7 глава
6 июля 2020 г. в 10:08
Маленький мальчик лет пяти или шести бегает по кухне, где на столе вовсю пируют тараканы, пахнет дешевым алкоголем, сигаретами, а вся еда съедена собутыльниками отца. Мальчик подходит к лежащей на диване матери, которая равнодушно смотрит в потолок.
— Мама, я хочу есть,— просит жалобно мальчик, надеясь, что сейчас ему приготовят поесть. Та лишь закатила глаза и перевернулась на другой бок.
— Мамуля, покорми меня,— просит мальчик, но та толкает сына и идет в свою комнату.
ЧанЕль хлопает глазами, а затем снова возвращается на кухню. В очередной раз мальчик заглядывает в холодильник, но там нет еды снова. Стоит лишь тарелка засохшего риса.
Мальчик радостно достал палочки и стал уплетывать рис, который оказался очень невкусным и вообще отвратительным. В следующее мгновение в кухню залетела мать и схватила ЧанЕля за уши.
— Если хочешь есть, то готовь сам! Почему я должна тебе готовить?! Почему в этом доме я столько страдаю, а ты ничего не можешь сделать?! Я страдаю! Меня все не любят! На мне все ездят! Я тебе ничем не обязана! — женщина со слезами убежала обратно и стала жаловаться в пустоту на свою ужасную жизнь.
ЧанЕль кое-как поднялся на свои ноги, потирая висок, захлебываясь слезами. Мальчик не понимает такой жестокости, почему с ним так поступают и что творится с мамой. Почуяв опасность, а именно то, что мама снова злится, ЧанЕль надел толстовку отца и вышел на улицу. Мальчику ничего не остается кроме как еле бродить по улицам, с жадностью смотря на то, как другие дети с родителями кушают мороженое или выбирают игрушки. Единственная игрушка Чана это сделанная им самим кукла из двух палок. От голода, мальчик копается в мусорке в поисках еды.
С самыми первыми лучами солнца, ЧанЕль открыл свои слипшиеся от сна глаза и встал на локтях. Голова болит, очень хочется лечь обратно и спать дальше, но ЧанЕлю нужно работать. Альфа поднялся на ноги, надел кепку, футболку и вышел из своей комнаты. На часах еще пять утра, все остальные спят, мужчина спустился на кухню и заглянул в холодильник, где лежал вчерашний им недоеденный ужин.
Альфа выпил воды и разогрел еду в микроволновку. ЧанЕль вымыл за собой посуду и вышел на улицу. Холодный ветер приятно ощущается на коже, птички поют, сидя на дереве, фонтан пока не работает, роса на траве такая холодная и мокрая. Альфа решил сделать пару кругов по территории, за одно и осмотреться.
Его работа довольно сложная, она грязная, но ЧанЕль все же многим обязан семье Ким, которая его взяла к себе и сделала из него тем, кем он стал. Он даже не представляет каким бы он был, если бы не стал работать у Ким. После недолгой пробежки, ЧанЕль прошелся пешком, рассматривая утренний сад. Альфа принял холодный душ, слушая новости дня, а затем вернулся на кухню.
Мужчина разогрел рис и смешал его с овощами, взял булочку, поставил все на поднос и пошел к Ифаню.
Тот слишком упрямится и не хочет ничего есть, но на долгое время его не хватит. Рано или поздно, Ифань все равно сдастся. Есть в нем что-то необычное, что интересует ЧанЕля, что-то, что тянет его к нему.
— Доброе утро,— улыбнулся ЧанЕль, смотря на Ифаня, который лежал на полу, прикованный цепями к стене. Альфа ничего не произносит, он смотрит на Чана своими холодными и злыми глазами.
— Что такое? — издевательски спрашивает ЧанЕль и ставит поднос на стол, мужчина сел на корточки, смотря прямо в бездну отвращения и презрения.
— Ешь, не то я запихну еду в тебя по другому,— ЧанЕль взял тарелку и вручил Ифаню, тот посмотрел подозрительно на рис, а потом на своего надзирателя и, взяв в руки палочки, стал уплитать еду маленькими кусочками, не понимая плохо ему или нет.
— Вот умница, хороший мальчик,— сказал ЧанЕль, потрепав Ифаня за волосы, тот рыкнул, и альфа поспешил убрать руку.
— Ты такой грязный, стоит тебя помыть. Как тебе тут? Нравится? А какой вид из окна,— ЧанЕль выпрямился и посмотрел на Ифаня сверху вниз, но парень отвернул глаза.
— Наверняка тебе не слышно, как драли твоего брата, а он кричал как последняя заправская шлюха,— с каждым словом Ифань раздражается все больше и больше.
— Тихо, собачка, тихо,— ЧанЕль заправил волосы за ухом и ухмыльнулся.
