Два влюблённых гриффиндурка

Рон всегда считал, что Малфой-личность... необычная. Он заносчивый, вредный, хитрый, злой, противный, эгоистичный, хорьковоподобный хам. Но Уизли, даже в параллельной вселенной, не мог и на секундочку допустить, что Драко-Малфой-Слизеринский-принц-и-Хорёк может быть...милым? Но это было именно так. В этот самый момент, лёжа на чёртовом подоконнике в чёртовом коридоре и тихонько посапывая во сне, прижав одной рукой к себе толстенный учебник, а другую подложив под щёку, слизеринец был невероятно мил. Рон никогда не видел блондина таким расслабленным и спокойным, когда брови не нахмурены, платиновые волосы непривычно растрепаны, а губы украшены едва заметной улыбкой, вместо того, чтобы презрительно кривиться. Миллионы разнообразных мыслей сейчас роились в рыжей голове. Начиная от сомнений в реальности того, что видит Рон, и заканчивая размышлениями о возможной мягкости белоснежных волос, беспорядочно падающих на малфоевское лицо. Гриффиндорец уже готов был проверить на ощупь причёску Драко, но, как только он немного приблизился, послышались торопливые шаги. Из-за угла появились Панси Паркинсон и Блейз Забини. — О, Мерлин! Вот он где, — вздохнув с облегчением, произнесла, запыхавшаяся, девушка, и хлопнула спутника по плечу — Давай, Блейз, забираем его. Забини послушно подошёл к спящему другу и кряхтя отковырял его от подоконника: — Эх, Малфой-Малфой, сколько ж проблем из-за тебя. — Не ной, — Панси подошла к брюнету и укрыла, лежащего у того на руках Драко, своей мантией. — А ты чего вылупился? — вдруг обратила она внимание на застывшего Рона. — Стоит, глаза выпучил, — уже уходя пробормотала брюнетка себе под нос, легонько подталкивая Блейза в спину и нервно оглядываясь на грифа. Уизли проследил путь, едва заметного за широкой спиной Блейза, светлого затылка, пока слизеринцы не скрылись за поворотом, и помотал головой. «Тьфу ты. Бред какой. Уже от перенапряжения милые хорьки мерещатся»—почесал макушку Рон. Развернувшись он пошёл в сторону своей гостиной, но его ни на минуту не покидали мысли о спящем блондине. Ему все же было интересно может ли Малфой быть таким же прелестным и в повседневной жизни. Если да, то почему он не показывает этого. Ведь в этом случае он смог бы со многими подружиться. «Даже со мной» — мельком подумал Уизли, но тут же отмёл эту мысль: «Не сдалась мне дружба со всякими слизняками» Оставшийся путь до башни Гриффиндора Рон, как мог отгонял от себя образ спящего слизеринца. К сожалению, безуспешно. Войдя в гостиную в расстроенных чувствах, из-за собственного бессилия в плане контроля своих дум, он наткнулся на выжидающий взгляд Гермионы и Гарри, сидящих на диване, в окружении груды учебников. «Малфой тоже был с учебником... Хватит, Рон! Хватит!!» — Что? — Уизли вернул своё внимание в реальность, искренне не понимая почему в ней на него так пялятся друзья. — Принёс? — молящий взгляд со стороны Гарри. — Кого? — Еду, Рон. Еду, — вступила Гермиона. — Ты же пошёл на кухню за перекусом. — Вот чёрт, — Рон растрепал волосы на затылке и подошёл к друзьям, поднимая на них виноватый взгляд. — Извините, ребята. Я..я отвлёкся и забыл. — На что же ты так отвлёкся, что забыл про еду? — усмехнулся Поттер, за что подруга пихнула его локтем. «На Малфоя» — пронёсся мгновенно ответ в рыжей голове. — Ну я..эм..