Raging Fire

По коридору эхом разнёсся стук каблуков. Стайка девочек в балетных пачках поморщилась при виде высокой пожилой дамы, величественно вышагивающей ко коридору театра, словно тот голый король. — Это мадам Вильнёв, — раздавался взволнованный шёпот. — Новый руководитель танцев? Она очень строгая? — Да, — отвечал кто-то из девочек постарше. — С ней и по мадам Жири можно соскучиться. По стенам коридора раскатился грохот. Стайка девочек замерла, затаив дыхание. Мадам Вильнёв стучала в дубовую дверь одной из гримёрок. Дверь открылась, и на пороге показалась миловидная светловолосая девушка лет двадцати. — Bonjour, madame, — учтиво поздоровалась блондинка и задорно улыбнулась. — Мадемуазель Жири, как я понимаю? — мадам Вильнёв проигнорировала приветствие девушки. Мэг Жири с несокрушимым энтузиазмом кивнула. — Мне бы очень хотелось знать, почему вы и мадемуазель Даае не явились сегодня на репетицию. За спиной мадам Вильнёв раздалось возбуждённое перешёптывание: — О, что сейчас будет! — Мадам, вы были вчера на вечерней репетиции? — беззастенчиво спросила Мэг. — Не была, но какое отношение это имеет к делу? — мадам Вильнёв вопросительно подняла бровь. — О! — В момент, на красивом личике Мэг Жири отобразилась вселенская скорбь еврейского народа. — Тогда вы не знаете о Кристине… Мадам Вильнёв не понимала. — А что я должна знать о мадемуазель Даае? Мэг Жири подбежала к мадам вплотную и слегка прикрыла за собой дверь. Встав на цыпочки, Мэг дотянулась до уха мадам и печальным шёпотом затараторила: — О, мадам. Это ужасная история. Когда Кристине было всего семь лет, её отца жестоко убили прямо у неё на глазах… Мадам Вильнёв выпрямилась. — Я не знала. — И с тех пор, Кристина… Ну… Как бы вам сказать… У неё бывают странности. Как будто в подтверждение слов Мэг, дверь гримёрки открылась, и из-за неё вышла высокая худенькая девушка, выглядящая ровесницей Мэг. Её кудрявые золотистые волосы были растрёпаны, а взгляд, казалось, блуждал где-то далеко-далеко отсюда. Всё это придавало ей вид маленькой городской сумасшедшей, сошедшей со страниц романа Чарльза Дикенса. Мадам Вильнёв с сожалением взглянула на девушку. — Мне очень жаль… — Простите нас за пропущенную репетицию, — Мэг трогательно поджала губу. — Но что есть пропущенная репетиция по сравнению с душевным спокойствием?.. Мадам Вильнёв, явно чувствуя себя виновато, ещё раз смерила взглядом Мэг Жири и несчастную Кристину Даае, затем развернулась на своём каблуке и продефилировала в обратном направлении. — Не на что тут смотреть! — раздался её грозный голос в конце коридора, и стайка девочек разбежалась в стороны. Мэг и Кристина с несколько секунд смотрели друг на друга. Ещё полсекунды, и обе прыснули от смеха. — Эта физиономия точно добавится в нашу коллекцию, — еле выдавила Кристина. — Схема стара как мир, а до сих пор работает, — Мэг смахнула выступившую слезу. — Чем займемся сегодня? — В смысле, пока мадам Вильнёв не спросила у твоей мамы, что со мной такое, и она не прибежала нас отчитывать? — Кристина задумчиво сдвинула брови. — Окей, посмотрим, какие у нас варианты… Кристина вытянула перед собой худенькую мраморную ручку с растопыренными пальцами. — Опция номер один: соблазнить Жозефа Бюке… Мэг накрыл новый приступ хохота. — Говорите тише, а то мадам Вильнёв услышит, и долго мы ей будем рассказывать про твою душевную болезнь. — Опция номер два: зайти в кафе месье Дюфре, купить миндальных пирожных, и отправиться к Arc de Triomphe, — Кристина загнула второй палец. — Первая часть мне нравится, а вот возле Триумфальной Арки делать нечего, — отозвалась Мэг. — Можно пойти к Нотр-Даму. — Опция номер три, — продолжала Кристина. — Пойти к Нотр-Даму и изображать английских туристок, совершенно не понимающих по-французски. — Замётано, — кивнула