— Чертов ублюдок, чтоб ты сдох! Желаю тебе сгнить со своими хозяинами, сукин сын! — Ифань пытался вырваться и наброситься, но ЧанЕль отошел на пару шагов, с улыбкой наблюдая за злым парнем.
— Признаюсь, если бы ты был омегой или хотя бы бетой, то я драл бы тебя каждую ночь. Для альфы у тебя прелестная мордашка,— с каждым разом Ифань раздражался все сильнее и сильнее.
— Грязный извращенец,— бросил Ифань презрительно. ЧанЕль наклонился к парню и коснулся своими губами губ Ифаня, оттягивая того за волосы, но тот не растерялся и вцепился зубами в губу парня, пытаяст ее откусить полностью. ЧанЕль зашипел и оторвался от такого болезненного поцелуя, альфа провел тыльной стороной ладони, оставляя на ней следы крови. Красная жидкость тонким ручьем потекла вниз по подбородку, железный вкус крови во рту и адреналин в крови заставляют разум отойти на второй план.
— Дрянь! — ЧанЕль ударил Ифаня прямо в челюсть, заставляя его упасть на бок. Тот закашлял кровью и посмотрел на альфу.
— Сдохни,— прохрипел Ифань, прежде чем потерять сознание. ЧанЕль хмыкнул, но позже осознал, что совершил глупость. Ифань не должен потерять сознание. Его организм сильно истощен без хорошего питания, которое Ифань отказывается принимать. Любое повреждение может принести альфе много боли. К тому же у него проблемы со здоровьем.
Удовлетворенная улыбка быстро сменилась на обеспокоенное лицо. Пак поспешил снять с ног Ифаня цепи и потащить в сторону ванной. Кое-как ЧанЕль положил бессознательного парня в ванну и наполнил ее холодной водой. Испуганный Пак стал лупить младшего по щекам, но тот не просыпался.
— Блять,— прошипел Ель и стал рыться в ящике под раковиной в поисках хоть чего-то напоминающего что-нибудь пахучего. Альфа нашел непонятный пузырек с неизвестной жидкостью и решил, что это может подойти. Парень немного понюхал и поднес к носу Ифаня.
От резкого запаха тот очнулся и прокашлялся.
— Слава богу,— облегченно выдохнул ЧанЕль и положил голову на борт ванны, затем посмотрел на Фаня,— хули ты не ешь? — ЧанЕль поднял ослабленного мужчину за волосы и посмотрел в затуманенные глаза, тот плохо реагировал на свет и не понимал всего, сказанного надзирателем.
— Твою ж мать,— закатил глаза ЧанЕль и пошел за подносом.
Ифань ничего не понимал, он все видит и слышит, но не понимает. Будто бы он не в своем теле. Ифань слышал все через ультразвук и воду, альфа не мог подняться с места, мышцы его не слушались.
— Жри,— ЧанЕль стал тыкать куском хлеба в бледные губы, но тот не то, что не мог открыть рот, он даже не мог понять слов Пака. Младший потянул Ифаня за волосы, оттягивая голову назад и заставляя парня открыть рот. ЧанЕль стал наливать прямо в горло воду, тот проглотил всю жидкость.
— У тебя обезвоживание,— сказал Чан, смотря на состояние Ифаня.
— Подонок, ненавижу тебя,— прохрипел Ифань, смотря на Пака своими глазами, полные ненависти.
— Ты тратишь свои силы на то, чтобы сказать это мне? — усмехнулся ЧанЕль и улыбнулся. Палочками альфа стал запихивать в рот младшего рис.
Кое-как накормив пленного, ЧанЕль стал обрабатывать рану на губе от удара. Осмотрев челюсть Ифаня, ЧанЕль выдохнул от того, что все в порядке.
— Надеюсь, ты хорошо себя будешь вести? — ЧанЕль погладил Ифаня по голове и снова посадил его на цепь.
Альфа покинул комнату, закрыв ее на ключ.
ЧанЕль не знает зачем поцеловал Ифаня, он просто не удержался. Минута слабости, неконтролируемого желания. Пак вздохнул и посмотрел в зеркало. ЧанЕль не понимает своих собственных чувств, он не понимает того, что творится у него в сердце. Альфа посмотрел в телефон, где на дисплее сияло уведомление о пришедшем сообщении от босса. Чунмен звал его в свой кабинет.
— Вы меня звали? — альфа вошел в кабинет и поклонился.
— Да, проходи,— сказал серьезным тоном Чунмен, снимая очки,— помнишь нашего японского партнера Канэко Иори? — мужчина сложил очки в сторону, смотря на ЧанЕля.
— Да, господин, помню,— кивнул ЧанЕль.
— Так вот, он снова что-то промышляет среди якудза, я хочу это выяснить,— Ким кидает на стол черную папку со сведениями о Канэко Иори.
— Я вас понял, господин,— поклонился Пак, мужчина развернулся и покинул кабинет.
