшими из бойцов-айлейдов или «Диких эльфов», как их будут называть потомки. Десяток легионеров первой империи Сиродиила лег костьми на верхних этажах под градом стрел, однако остальные прорывались, выстроившись «черепахой». Эльфы не строили баррикад – не позволяла гордость. Гордость, что и погубила айлейдов. Бандиты шли вчетвером, по парам сцепившись локтями с соседом и рубя свободной рукой. Бешенная сцепка оттеснила защитников от баррикады назад, вглубь коридора. Форлори ловко проскочил меж ударами двух мечей, взял свой клинок двумя руками и рубанул наотмашь. Слова, выгравированные на клинке, блестнули в воздухе – меч разрубил одну из сцепок. С хрустом и хлюпаньем, заглушаемым криками, двое свалились наземь и скатились вниз. Офицер издал пламенный боевой клич и, занеся палицу в воздух, ворвался во вторую сцепку, разделив бойцов ударом плеча. Он вертелся меж ними подобно волчку, осыпая ударами по коленям, телу, рукам, лицу - словом, всюду, где мог достать. Не переставая кричать при этом, он выглядел столь же страшно, сколь вдохновляюще. Об эльфийском отряде воинов листа слышал каждый легионер Алессии. Бойцы, что дерутся со щитами, вытянутыми подобно листьям эвкалипта, внушали ужас почти всем людям. Однако сейчас этот отряд терпел поражение. Медленно, но неуклонно черепаха алессианцев продвигалась, коля пиками через щели в щитах. Рыцари в золотых доспехах, красивые, как и сам Веньяндавик, отступали, теряя бойцов. Весь балкон был залит кровью: людской, эльфийской – всё вперемешку. Все шестеро бандитов резво, почти в один прыжок оказались вокруг защитников. То ли жажда мести заставила их так двигаться, то ли жажда крови, однако они осыпали солдата и Форлори ударами. Те едва успевали обороняться. Вот уже пропущен один удар, вот второй и третий. Лучники слегка ослабили натиск головорезов, убив ещё троих из них. Это спасло Форлори, но не офицера стражи. Пропустив несколько рубящих по ногам, он упал на колени. Юноша заключённый, его единственный союзник не мог помочь, ибо был слишком занят, изо всех сил отбиваясь от натиска двоих солдат, что били с двух сторон. И вот моргенштерн со свистом врезался в грудь стражника. Послышался треск металла, хруст кости – удар был таким сильным, что весьма тяжеловесный мужчина, коим был стражник, отлетел на метр, свалившись вниз. Форлори захлестнула ярость. Остервенелым вихрем стали он разрубил на несколько частей тех двоих бедолаг, от которых едва мог отмахиваться несколько мгновений назад. Перед ним оставалась лишь одна цель: высоченный громила в тяжелой броне с окровавленным моргенштерном. Мечник рванулся к нему. Последний защитник крепости, один из эльфийских королей древности защищал тронный зал. Он был подобен богам-героям, был будто воплощением самого Тринимака. Ударял он резво, не беспокоясь о ранах: он понимал, что обречен, однако собирался забрать с собой как можно больше «людской сволочи». Его нагината разила без промаха, он кружился в пируэтах, прыгал, подсекал, бил размашисто, бил коротко – делал всё, чтобы выжившие легионеры запомнили этот поход навсегда. А потом на поле боя появился Вайтстрейк. Святой крестоносец, символ людского восстания. Король понял, что ему конец. Даже высокая эльфийская фигура показалась незначительной на фоне огромного, яростного крестоносца. Вайтстрейк закричал, размахнулся и со всего маху опустил булаву на голову эльфийского короля. Одного удара оружия Зенитара хватило, чтобы от некогда величественной фигуры осталась лишь каша костей, мяса и осколков металла, а город был взят и обращен в руины, подобно многим другим по всему Сироду. Форлори дрался так, как учил его отец: подобно лисице. Он вилял, плутал меж ударами противника, ловко поджидая момент. Он понимал, что одного удара этой громадины хватит, чтобы он оказался в луже собственной крови, дергаясь на холодном мраморном полу. И вот момент настал: бандит ударил двумя руками со всей силы, Форлори отскользнул в сторону и дождавшись, когда тот выйдет из равновесия из-за слишком сильного замаха, со всей силы ударил его эфесом. Тот упал на колени, совсем потеряв баланс. Мечник прошипел себе под нос: «символично» и отрубил противнику голову. Бой был окончен. Защитники были всё ещё живы. Однако что-то определенно было не так: в темных залах раздались чье-то надменные хлопки. -- Браво, браво, господин мечник. Или прикажете мне называть Вас Форлори? Или предпочтетё Ваше настоящее имя, м? – по коридору шел эльф, облаченный в изящную, но строгую мантию, -- ах, где же мои манеры, совсем забыл представиться, моё имя Элсинор. А вон ту прелестную девушку, что обезвредила Ваших друзей, Вы уже имели честь видеть, однако не были знакомы. Её зовут Тароне. Тароне, поприветствуй нашего друга, дорогуша. – Эльфийка в золоченой броне никак не отреагировала на указания партнера, лишь продолжила связывать руки за спиной у последнего из лучников, -- Что же, дело твоё, дорогая, а теперь, будьте так любезны, передайте мне тот дневник, что носите с собой.»