…
Пейн запрокинул голову и выпустил в воздух струю белого дыма. Спину холодила бетонная стена, к которой он прислонился в ожидании своей цели. В нескольких метрах от него дребезжал свет фонарного столба, освещающего безлюдный квартал. Вокруг было слишком тихо. И даже гул с железной дороги, что расположилась за высокой стеной, доносился откуда-то издалека. Словно на место, в котором находился мужчина, пребывало в каком-то вакууме. Или просто он глубоко ушел в свои мысли, открестившись от окружающего мира. Прошла уже практически неделя, как их не очень дружный коллектив воссоединился. И теперь каждый отсчитывал дни до момента, когда контракт, подписанный с правлением, закончится. Тогда уже не надо будет защищать этих таинственных сестер Судзуки. Он и братья Учиха получат долгожданную амнистию за прошлые преступления перед системой и… И тут Пейн совершенно не знал, что ему делать. Мадара, по всей видимости, вернется в Японию. На родину. Изуна без всяких вопросов последует за братом. Так сказать, попробуют начать жизнь с чистого листа. А вот сам Пейн не знал, точнее даже не думал о своем будущем. Он никогда не ставил себе целей, к которым следовало бы стремиться. Не пытался отыскать смысл жизни, способный дать ему ответ — зачем он живет. Пейн просто существовал. Без цели и представления, что будет дальше. Сейчас у него есть конкретная цель — защитить Акиру. Такая кабала ему не по душе, но почему-то именно она приносит ему некое ощущение… легкости. Ведь в нем нуждаются, в моменты опасности смотрят, как на что-то божественное. И ему нравится глядеть в эти изумруды и видеть там смесь восхищения и просьбы защитить. Такая привязанность опасна — она душит его многими ограничениями. Но при этом дает четкую цель, которая и задает его кровавый и… не такой одинокий путь. Акира бесит. Ее хочется зарезать, придушить, сбросить с крыши многоэтажки, чтобы, наконец, заткнуть эту девчонку. И в то же время Пейну хочется прижать ее к себе, дабы просто смотреть в самые красивые глаза, что он когда-либо видел… Внезапно все мысли рассыпались от гула приближающейся машины. Окурок тут же полетел на землю, растаптываясь подошвой ботинок. Но мужчина так и не вышел из тени. Он начал ждать. Словно зверь, прищуренным взглядом следя за двумя яркими фарами, которые стремительно неслись в его сторону. Вот и прибыл «клиент». В руку удобно лег пистолет, и Пейн щелкнул предохранителем, уже ощущая запах пороха и металлических ноток. В глазах сверкнул полубезумный огонек, граничащий с желанием поскорее забрать эту жизнь. Ему нравится убивать — это уже давно стало частью его души. Запах крови будоражит. И нет ничего слаще момента, когда в глазах человека затухает последняя искра. Боль уходит, и тогда наступает вечная тьма. Пейн шумно вдохнул, когда мимо фонарного столба пролетел внедорожник. Колеса проехались по острым шипам, и машину занесло на дороге, унося опешивших пассажиров к бетонной стене. Послышался приглушенный стук; передний бампер смялся от резкого столкновения с неожиданным препятствием, после чего в двигателе вспыхнул огонь. Не прошло и минуты, как на улицу вывалилось четверо людей. Заметив знакомую морду, Пейн даже в секундный ступор впал. Но затем чуть ли не зарычал от лютой ярости, осознав, что его приказа ослушались. Опять. Он же говорил им просто гулять, а не в неприятности лезть! Сука! Почему с этими детьми так сложно?! — Какого черт… Один из мужчин так и не успел высказать своего недовольства от произошедшей аварии. Пуля в лоб мгновенно заткнула его, припечатав к дверце со стороны водителя. Второй выстрел пришелся прямо в сердце — кому, Пейна даже сам не понял. Просто человек, сопровождающий его цель. А вот «клиента» он оставил на потом. Чтобы вытянуть из него все ответы. Пистолет навелся на коленную чашечку, и до