Выполнять эту грязную работу, это всего лишь одна из его обязанностей. Как бы там он не хотел, но уходить из этой семьи не может.
— Привет, ЧанЕль, ты от моего мужа? — поинтересовался Исин, поглаживая большой животик.
— Здравствуйте, господин, да,— поклонился Пак.
— Совсем заработался, в последнее время ты много времени проводишь за работой, не слишком ли ты устал? — Исину жалко ЧанЕля, тот так много работает. Чунмен его так сильно гоняет по разным заданиям, что тот скоро будет падать от бессилия.
— Нет, спасибо за беспокойство, мистер Чжан,— улыбнулся слабо ЧанЕль.
— Как Ифань? Все ли хорошо? — шепотом спросил Исин, чтобы никто не услышал.
— Да, с ним все в порядке. Господин, вам не следует так сильно нервничать, в вашем состоянии нельзя.
— Не беспокойся обо мне, милый, со мной все хорошо. Так, а че я шел? Ах, да, к мужу.
Исин попрощался с ЧанЕлем и вошел в кабинет Сухо. ЧанЕль же направился в свою комнату собирать вещи и готовиться к очередной операции в Японии.
***
— Доброе утро, дорогой, уже проснулся? — спросил Чунмен, видя мужа.
— Доброе утро,— Исин поцеловал старшего и сел напротив, поглаживая животик.
— Не утруждайся, в таком огромном доме тебе наверняка тяжеловато ходить,— Чунмен налил омеге стакан воды и снова ткнулся в документы.
— Нет, не трудно. Я хотел просто увидеть тебя. Не могу начать день без тебя,— Исин снова поцеловал своего мужа и вышел из кабинета, пожелав хорошего дня.
Чунмен остался в кабинете один, ему не давали покоя мысли о том, что его любимый снова родит ему детей. Все же тогда он сделал верный выбор, хотя много лет назад он не был уверен в том, что Исин станет покорным и верным. Тогда он был слишком дерзким, диким, непредсказуемым и сложным, но сейчас он не такой. От прежнего Исина ничего не осталось, тот был непокорным, а сейчас он погладистый. Чунмен уверен, что Лухан тоже станет таким, омеги все одинаковые.
***
Сехун проснулся первым, а Лухан еще спал. Он такой красивый когда спит: пышный веер ресниц подрагивает, губки полуоткрыты, а утреннее солнце падает на белое личико. Се коснулся подушечками пальцев стройных ног и накрыл их одеялом, чтобы не замерз. Альфа вдохнул этот пьянящий запах вишни. Сехун не удержался и коснулся губами шеи Лухана. Тот все же проснулся от таких движений. Омега потянулся и открыл глаз, но увидев Хуна, поспешил закрыться одеялом с головой. Лухан засмутился, представ перед старшим голым.
— Пока ты спал, я все видел,— прошептал хитро Сехун, от чего тот покраснел еще больше.
— Нет, не видел,— Лухан подумал, что жить в одеяле не такая плохая идея.
— А вот и видел,— через мгновение Сехун стянул с хрупкого тела одеяло и прижал юношу к себе.
— Что ты делаешь? — Лухан перепугался.
— От тебя так вкусно пахнет,— прошептал Сехун и улыбнулся, обнимая младшего. Между ними все равно есть неловеость, после вчерашнего Лухан чувствует себя грязным, но это было довольно приятно. Рот старшего был таким горячим и приятным.
— Думаю, пора вставать, нам нужно много работать сегодня,— сказал Сехун и встал с кровати.
— В каком смысле работать? — не понял младший.
— В эти выходные приедет наша тетушка Сонми, она хочет познакомиться с тобой, думаю, ты ей понравишься, но нам нужно поработать над кое-чем,— сказал Сехун.
— Правда? — Лухан занервничал.
— Примем душ вместе? — альфа невольно улыбался, смотря на щечки Лухана, которые стали красными от смущения.
— Но ты альфа, мы не можем,— начал Лухан, зарываясь в одеяло.
— Почему же? Рано или поздно, я все увижу, да и ты тоже. Тем более, вчера я все видел,— ухмыльнулся Сехун, взяв полотенце.
— Нет, я не могу,— Лухан закрылся подушкой, и Сехун перестал его пытать. Альфа лишь хихикнул и пошел в душ.
— Тогда можешь пойти в соседнюю комнату, там никто не живет,— улыбнулся Сехун и пошел в душевую.
Лухан взял халат и пошел в комнату напротив. Эта комната совсем другая, не такая, как сехуновская. Она светлая, пустая, в ней только мебель и кровать, даже ковра нет. Ноги так приятно ксаются холодного пола, такая, как осенью дома. Лухан прошел внутрь и открыл дверь, которая вела в ванную, она тоже пустая и ничем не отличается от остальных комнат. Омега включил воду и встал под ее струйки. За это время, что Лухан здесь, он привык к семье Ким, но скучает и по родным.