я, — запинаясь стал оправдываться Уизли, теребя в руках левый рукав мантии и беспомощно глядя по сторонам, в поисках ответа. — Слушайте, я плохо себя чувствую, пойду спать, — быстро проговорил он и рванул в спальню. — Рон, а эссе?! — прилетел в догонку крик, вскочившей с дивана Грейнджер. — Что-то не так, — прищурилась девушка и плюхнулась обратно. — Да я заметил, — согласился брюнет. Друзья переглянулись. — Я всё узнаю, — Гарри решительно поднялся со своего места. — Погоди! — Гермиона схватила парня за руку. — А домашняя работа? — Герми! — воскликнул Поттер, взмахнув руками и вырывая из захвата. — У меня там друг в непонятном состоянии! Мне не до домашки, — отрезал брюнет и пошёл в спальню. — Опять за них всё делать, — вздохнула девушка, беря в руки пергамент и перо. *** Рон лежал на своей кровати, свернувшись калачиком. Он всё не мог понять, почему же его так сильно впечатлил вид спящего Малфоя. Ведь слизняк всегда бесил гриффиндорца. Обзывал рыжим отродьем и нищебродом, всегда смотрел с презрением и отвращением, огрызался и дрался с Уизли. Но в том коридоре Хорёк был совсем другим. Будто ребёнок. Маленький, беззащитный малыш. Светлый и изящный образ предстал тогда перед Роном. Такого Малфоя хотелось укрыть тёплым пледом, чтобы тот, не дай Мерлин, не замёрз, прилечь рядом и крепко прижать к груди. Хотелось чтобы блондин сам прижался ближе и обнял Рона в отв.. «ЧТО?..» — в панике рыжий подскочил с кровати и помотал головой. — Дружище, ты чего? — Уизли вздрогнул от оклика Гарри, стоящего рядом с ним. И когда он только появился? — А? — рыжий, несколько секунд, в растерянности смотрел на друга, а потом опустил голову. — Н-ничего..я..я... — «Плохо себя чувствую», — закончил за него Поттер. Парень очень волновался за Рона. Они ведь друзья с самого детства, почти братья. У них небыло секретов, они помогали друг другу справиться с проблемами. Ссорились, да. Но не надолго. Рон-первый друг Гарри в магическом мире, да он принципе первый друг Гарри. Для брюнета было очень важно душевное состояние Уизли. Тот стал для него семьёй. — Рон, расскажи мне, что случилось? — мягко попросил Поттер, присев рядом и обняв за плечи рыжего. — Я ещё сам ничего не понял, — сокрушенно проговорил Уизли, уставившись на свои руки. — Но как только пойму, то расскажу тебе первому, — улыбнулся он и посмотрел наконец на Поттера. — Хорошо, — брюнет вернул улыбку и, встав, направился к своей кровати. — И Гарри, — окликнул Рон и, дождавшись, когда друг повернётся в нему, продолжил. — чтобы ни случилось...поддержи меня, — Уизли не знал зачем попросил это. Просто чувствовал, что так надо. Брюнет недоуменно посмотрел на него, но всё же кивнул: — Конечно, не волнуйся. Рон благодарно на него посмотрел, снова лёг на кровать и отвернулся от друга. *** Когда человек оказывается в абсолютно незнакомой для себя ситуации, он просто не знает что делать. Что предпринять? Как себя вести? И все ещё остаётся непонятным: это вообще нормальное положение дел? Например возможно ли то, что Рональд Биллиус Уизли уже час пялится на Малфоя? История магии конечно не очень интересный предмет, но не настолько же! Всё же, хоть и нехотя, Рон начал смотреть на Драко другими глазами. Раньше каждое движение слизеринца вызывало в нем раздражение, а сейчас Уизли видел в этом лишь изящность. Малфой, как и все, не особо был заинтересован в уроке, поэтому только изредка что-то записывал на пергаменте. В основном он либо тихо переговаривался с Паркинсон, либо, уставившись в одну точку, думал чём-то своём. И все эти действия были легкими и непринуждёнными. Они не были омрачены ни гадкой ухмылкой, ни прищуренным злым взглядом. Обычные движения казались даже немного...красивыми. В какой-то момент блондин лёг на парту и прикрыл глаза, видимо собираясь вздремнуть. Увидев это, Уизли громко сглотнул и, неожиданно, покраснел. Почему одна ситуация перечеркнула долгие годы ненависти? Может потому что благодаря ней Рон понял, что Малфой – живой человек, а не бездушная сволочь? «Нет, это не так! Просто мы с ним сегодня ещё не поссорились.» — мысленно восклицал Уизли. Теперь он был решительно настроен вывести слизеринца на стычку. Может это поможет вытащить миловидного Малфоя из рыжей головы и поставить на его место привычного, противного Хорька. Под конец