жути сердитый убийца выстрелил, принеся бугаю массу неприятных ощущений. Точнее адскую боль, которая вырвалась изо рта в виде истошного и душераздирающего крика. Но Пейн даже взгляда не бросил в сторону будущего трупа — а целенаправленно двинулся к опешившему Изуне. — Где она? — и заглянул в машину, надеясь отыскать там чертову девицу. Однако, к его большому ужасу, ее там не оказалось. И это сразу навело мужчину на нехорошие мысли. — Учиха… — злостно прорычал, хватая парня за грудки. А тот даже сказать ничего не смог, ибо совершенно не рассчитывал увидеть здесь Пейна. По виску скатилась алая струйка крови, и ошарашенный взгляд Учиха метнулся к разрастающемуся огню. Позади корчился тот самый бугай, которого Акира обыграла в карты. Он что-то кричал, держался за простреленное колено, откуда ручьями вытекала горячая кровь. Но парня нисколько не волновали его адские мучения, ибо сознание так и осталось в особняке, где его разделили с Акирой. Изуну забрали, чтобы он кое-что взломал, а девушку… — Мне второй раз… Тут парень словно ото сна очнулся, припомнив слащавую улыбочку того, в чьи руки попала беззащитная девушка. — Они оставили ее с тем ублюдком! — нервно выпалил и, вывернувшись из хватки Пейна, понесся в обратную сторону. Закатив глаза к ночному небосводу, мужчина выстрелом в голову убил мучающегося бугая, а после на всех порах понесся за Учиха. Еще теплый пистолет скрылся за поясом джинсов, и довольно крупный заказ остался на милость огню — плакали его четыреста тысяч долларов. Как и репутация, которая уже потихоньку начала превращаться в невосстанавливаемую пыль. — Каким? — неестественно спокойно поинтересовался, когда настиг встревоженного Изуну. Парень, остановившись на перекрестке, стал панически искать глазами хоть какую-то машину, чтобы как можно быстрее добраться до красавицы. Ибо любая минута промедления может стоить ей не только репутации, но и жизни. Учитывая ее длинный язык. — Сынком местного босса… Ты на машине? Нет, блять, на автобусе приехал, — Пейн еле удержал себя от того, чтобы не хлопнуть рукой по лицу. Однако делать он ничего подобного не стал, а быстрым шагом направился к месту, где оставил свой автомобиль. Раз эта курица попала к местному мажору с очень опасными связями, то… Что ему делать? Как отобрать свое у того, кого априори нельзя трогать? Ведь смерть сына главы системы будет равноценна началу охоты. На него.***
— Да ты у нас, оказывается, карточный шулер… Какая неожиданность. Карта с бубновым тузом улетела на дорогой ковер, устланный практически всей колодой карт. Акира невозмутимо проследила за очередной пластинкой, после чего подняла глаза на Джеймса, восседавшего в кожаном кресле. Со спины девушку неприятно морозило присутствие его дружка, державшего руку на ее плече — чтобы не рыпалась и не пыталась сбежать. А сбоку, на диване, находился еще один ублюдок, уже вовсю облизывающий ее своим голодным взглядом. Судзуки всегда знала, что у нее в крови заложено попадать во всякие неприятности. Постоянные нападения Корня. Ловушка от Гаары и его братца. А теперь еще и встреча с чертовым одногруппничком, который уже давно положил глаз на ее задницу. И с годами она даже привыкла быть магнитом для неприятностей. Однако почему-то сегодня эта полоса дерьма решила закончиться на самом банальном — изнасиловании. Кто ж знал, что тот придурок, которого она обыграла в карты, приедет в особняк к самому Джеймсу — любимой занозе местного босса. И уже после этого приоритеты на ее тощее тело резко сместились на уровень повыше. Куда уехал тот придурок, при этом утащив с собой Изуну, Акира не знала. Но отлично понимала, что сейчас она конкретно попала. Одна. В логове врага. И наедине с тремя ублюдошными извращенцами. Ну просто праздник жизни какой-то… Акира невольно дернулась, когда Джеймс встал