Обманы Локи

Хеймдалль встретил хмурым взглядом, но вслух ничего не сказал. Золотые доспехи поблёскивали в свете яркого солнца, которое стояло высоко над головами — в небе не было ни облачка. Локи, в кои-то веки решив придержать язык, хотел молча переправиться в Альвхейм, но с неудовольствием услышал, как Тор за его спиной спросил: — Что? Пришлось остановиться и обернуться через плечо. Хеймдалль и Тор застыли друг напротив друга, настороженно осматриваясь. Оставалось только гадать, как именно воспринял страж новости о браке — в последнее время его отношение к Локи стало более терпимым, но это не означало, что он так же спокойно одобрит их решение окончательно породниться. Даже общие наследники не могли вызвать столько шумихи, сколько вызовет брак. В конце концов, в Асгарде действительно никогда не происходило ничего подобного. Тор не пытался изменить старые законы. Одно дело, когда царь потакает своим «хочу» и вступает в отношения с мужчиной, не скрывая их, и совсем другое — пытаться изменить законы, относящиеся ко всему Асгарду. Даже если жители давно примирились с обязательным участием Локи в жизни царя, он до сих пор оставался всего лишь советником и — чего греха таить — любовником, женовидным мужем, пусть и единственным для Тора. Локи просто об этом не задумывался, перестав слушать оскорбительные слова прямо за спиной. Вздохнув, Хеймдалль лишь крепче перехватил огромный меч. — Я ничего не говорил. — Но подумал, — неожиданно резко бросил Тор. — По глазам вижу. — Тор, — попытался осадить его Локи, — прекрати, пожалуйста. Однако Хеймдалль будто только и ждал наводящих слов. — Нет, отчего же? Если царь желает, чтобы я озвучил свои мысли, я озвучу. Закатив глаза, Локи полностью повернулся и сложил на груди руки, готовясь выслушать очередное напутствие о возможных проблемах и поспешности принятого решения. — Царь желает, — кивнул Тор и, гордо вздёрнув подбородок, тоже приготовился слушать. Хеймдалль начал: — Не мне указывать вам обоим после стольких лет отношений, стоит ли доводить дело до брака. Но объявить об этом подданным необходимо! — Объявим позже, — легкомысленно пожал плечами Тор. — Времени мало. В Йотунхейме… — Я прекрасно знаю, что случилось в Йотунхейме. Но на идею с браком натолкнул Нарви! Ребёнок! Неужели нельзя придумать иной план? Тор переглянулся с Локи. — Мало времени, — повторил слова Тора Локи. — К тому же это самый действенный вариант, против которого ничего нельзя сделать. — Тебе ли жаловаться на сроки, Локи. Раньше ты мог вывернуться из любой ситуации, будь у тебя в запасе всего минута. Он был прав. Когда-то Локи приходилось импровизировать на ходу, но чаще всего на кону стояла жизнь или угроза подобного масштаба. И трёх дней на раздумья ему никто не давал. Поэтому приходилось делать то, что первым приходило на ум, а уже потом думать о последствиях. Однако сейчас Хеймдалль буравил его настолько суровым взглядом, что Локи не нашёл ничего лучше, кроме как признаться. — Я просто этого хочу, — поджав губы, сказал он тихо. — Устроит такое объяснение? После они больше не разговаривали. Окинув Локи оценивающим взглядом, Хеймдалль дождался, когда Тор к нему подойдёт, и повернул меч, открывая Биврёст. Радужные всполохи окружили их, и Локи в последнюю секунду ощутил, как Тор взял его за руку — привычка превращалась в традицию. Приземление оказалось мягким, будто земля сама вернулась под ноги. Локи слегка покачнулся из-за головокружения и едва не поперхнулся от нахлынувшего запаха свежей зелени вокруг. Каждый раз, прибывая в Альвхейм, оставалось только удивляться, насколько этот мир одновременно похож на Йотунхейм и отличается от него. И тут, и там живут в гармонии с природой. Разница состоит лишь в том, что в Йотунхейме вечная зима, а здесь — вечное лето. Йотуны — суровые воины, привыкшие к физической силе и грубой магии. Альвы же одним своим видом олицетворяли лёгкость. Все, как на подбор — гибкие, стройные, в струящихся одеждах и с вечными улыбками на лицах. Одна альвийка действительно встретила их, застыв в нескольких шагах у ветвистого дерева. Значит, Нарви не врал, когда говорил о договорённости. — Ты серьёзно? — спросил Тор, крепче стиснув руку Локи, хотя тот не вырывался. Отведя взгляд от альвийки, Локи посмотрел на