пары у грифа уже созрел конкретный план. Как только урок закончился, Рон быстро сложил свои вещи в сумку и стал ждать. Когда Драко, пробужденный с помощью твёрдой руки Паркинсон, медленно подошёл к выходу, Уизли рванул к двери, специально задевая блондина плечом. Сумка Малфоя полетел на пол. — А..? — рассеянно произнёс Драко. Он видимо ещё не доконца проснулся, ибо когда поднял взгляд на рыжего, то в нём не было ни капли злобы и отвращения, лишь недоумение, будто блондин и вовсе не понял что произошло. Посмотрев в эти глаза, Рон оторопел. Сердце ёкнуло и забилось в пять раз быстрее. «Он..он никогда так на меня не смотрел..» Растерянные, светлые, с темной обводкой серые глаза. Гриффиндорца бросило в жар. Все это длилось всего пару мгновений. И пока Драко не понял кто перед ним, Уизли осознал, что не хочет ссорится со слизеринцем. Не хочет видеть отвращение в его взгляде. — П-прости! — быстро проговорил Рон, поднял малфоевскую сумку и всунул в руки хозяина, пока Паркинсон не успела наорать на гриффиндорца. Девушка так и стояла с открытым ртом и застрявшими в горле оскорблениями. А Драко теперь удивленно пялился на Уизли. Рыжий обернулся и наткнулся на такие же ошалелые взгляды Гарри и Гермионы. Не стерпев этого, Рон просто убежал. «Он извинился...Уизли передо мной извинился... Толкнул и извинился» — Малфой пребывал в невероятном шоке. Никогда в жизни он не слышал извинений от рыжего, даже если он был неправ. — Драко... — Панси тронула друга за плечо, привлекая его внимание. Тот не повернулся. Он гордо поднял голову, возвращаясь в свой обычный образ высокомерного аристократа, повесил сумку на плечо и, развернувшись, пошёл на следующий урок. *** В тот день Рон спрятался в Выручай-комнате и просидел там до отбоя, а когда вернулся в гостиную, от всех вопросов отмахивался одной, вызубренной фразой: «плохо стало». Заснуть у рыжего не получалось. Он все время вспоминал серые глаза. Когда Малфой спал в коридоре, Уизли естественно не мог увидеть их, но сегодня... Сегодня стало очевидно, что в повседневной жизни Драко может быть таким же прекрасным, как и во время сна. Рон понял две вещи: то, что милого и доброго Малфоя он хочет видеть постоянно и то, что он очень сильно попал. Весь следующий день Уизли глаз не сводил с белобрысого слизеринца. Хотя старался этого не делать. На все попытки Поттера поговорить с ним, он только мотал головой, говоря что потом всё объяснит. На третий день Гарри уже был взволнован не на шутку. Его друг никогда не замыкался в себе надолго. Рон всегда был смеющимся рыжим чудом, а не молчаливым одиночкой. Он никогда не отказывался от партии в шахматы, не забывал о приеме пищи и уж тем более не извинялся перед Малфоем! «Хорёк..» — раздраженно подумал брюнет, кромсая зубами котлету. Рон сидел рядом и вяло ковырял в своей тарелке, изредка поглядывая на стол слизерина. В том, что Малфой был причастен к плохому состоянию друга, Гарри не сомневался. Потому что...ну потому что он не слепой. Поттер видел все взгляды Рона, брошенные на блондина, и раз Уизли не даёт ему ответов, их придётся добиться от Драко. Не прямыми путями, конечно. Завтрак подходил к концу. Сегодня выходной, и каждый будет проводить его по-своему: Рон решил остаться в спальне, а Гарри проследить за Малфоем. Все таки ситуация была очень необычная. Даже если между Уизли и слизеринцем происходили какие-то проблемы, то об этом всегда знал Поттер. А в большинстве случаев он в этом участвовал. Все же Малфой был тем ещё засранцем. Он никогда не упускал возможности проехаться по друзьями Гарри и по нему самому. «Предатель крови», «грязнокровка», «шрамоголовый»... «Что-то давно этого не слышно» — вдруг понял брюнет. Они со слизеринцами уже несколько дней не собачились. Даже если встречались в коридорах, то просто молча проходили мимо. «Это