со своего места и неторопливо двинулся в ее сторону. Обогнул стеклянный стол, на котором словно специально ничего не было, а затем остановился в шаге от нее, приставляя последнюю карту к щеке. — А я всё думал… куда же подевалась моя милая куколка. По лицу прокатилась волна отвратительной дрожи, побежавшая вдогонку за острым пластиком. Парень невесомо вывел на бледной коже незатейливый рисунок и, победно ухмыльнувшись, спустился к вороту белой блузки. — А ты, оказывается, по казино ходишь… людей обманываешь, — и осуждающе поцокал, отбрасывая карту в сторону. Дыхание затаилось, и девушка настороженно покосилась на пальцы, обхватившие узел ее клетчатого галстука. И она ведь даже сделать ничего не может, чтобы пресечь предстоящее изнасилование. Попробует сбежать — за дверью ее тут же схватят. А после вернут обратно к боссу, который осуществит с ней все свои грязные фантазии. Еще и друзей подключит. — Ай, нехорошо, очень нехорошо ты поступаешь. Что же нам с тобой сделать? После чего притянул Акиру к себе, опускаясь к ее невозмутимому лицу. И только мельтешащие изумруды говорили о том, что ей страшно. Страшно от мыслей, которые витают в головах этих ублюдков. Уж лучше ощущать на себе тяжелое дыхание Пейна, чем находиться в руках всякой погани. Да, чудик обращается с ней, как с вещью, но… он проявляет заботу. Пытается скрыть это. Вечно ворчит, когда она выводит его на разговор. Даже угрожает свернуть шею, если продолжает его унижать. Но при этом всегда перетягивает Акиру к себе на грудь, мгновенно проваливаясь в крепкий сон. А Судзуки покорно расслабляется в объятиях, с каждым днем понимая, что без этого человека она уже не видит своей жизни. Он слишком глубоко забрался к ней в душу. Своей извечной ворчливостью и грубостью не оттолкнул ее — а, наоборот, заставил испытывать к нему что-то совершенно неправильное. И Акира отлично понимает, что у этой связи нет будущего. Но почему-то душа и сердце отказываются терять свою опору, которую она внезапно увидела в черством мужчине… — Мы можем отправиться к моему отцу. Или… — К отцу, — решительно ответила, отчего на всех парней накатил секундный ступор. Ибо предстать перед самим боссом — этого никто не хочет. Даже родной сын, отлично знающий, как любимый папочка разбирается с теми, кто его обманывает. Или пытается обокрасть. — Ты сейчас серьезно? — Джеймс иронично усмехнулся, но, не заметив даже намека на шутку, мгновенно стал серьезным. — Да ты, куколка… — Я всё отлично понимаю, — спокойно перебила его, слегка приподнимая уголки губ. — И советую тебе отпустить меня, если не хочешь потом остаться без своих рук. Парень тут же нахмурился и невольно переглянулся с дружком, что стоял позади Судзуки. Однако тот лишь покачал головой, показывая, что ему неведома причина такого спокойствия. Может это и правда блеф. А может перед ними сидит не просто симпатичный шулер… — Бубновый туз. — Чего? — Джемс снова посмотрел на Акиру, взгляд которой был устремлен к упавшей карте. Девушка усмехнулась и медленно подняла к растерявшемуся парню свои бездонные изумруды. — Карты подсказывают мне, что сегодня ты проиграешь, Джеймс, — и тихо посмеялась, приведя парней к еще большим сомнениям. Неужели она свихнулась? Или ее уверенность зиждется на чем-то серьезном? Джемс резко мотнул головой. Пелена ступора спала, и на него накатило сильнейшее раздражение, рожденное ее словами. И чтобы хоть как-то вернуть себе былой авторитет, он довольно грубо поднял девушку со стула, а после завалил ее на стол, вжимая лицом в холодную поверхность. Подол юбки задрался, показав горящим глазам черные трусики с кружевной окантовкой. Накрашенные ноготки царапнули стекло — но большего Акира не сделала. Она не собирается опускаться до криков и просьб отпустить ее. Гордость слишком завышена. И она никогда не