***
— Профессор Дамблдор! — А, мисс Грейнджер. Гермиона стояла в кабинете директора. Назвав настоящую фамилию, Гермиона поморщилась. Она уже и забыла про неё. Теперь она — Гермиона Райт, и вероятно своей фамилии не услышит еще лет двадцать. — Сэр, не называйте меня по прежней фамилии. Дамблдор взял лимонную дольку. — Ну хорошо, мисс Райт. Чем я могу помочь? Гермиона нахмурилась. Вместо вопроса, который хотела задать, выпалила совершенно другой: — Я хотела узнать: больше никто не знает про мою тайну? Альбус удивленно поднял брови. — Нет, разумеется. — А-а… Нас никто не сможет подслушать? Дамблдор качнул головой. — Вы хотите сообщить мне что-то важное? Гермиона кивнула. — Я хочу спросить про крестражи. Дамблдор понимающе ответил: — Да, да, я помню. Два из них уже уничтожено. Гермиона приоткрыла рот от изумления. — Как? Два? Какие? — Чаша Пуффендуй и медальон Слизерина. Она округлила глаза. — Как вам удается? Дамблдор улыбнулся. — Да… У меня есть свои секретики, — он подмигнул Гермионе. — В скором времени собираюсь заняться диадемой. Гермиона кивнула. — Это хорошо. Но я тоже хочу помочь. Я бы с удовольствием уничтожила парочку. Альбус склонил голову. — Ну зачем? Гермиона, отдыхайте, пока есть возможность. Живите и радуйтесь! Лицо Райт окаменело. — Не забывайте, директор, что мы их уже уничтожали. И в этот раз будет проще! — Ладно, я подумаю. Мысленно Гермиона возвела глаза. Да-а, знала она это «подумаю». — Ну уж нет. Я тоже уничтожу крестраж. Дамблдор обречённо вздохнул. — Ну хорошо. Садитесь, я вам расскажу весь план…***
Через неделю был уничтожен ещё и дневник Тома Реддла. Гермиона даже не спросила у Дамблдора, каким образом он его уничтожил и где достал. А ещё через неделю, она собралась с Дамблдором аппарировать к дому Марволо. Там они хотели взять то самое кольцо. Оставалось только кольцо и диадема. И тогда Волдеморт будет уязвим. Тогда у Гарри и множества детей будет счастливое детство. Гермиона в который раз в этом времени зашла в кабинет Дамблдора. Молча, поздно вечером, они вышли из замка и направились к Хогсмиду. Ей всегда нравился Хогсмид. Точнее не ей, а Грейнджер. В этой деревушке, населенной магами, можно было отдохнуть, посидеть с друзьями. С Роном и Гарри, или же Лили и мародерами. А для Райт это место не казалось таким великолепным. Здесь они чуть не попались Пожирателям во время погони за крестражами. Все, конечно, было очень запутанно, но... Разве может быть жизнь иной? Наверно, нет. Они дошли до начала деревни и аппарировали. Оказавшись возле старого и сгнившего дома, они прошли вперед. Там уже Дамблдор проделал что-то своей магией, они увидели кольцо и взяли его. Взяла Гермиона, боясь, что Дамблдор, как и в прошлый раз, наденет кольцо. Аппарировав обратно, они облегченно вздохнули. Теперь есть возможность уничтожить последние крестражи. Кольцо — у них, Диадема — в Хогвартсе. Через три дня, отдохнув, Дамблдор уничтожил кольцо мечом Гриффиндора, даже не открыв его. Он не повторил своей прошлой ошибки. Она не произошла. А ещё позже Гермиона пошла в Выручай-Комнату. Она намеревалась только взять диадему Когтевран, а не уничтожать. Но потом ей пришла одна мысль. Почему бы не уничтожить сразу? И не тянуть с Волдемортом. А то ещё и Нагайну сделает крестражем, пока Дамблдор уничтожит этот крестраж. Гермиона, найдя диадему, вышла из этой комнаты и прошла три раза вдоль стены, с другой мыслью. «Мне нужна комната для переносимости адского пламени». Да. Она знала заклинание для вызова адского пламени. Теперь, открыв дверь, она оказалась в довольно просторном и одновременно мрачном помещении. Стены здесь были белыми, создающие ощущение больницы. Гермиона дрожащими от волнения руками положила старинный артефакт на пол, в середине зала. Отойдя на более