Золотой Лотос

Дорога в Юнмэн занимала не столь длительное для заклинателя время, но полет на мечах рассекретил бы «путешественников», а посему, легкая повозка о двух лошадях мерно раскачивалась в стороны. Внутри, за кувшином крепкого Ланьлинского вина молчали двое господ, не разделяющие праздных бесед, почти неподвижные, они со скукой осматривали богатое одеяние леса вокруг, где не где разделяемое лентами небольших ручьев. Сквозь густые кроны проникало жаркое солнце, ложась дивными тенями на все в округе, будто пытаясь скрыть от чужих глаз неприкосновенную древнюю тайну. В воздухе ощущался дом, что не могло не радовать юного господина Цзян, облаченного в обычные одежды серого цвета, без единого лоскутка клановых одежд, но насколько была эта поездка отягощающей для господина Цзинь он мог только догадываться, украдкой глядя на мужчину. «-Все же, несмотря на причины, мне повезло так долго находиться рядом с ним, потом все будет иначе.» Ваньинь нелепо оглаживал фиолетовую кисточку своего колокольчика, пока на душе его выла сердечная тоска. Все эти события, что они пережили за столь короткий период, глупая привязанность к распутному по своей натуре человеку-в равных мерах были и причиной его сердечных метаний, и тем, из-за чего спать было страшно, будто все рассыпется когда он проснется и не будет ничего кроме одиночества. А Юнмэн был все ближе. Ощущалась ни с чем не сравнимая свежесть широких рек и прилегающих к ним озер, заполненных маленькими лодочками и высокими лотосами, чьи зеленые листья издалека походили на воду. Родная слуху речь, пускай местами и бранная, приводили юношу в восторг, будто позабылись золотые кружева пионов и величественные луга Ланьлина, излишне витееватая речь местных жителей уступала четкому, но не лишенного озорства диалекту родного ордена. Конечно, путь дальше было принято сократить по воде, а значит, время отдохнуть от изнурительной поездки и начать выполнять план по насаждению слухов с окружающих резиденцию городов. Среди множества понятных одному лишь жителю этих земель улочек, скрывался самый популярный у торговцев и местных сплетников постоялый двор, заполненный праздным шумом и задорным хохотом. Внутри большого здания, на первом этаже, располагалась обширная трапезная, до того ароматная, что у самого сытого человека возбудился бы аппетит, не говоря уже про путешественников, которыми новоприбывшие господы и являлись. Заказав пряных блюд, заклинатели сели немного особняком: так их разговор будет слышно, но не понятно, преднамеренно ли они обсуждают такие вещи или же такие же легкие на язык люди, которым лишь бы чужые жизни изворотить. -Зови меня Ян Фуцзы, так будет проще для нас, — Глава Цзинь довольно улыбнулся, не сводя глаз с озадаченного Цзян Чэна он добавил, — или же, можешь называть меня просто Ян Нань. -Но Господин… Цзинь, как могу я называть вас столь фривольно и непочтительно, — вполголоса возразил юноша и потупил взгляд в деревянный столик, — все же вы великий человек, мне не дозволено так… Договорить ему не дал громкий стук веера об его же макушку. -Делай как велено, это вынужденная мера, на мне даже киноварной точки нет, для отвода лишних глаз. -Слушаюсь, Ян Нань. Обед довольно быстро подали и под крепкое пьянящее вино разговор пошел как нельзя лучше: вокруг собирались зеваки и как поветрие разносили новость из уст в уста, все расспрашивая путников, что же им еще ведомо. Все же, Цзинь Гуаншань был не только отличным льстецом, но и стратегом, пускай и в таких низких вещах как слухи, но пусть так, чем оставить все как есть и опорочить столь невинное создание в лице девы Цзян. -Так вот, господа, вы говорите, что расторжение помолвки было лишь гениальным решением семьи Цзян увидеть, кто из вассалов верен, а кто готов сразу бросить собственного сына в удачный брак? -Верно, но и семья Цзинь смогла узнать, чьи грязные речи в сторону будущей жены наследника обесчестили две семьи, поверьте, даже этот гуляка Цзинь Гуаншань способен ради семьи выгнать из ордена несколько мелких кланов.