позволит девушке умолять своего врага или насильника не делать этого. Да и зачем, когда этот человек всё равно получит свое наказание… — Я тебе покажу, кто проиграет. Рыкнув, парень просунул палец под резинку белья и с треском разорвал его, отбрасывая к бубновой шестерке. Черная ткань упала на карту и закрыла удачу саваном неизвестности. Может она опять ошиблась, понадеявшись на свою интуицию? До женского слуха донесся звук расстегивающейся ширинки, и Акира быстро прикрыла глаза; почему-то сразу увидела Пейна. Надо представлять, что это он сейчас пытается выместить на ней свою злость — так будет проще. Ведь он… роднее. Ближе, чем этот ублюдок, решивший нагнуть ее. Глупец… К промежности приставили головку члена, после чего всё тело напряглось. Пальчики на ногах скукожились, когда внизу появилось омерзительное ощущение заполненности. Но в своих мыслях она пытается представить, что это Пейн растягивает ее своей плотью. Так проще; но почему-то получается с трудом — перед глазами по-прежнему маячит образ ухмыляющегося Джеймса. Акира дергается. Этот ублюдок проталкивается в нее до основания, а после выходит наполовину. Отвратительно; но она терпит. Лишь на стеклянный стол падает горячая капелька обиды. На свою же глупость. Тело дрожит и напрягается еще сильнее, когда в нее начинают вколачиваться по самые яйца. Ножки стола царапают пол — со стороны дружков доносятся злобные смешки. Ублюдки. Но она обязательно им ответит за это унижение. Если, конечно, выживет после всего этого… Неожиданно Джеймс замирает. Акира позволяет себе открыть глаза — со стороны коридора доносятся подозрительные звуки: словно кто-то падает. В голову заскакивает совершенно абсурдная мысль, за которую девушка хватается, как за свое спасение. А вдруг это он? — Иди проверь, — Джеймс кивнул тому, кто сидел на диване, после чего вернулся к своей любовнице. Да не может сюда кто-то проникнуть. Если только какой-то смертник не решил найти свою мучительную… …смерть. Внезапно дверь распахнулась, и долговязый парень, отправленный разведать обстановку, ошарашенно замер. Глаза, преисполнившиеся шоком, уставились на дуло пистолета. Руки невольно поползли вверх, когда его взгляд упал на вырубленных охранников. — Мордой в пол, — и указал пистолетом на дорогой паркет, к которому дружок Джеймса устремился без промедлений. А девушка, услышавшая этот голос, не смогла сдержать радостной улыбки. — Пейн… Как только ублюдок оказался внизу, мужчина вырубил его ногой по лицу, после чего рукояткой пистолета обезвредил второго дружка, продолжавшего стоять за пустым стулом. И вот затем вся его внезапно нахлынувшая злость, ярость… ненависть устремились к самому главному человеку, который посмел тронуть чужое. — А ну отошел от нее. И щелкнул предохранителем, показывая, что его намерения очень серьезные. — Ты хоть понимаешь… — Быстрее! — мужчина рявкнул, и Джеймс тут же отскочил от Судзуки, спешно пряча неудовлетворенный член в штаны. А затем прищуренным взглядом проводил свою шлюху до наемника, которого она в порыве схватила за свободную руку. — Ты как? Поймав на себе холодный взгляд, Акира улыбнулась и практически беззвучно прошептала: — Теперь лучше. Мужчина кивнул, — даже не зная зачем, — после чего завел свою подопечную за спину, укрывая ее от хищных глаз папенькиного сынка. Рука навела пистолет на область члена, который посмели присунуть его собственности. А тут уже дело личное… — Пейн, тебя с… — Только попробуй нажаловаться отцу: найду и жестоко накажу, — холодным голосом перебил мальца и выстрелил тому в бедро. В качестве моральной компенсации. Зашипев, Джеймс рухнул на пол и сразу схватился за огнестрельную рану. Густая кровь заструилась на орехового цвета паркет, а злобный взгляд устремился к уходящей парочке. Хрен вы далеко уйдете, голубки ебаные. Рука