Ты и я - нет соединения.

      Из прошлой ночи Чимин не помнит, ровным счётом, ничего. Вроде и есть какие-то воспоминания, а вроде в голове пустота-пустотой. Единственное, что заставило ужаснуться младшего утром — следы засосов уже фактически по всему телу. Было даже необычно. Необычно приятно. Вроде как и тот преуспел, если судить по шее Юнги, который на данный момент спокойно попивает горячий чай, а вроде как Мин даже обогнал Пака. Засосов у второго, конечно, намного больше, да и цвета в них ярче. Чимин сказал бы целая палитра. Комедийно, конечно, зато правдиво.       Если же розоволосый всё утро метался с места на место, не мог найти себе пристанище где можно усадить свой прекрасный (без преувеличения) зад, то мятноволосый спокойно пил чай, лениво двигая пальцем по сенсору телефона. Пак, конечно, даже возмущался, требовал напомнить всё, что было прошлой ночью, однако Мин лишь недовольно корчился, требуя закрыть эту тему. Будто бы тому самому было крайне неприятно на это разговаривать. Но было хотя бы одно утешение — дикой боли в заднице не было, значит всё не зашло так далеко.       У Чимина, конечно, подозрения закрались, что именно он занял роль актива, на что отхватил неплохого такого щелбана с криками: «Я альфа, идиот!». После этого никаких провокационных вопросов не поступало. Нет, конечно, порой Чимин с дико красной рожей спрашивал о том, сосал ли ему Мин, за что по итогу получал по своим аппетитным булкам крупной мужской ладонью. Тогда Пак полностью убедился — Мин, как и сам Чимин (что навряд ли), возможно ничего такого и не делал. Судя по всему, дальше засосов и разгорячённых поцелуев не зашло. Ну, возможно, парни успели содрать друг с друга по куску одежды, но этот факт тоже исключается — Чим, как и Юн, проснулся в одежде.       Странным было и то, что Пак целый день в школе получал какие-то грустные взгляды или такие же грустные речи. Розоволосый, конечно, ничего и не понял, однако и разъяснять что-то не стал — в школе довольно часто любили подшучивать над одиночками, так что голубоглазый даже у Тэхёна, который появился столь же неожиданно, ничего разъяснять не стал. А тот, в свою очередь, помня обещание, которое он вчера дал Юнги, говорить ничего не стал, так ещё и всем пригрозил о том, чтоб было молчание по поводу недавнего события. Именно так Пак и перестал получать соболезнования уже на следующий день. Но скинул он это, конечно, лишь на то, что люди имеют способность забывать то, что не так уж и важно. Голубоглазый, кстати, относился к тому же типу.       Тэхён же молчал как рыба, продолжал каждую ночь пропадать в стайке Юнги и постоянно получал комплименты со стороны Чонгука в виде похвалы за работу. Ким, конечно, не понимал того, за что получает такую вот похвалу с заигрываниями, пока Мин не объяснил, что Чону нравится Ким. Второй же, от этого, опешил, но не стал поступать глупо — общение оставил, хоть и чувствовал себя неуверенно после полученной информации. Гук это видел, значение придавал, но узнать не решался. Думал, что это бесполезно, особенно у каждый раз красневшего Тэхёна. А после узнал от того же Юнги, что тот всё рассказал Киму, за что тот чуть ли не поплатился своей шкурой.       — Как же скучно. — В очередной раз ныл Чимин, разложившись на диване в форме «звёздочки», — Тэ, куда пропал Хосок?       — Он... он перевёлся в другую школу. На другом конце города. — Хён врать не умел, однако Чимка постоянно верил, даже не замечая того вранья.       — Понятно.       Было произнесено грустно, как-то вяло и уныло. Хён понимал, что Чимин очень привязан к Хосоку, а до сих пор перебинтованная рука на это указывала. Да и судя по всему, розоволосый никак не может отпустить второго, от чего Тэ было как-то грустно. Вроде разговоров об этом суициднике было мало, и больше всего об Юнги, однако порой и проскакивало пару фраз о Хосоке.       Но Тэхён не мог запретить Чимину думать о том. Вроде как они росли с самого детства, да и слишком много у розоволосого воспоминаний, связанных со своим умершим другом, однако и предательство, которое совершил Хо из-за конкретной такой обиды на Юнги, было неправильным и слишком огорчающим…