странно» — Поттер поднял голову от тарелки и посмотрел на стол зелёного факультета. Ничего необычного не наблюдалось. Малфой просто спокойно завтракал. Гарри нахмурился. «Что-то случилось. Что-то явно случилось» — взглянув в последний раз на соседний стол, он встал и направился в башню Гриффиндора. Рон его ухода даже не заметил. Поттеру это было только на руку. Все таки брюнет боялся, что друг воспримет его идею в штыки, ибо рыжий не особо горел желанием что-то рассказывать о причинах своего состояния. Да, он обещал все объяснить, когда сам разберётся, но Гарри боялся что к этому времени Рон будет совсем плох. На выходе из гостиной Поттер встретил Джинни, в сопровождении Лаванды. Гриффиндорки осмотрели его, фыркнули и, синхронно вздёрнув напудренные носики, удалились. С младшей Уизли брюнет давно расстался. На этой почве тогда разразился жуткий скандал. Девушка все думала, что Гарри изменил ей и поэтому бросает. Но причина оказалась гораздо проще: перегорело. Почти две недели обиженная дама пыталась донести до брюнета мысль о том, что их разрыв это огромная ошибка, но даже Рон тогда не выдержал и, серьезно поговорив сестрой, усмирил её. С тех пор Джинни дуется на Гарри и Рона. Теперь, каждый раз видя брюнета, она гордо поднимает голову и, виляя бёдрами, уходит, как бы говоря: «смотри кого потерял». А брата девушка просто игнорирует, чем нисколько того не задевает. Но Поттер ни капли не жалеет о своём решении и очень доволен тем, что друг его поддержал. Так что сейчас Гарри обязан помочь ему. Войдя в спальню, брюнет сразу бросился к своему сундуку, на дне которого надёжно спрятаны мантия-невидимка и карта мародёров. Схватив искомые вещи, Поттер раскрыл карту. — Торжественно клянусь, что замышляю только шалость, — прочитал вызубренную фразу он, касаясь кончиком палочки, пока ещё пустого, пергамента. Завтрак закончился десять минут назад, поэтому Большой зал уже был пуст. Гарри нашёл точку с именем «Драко Л. Малфой», двигающуюся к выходу из подземелий. Видимо блондин заходил за вещами в спальню. Поттер решил дождаться, когда тот достигнет места назначения или же, если его цель вне школы, выйдет из замка. Малфой поднялся по лестнице, прошёл длинный коридор, завернул за угол, проплыл мимо кабинета трансфигурации, пару раз свернул налево и, наконец, остановился. Поттер, моментально среагировав, накинул мантию и, сверяясь с картой, побежал к месту слежки. Все таки не зря Хорёк там притаился. Это один из самых одиноких коридоров замка. Студенты по нему почти не ходят. Брюнет был почти уверен, что Малфой там кого-то ждёт, а если нет, значит в одиночку творит что-то незаконное. «А иначе зачем ему там сидеть?» — думал запыхавшийся Гарри, поправляя, съехавшие на кончик носа, очки. Он остановился за несколько поворотов от того места где сидел Драко, чтобы выровнять дыхание и незаметно подкрасться к слизеринцу. Брюнет на цыпочках пошёл вперёд. Заглянув за угол, гриффиндорец встал, как вкопанный, приоткрыв от удивления рот. Он ожидал увидеть что угодно: пытки маглорождённых, приготовление яда, практику непростительных, ну или хотя бы сборище сообщников, размышляющих над преступлением. Но не это... В пустом коридоре, сидя на залитом солнечным светом подоконнике, Драко Люциус Малфой читал огромный сборник маггловских сказок. Блондин полностью залез на подоконник, опираясь на боковую стенку и подтянув ноги. Большую, темно-коричневую с золотым узором и рисунком лебедя, книгу он положил на согнутые колени. Одной рукой слизеринец придерживал её, бережно оглаживая желтоватые страницы, а другой подпер щёчку, чуть наклонив голову. Солнечные лучи бликами падали на золотые уголки книги, от чего по полу стали бегать солнечные зайчики. Из-за обилия света белоснежные волосы Малфоя будто начали светиться, а глаза, которые парень иногда щурил, спасаясь от прямых лучей, стали переливаться светлыми оттенками серебра. Лицо слизеринца было расслабленным и спокойным, а губы вдруг озарила широкая, белоснежная улыбка, словно добрая сказка переместилась в реальность, отдавая волны волшебного счастья блондину. Сердцу Гарри вдруг стало невероятно тесно в груди. Он задышал чаще и прикрыл рот ладонью, боясь что его обнаружат. «Ангел..