- глава Цзинь про себя усмехался с собственных речей, а ведь верили, да и указание на устоявшеися образы лишь сближало со слушателем.-Я вам больше скажу, поговаривают, сынок этого развратника совсем не взял ничего от отца-собственную невесту уважает и побаивается подходить к ней ближе чем на два чи. -И где же вы такое услыхали то? — не верящих все еще было много, но доселе молчавший Цзян Чэн решил тоже заговорить, позабыв о приличиях. -Так в Ланьлине и видели, когда будущая чета прогуливалась по рынку! Столь неловкого мужа еще сыскать нужно, а взгляд какой, будто не белую овечку, а саму Пурпурную Паучиху сопровождает. Сравнение было хоть и колким, но столь метким, что в чужом смехе, Цзян Чэн услышал самый искренний и понимающий, того, кто мог бы под каждым словом юноши поставить свою печать. -И то верно, Синь Лю, — такое имя глава Цзинь сам выбрал для своего спутника, но отзываться на него совсем не хотелось, все же свое приятнее было бы слышать из его уст. Спустя ничтожных три кувшина вина их знала уже добрая половина лавочников и приезжих торговцев, а значило это очень многое- люди поверили и отпустили прошлые слухи. -Пора бы нам и отдохнуть, не так ли? Цзян Чэн только и мог, что кивнуть в согласии и поскорее убраться в свою комнату, забывая о всех приличиях свалиться тяжелым грузом на кровать и позволить своему телу погрузиться в так необходимый сон.

***

На Башню Золотого карпа сходили поздние сумерки, но несмотря на время, правящая семья ордена даже не готовилась отходить ко сну. Мадам Цзинь, вооружившись огромным шелковым свитком, совсем не в соответствии со статусом, гналась по всему Благоухающему дворцу за сыном, уже получившим до этого очень больно по голове этим же мотком нежнейшей ткани, превратившимся точно в камень. -Матушка, вы так точно меня в стену вобьете, -Цзысюань оказался в незавидном положении-зажатый между матушкой и каменной стеной, он еле успевал уворачиваться от явно не женственных ударов заклинательницы, — не бейте так сильно, матушка. -Вобью и вобью, проще будет закрасить, чем отодрать! В семейную перебранку смело решила вмешаться до этого обескураженно стоявшая поодаль дева Цзян, воспитание которой не позволило бы воспротивиться взрослому человеку, но это же любимая тетушка Цзинь. Эта прекрасная женщина хоть и была подругой мадам Юй, но характер ее был совершенно противоложным: с виду нежная и довольно утонченная, она хранила в себе ту жуткую силу и поистине холодный темперамент настоящего воина. -Мадам Цзинь, он не виноват! — девушка вскрикнула в момент и склонилась перед той, к кому обращалась.- Эта невестка хочет сказать, Цзинь Цзысюань, он был обманут одним из воришек на рынке, ведь никогда раньше не гулял там без сопровождения… Мои любимые братья часто ловили таких людей, не понаслышке мне известно, как печальна участь молодых господ из достойных семей, чья нога не ступала дальше резиденций. Все еще пребывая в состоянии гнева, она не знала что и ответить. Переведя тяжелый взгляд с А-Ли на растяпу-сына, госпожа башни Золотого карпа вернулась к своему недавнему занятию, чем высказала без слов свое недовольство, да и нежелание более слышать что-либо об отпрыске. "Так опозорить не только себя, но и невесту со всем орденом мог только этот мальчишка"-с горечью подумала она, беря в руки очередной свиток. И вся эта перебранка случилась из-за этого злополучного утра, когда грандиозный план начал приводиться в жизнь. Пожалуй, лучшего дня для этого было и не сыскать- свежий ветер заглянул в Ланьлин, а солнце все так же мягко грело все под своими лучами, отчего на улицах оказалось гораздо больше людей, чем могло бы быть до этого. Проведя почти всю ночь за работой над подарком