него. — О чём ты? — О том, хочешь вступить со мной в брак. — Ох, Тор, — Локи рассмеялся. — Не хотел бы — не предлагал. — Я о том, что мог бы сказать раньше. Несколько секунд они не отводили друг от друга глаз, а потом Локи потыкал ему в грудь указательным пальцем. — Тор… Мне было сложно начать с тобой отношения. Затем было сложно подстраиваться под правила игры, где я занимал должность советника, но все знали, что дело не только в этом. Ещё позднее было сложно открыто объявить о нас, а затем вытерпеть волну негатива. Потом были дети, вынужденная пауза… В то время я думал, что мы уже не сможем вернуться к прежним отношениям, — говоря это, Локи смотрел ему на грудь, а не в глаза — так было проще. — К тому же я прекрасно понимал, что законы — вещь сложная. Ты не рискнул бы менять их только ради меня. Последовавшее молчание Тора сделало больно, однако Локи знал, что так и есть. Было бы слишком эгоистично обвинять его в том, что долг царя выше любовного интереса. Хотя прежний Локи, каким он был несколько столетий назад, непременно заявил бы об этом без всякого зазрения совести. Стало даже жаль, что он настолько заметно повзрослел духом. — Раньше тебя бы это не остановило, — хмыкнул Тор. Локи поднял взгляд. — Хочешь, чтобы я упрекнул тебя в недостаточной любви ко мне? — но тут же нахмурился, вспомнив о сне с вёльвой. — Впрочем, скоро мы и так увидим, что таится в наших сердцах. — Как думаешь… — Тор тоже посмотрел на терпеливо ждавшую альвийку. — Как думаешь, асы станут относиться к нам спокойнее, когда мы покажем им видимое доказательство наших чувств? — Ты знаешь о нитях? — недоверчиво вскинул брови Локи. — Знаю, конечно, — Тор неловко почесал в затылке. — В детстве я слышал много сплетен об альвийских свадьбах. Кто-то находил их традиции безумно романтичными. — А кто-то глупыми, — фыркнул Локи. — Уверен, альвы точно так же обсуждают традиции асов и ахают от ужаса. Тор по-доброму усмехнулся. Они оба обернулись к альвийке. Та, поняв, что её ждут, вежливо поклонилась и попросила следовать за ней. В Альвхейме в любом свободном уголке росло дерево, кустарник или цветок — здесь всё пестрило от зелени и сочных плодов. Стоило только протянуть руку, чтобы чем-нибудь полакомиться. В Асгарде такого не было — на улицах золотого города вряд ли можно было где-то найти плодородное дерево, для этого нужно идти на рынок. Перед носом то и дело проносились с весёлым щебетанием маленькие птицы в ярком оперении. Под ногами хрустели камни, которыми была выстлана витиеватая тропинка. Чем дальше они шли, тем ниже приходилось наклоняться под тяжёлыми ветвями деревьев. Последние склонились настолько низко, что представляли собой полноценную живую завесу. Альвийка ловко проскользнула дальше, а Тор, отодвинув ветку, замер перед открывшимся видом небольшой полянки, среди которой стояла искусно сделанная белая беседка. Рядом пробегал чистый ручей, журча и блестя на солнце. Под крышей беседки их ждала другая альвийка, постарше, но такая же утончённая. Завидев их, она махнула рукой, подзывая, и улыбнулась. Тор уверенно шагнул вперёд первым, но Локи изловчился и поймал его за руку, вспомнив предупреждение вёльвы из сна. — Что случилось? — мягко спросил он, повернувшись. — Ты точно согласен? Готов после объявить всему Асгарду, что это больше не просто игра? — Это никогда не было игрой, — с грустью напомнил Тор. Нахмурившись, Локи твёрдо стоял на месте и смотрел на их сплетённые руки. — Боюсь, как бы не стало хуже… — От чего? От нитей? — пожал тот плечами. — Ты их боишься? — Не боюсь — опасаюсь. Никогда не задумывался о том, что чувства можно измерить. Одно дело — говорить о них, совсем другое — увидеть воочию. — Ничего не будет страшного, если окажется, что один из нас любит сильнее. Это нормально, — неожиданно легко сказал Тор. — Если ты, то я стану ценить тебя ещё больше, если я, то попрошу тебя ценить меня. — Я тебя и так ценю, — сорвалось с языка, и Локи красноречиво поднял брови. Тор на это заявление улыбнулся ещё шире и, сжав руку, потянул вперёд. Под ногами по-прежнему шуршала тропинка из камней. Альвийка, что привела их сюда, стояла в стороне и внимательно наблюдала за ними, а та, другая, смотрела более мягко. От неё исходил лёгкий сладкий аромат магии, разительно