Боль

      Драконий камень впечатляет Робба, стоит ему только поднять глаза на высокие острые пики башен, пронзающие всегда тяжело нависшее небо, как дыхание застревает где-то в груди. Он готов рассматривать замок часами, только вот дела не ждут, и Королю Севера остаётся лишь печально брошенный взгляд из окон собственных покоев, из которых не видно и половины замка.       Мужчина вздыхает, чувсвуя холодный сквозняк, морозящий ноги даже через плотные сапоги с шерстяной подкладкой. Кажется, все дрова уходят на костры, что горят в главном дворе замка целыми днями, не оставаясь и парой поленьев для каминов. Красная жрица кружит вокруг них днями и ночами, торжественно поднимая тонкие руки к небу и звучным голосом читая молитвы. Робб боялся признаться себе, да и кому бы то ни было другому, что женщина была очаровательной. Она не была той высохшей разодетой в шёлка последовательницей, какой он представлял её во время дороги к законному Королю. Меллисандра оказалась совсем другой.       Чего стоило то, как она подставляла своё красивое вытканное тонкими нитками лицо под свет тех самых костров, или когда она резко поднимала свои прозрачные зеленоватые глаза на него. Король Севера глядел на неё, а на деле ему казалось, что смотрит он в морскую пучину, полную зеленоватой тины и голубых всполохов. Она, несмотря на свою временами молчаливость производила эффект на всех мужчин в замке, плавно плавая по коридорам и перестукивая тонкими пальцами по бокалу с соком.       Мелиссандра не пила вина, отчего-то это так въелось в сознание Старка, что он помнил эту фразу как молитвы, что читала мать каждый день в своей маленькой септе. Он помнил об этом раз за разом, наблюдая за тем как она кружит вокруг Станниса дивной птицей, как одновременно успевает бросить взгляд на него и ещё на пару находящихся в зале мужей. Как с каждой встречей врезается в память всё резче и резче.       Робб сокрушенно помотал головой, отгоняя наваждение и стараясь собрать мысли в кучку. Станнис согласился оставить север Старкам, пусть они по прежнему будут хранителями, но это куда лучше молчаливых обещаний Тайвина Ланнистера перебить их всех. Уж кто-кто, а лев знал не по наслышке, что если вырезаешь волков, то прирезать нужно всех до единого.       Старк вздохнул, снова глядя на карту в его покоях принесенную им ещё с вечера. Станнис предлагал, требовал, поправил себя мужчина недовольно сморщив нос, чтобы они выдвигались на осаду Красного замка как только основные войска Тиррелов отойдут обратно в Хайгарден. Но, те не спешили покидать столицу а Тайвин не торопился их отпускать прекрасно понимая, что без армии, пусть и дорогой в содержании, королевское семейство будет уязвимо.        «Нам поможет наш бог», торжественно произнесла на том собрании Меллисандра так уверенно, что Робб на мгновение поверил ей, прежде чем вернуть взгляд на карту. Может её бог что-то и мог, но где же тогда доказательства? Люди горели днями и ночами, сжигаемые в усладу божества, они горласто кричали складывая свои голоса песней во славу бога огня. Все эти люди были пленниками, Робб это прекрасно знал, ведь выглядели они слишком по южному, в большинстве своём слаженными воинами, сейчас несчастно понурившими голову в беззвучной мольбе своим богам.       Но в последнее время, вспоминал Робб лица, на костры начали приводить всех провинившихся. За каждого человека, будь то убийца или простой вор Станнис платил серебром, отдавая три весело звенящие монетки и кивая солдатам. Они провожали провинившихся в самой малости к кострам, привязывали к ново воздвигнутым столбам и поджигали хрусткую солому у них под ногами. Они кричали ничуть не хуже вышколенных солдат, надрывали глотки пока красная жрица кружила между кострами в своём замысловатом танце, переманивая всё внимание на себя и поселяя в груди чувство, страшное в своём осознании, что все они делают верно.       