для любимой, Цзысюань не выспался и так, еле сдерживая себя от неподобающего поведения в виде зевков, отправился в главный зал, где его уже ждали матушка и Цзян Яньли, что мило беседовали о чем-то. После завтрака, после множества наставлений и даже угроз, они отправились уже вдвоем гулять среди простого люда. Дева Цзян была прекрасна- ее улыбка заставляла людей невольно улыбаться в ответ, словно какое неведомое ему заклинание было вложенно в ее натуру, мягкие черты лица действительно были просты, но в этом и была вся она, без притворства лишней косметики, без ужасных белил и алых помад ее красота пленила взгляд. Только сейчас, взглянув на не отягощенную дворцом девушку, молодой господин понимал, как жестоко с ней обходился, какими же бессмысленными были драки да перебранки с ее братьями. Ради этого неподдельного восторга в ее глазах он был готов на любой подвиг. -Молодой господин, взгляните на эти украшения, вашей спутнице придутся по вкусу наш товар. Отовсюду слышался подобный гул, но вот девушку пока совсем ничего не интересовало, она не бежала к этим сверкающим и ярким лавкам, будто и не замечая вовсе. -Н-не хотела бы ты чего? Может тебе не нравится здесь или ищешь что-то особенное? — юноша обернулся к смущенной таким вниманием деве. -Мне очень нравится ступать рядом с тобой, но разве осмелюсь я просить о чем? — склонив голову, она робко коснулась кончиком мизинца до напряженной ладони своего жениха. Каким же вопиющим непотребством было ее поведение, но эта маленькая тайна останется между ними, все же, вся толпа занята лишь своими делами, даже до наследников великих семей им нет дела. Чем ближе они подходили к центру торговли, к постоялым дворам и дорогам, что расходились от них, тем чаще им встречались зажиточные люди, порой даже слуги из Башни, которые не подозревали, что юные господы гуляют здесь совсем одни, без сопровождения, будто сбежали. Многие узнавали юношу, приглашали отведать крепкого вина, да испробовать юную деву Цзян сладостей местных. Тогда то, наследник Цзинь и узнал, о любви своей суженной к засахаренным фруктам. А еще, после именно этого приобретения он попался на глаза довольно смелому воришке. Кошелек у него был набит до краев, да и не шибко припрятан-болтался на поясе, около Суйхуа. Утратив былую бдительность, юноша и не заметил бы, как толкнувший его мальчишка ловко срезал завязки, закидывая добычу точь в запах тонкой дырявой куртки. Только вот… Дева Цзян всегда была внимательной девушкой, обладавшей чутким сердцем и сейчас, увидев, как деньги ее спутника оказались в руках ободранца, она поспешила за тонким как веточка ивы мальчиком. Довольно быстро настигнув его, она положила тонкую ладонь на его плечо, желая привлечь внимание, что ей конечно удалось. -Прости, эти люди так спешат, только ты обернулся. Могу я спросить у тебя кое-что? -К-конечно, юная госпожа? Девушка протянула ребенку те сладости, что еще не попробовала и лучезарно улыбнулась, — Мы так долго гуляем здесь и совсем не знаем, где можно отдохнуть и немного поесть. Как тебя зовут? -Благодарю, мое имя Ян, юная госпожа, но вы наверное ошиблись, раз думаете, что я знаю места, достойные вашего внимания. Тут недалеко есть чайная, где подают лучшие пирожные, тетушки нахваливают их равно шелкам господина Фу. Неловко ощущающий себя мальчик сейчас напоминал Вэй Ина, каким он был, когда только поселился в Пристани Лотоса-боязливым и с горящими недоверием глазами как у побитого щенка. Стоявший поодаль Цзинь Цзысюань не знал, чем этот бедняк так привлек внимание Яньли, но даже не осмеливался подойти ближе. -А-Ян, думаю, любой ребенок не отказался бы от сладостей, ты похож на моего младшего братца и я хочу угостить тебя, если ты не откажешь этой деве отблагодарить тебя за помощь. Показывая дорогу этой странной, но явно не из бедной семьи девушке, Ян не ощущал от нее того презрения