отличавшийся от магии йотунов. Поначалу Локи даже не уловил его и, лишь когда Тор стал подниматься по ступенькам, заметил, насколько изящна присутствующая здесь магия. Неудивительно, что Нарви было сложно подстроить свой дар под здешний. — Ваше величество, — альвийка с уважением поклонилась Тору и повернула голову к Локи. — Приветствую вас. Меня зовут Линдли. Наш повелитель Вёлунд приказал мне лично провести для вас церемонию. Локи был удивлён, что весть дошла до самого Вёлунда, а вот Тор, казалось, не видел здесь ничего необычного. С Альвхеймом у Асгарда всегда были более спокойные отношения, чем с остальными мирами — когда-то Одину даже не пришлось идти сюда с войной, чтобы подчинить этот мир, поэтому взаимное уважение сохранялось между царствами вот уже не первую тысячу лет. — Передайте ему мою искреннюю благодарность, — Тор ограничился лёгким кивком головы. — Полагаю, никаких пояснений не требуется? — Нет, — качнула головой альвийка. — О вас и так наслышаны все девять миров. Для меня честь способствовать вашему полноценному единению. Линлди протянула руку, и вторая альвийка поспешно вложила в её ладонь две тонкие алые нити, которые на первый взгляд можно было разорвать одним пальцем. — Они не выглядят крепкими, — заметил он. — Вам ли не знать, что магия творит чудеса, — сказала Линдли и плавными движениями другой руки поводила над нитями, принявшись колдовать. Альвийская магия была прозрачной, почти бесцветной, с мелкими серебряными искрами. Локи невольно залюбовался движениями её пальцев — аромат чужеродной магии захватывал его, пленял, и он был рад, что Тор вообще не способен ощущать магию. Он стоял рядом, позволяя Локи цепляться за свою руку, и тоже не сводил взгляда с изящных рук Линдли. Её магия тончайшими нитями оплетала те, что лежали на ладони — цвет менялся от насыщенного красного к нежно-розовому. А ещё между ними появилась связка из магической нити, превратившая две части в одну. — Вы же знаете, как действуют наши нити? — решила уточнить Линдли. — Связывают сердца, — ответил Локи, поддавшись желанию превратить слова в красивую картинку. — Обнажают чувства. Линдли кивнула. — Да, именно. Чем сильнее ваши чувства, тем крепче и толще будут нити на ваших руках. Наши браки держатся на любви. Альвы постоянно проявляют друг к другу чувства, и именно это поддерживает брак. Как только чувства угасают, нить рвётся и вы перестаёте быть связанными узами. Всё просто. — Может быть, понятия альвов и асов немного разнятся, поэтому я хочу сразу уточнить: что для вас значит проявлять друг к другу чувства? — с неожиданным подозрением уточнил Тор. — Говорить о любви? — Заниматься любовью, — ни один мускул на лице альвийки не дрогнул. — Слова часто лгут, а вот ваши тела — нет. Поцелуи, объятия — именно в такие моменты эмоции наиболее сильны. Но не только это. Взаимопомощь. Поддержка. Разговоры. Ну и слова… если в вашей паре слова играют важную роль, вы не должны пренебрегать ими. Не сказать, что Локи услышал что-то новое для себя, а вот Тор, похоже, явно смутился. Искоса посмотрев на него, Локи усмехнулся и перевёл взгляд на ожидавшую их Линдли. — Это всё? — Не нужно искать подвох там, где его нет, — примирительно улыбнулась она. — Мы, альвы, предпочитаем правду, а не ложь. — Очень жаль, — не удержался от язвительности Локи — Тор его легонько одёрнул, поэтому пришлось вздохнуть и сдаться. — Начинайте. Ритуал был очень прост и быстр. После него стало ясно, почему для свершения не требуются ни гости, ни свидетели — все последствия запечатлены на руках и по большей степени служат лучшим доказательством единения пары. В каком-то смысле это было сложно назвать браком. Особенно сложно после того, как с самого детства Локи окружали асгардские традиции, и свадьба в их понимании обязательно должна быть пышной, весёлой и с кучей гостей. Локи всегда считал, что для асов это лишь повод для очередного застолья. Что уж говорить о традиции, когда приходило время провожать пару на ложе — ну чем не развлечение для изрядно захмелевших гостей? Им было нужно встать друг напротив друга, держа левые руки сцепленными. Как объяснила Линдли, левая рука ближе к сердцу, а раз нить улавливает чувства, то и носить её необходимо на левой руке. Локи ощущал, как дрожали