Мэг. Через несколько минут девушки уже выбегали из гримёрной, одетые в легкие весенние платья. На голову Кристина повязала шёлковый платок, обмотав его вокруг шеи на восточный манер. — Я чур Элизабет, а ты Тайлер, — хихикнула Мэг, предвкушая отличную прогулку. — Это мужское имя, Мэг, — сообщила Кристина. — Да? А ну… Тогда ты… — Я Бетси, — решительно сказала Кристина. — И не надо придумывать за меня. — Кристина, Бетси — это сокращённо от Элизабет, — нахмурилась младшая Жири. — Тогда будет как в той песенке про Элизу, Элизабет, Бетси и Бесс. — Не начинай. — «Элиза, Элизабет, Бетси и Бесс, Отправились как-то в пикардийский лес. Нашли там гнездо, а в нем яиц пять, Забрали они по яйцу вчетвером, Осталось четыре яйца лежать в нём»*, — пропела Мэг Жири. Кристина цапнула подругу за руку, и Мэг звонко хохотнула. Через секунду обе девушки замерли. — Ты это слышала? — настороженно спросила Мэг. — Мадам Вильнёв возвращается? — Кристина тоже насторожилась. — Нет, там… — Мэг указала в тёмный конец коридора. Кристина заметила, что розовое лицо Мэг побелело. Девушка знала, что этого Мэг опасалась больше всего. — Господи, я… — Кристина замерла. — Мэг, я… Я его вижу… Мэг уставилась на подругу, и с ужасом заметила, что Кристина затаила дыхание и с испугом смотрит во тьму коридора. — Ещё одна физиономия в мою коллекцию, — вдруг рассмеялась Кристина. Мэг со всей силы саданула её по руке. — Между прочим, это было совсем не смешно, — обиженно проворчала Мэг. — Совсем? — жалобно спросила Кристина. — В театре про такое не шутят, Крис! — взвизгнула Мэг. — Ну ты и зануда. — Можешь прийти в общую гримёрку и пошутить про Призрака Оперы, — парировала Мэг. — И я посмотрю, как тебе там начистят шею. День выдался отменным. Солнце не жарило слишком сильно, ветер не был слишком порывистым, улицы не были ни слишком пустыми, ни слишком переполненными. Девушки сидели за резным столиком кафе месье Дюфре и уплетали за обе щёки миндальные пирожные. — Если мадам Вильнёв узнает, что мы пропустили репетицию, чтобы трескать пирожные, нас выкинут из Оперы Популер, затылком чувствую, — задумчиво произнесла Мэг, дожёвывая очередную кремовую розочку. Кристина сидела, подперев подбородок рукой, блаженно закрыв глаза и наслаждаясь мягким майским солнцем. — И вообще… — Мэг вдруг посерьёзнела. Кажется, последние полчаса она только и думала над тем, чтобы закрыть гештальт. — Странно, что про Призрака Оперы шутит человек, который в двадцать лет сам верит в «Ангела Музыки». Может, не слишком-то мы и наврали тогда мадам Вильнёв.? Кристина тоже сделалась совершенно серьёзной. — О, Мэг, не заставляй меня. Это не моя тайна… — Опять поясничаешь, — скучающе протянула Мэг. Кристина подняла бровь. — А чего ты ещё ждешь? — Можешь переводить это в шутку сколько угодно, — серьезно сказала Мэг. — Но я-то знаю, ты по-настоящему веришь в своего «Ангела» и до сих пор разговариваешь с ним. — А ты веришь в Бога и разговариваешь с ним, — парировала Кристина. Мэг фыркнула, словно кошка. — Не богохульствуй! Это совсем другое! — О-ля-ля, мадемуазели! — их спор прервал задорный голос. Кристина открыла глаза, и увидела молодого паренька с растрёпанными каштановыми волосами, который остановился перед их столиком. — Bonjour, monsieur, — кокетливо поздоровалась Мэг. Кристина незаметно ткнула её в бок локтем. — I'm sorry, we've just arrived. I'm afraid my knowledge of French leaves much to be desired.