и злых умыслов, как это бывало раньше. Рядом с ней, он был спокоен, хотя чужой кошелек и давил тяжестью на, и без того слетавшие одежды, если она так добра, то почему бы и не получить немного выгоды от ее простодушия. Яньли кивком указала следовать Цзинь Цзысюаню за ними и продолжив расспрашивать нового знакомого об этих местах отправилась за ним. Уже возле самой лавки, мальчик резко остановился, боязливо оглядываясь, будто что-то его сильно напугало. В дверях заведения показался тучный высокий мужчина, гневно глядящий на ребенка, а после закричавший тому убираться ко всем демонам. Выслушав ужасную брань, девушка погладила маленького по спине и встав перед ним кивнула в приветствии. -Господин, этот ребенок со мной, надеюсь, вы видите этот клановый колокольчик на моем поясе и впустите нас отведать ваших славных блюд? — в подтверждение ее слов, из складок ханьфу показалась фиолетовая кисточка с серебрянным шариком из двух половинок девятилистного лотоса. При одном взгляде на вещь, он почтительно склонился в глубоком поклоне и отошел, пропуская посетителей в свою просторную чайную. Еще никогда не бывавшему внутри Яну все казалось таким большим, дорогим, что голова кружилась. -Заказывай у этого господина все что пожелаешь, А-Ян, вижу, ты голоден. -Б-благодарю юная госпожа, — его пустовавший последние три дня желудок издал звук, схожий с ревом гулей, отчего щеки его запылали краснее тех ягод в сиропе, что он до сих пор держал в руке. Россыпью маленьких звездочек девушка засмеялась в ладошку и прикрыла улыбку, подвигая к мальчику принесенный чай. Подсевший к ним наследник Цзинь подозвал слугу и попросил чашку и для себя, а маленький воришка увидев мужчину, которого обокрал сегодня на рынке уже искал взглядом, как бы убежать. И только тепло на его грязной руке вернуло его к взгляду доброй девушки. -Не бойся, он ничего не заметил, но ты поступил не хорошо. О тебе есть кому заботиться? Тяжелых разговоров о жизни беспризорника хватило на две палочки благовоний, а юная госпожа безмолвно роняла слезы в аккуратный шелковый платочек, ей не хотелось забирать у ребенка ни денег, ни доверия к людям, ведь она так нечестно заставила его довериться. Цзинь Цзысюань просто показал владельцу свой меч и приказал, чтобы мужчина, если посчитает необходимым, запишет это на его счет и отправит письмо в Башню Золотого Карпа. На счет ребенка он все уже решил- одного лишь взгляда хватило, чтобы понять, что в ребенке есть потенциал заклинателя, ведь если бы не маленькое, пускай и не развитое, но все же золотое ядро, дожил ли бы он до таких лет? -Сюэ Ян, хотел бы ты стать моим учеником, примкнуть к ордену Ланьлин Цзинь? -Господин заклинатель, разве мог бы я. -Да или нет? — ребенка резко прервали, отчего тот с неверием уставился на говорящего и медленно кивнул. -Тогда, ты отправляешься с нами, а деньги оставь себе, сможешь купить себе сладостей, когда сможешь покидать стены Башни. Такой насыщенный день потихоньку угасал, заставляя все вокруг терять прежние краски: мальчику оказалось всего навсего семь лет, что было довольно мало для обучения с нынешними адептами, но его прекрасная память на места помогла юной паре господ увидеть самые интересные и тихие места города, особенно красивым был берег небольшой речушки, в которой золотое закатнее небо отражалось как в самом чистом зеркале. Там, сидя на поваленном рыбаками стволе сухого дерева, девушка наблюдала, как жених играет с уже не таким грустным ребенком в драку на деревяшках и все сильнее влюблялась в него. Конечно, по приходу они оповестили госпожу о маленьком госте и ситуации предшествующей его появлению во владениях семьи Цзинь, отчего женщина вспылила на своего сына. Засыпая в теплой, мягкой и пахнущей чистотой кровати, маленький А-Ян думал, что юная госпожа это Небожительница, которая услышала его просьбу и забрала к себе на небосвод.