пальцы Тора, когда она завязывала узелок на его запястье. Пристальное вглядывание в глаза не помогло — он не мог понять, о чём Тор думал: то ли волновался, то ли просто переживал из-за важности момента. Когда холодные пальцы альвийки коснулись и его запястья, Локи тоже напрягся и даже задержал дыхание — настолько необычным было ощущение соприкосновения с чужой магией. Когда оба узелка были завязаны, Линдли отступила на шаг, словно любуясь своей работой. — Можете сказать что-нибудь друг другу, — посоветовала она. — Что угодно? — усомнился Тор. — Что угодно, — кивнула та. В синих глазах плясали сумасшедшие искры. Тор выглядел настолько взбудораженным, что Локи успел заметить, как блестит магическая связка между нитями, что до сих пор удерживала их руки на близком расстоянии. — Я люблю тебя, — шепнул Тор, и Локи вздрогнул, оторвавшись от созерцания любопытного магического артефакта. — Очень оригинально, — хмыкнул он, однако сердце окутало уже привычное тепло — нить в самом деле снова блеснула и будто бы на мгновение обожгла, давая ощутить жар слов. Однако ответить было гораздо сложнее — Локи ещё никогда не произносил таких личных слов при посторонних, а две альвийки, которых он видел в первый и последний раз в жизни, были именно посторонними. А вот Тора, казалось, признания совершенно не смущали, в отличие от открытого напоминания о том, как им нужно относиться друг к другу наедине. После того, как Локи чересчур долго рассматривал их сплетённые руки, Тор, почуяв неладное, накрыл его ладонь второй рукой и мягко позвал: — Локи. Локи шумно вдохнул и, ощутив, как сильно заколотилось сердце, как можно спокойнее произнёс: — Я тоже тебя люблю. — Ого, — спустя мгновение среагировал Тор, судя по всему, почувствовав точно такой же отклик нити на запястье. — Горячо. Устыдившись того, что они теперь в самом деле могут ощущать чувства друг друга, Локи отдёрнул руку и с удивлением обнаружил, что магическая связка тут же исчезла и позволила отойти, не удерживая его. Подняв руку, он с недоумением повертел её, рассматривая оставшуюся бледно-розовую нить на запястье с красивым узелком и хмуро уставился на Линдли. — Вы говорили, она будет меняться в зависимости от… — От ваших эмоций, всё верно, — закивала альвийка. — Почему же ничего не меняется? — О, ей необходимо ощутить всю полноту ваших чувств, — с каким-то странным удовольствием пояснила она. — То есть ей сейчас мало? — Я же говорила, — с елейной улыбкой, будто неразумным детям, сказала Линдли, — слова хороши, но лучше всего говорят ваши тела. Займитесь чувственной любовью и поймёте, что я имею в виду. Прикрыв глаза, Локи попытался совладать с охватившим его недовольством. Ему никогда не нравилось, когда кто-то лез в голову и советовал, как нужно поступать и как правильно жить, а сейчас им в буквальном смысле выдавали инструкцию по следующим шагам. Мало приятного, особенно если учесть, что для альвов это действительно было в порядке вещей. Передёрнув плечами от слащавого отвращения, Локи невольно успел понять, почему Нарви в конце концов вернулся в Асгард и был готов обсуждать возможность своего обучения в Йотунхейме. — Это всё? — донёсся до него далёкий голос Тора. — Всё, — подтвердила Линдли. — Желаю вам долгих лет счастья, Ваше величество. — Благодарю. Распахнув глаза, Локи не увидел ничего, кроме оказавшегося в опасной близости лица Тора и… гнев сразу отступил, уступив место смирению. Погладив его по щеке, Тор не стал просить его успокоиться или говорить что-то ещё. Вместо этого он попросил: — Пойдём домой? Вздохнув, Локи согласно кивнул. — Пойдём. Обратную дорогу они нашли самостоятельно. Пришлось добраться ровно до того места, где виднелся отпечаток Биврёста. Лишь после Тор задрал голову и громко крикнул, положив руку на талию Локи: — Хеймдалль! В тот же миг радужное сияние унесло их из Альвхейма, пребывание в котором оставило у Локи странный осадок. С одной стороны, он, конечно, сам был инициатором, но с другой… Напряжённый взгляд Хеймдалля, что встретил сразу после того, как Биврёст закрылся, говорил о неспокойствии. — Я ничего не мог поделать, — сразу сказал он до того, как Тор успел открыть рот, и кивнул в сторону. — Она настояла. Фригга смотрела на них с лёгким прищуром и улыбалась. Однако