** И Кристина лучезарно улыбнулась. — О… Я… — паренёк тут же замешкался. — Наверно, вы ничего тут не знаете… Я бы мог показать вам Нотр Дам, и Лувр, и знаете, недавно парень по имени Эйфель построил башню, по мне она — полный отстой, но может быть, вам будет интересно… — Gladly, — промурлыкала Кристина, вставая из-за стола. Около полутора часов темноволосый паренёк, которого, как оказалось, зовут Шарлем, таскал Кристину и Мэг по местным достопримечательностям, в красках описывая их достоинства на смеси французского и ломанного английского, а девушки восторженно кивали головами, время от времени украдкой переглядываясь. — Я если честно вообще не понимаю, зачем они это построили, — Шарль почесал в затылке. — По мне так — груда железа сомнительной формы. Кристина и Мэг подняли головы. Перед ними возвышалась металлическая башня причудливой, ни на что не похожей формы. Кристина вдруг поняла, что законченный вариант башни она видит впервые — до этого она наблюдала только процесс строительства. — Её построил парень по имени Густав Эйфель, — сообщил Шарль. — Это тот же, который построил Америке Статую Свободы несколько лет назад. Чесслово, лучше бы мы её себе оставили, а американцам подарили эту башню… — Моего отца звали Густав, — вдруг сказала Кристина. Мэг вопросительно посмотрела на неё. — О, здорово, — тут же ответил Шарль. — А он сл… Минутку! Вы что, говорите по-французски?! Мэг виновато улыбнулась: — Упс. — Вот авантюристки! — воскликнул Шарль. — В любом случае, приглашаю вас отведать мороженого в парке де Бют-Шамон. Только на этот раз без экскурсии. И вообще, где моя ленточка гида? Но Мэг уже не слушала. Вместо этого она схватила за локоть Кристину, которая, казалось, отключилась. Девушка растерянно оглядывала высокую металлическую башню, и, казалось, не слышала ничего вокруг. — Кристина? Кристина! — Если хотите, потом можно сходить в Тюэльри… — не унимался парень. — Шарль, ради бога: заткнись! — попросила Мэг. Блондинка взяла под локоть Кристину и потащила её прочь. — Хоть номер гостиницы оставьте… — жалобно раздалось им вслед. Бедный Шарль. Ну ничего, как-нибудь в другой раз. Оказавшись у здания Оперы, девушки обогнули его и проскользнули внутрь через служебный вход, чтобы случайно не нарваться на мадам Вильнёв или мадам Жири, или на кого ещё похуже. — Крис, ты в порядке? Я открою окно, — усадив подругу на кровать, Мэг сновала туда-сюда вокруг неё. — Все будет о’кей, как говорят американцы… За дверью раздались шаги, и через секунду она с треском распахнулась. На пороге стояла мадам Жири с видом огнедышащей фурии. — В следующий раз, уважаемые дамы, когда будете строить из Кристины слабоумную, не забудьте поставить в известность меня… — могучий голос мадам Жири, казалось, было слышно на другом конце здания. — Где это видано? Где ваша совесть, где ваши манеры?.. — Мам, вообще-то сейчас Кр… Кристина незаметно сжала руку Мэг, заставляя её остановиться. — Извините нас, мадам Жири, — Кристина через силу улыбнулась. — Мадам Вильнёв, как новый член нашей театральной команды, должна была пройти через этот ритуал. Это что-то вроде традиции. — За такие традиции юные балерины и певицы могут остаться без карманных денег на месяц, — угрожающе заявила мадам Жири. — Чтобы завтра обе были на репетиции, без всяких фокусов. Когда мадам Жири скрылась за дверью, Кристина тяжело выдохнула. Мэг с радостью обнаружила, что румянец возвращается на её щеки. — Так злится, — задумчиво сказала Кристина. — Как будто это была моя идея, рассказывать всем подряд, что случилось с моим отцом. Мэг пожала плечами. — И то верно. Что посеешь — то пожнёшь. Кристина скинула с себя прогулочное платье, взяла со спинки стула сорочку и лёгким движением накинула её на себя. — Крис… — осторожно спросила Мэг. Она старалась никогда не заводить об этом тему, и в последний раз задавала этот вопрос ровно четыре года назад. Что ж, сейчас самое время спросить снова. — А ты ничего… Ты ничего так и не вспомнила? Кристина задумчиво смотрела в стену. — Ничего. Я вообще тот год смутно помню, как будто его просто стёрли из памяти. Мэг понимающе кивнула, и на этом расспросы закончились.