заползла в карман и выудила оттуда телефон. Парень дрожащими пальцами отыскал номер своего отца, но нажать на него не успел. Неожиданно к горлу приставили лезвие ножа. Парень нервно сглотнул, когда его уха коснулось чье-то дыхание. — Не волнуйся, вскоре ты встретишься со своим папочкой… По коже полоснули холодной сталью, и на пол бурным потоком хлынула горячая кровь. Изо рта вырвались противно-булькающие звуки, которые Джеймс попытался остановить дрожащими руками. Но жизнь стремительно покидала его тело, а с последней каплей крови уже стеклянные глаза уставились на удаляющегося человека. Оружие смерти со звоном упало на паркет. И в кабинете наступила мертвая тишина. Обратный отсчет начался. Alexandre Desplat - Lily's Theme … смыв с себя остатки грязи, что налипла к ней после неудавшегося изнасилования, Акира обернулась полотенцем и вышла из ванной. Возле двери она сразу заметила Изуну, прислонившегося спиной к стене. Улыбка сразу заползла на уставшее лицо. — Еще раз спасибо, что не бросил, — и со всей благодарностью обняла парня, который незамедлительно ответил на этот порыв нежности. Руки сковали хрупкое тело в своем плену, и Учиха со вздохом уткнулся носом во влажные волосы. — Да как я мог… Они бы тебя потом убили… А перед этим… Ощутив, как парень напрягся и запыхтел от злости, девушка ласково провела рукой по его волосам. Изуна сразу прижался к ней в страхе снова потерять. Ведь если бы не Пейн, то ему бы даже подойти к этому особняку не удалось. А так их маленькой, но очень слаженной команде удалось вызволить красавицу. Учиха контролировал территорию по камерам, которые ему удалось взломать, а Пейн делал всю самую грязную и сложную работу. Но не убивая никого и… даже не возмущаясь. Лишь настоящим ураганом устремляясь к тому кабинету, где их женщину очернили самым низким способом… — Всё закончилось, — тихо прошептала, пытаясь успокоить. И ей удалось, так как парень мгновенно расслабился в ее объятиях. — Ты меня прости за то, что… Изуна резко отстранился от нее, прижимаясь к еще влажному лбу. — Это я придурок, раз позволил нам пойти в казино, — отчаянно прохрипел и в порыве накрыл ее губы безумно трепетным поцелуем. Акира тут же распахнула глаза. Но… даже не попыталась оттолкнуть брюнета от себя. Лишь замерла. Просто застыла, позволив урвать кусочек ее дружеского тепла. И Учиха сразу понял, что ему большего не светит. Она не ответила. А он, глупец, понадеялся на невозможное. Опять… — Прости, — отстранившись от девушки, Изуна поднял глаза к ее изумрудам и почему-то ощутил укол безумной обиды. С языка так и хотело отпустить: почему? Почему она выбрала Пейна? Чем этот придурок лучше него? Горькая усмешка слетела с его губ, и парень в тяжелом молчании ушел к себе в комнату. И на что он продолжает надеяться? Для нее он всего лишь друг. А Пейн… мужчина. И почему судьба всегда так несправедлива? Это ты меня прости, Изуна, — Акира тихо вздохнула, когда за парнем прикрылась дверь. А после зашла во тьму своей спальни. Пальцем щелкнула выключатель и в ту же секунду ощутила, как в животе что-то затрепетало. На разобранной кровати лежал Пейн. — Чего хочешь? Опять накричать? — тихо буркнула, проходя к шкафу с одеждой. Приоткрыв дверцы, девушка спряталась от мужчины и с румянцем на щеках сбросила с себя полотенце. Мужчина разлепил правый глаз, устремляясь к единственной преграде, за которой скрывалась его женщина. Точнее глупая девчонка, каждодневно сжирающая его нервы и былую выдержку. — Спать пришел, — и заложил руку за голову, стараясь не думать о ее тощем теле. Свободного кроя футболка заструилась по нагому телу, после чего девушка быстро натянула пижамные шортики. Вздохнула, когда ощутила жуткий прилив смущения. А после перебралась через мужчину, укладываясь у стены. — У тебя своя комната есть… — Заткнись. Фыркнув