Конфликт

Четверг, глубокое утро, в комнате еще темно и только-только начинает светать. Сэро лежит неподвижно в своей кровати с того момента, как вернулся из уборной. Даже после холодного душа легче не стало, только прошелся неприятный озноб вдоль позвоночника. Он только изредка моргает, глаза нещадно пекут, а в горле все та же пустыня. Сил не хватает даже перевернуться на другой бок, не говоря уже о том, чтобы встать. Сэро не смог сомкнуть глаз после случившегося. В голове был полный бардак, и честно говоря он не может поверить в происходящее. Ханте хотелось плакать, как в начальной школе, розрыдаться ако маленький ребёнок. Но не получалось, будто из него высосали все соки. Он смеётся этой мысли, ведь на самом деле это и произошло. Произошедшее казалось настолько наигранным и не правдивым, что Сэро надеялся, что это всего-навсего страшный и неприятный сон. Гадкое чувство собственного ничтожества карабкалось по горле, разбирая того на кашель. Казалось, что если он ещё раз об этом подумает и его снова вырвет. Сэро понимал насколько глупо выглядит эта ситуация, но ничего поделать с этим не мог. Он не будет лгать, что боялся. Если бы это не было так, он бы никогда не надевал свои осточертевшие маски. Иногда Ханте и правда хотелось их сорвать, показать миру и всем кто его окружал, каков он на самом деле. Он не хотел стыдится себя и того, кем являлся. Но он стыдился и боялся призмы отвращения, которое преследует его уже несколько лет. Сэро ещё в началке понял, что его не влечёт к прекрасному полу. Он помнит, что это было на третьем году начальной школы, когда его поцеловала девочка из класса. И вместо покрасневшего лица и радостных воплей, он почувствовал отвращение. В первую очередь к себе. Самое трудное было понимать, что это все неправильно. Что об этом никто не рассказывает и никто этим не гордится. Он никогда не мог похвалиться тем, что ему кто-то нравится, не мог с кем-то свободно это обсуждать. Ханта никогда не был столь глупым, чтобы не понять, что общество таких не терпит.  — Мерзость. — Это случилось на втором году средней школы в раздевалке. Ханта помнил, как вздрогнул, хоть слова не были адресованы ему. — Видел, как Акияма на тебя смотрит? Прям жуть берет, гребанный гомик. — Тогда поползли слухи, что его одноклассник гей и после этого два оставшихся года его травили. Вспоминая об этом, Ханта давится комом, теперь он в той же самой ситуации, что и тот парень. Тогда он ему не помог, стараясь вообще не затрогать эту тему. И смотря на прошлого и теперешнего себя, то на душе становится мерзко. Он не изменился, все такой же трус, каким был. Признавать этого не хотелось, но и отворачиваться от правды смысла не было. Теперь он пёс какого-то далбаёба, который не в ладах с головой. Лучшего просто быть не могло. В висках потрескивало, на часах было пол шестого. Хотелось лежать и не двигаться, но он не мог. Ханта вполне верил в то, что не послушай он Нейто, тот сделает из него школьную грушу, открытую для издевок и домогательства. Поэтому отказывать ему было бы глупым решением, хоть Сэро не нравится быть на побегушках у этого психа. Все то, что произошло в стенах общежития параллельного класса казалось настолько нерешаемым, что Сэро просто решил плыть по течению. Он не уверен, что выдержит, но, как говорил Монома: «Права выбора у него нет.» Будильник начал разрываться на всю комнату, оповещая хозяина, что пришло начало его адской жизни. Он уверен, что до академии добираться вместе с Мономой приведет к допросам и лишним подозрениям. Он ещё со вчерашнего дня не связался с Каминари, хоть тот даже под двери приходил. Хотелось закрыться ото всех, и надеть маску безразличия ему просто не хватало сил. Он был измучен и истощен настолько, что хотелось выть.  — Сэро, — слышится из-за двери обеспокоенный голос Каминари. — Может все-таки позвать Аизаву-сенсея. Не зачем себя так мучить. — Каминари был прижат к двери, вслушиваясь в каждый шорох, но ничего не слышал. Он собирался было уйти, как отозвался хриплый голос из-за двери.  — Всё нормально. — Лжет Ханта, массируя виски. — Просто разговор с Мономой меня утомил. — Хотелось вообще не вспоминать об этом уроде, имя его уже выворачивало наизнанку. И Сэро наконец просто добавил: — Он и правда оказался дебилом. Давай завтра поговорим? — Больше просил, чем спрашивал парень, смотря прямо в потолок и заглатывая каждое сказанное слово.  — Хорошо, бро. Увидимся завтра.  — Ага, — еле выговаривает Сэро, зажимая зубы до скрежета. Он глубоко вдыхает и выдыхает тяжёлый воздух, после чего переворачивается на бок. — Спокойной ночи.  — Тебе тоже, сразу ложись спать. — И после удаляющихся шагов звуки стихли, давя своей тишиной со всех сторон. Ханта поднимается и направляется к письменном столу, открывает одну из шуфляд, роясь в бумагах. Нащупывает таблетки, выжимает одну из пластинки, несмотря даже, что за препарат в руках. После чего незамедлительно запивает горькое лекарство водой. Закидывает пластику назад, и возвращается к кровати падая на нее лицом. Голова болит нещадно, а завтра придётся что-то придумывать, чтобы рассказать Денки о случившемся так, чтобы тот поверил и не лез. И теперь думая об этом, Ханта понимает, что ничего в голову не лезет. Туда забираются только холодные, синие глаза, жестокая улыбка и неприятный для теперешнего восприятия Ханты, голос. Думая об этом так долго, Сэро не мог понять, как Монома мог быть таким засранцем, но любить милые вещи. Наверное с этого момента Сэро начнет ненавидеть кроликов, и больше ни на дюйм к ним не приблизится. Есть ли что-то человеческое в Мономе — навсегда покроется мраком и тайной, а сейчас придётся просто зацепить зубы и терпеть. Прежде, чем Целлофан успел поднялся с тёплой, приятно нагретой кровати, его телефон запиликал новым оповещением. Встать все-таки пришлось, тело ломило от накапливаемого стресса, хотелось хорошенько разогнуться, но вместо этого он потянулся за телефоном. В иконке засветился незнакомый номер, и с досадным подозрением Ханта открыл сообщение. *******645: доброе утро, как спалось? Мне вот очень хорошо. Встретимся в семь возле чайного магазинчика. Жду. Подозрения оправдались, но от этого лучше не стало. Захотелось запустить телефон через окно, но Ханта сдержался. Вместо этого он сохраняет контакт под никнеймом: конченный урод. годо-чан: ты и номер мой узнал? конченный урод: конечно же, я же с тобой встречаюсь ;) Сообщение пришло незамедлительно, будто Монома сидел и ждал, когда Сэро отпишет. Гадкое послевкусие слова «встречаемся» застряло на языку, и Ханте бы хотелось навсегда забыть об этом. Напоследок парень натягивает ремень сумки на плечо, и опять смотрит в смартфон, ожидая, что Монома ещё что-то напишет. Но новых оповещений нет, чему он несказанно рад. Ханта ставит телефон в карман, поправляет волосы и выходит в коридор закрывая за собой дверь. За десять минут он доходит до назначенного места встречи, где кроме бродячих кошек никого не было. «Ну, а чего ты ожидал?» — И прежде, чем он успел развернуться и уйти, как из магазина показалась блондинистая голова.  — Сэро-чан! — Радостно завопил Монома, подзывая Сэро к себе пальцем. Тот осторожно подошел ближе, оглядывая одноклассника с низу-доверха. Опрятный и чистый, красивые синие глаза и белоснежная кожа, волосы скорее всего мягкие на ощупь. «Почему он не может быть нормальным?» — Мучительно вздыхает Сэро своим мыслям, откладывая их в дальний ящик. Монома только щурится, боковым зрением оглядывая того самого Сэро. Изучая его снова, больше углубляясь в то, что он начал. Монома подходит ближе, хватает Сэро за плечо и притягивает ближе.  — Монома! Какого черта! — Огрызается Ханта, сбрасывал его руку.  — В облаках витаешь. — Говорит он, отряхивая руку, словно на ней что-то было. — Мне пришла посылка. — Начинает Монома, сворачивая за угол. Ханта собирается уловить суть сказанного, но как-то не получается.  — И что?  — Оказывается, я не правильно оставил адрес. И моя драгоценность находится почти что в другом конце города, представляешь? — Монома оборачивается к однокласснику, улыбается уголками рта и устало, наигранно вздыхает.  — Ты хочешь, чтобы я за ней пошёл? — Догадывается Сэро и кривит брови. — Просто позвони и скажи правильный адрес, в чем проблема?  — Я конечно могу, но это за дополнительную плату. Не настолько я богат, чтобы разбрасываться деньгами. Да и, — он останавливается, лучезарно улыбаясь. — Тебе бы пройтись не помешало. — Ханта морщится, ему хочется втащить Мономе или приклеить его к фонарному столбу.  — Просто кинь мне адрес, я после школы зайду.  — Но мне нужна посылка сейчас. — Твёрдо и с интонацией ответил парень, мурашки неприятно пробежали вдоль позвоночника, заставляя Сэро вздрогнуть.  — Мне в академию надо так же, как и тебе. Я сделаю, что ты просишь, но потом. — Пытается убедить его Ханта.  — А я не прошу. — Монома поворачивается к нему, силой хватая того за руку. И сдавливает её со всей мощи, заставляя Ханту скривится от неприятной боли. — Я приказываю. — Говорит он, зло сверкая глазами. Нейто и не собирается отпускать Ханту, поэтому тот убирает его руку сам, после чего слышит недовольное цоканье. — И непослушание — карается! — Сквозь зубы, почти рычит, недовольно хмурясь, говорит Монома, опять отряхивая руку. Ханту приводит это действие в бешенство, будто он заразный какой-то, но молчит. «Не хочешь, чтобы я к тебе прикался, тогда не касайся меня!» То, что будет делать Монома не послушай его Ханта уже пугает. Думать об наказании не хотелось от слова совсем, эта игра в побегушки и так сильно раздражала. К уроку оставалось не больше часа, и где бы не была посылка, все равно идти туда не хотелось. И Сэро стискивая кулаки, пытается снова убедить Нейто.  — Послушай… — Не успев он договорить, как Монома пинает его в колено. С такой силой, что на шутки это совсем не смахивает. Ханта шипит, держится рукой за ушибленное место, и ему хочется сделать тоже самое.  — Это ты послушай, пёс. — Хватает он его за галстук, и в привычной ему спокойной, но раздражающей манере говорит. — Мне все равно, успеешь ты или нет. Это чисто твои проблемы. Посылка мне нужна сейчас, и ты пойдёшь за ней. — Монома другой рукой вытаскивает мобильник из кармана и что-то быстро печатает, Сэро чувствует, как вибрирует его смартфон. — Адрес у тебя есть, можешь идти, пёс. — И отпускает.  — Монома! — Злится Ханта, не понимая почему он должен это терпеть всего лишь из-за какого-то жалкого секрета.  — Для тебя Монома-сан, усек?! Раньше, чем Сэро решил вколотить этому подонку, телефон в кармане опять завибрировал. Не обращая внимания на то, как Монома снисходительно таращился на него, Ханта достаёт телефон из кармана. трик: я тоже об этом часто думал, Годо. Все-таки ненавижу аттракционы. «Да…» — Думает про себя Ханта, сильно меняясь в лице, что не удалось скрыть от Призрачного вора. «Ради этого можно и потерпеть.»  — Ладно. — Соглашается Целлофан, пряча телефон обратно в школьные брюки. — Я пошёл.  — Ты ничего не забыл? — Спрашивает Нейто. Ему совсем не нравилась такая реакция от Ханты. Ему не нравилось, что из-за какого-то дурацкого оповещения он так сильно изменился в поведении, так быстро утих, словно простая зажженная спичка. Ханта таращился на него пару секунд, не понимая, что от него ждет этот дебил. А потом понимая, кривится в отвращении.  — Я пошёл, Монома-сан. Ханта развернулся и ушёл, оставляя почему-то все равно недовольного Моному. Сделал же, как сказал. Что ему ещё надо? В назначенном месте и правда ждала посылка. Она была маленькая и лёгкая, больше всего напоминала книги. Сэро уже на семь минут опаздывал на урок, но собрав все силы и желание, поспешил в академию. До конца урока оставалось двадцать четыре минуты, а Ханта ворвался в класс словно бешеный.  — Простите, я проспал. — Извиняется он, на что Полночь машет рукой.  — Ничего, ничего. Иди садись. Одноклассники сверлят Ханту взглядом, но тот словно нерушимая стена, как ни в чем не бывало садится на свое место. Он чувствует, как его прожигают взглядом, но не поднимает головы. «Черт. Я забыл придумать какую-то байку.» Оставшиеся двадцать минут прошли незаметно, не заметив школьного звонка, Ханта продолжал думать о том, чтобы такого солгать одноклассникам.  — Он сидит и не движется, как только пришёл. — Замечает Мина, разглядывая задумчивую фигуру парня.  — Уверен, что все прошло просто ужасно. — Замечает Денки, кусая при это свои ногти. — Он вчера мне даже двери не открыл.  — Чувак, — хлопает его по плечу Киришима, а Денки считая, что друг его так поддерживает, ответно хлопает его по руке. — Я тебе бы тоже не открыл. — Договаривает Киришима, после чего Мина заходится смехом. конченный урод: ты в академии? годо-чан: да, принести посылку конченный урод: после обеда, возле школьного дворика  — Выглядишь, как побитая собака. — Садится возле него Киришима, опираясь на локти. Ханта как-то слишком резко прячет телофен, и од одного упоминания пса — вздрагивает.  — Ха-ха, — запоздало смеётся Сэро, с тяжестью натягивая всем так знакомую маску. Друзья между собой оглядываются, но ничего не говорят.  — Как прошло?  — Ну, — Сэро почесывает затылок, немного смеясь. Ему в голову так ничего и не пришло, со вчерашнего дня ему только думается, как он вляпался. «И почему я гей?» — Думает он где-то на заднем плане, вспоминая, что эта глупая мысля не покидает его с самого начала.  — Как сказать… — Сэро не знает, что сказать. И просто тянет, друзья выжидающе смотрят, но не торопят. — Он это делал, чтобы привернуть к себе внимание. «Частично это правда.»  — Этот далбаеб и так слишком заметен, — врывается с грозным оскалом Бакуго.  — И то правда.  — Зачем ему твоё внимание? — Спрашивает Киришима, удивлённо сведя острые брови.  — Хотел подружиться, — говорит Ханта, но на друзей не смотрит. Он улыбался так фальшиво, что сводило скулы. И это раздражало. «Какая очевидная ложь.» — Подумали все разом, но допытывать дальше не решались. Ханта разговор тоже продолжать не хотел, поменяв просто тему. Потом еле отобрал тетрадку Бакуго, чтобы переписать учебный материал. Следующие два урока прошли совсем без происшествий, и без сообщений от Мономы. Хоть Ханта часто проверял телефон, но ни одного уведомления от злоядного Нейто не появлялось. Ханта не знал радоваться этому или ждать чего-то. Он думал, что всё это слишком мелочно, как для Мономы. Что одними поручениями не обойдётся. И если Ханта оступится или сделает ошибку, то все, что он строил развалится с треском. Он этого не хотел, не в разгар своей молодости. После обеда, как было сказано он пошёл во двор, где лаская на коленках кота уже дожидался Нейто. Прежде, чем окликнуть его, Ханто набрал побольше воздуха в легкие и так же его выпустил. «Главное сохранять спокойствие, главное не вмазать ему, главное…»  — Ты там молишься? — Прерывает его Монома, выпуская кота из рук.  — А не могу? Вдруг поможет. — Без страха огрызается Сэро, бросая посылку тому на колени. — Я свободен?  — Садись. — Хлопает рядом с собой Монома, приглядываясь к выражению лица Ханты.  — Не хочу.  — Ты забыл? Я не прошу тебя. Садись. — Повторяет он свое действие, дожидаясь, когда Ханта его послушается. Что он и делает, садясь рядом, но не так близко, как этого ожидал Монома. — Мне больше нравится, когда ты послушный. — Издевательски говорит он.  — Мне чисто насрать, что тебе нравится, Монома-сан. — Сэро поворачивает к нему голову и думает, что лучше бы этого не делал. Нейто смотрит своими холодными глазами так пристально, что кажется Ханту опять вырвет. Поэтому он резко отворачивается.  — Послушай, в твоих же интересах мне не грубить. — Говорит Монома, самими пальцами поворачивая голову Ханты к себе, придерживая того за подбородок. — Конечно, это очень занятно. — Он делает длинную паузу, разглядывая сморщенное от отвращения лицо. — Занятно, что ты пытаешься из себя что-то строить. — Он говорит так, будто собирается пробраться под панцирь Ханты. Забраться в самое нутро, уничтожить. — Ты же слабак, при каждом упоминание об своей ориентации — дрожишь, как осиновый лист. Ханта сглатывает, а Монома смотрит как опускается его кадык и другой рукой силой вдавливает в щитовитный хрящ, принуждая опять сглотнуть, чтобы облегчить боль. Нейто завороженно наблюдает, особенно за тем, что Ханта совсем не сопротивляется. Послушно сидит и терпит.  — Неужели так страшно, что все узнают твой маленький, грязный секрет? — Спрашивает Монома, принуждая себя не приближаться к этой шеи ни на дюйм. — А, Сэро-чан?  — Да, — отвечает тот, убирая его руки от себя подальше. Ханта встаёт и потирает свою шею, стараясь стереть прикосновения Мономы. — Если нет никаких поручений, я ухожу. — Серьёзно говорит он, разворачиваясь. Монома чувствует некое разочарование, но останавливать Ханту не собирается.  — Ничего не забыл? — Опять напоминает он о себе, улыбаясь всеми тридцать два. Хочется, чтобы Сэро ещё остался, хочется раздавить его, хочется посмотреть его реакцию.  — До свидания, Монома-сан. — Сквозь зубы цедит Сэро и скрывается из виду, быстро шагая прочь. Монома ещё с минуту смотрит в сторону, где удалилась фигура худощавого парня. Смотрит на руки, и медля, словно если бы он поспешил, сделал бы ошибку, тянет пальцы к лицу, вдыхая. «Забавненько.»