безопасное расстояние, она прошептала: — Адеско Фаир! Из палочки вырвалось огненное пламя. Огонь так и норовился вырваться на волю, но Гермиона управляли им, как могла. Тут она увидела, как огонь попал на диадему. Хорошо, хоть это не медальон, открывать на змеином языке не надо. Из диадемы вырвался душераздирающий крик Волан-Де-Морта. И тут всё резко потемнело. По крайней мере в глазах Гермионы. Она вновь, как и прошлые три раза, услышала чей-то взволнованный голос, обернулась, и… потеряла сознание. Очнулась уже в больничном крыле. Резко открыв глаза, зрачки уменьшились от прилива света. Гермиона недоуменно поморщилась. А через несколько секунд почувствовала боль. Боль, казалось, была везде. Во всём теле. Что же произошло? Она помнит, как вокруг был огонь. Слишком жаркий, опаляющий лицо и руки, огонь. Или скорее пламя. Затем она на что-то отвлеклась и потеряла контроль. Или нет. Контроль она потеряла ещё в начале. Только потом услышала голос. Голос? Чей голос? Будто вечно надменный, но тогда слишком обеспокоенный, и голос такой… родной. Родной или знакомый. Гермиона повернулась вправо. Одни Больничные койки. Повернулась налево. Тоже больничные койки. Но помимо них она заметила входную дверь. Кто-то зашел. Гермиона привстала, но сразу же упала от боли. Почему всё так болит? И что же вообще произошло? Мадам Помфри подошла к гермиониной койке. Она на неё взглянула чуть-чуть сочувственно. Гермиона сразу нахмурилась. — О! Вы уже очнулись? Это уже хорошо. Как чувствуешь себя, Гермиона? Названная поморгала пару раз, пытаясь определить своё состояние. Она попыталась сдвинуть руки и ноги, но что-то не давало. Гермиона вообще не могла пошевелиться. Глаза в панике забегали. — Что произошло? Медсестра не ответила. Неуверенно поджала губы и, кажется, думала что ответить. — Мадам Помфри?.. Ответьте что-нибудь! Гермиона смогла лишь приподнять голову и увидеть, что она вся в повязках, и на левую ногу наложен гипс. Гипс?! Но… Это же маггловское! В полном шоке у неё округлились глаза. Что тут вообще происходит? Гермиона в отчаянии посмотрела на Мадам Помфри, ожидая ответов. Наконец, колдомедичка ответила: — Вы ничего не помните, так? — Гермиона помотала головой. — Ну, так даже лучше. Понимаете, Вы попали под адское пламя. Фраза медленно перекручивалась в голове Гермионы. — Пожалуйста, называйте меня по имени. «Вы» очень напрягает. Мадам Помфри удивленно подняла брови, но поспешно кивнула. Гермиона замерла, поняв, какой может быть диагноз. Она ещё раз глянула на все повязки и вопросительно посмотрела на медсестру. — И… Что будет, если попасть под адское пламя? Та вздохнула. — Сейчас увидите. Только… Держите эмоции при себе, пожалуйста. Одним взмахом палочки она удалила все повязки, кроме, конечно, гипса. Гермиона открылся не лучший вид. Её кожа изредка была красной — от ожога, в основном на теле находились синяки и даже царапины, но самое ужасное было то, что она увидела на левой руке. От локтя до кистей была глубокая рана, аккуратно зашитая маггловскими медицинскими нитками. Гермиона сглотнула и закрыла глаза. Это было ужасно. Она и не подозревала, что всё настолько плохо. И как она будет ходить? Внезапно она встрепенулась. — А что с лицом? Гермиона призвала беспалочковой магией зеркальце. Машинально посмотрев на свое отражение, она ахнула. Её лицо тоже было красным, точнее правая сторона. Ну, это ещё ничего. Ведь ожог пройдет в скором времени. А вот глубокая рана по всему лицу, начиная от правой брови до чуть ли не конца левой щеки — нет. Может и заживет, но только по краям и через довольно долгое время. Зеркальце выпало из рук Гермионы. Теперь она осталась без каких-либо признаков жизнерадостной и прилежной девушки — Гермионы Грейнджер. Теперь ее точно через 20 лет никто не узнает.