Робб и сам переставал слушать их крики, не обращал внимания на несчастливые лица и глаза блестящие страхом. Ведь смотрел он только на Красную Жрицу, то и дело стреляющую глазами в него, так красиво разводя руками, словно приглашала его станцевать этот страшный танец вместе с ней.       Робб снова морщится, передвигает пару фигурок на карте, бездумно расставляет их в рисунке, желая хоть на мгновение оказаться с пустой головой. Он вспоминает мать. За всё время его прибытия на Драконьем Камне от неё не пришло даже маленькой весточки, наверняка Болтон, решивший уйти в самоволку, поджать хвост, прибрал его мать к рукам в качестве пленницы. Если ещё не успел прирезать её, как одну из своих взбесившихся гончих.       Шпионов на Севере у Станниса не было, он не видел в этом необходимости обзаводясь ими только на юге и видя только одну значимую цель. Красный замок. Ему не были важны вести Севера, он нетерпеливо взмахивал на них рукой, обрывая мейстера принёсшего редкое письмо с ночного дозора и, снова и снова, переводил разговор на нужную для себя тему. Тогда в дело вступала Меллисандра, славно складывала слова в песни и стихи, читая их так мягко и мелодично, воспевая ещё не состоявшуюся победу. Шепча Королю на самое ухо «ещё» и Станнис давал ей все необходимое.       Пригонял больше людей, ставил больше костров, молился огню полыхающему в кованной чаше. Робб наблюдал за ним не веря, что такое вообще возможно, вед даже несмотря на то, что женщина и вправду была очаровательной он не терял голову так, как терял её Король. Он не забывал о том, кто он есть, а потому новости принесённые его сквайром, запыхавщемся с беготни по множеству лестниц были какими-то слишком ошарашивающими.       – Лорд Рикард Карстарк, – оперся паренёк о дверной косяк переводя дыхание и тупя взгляд в пол, он застопорился, стоило ему снова посмотреть в настороженное лицо своего лорда, не решаясь продолжить так же решительно как начинал,– он выдал Станнису и его жрице мальчиков Ланнистеров.       Робб остолбенел, развернулся в сторону крепких темных стульев на которых лежали его плащ и перчатки. Накинул плащ на плечи, не залепляя ремнями, натянул скрипящие кожей перчатки на руки, проходя мимо парня и даже не заботясь о том, что покои остались нараспашку открытыми.       Лестницы казались слишком длинным лабиринтом, а гремящие доспехами стражники за спиной слишком действовали на нервы. Старк воздохнул замедляя шаг, когда показался выход, а в нос ударил запах гари. Он заметил Карстарка, стоящего у костров почти сразу, двинулся к нему даже не заботясь о том, что кроме них тут были ещё люди. Они расступились перед ним, словно были сейчас в его замке, а он и был тем королем, что претендовал на железный трон. Боязливо тупили глаза, замечая злость написанную на красивом лице северного мальчика, замечая его в ярости сжатые кулаки, находящиеся в опасной близости к мечу на поясе. Эти люди его не знали, а потому спешили отойти, остерегаясь, что коронованный своим народом юнец вот-вот бросится на них с мечом наперевес, отрубая головы и пронзая грудины.       – Мой Лорд,– легко склонив голову произнёс Рикард Карстарк. Он распинается перед ним в этом показном почтении, одновременно кривя губы в надменной ухмылке и сверкая торжеством в блестящих глазах. Уж кто-кто, а лорд Кархолда давно хотел порубать мальчишек Ланнистеров, ещё когда они только взяли их в плен, первым кто потянулся к мечу был именно Карстарк. И сейчас, под покровительством красной жрицы он смог осуществить задуманное, упиваясь мимолетной властью над своим же лордом, доселе Королем.       К ним подоспела ещё пара северных стражников, в лёгких латах и с копьями наготове. Робб посмотрел на мужчину напротив, его смерть не страшила, он просто не верил в неё, ведь был уверен, что северный мальчишка и тявкнуть в его сторону не посмеет. «До чего же ты ошибался, старик», думает Старк прежде чем скомандовать своим людям взять лорда под стражу. Они это делают без промедления, только какая-то насторожённость вперемешку с удивлением сквозите в их глазах, но в приказе своего лидера не сомневаются.       – Уведите лорда Карстарка в темницы,– твёрдо говорит он, смотря в ухмыляющееся лицо Рикарда. Он все ещё не верит, кривит тонкие иссохшиеся губы, хмурит кустистые серебристые брови, смотря на мальчишку волком. Словно это он был Старком, словно за ним хвостом ходит лютоволк, уже превышающий в размерах любую собаку, словно не Робба Старка назвали Королем Севера.       – Ты меня не убьешь, мальчишка,– хрипя выдаёт он, насмешливо блеснув глазами. Уж кто-кто, а Карстарк явно намеревается поглядеть на униженного волка, а после, станцевать на его костях.       – Сегодня, нет,– легко отвечает Робб, стараясь запихнуть неуверенность поглубже в глотку, стараясь взять себя в руки и не дать разбушевавшейся ярости найти выход. Он провожает сгорбленную спину мужчины взглядом, только когда он скрывается в одном из темных коридоров поворачивается к кострам.       Жар бьет ему прямо в лицо, вместе с густым запахом жженой плоти и костей. Старк чувствует на языке желчь, рассматривая двух склонивших золотые головы к груди мальчиков, кажется Ланнистеры уже мертвы, ведь пламя пляшет по их телам совершенно не сдерживаясь.       – Ну разве не прекрасно?– раздаётся сбоку голос и Робб вздрагивает от неожиданности, совершенно позабыв, что у их сцены были зрители. Он переводит взгляд на Красную Жрицу, что с благоговением смотрит на пламя, будто готовая ринуться к нему ещё ближе. Погладить, словно домашнее животное, перенять его на свои длинные рукава и носить до скончания времен.       Робб молчит ничего ей не отвечая. Пусть женщина хороша, пусть голос её сладок словно мёд, пусть. Пусть знает, что Король Севера не одобряет насилие над совсем ещё детьми, такими хрупкими и невинными, с птичьими косточками и яркими глазами. Они в момент взятия в плен напомнили Роббу его сестёр, таких же хрупких, до дрожи красивых и прекрасных, что дыхание застревало в груди, а решимость одержать победу в этой войне только крепла.       Так что сейчас, смотря как горят мальчишки, бывший Король Севера так и не смог прогнать наваждения, что упорно рисовало тела сестёр на этих самых кострах. ***       – Мне нравится вот этот.– Джейме переводит взгляд на свою жену, стоящую у прилавка и рассматривающую диковинный гобелен.       – Леди и Лорд Ланнистеры,– тут же вскрикивает торговка продвигаясь ближе к девушке и ухватывая тот самый гобелен. В её руках он кажется меньше, совсем не похож на те, что висят на стенах Красного Замка, настолько большие, что кажется распусти их все и ниток будет целая телега. Джейме вздохнул пристальнее вглядываясь в рисунок, думая, что будь они в Королевской Гавани Джоффри бы это точно не понравилось. Мальчишка изошелся бы ядом наказывая и Старк и торговку, что притащила это на продажу. На ткани, блестящие шёлковыми нитями вышиты лев и волк, слишком неожиданные в своём тандеме.       – И часто вы такие вышиваете?– прищуриваются Джейме смотря в смуглое лицо женщины, она неловко жмёт плечами, раздумывая, стоит ли отвечать правду или сослаться на случайность.       – Глава рабочей гильдии рассказал мне, что нынешние Лорд и леди Ланнистеры ещё не раз прибудут в Ланниспорт, по гильдейский вопросам,– она перебирает пухлыми пальцами серый передник, осторожно переводя взгляд то на Сансу, то на Джейме.– Я решила, что вам должно это понравиться, и как только узнала о скором приезде заняла всех своих швей.       – Это очень любезно с вашей стороны,– дивной птицей поёт его жена, переманивая взгляд на себя. Она стоит так и не отрывая взгляда от вышитой ткани, мелко проходится по ней тонкими пальцами и улыбается так мягко, что сердце щемит в груди. Джейме не может не улыбнуться в ответ, решая, что в их гостиной гобелен лишним не будет, да и если волчица решит повесить его спальне то он и против не будет.       – Мы возьмём его,– говорит он торговке, которая кажется всё время, что он думал задерживала дыхание. Выдыхает она слишком шумно с явно читающимся облегчением, улыбается растягивая тёмные губы и чуть щурит глаза.       – Шесть серебряных драконов и он ваш,– она ловко утаскивает ткань за витрину, аккуратно складывает заворачивая в тряпку попроще и только после протягивает им в обмен на монеты.       – Тебе он понравился?– спрашивает его Санса, идущая с ним нога в ногу, перебирая тонкими пальцами по его локтю за который она и держится.       – Да, это куда лучше увитого розами оленя, который маячит в каждой лавке.– Джейме поморщился, снова натыкаясь на изображение, одновременно с этим слыша смешок своей жены.       – Нам нужно что-то подарить Маргери на свадьбу,– задумчиво проговорила Санса, тоже устремляя взгляд на лавки мимо которых они проходили. Сегодня они решили оставить лошадей на которых приехали из Кастерли Рок в городской конюшне и прогуляться до гильдии через торговые ряды и обратно. Джейме был уверен, что знай отец об их с женой порывах, то непременно послал бы отряд, чтобы солдаты вернули сына и его жену в Красный замок под его присмотр. Он был хорошо научен тем, что случилось с королем и его свитой во время провожаний Мирцеллы в Дорн, а потому, теперь ко всяким проявлениям подобного рода Тайвин относился с настороженностью.       – Может вот этот,– останавливаясь кивнул Джейме на один из вышитых кусков ткани. Камни вшитые в узор красиво блестели переливаясь золотым на короне увенчивающей голову оленя и кроваво красным на розах.       – Не сочтёт ли Король и Королева этот подарок неуважительным, наверняка же таких будет достаточно,– задумчиво проговорила Санса рассматривая действительно красивый рисунок. Пусть он и был сейчас заурядным, но именно то как он был исполнен выделяло его из кучи похожих гобеленов.       – Думаю, что нет,– подвёл жену ближе к торговцам Джейме, – В этом гобелене есть всё, чтобы не обидеть его и её милость. Свадьба должна состояться через пару недель, гонец к этому времени уже успеет отвезти наш подарок в срок.       Санса в ответ на его размышления кивнула, задумчиво тупя взгляд в землю, пока её муж расплачивался. Джейме замечал, что ей порой завладевает это беспокойство. В такие моменты его жена старалась закрыться, отойти подальше или вовсе сбежать в каменный сад к белесому дереву. Не сказать, что Ланнистер совсем не понимал её, он догадывался чем может быть вызвано подобное поведение жены, что может её так сильно печалить приходя навязчивыми образами в неподходящие моменты.       Новости о её родственниках, матери-предательнице собственного сына и брате, Джейме старался ей не рассказывать. Конечно, это было не чесно с его стороны, но слишком уж они были не радостными, чтобы объявлять о них его жене.       Ланнистер вздохнул, подавая девушке руку помогая ей усесться на лошадь. Чем помочь девушке лев искренне не знал, он может и хотел бы покрепче обнять её или поцеловать, говорят такое помогает, но никак не мог преступить через этот порог самолично. Без её позволения.       – Возвращайтесь в замок, у меня ещё есть дела в городе,– быстро скомандовал он страже, ловя озадаченный взгляд Старк и улыбаясь ей в знак того, что все нормально. Если его жена будет переживать ещё и по поводу него, то в конце концов превратится в дворцовое привидение. Мужчина проводил их малую процессию взглядом, отмечая, что даже в дорожном плаще, укрывающем хрупкость стана, Санса выглядела до невозможности хорошо.       Оружейная лавка, в которую он поехал славилась в Ланниспорте самой хорошей сталью. Её торгаши пели о том, что металлы из которого они куют мечи были выплавлены из жил Кастерли Рока, а все деревянные части изделий вытесаны из вековечных стволов привезённых с самого Севера славящихся своей прочностью. Может в этом во всем и была толика правды, Джейме не был уверен, да и проверять особо не хотел. Народ сюда шёл толпами, покупая оружие не за самую малую цену и, вроде как, не жаловался, подкрепляя песни и россказни своим довольством. Ланнистер привязал лошадь у столба находящегося совсем рядом со входом в лавку, радуясь, что улица не была особо людной в это время.       