то, что на мосту собрались любопытные асы, встающие на цыпочки, чтобы поглазеть на прибывшего царя с новоявленным супругом, Локи крайне не понравилось. Стоило только представить, как им придётся проталкиваться сквозь толпу, чтобы добраться до дворца, ему сразу захотелось обратно в Альвхейм — там хотя бы не было никого лишнего. — Так и знал, что что-то пойдёт не так, — сквозь зубы прошипел Локи. — Я не думал, что так получится. Локи… — Тор повернулся к нему с таким испуганным и виноватым видом, что едва ли не доставил ему удовольствие. — Локи, прости, знаю, что ты не хотел… — И не хочу, — Локи продолжал буравить его взглядом. — Ты помнишь, что у нас нет времени на празднование? Остался один день. Тор сразу посерьёзнел. — Помню. Я ничего не говорил про празднование, но теперь всё равно придётся что-то делать. Не сейчас, так позже, — продолжал тихо шептать он. — Меня мало беспокоит празднование, а вот то, как разогнать эту толпу — вполне, — рыкнул Локи, бросив взгляд на мост. — Нас не пропустят к дворцу, пока не налюбуются нами как неведомыми зверушками. Оглянувшись на Фриггу, а затем — на Хеймдалля, Тор озадаченно почесал в затылке. Краем глаза Локи заметил, как блеснул меч Хеймдалля, и тут он понял: вот она, идея! Широко улыбнувшись, он взял Тора за плечи и сообщил: — Придумал! — Что? — настороженно отозвался тот. Локи хитро прищурился: — Веришь мне? — Предположим. — Тогда молчи, — Тор открыл было рот, но прежде, чем успел что-либо спросить, Локи оставил его позади и выступил вперёд, к толпе. Колыхнувшийся за спиной плащ заставил Локи прикусить губу — асы, замершие в ожидании, пугали и притягивали одновременно. Он редко выступал с публичными речами, хотя знал, что получалось у него неплохо. Глубоко вдохнув, Локи начал: — Жители Асгарда! — развёл он руки в стороны. Толпа приветственно загудела. — Понимаю, что вы все знаете то, о чём мы собирались сообщить немного позже. — Царь не может жениться втайне! Так не бывает! — выкрикнул какой-то мужчина. — Царь никогда не вступал в брак в Альвхейме, тем более нарушая асгардские традиции! — крикнул другой. — Мужчина не..! — Думаю, мы все уже не раз обсуждали мои отношения с Тором, — перебил Локи, и в тот момент голос звучал настолько властно, что у него тут же прибавилось уверенности. — Я понимаю, что такого в Асгарде не случалось раньше — для многих из вас выбор царя до сих пор выглядит странным. Но он такой, и мы никогда не хотели притворяться, прятаться за спиной девы, которую Тор мог бы взять в жёны, следуя предписанным традициям, — он сделал длительную паузу, но никто из толпы больше ничего не выкрикивал. — Я — мужчина, йотун и колдун. Да, это так. Но это не делает наш союз неприемлемым только из-за того, что для Асгарда это в новинку. У нас прекрасные дети и долгие отношения, которые должны были убедить если не всех вас, то хотя бы большую часть в том, что у меня нет никаких злых умыслов. Наши жизни перед вами как на ладони. Мы хотели оставить хоть что-то только для себя, поэтому посчитали нужным отсрочить новость о нашем браке в Альвхейме. Поэтому сейчас я хочу попросить вас разойтись — праздник, принятый в Асгарде по случаю брака, будет позже. А пока что мы уйдём, потому что… этот день будет только нашим. И ночь — тоже. Вещать о подобных откровенностях перед толпой было странно, но Локи нравилось, как женщины прятали глаза в смущении, а мужчины краснели от негодования. Елейно улыбнувшись, Локи решил, что получилось вполне складно и ладно — в некоторые детали он был готов поверить сам. Отступив к Тору под звуки загудевшей толпы, Локи увидел, что тот взбудораженно переминался с ноги на ногу и смотрел с нескрываемым восхищением. — Обманщик, — беззлобно сощурился Тор. — Учись, пока даю бесплатные уроки, — довольно ответил Локи. — А что дальше? Отведя от него взгляд, Локи кивнул Хеймдаллю. — В Йотунхейм. — В Йотунхейм? — переспросил Тор. — А что? Там тихо и точно никто не побеспокоит, — а затем подступил ещё ближе, горячо шепнул на ухо: — Ты ведь так ждал сегодняшнюю ночь, а ещё обещал, что никому не позволишь опозорить меня. Судорожно выдохнув, Тор обхватил его за талию и, прижав к себе, повторил: — В Йотунхейм, Хеймдалль. В следующее мгновение их вновь окутали всполохи радужных искр.