от такой грубости, девушка развернулась к нему спиной, натягивая на себя одеяло. — Спасибо, Акира. Спокойной ночи, Акира. Это так любезно… Внезапно мужчина зашевелился, и через секунду послышались удаляющиеся шаги. Девушка резко оторвала голову от подушки, бросая тревожный взгляд ко входу. Уходит? Выключив свет, Пейн защелкнул дверь на замок и снова вернулся на свою половину кровати. Ухмыльнулся, когда девушка резко отвернулась от него. Но затем, неожиданно для них обоих, прижался к худенькому телу со спины, пряча лицо во влажных волосах. Теплое дыхание ударило в затылок, и рука перекинулась через женскую талию, отчего Акира не смогла сдержать глупой улыбки. — Еще раз так сделаешь… — Ты меня пристрелишь, — тихим голосом закончила и прикрыла глаза. Даже не узнав, что мужские губы растянулись в еле заметной улыбке. В комнате повисло умиротворенное безмолвие, и через каких-то несколько минут весь дом погрузился в глубокий сон. Все уснули, уйдя в свои мысли, обиды, тревоги. А на горизонте их жизни замаячила туманная пелена, за которой скрывались новые проблемы. Чудовищные и… смертельные.…
Рен поставила свежесваренный кофе перед Мадарой и уже хотела присесть рядом с ним, как вдруг со стороны прихожей донесся громкий стук в дверь. Пара сразу переглянулась друг с другом. — Мы ждем гостей? — мужчина глянул на настенные часы, дабы убедиться, что сейчас еще шесть утра. И сегодня они точно никого не приглашали. Девушка отрицательно мотнула головой и невольно потянулась за ножом на столе. Однако Учиха быстро показал, чтобы она оставила острые вещички в покое. Вот только сам незаметно проверил наличие пистолета за поясом, поднимаясь со стула. Подойдя к центральному входу, Мадара еще раз глянул на маленький хвостик за собой, после чего со вздохом открыл дверь. Рен моментально пришла в сильное удивление, когда взглядом вперилась в их совершенно нежданного гостя. Вот его она точно не думала увидеть в ближайшие месяцы. — Итачи? Стоявший на крыльце парень снял солнцезащитные очки и, нацепив их на голову, просочился между застывшей парочкой. — Всем доброе утро. А теперь за мной, — сухо отозвался и без всяких церемоний прошел на кухню, заставив Мадару знатно так охуе… охереть. Это что за явление такое нарисовалось? — Ты кто такой? — зашел за брюнетом и с налетом шока и подозрения стал наблюдать за этой птицей. Парень, присев во главе стола, отодвинул от себя горячую кружку с кофе и положил на столешницу папку с документами. — Итачи Учиха. Твой соклановец. Член Акацуки. Приятно познакомиться. — Мадара тут же дернулся, потянувшись за пистолетом. Однако рука, что легла на его локоть, мягко попросила не действовать так опрометчиво. Подожди, — Рен безмолвно прошептала губами, после чего опустилась на стул возле друга. Мужчина с заминкой последовал ее примеру. — А теперь, дорогие мои, объясните мне, какого черта происходит?! Сердито прокричал и со всей силы бросил папкой об стол, вынудив Рен ошарашенно округлить глаза, а мужчину изумленно выгнуть бровь. Это что еще за утренняя истерика? Решив посмотреть, а не спрашивать, Мадара забрал принесенные бумаги и коротко глянул на Итачи, который отошел к окну. Было видно, что парня прямо распирает от желания что-нибудь сломать. Или убить кого. И чтобы понять причину такого необычного явления в его доме, мужчина раскрыл папку и тут же поперхнулся от неебических размеров шока. — Заказ на Пейна, Акиру и Изуну?! За что?! Итачи судорожно выдохнул и полубезумным взглядом прожег двух идиотов, не уследивших за чертовым детсадом. — За убийство Джеймса Амнелла. После этих слов со стороны дверного проема раздалось тихое упс. Мадара и Рен со скрипом повернули головы в сторону застывшей Акиры, и Учиха терпеливо выдохнул. А потом тихий квартал содрогнулся от яростного крика: — Пейн!