Пусть люди в Ланниспорте и были во много раз приветливее и добрее людей Красного Замка, пусть не прыскали ядом подобно змеям и не вили идиотские грязные сплетни в угоду хозяевам, но взгляды на нем задерживали. Рассматривали как диковинного зверя, всегда начиная с золота волос и перескакивая на не менее золотой муляж руки. Да, они не морщили носы, не кривили загорелые лица, но быть словно зверем под наблюдением Ланнистеру не нравилось.       Он быстро прошёл в широкие двустворчатые двери, сейчас приветливо распахнутые, окунаясь в стойкий запах дерева вперемешку с металлическими нотками.       – Лорд Ланнистер,– к нему быстро засеменил совсем ещё юный мальчишка, только может недавно вышедший из черты подросткового возраста. Он широко улыбнулся, приветствуя гостя и нервно дернул подбородком. Похоже, встречать на своей смене лорда Кастерли Рок в его планы не входило и паренек, наверняка оставленный за прилавком отцом, заметно нервничал.       – Мне нужен короткий лук,– прошёлся взглядом по оружию Джейме, отмечая его разнообразие. Мало того, что тут можно было найти все, что душа пожелает, так ещё и в разных интерпретациях. Мужчина заострил внимание на легком мече, рукоять коротого была увита цветами, перетекающими металлическими завитками в своём красивом узоре. Он усмехнулся, подумав, что Лорасу Тиррелу с его сладкой внешностью и прозвищем такой меч подошёл бы просто отлично.       Мальчишка успевший сбегать куда-то за прилавок снова стоял перед ним, протягивая легкий тонкий лук. Он был совершенно обычным, без витиеватых украшений и громоздких металлических вставок. Легко лежал в его руке, почти невесомо даже. «То, что нужно», со странной смесью довольства и радости подумал Джейме вспоминая тоненькие ручки жены и её рассказ в их первую брачную ночь.       Может он и не хотел читать ей новости о её родственниках, не хотел лишний раз печалить Сансу заведомо печальными прогнозами, но что-то напоминающее ей дом, пору её детства и юности подарить очень желал. Он прекрасно помнил Винтерфелл, холодный крепкий замок, окружённый холодной бирюзой полей и темной зеленью леса. Кастерли рок на родовой замок Старков был совсем не похож, разве что Чар Древом, только и оно было совсем другим. Крючковато изогнутым, вросшим в самую стену оно так отличалось от того величественного белесого дерева в богороще Винтерфелла, что от досады щемило зубы. Все здесь было совсем другим, а Санса, сама похожая на яркое солнце или дивный южный цветок, неустанно тянулась к чему-то северному. Вышивала на платках серебристыми нитками силуэты волков, только после добавляя в противоположный угол золотого льва. На груди собственных платьев шила тёмные ветви красной рябины, которая до такого цвета на тёплом юге попросту не дозревала. Она сама была вышита севером, начиная от глаз которые временами напоминали вековечный лёд, наверняка схожий цветом со льдом из которого сделана стена, и заканчивая тонкими словно сотканными из снега ладонями.       – Возьму его,– довольно заключил Джейме, отрываясь от мыслей о жене, и снова отдавая оружие в руки мальчишке.       – Пять золотых драконов, мой лорд,– неловко сказал паренёк заворачивая лук в тёмную тряпицу и после укладывая его в мешок. Джейме лишь хмыкнул, прекрасно понимая, что без отца в лавке мальчик продешевить нисколечко не может, а потому с такой боязнью и назвал цену. Разве поверит ему отец, когда обнаружит недостачу, что в лавку заходил Лорд Ланнистер? Наверняка нет, решит, что мальчишка сам прибрал к рукам золото.       В замок Джейме ехал один, крепко перевязавший за седло холщовый мешок и, то и дело, подгоняя лошадь. «Со стражей так точно не поездишь», с позабытым наслаждением подумал он, аккуратно прикасаясь пятками сапог к бокам лошади. Та ускорила шаг фыркая и кивая головой. Подгоняемая так и не озвученным, ни вслух, ни мысленно желанием Ланнистера поскорее очутиться возле своей жены, заглянуть во все ещё заставляющую вздрагивать голубизну глаз и некрепко, чувсвуя её сбившееся дыхание ухватить за тонко перетянутую тканями талию.