Последний полет красного дракона

Глава двадцать девятая Если ты читаешь эти строки, знай: либо я, либо Гэнлон мертв. Я знал, по какой дороге он пойдет, но не хотел подвергать тебя риску. В письме так же найдешь моё обручальное кольцо. Оно зачаровано, если его потереть, ты сможешь призвать небольшой оберег. Пусть сослужит тебе хорошую службу. Найди этот свой меч и задай им! И от меня заодно добавь. Талим Рент. Мрак сгущался, а ливень стеной преграждал путь, но даже самая лютая непогода не могла остановить всадников. Четверо клинков и один наследник трона во весь опор гнали в Имперский Город. Сейчас лишь полшага отделяло их от того, чтобы зажечь Драконьи Огни и остановить то безумие, что затеял Каморан. Луций сосредоточенно вглядывался вперёд, его бирюзовые глаза горели решимостью. Он не верил, что враг так просто сдастся, но знал, что скоро всё кончится, так или иначе. Всадники въехали в город быстро, они скакали во дворец. Внутри их уже ждали. Верховный Канцлер Окато в парадном облачении. Он преклонил колено. -- Мартин Септим, от имени Совета Старейшин я признаю твоё право на… -- Канцлер Окато! Канцлер Окато! – в зал вбежал запыхавшийся стражник, -- Канцлер Окато! На город совершено нападение. Врата Обливиона открылись и дэйдра уже внутри, стража не справляется. -- Мужайся, солдат! Император опять с нами. Ваше величество, какие будут приказы? Страже отойти к дворцу? -- Нет, -- начал Мартин спокойным, размеренным голосом. Слова его звучали успокаивающее и уверенно, так, будто он заранее предвидел всё происходящее, -- если мы позволим запереть нас во дворце, нам конец. Мы должны немедленно отправляться в Храм Единого. -- Как прикажет наш повелитель, -- Окато, казалось, не совсем понимал план императора, но не смел ослушаться, -- Стража! Построиться и приготовиться к защите императора! В Храм Единого! Врата Обливиона открывались по всему городу и оттуда ордами хлынули дэйдра. Джоффри командовал охраной Мартина, Баурус выводил отряд до храма, а Луций… Луций, казалось, был везде и всюду. Он появлялся там, где это было необходимо: спасал от стрел стражу, убивал разъяренных дейдротов и следил за тем, чтобы особо опасные твари не подходили к Мартину ни на шаг. С десяток зивилаи пало от его руки в тот день, а Красный Дракон навсегда остался в памяти даэдра. Бирюзовые глаза пылали огнем, но воин не давал гневу овладеть его клинком. Луций убивал размеренно и чётко, хладнокровно выверяя каждое движение. Отряд почти добрался до Храмового Квартала, когда дорогу им преградила особенно большая свора даэдра во главе с валкиназом. Дремора валкиназ рванулся к имперцу. Он был наслышан о личном страже императора и знал, какую честь ему принесет это убийство. Мощный, размашистый удар даэдрической клейморы с ревом рассек воздух. Казалось, вся ярость Мертвых Земель была в этом ударе. Луций ушел от атаки пируэтом, встал в стойку, жестом руки приглашая противника на поединок. Валкиназ напирал мясорубкой убийственных ударов, Луций хладнокровно и с идеальной точностью блокировал каждый из них. Битва за Бруму научила его сохранять спокойствие в пылу боя и следить за действиями противника. Он ждал, когда дремора откроется. Стоны напряжённой стали заполнили всё его сознание: валкиназ был потрясающим фехтовальщиком. И вдруг: вот он, момент. Всего мгновение, дремора не уследил за правым бедром. Луций с силой рубанул в полу-пируэте, вкладывая весь вес в удар. Враг был повержен. Отряд зашел в Храмовый Квартал. Трудно было передать тот ужас, что охватил большую часть из бойцов по ту сторону ворот квартала. Сразу трое врат сотнями натравливали даэдра на мирных жителей и стражу, из последних сил удерживающую дома. Вся брусчатка была покрыта смесью из грязи пепла и крови. А над всем этим безумием возвышалась монументальная фигура. Лично лорд Мерунес Дагон прорвался в этот мир. Огромное, двадцатифутовое четырехрукое тело размашистыми выпадами своих секир и мечей сносило целые отряды, а ногами крушило дома. Луций в страхе сделал шаг назад, его минутную слабость прервала рука Мартина, что легла ему на плечо. -- Мы можем изгнать его в Обливион?, -- начал Луций, ища поддержки в друге. -- Я не знаю, как. Оружие смертных может причинить ему вред, но теперь, когда он здесь, в Тамриэле, оно не обладает силой полностью уничтожить его. Вдруг, в голове Луция промелькнула идея, что разожгла в нем огонь надежды. Казалось, что он только что нашел выход. -- А как насчет Амулета Королей? -- Подожди… Точно! Этот амулет был дарован смертным самим Акатошем… Он содержит его божественную силу… -- Мартин, казалось, больше размышлял вслух, чем отвечал на вопрос, -- Но как использовать эту силу против Дагона? Этот амулет не предназначался для использования в качестве оружия… У меня есть идея! Это наша последняя надежда. Я должен добраться до Драконьих Огней в Храме Единого. Тебе придется довериться мне. Теперь я знаю, для чего я был рожден, -- голос его снова приобрел императорскую решимость, -- Но мне понадобится твоя помощь. Я должен как-то пробраться мимо Мерунеса Дагона. Луций молча кивнул. В его голове также созрел план. Воин со всей скоростью рванулся к огромному чудищу. Он взобрался на крышу полуразрушенного здания и боевым кличем привлек внимание Принца Даэдра. Имперец бросил ему вызов. Дагон глядел на Луция скорее как на надоедливую блоху, но вызов принял. Он знал, сколько этот смертный принес ему вреда. Взмах огромной секиры с воем рассек воздух, и она тараном влетела в крышу, разрушая здание на обломки. За секунду до рокового удара Луций прыгнул навстречу руке с секирой и рубанул со всей силы, размашисто прорезая кисть. Даэдра взвыл и другой рукой ударил Луция. Тот со всей скоростью, проламывая тяжелые двери, влетел в храм. Внутри был Мартин. Дагон направлялся к храму, у императора было всего несколько секунд. Он взглянул на друга. «Я сделаю то, что должен сделать. Я не смогу остаться, чтобы восстановить Тамриэль. Эта задача ляжет на плечи других. Прощай. Ты хороший друг. Жаль, мы были знакомы так недолго.», -- Мартин шагнул в центр храма. Дагон проломил крышу. Император резко бросил амулет, разбивая его об пол. Яркий белый свет вырвался из амулета, озаряя всё вокруг. На мгновение Луций зажмурился. Когда он открыл глаза, перед ним во всём своем величии возвышался огромный дракон цвета золотого пламени. Дракон взлетел, с ревом на всей скорости влетел в Дагона, пробивая его насквозь, обжигая изнутри. Затем он приземлился и пастью прокусил горло Дагона. Весь квартал услышал громкий хруст костей, тело Принца Даэдра растворилось. Дракон взглянул на Луция, потом огляделся, закинул голову вверх и заревел. Он ревел долго и громко, а тело его стало обращаться в камень, пока не стало статуей. Луций потерял сознание. Следующее, что увидел Форлори был Луций. Он, в черной рубахе и брюках под покровом ночи вынимал камень из стен Скинграда. В образовавшуюся выемку он вложил обмотанный тряпками свёрток. Голос Луция прозвучал чётко и громко прямо в голове Форлори. «Там меч и найдете».