он...будто ангел..» — билось в голове Поттера. Да, Малфой, читающий маггловские сказки – это странно, но красивый Малфой, читающий маггловские сказки – это уже за гранью реальности. Именно красивый. Потому что по-другому назвать то чудо, что сейчас видел Гарри, он не мог. Гриффиндорец осел на пол, притиснувшись ближе к стене, и, заворожённо, смотрел на парня перед собой. Он не знал сколько так просидел. Брюнет просто наслаждался, видя как длинные пальцы аристократа медленно переворачивают страницы, как на розовых губах то гаснет, то появляется улыбка, как иногда, подняв голову от книги, Малфой смотрит в окно, прислонившись к стеклу. Все это было настолько завораживающе, что Поттер не замечал ни ноющей боли в, затёкших, спине и ногах, ни течения времени. Он очнулся лишь тогда, когда Драко со вздохом захлопнул книгу и достал палочку. — Tempus, — хрипловато, будто после долгого сна, произнёс он. У Гарри от этого голоса по спине пошли мурашки. — Ох чёрт! Пора идти, — слизеринец спрыгнул с насиженного места и потянулся всем телом, разминая затёкшие мышцы. Брюнет у стены сжался в комочек с вытаращенными глазами, ловя каждое движение Малфоя. Тот подхватил свои вещи и легкой походкой направился в подземелья. Лишь когда стихли его шаги, Поттер помотал головой и посмотрел за окно. На улице уже стемнело. «Я просидел тут весь день...пялясь на Хорька...» — сглотнув, подумал Гарри. *** Наверное с каждым было так, что нарушали обещания данные самому себе в детстве. Например обещаешь хорошо учиться в школе и никогда не прогуливать, а потом ищешь укромное место, чтобы спрятаться и не идти на урок, на котором снова получишь «Тролля», ибо ничего не учил. Нарушение детских обещаний обычно происходит потому что со временем о данном себе слове мы просто забываем. Но вот почему Поттер нарушил, данное только вчера себе, обещание «больше не следить за Малфоем», непонятно. Вроде с памятью проблем нет, но он все равно сидит в кустах под мантией-невидимкой и с птичьим гнездом на голове вместо шляпы, высматривая Драко. Гриффиндорец не понимал зачем это делает. Он не задумываясь над этим, просто сидел и смотрел на, кидающего в озеро камушки, блондина. После того случая в коридоре, Гарри вдруг начал замечать в слизеринце то, чего не видел раньше. Его тело было изящным, но в то же время крепким, глаза невероятного цвета ртути, руки с длинными пальцами, белоснежные волосы, темные брови. «Красивый... Очень красивый...» — думал Гарри, не понимая где были его глаза раньше. Слизеринец был выше Поттера, и если бы брюнет мог, он бы прямо сейчас подошёл и ткнулся бы носом ему в шею. Бледную, длинную шею, с небольшой родинкой чуть ниже левого уха. Он бы постоял так немного, а потом обязательно бы укусил, потому что нечестно что такая красота достаётся мерзавцам. Брюнет на протяжении нескольких лет искренне считал Малфоя плохим человеком. Но сейчас думать о нём так, Поттеру было почти больно, ведь не может плохой человек со счастливой улыбкой читать детские сказки, выглядя при этом как ангел. «Он же предлагал мне дружить, значит хотел этого. Это же я тогда отказал. Поэтому он и грубит. Обиделся наверное» — размышлял гриффиндорец, глядя на блондина, который, сев на траву, разглядывал небо с пушистыми облаками. Возможно, если бы Гарри принял его дружбу, то не было бы вражды меж их факультетами, Драко не был бы так груб. Они бы помогали друг другу. Слизеринец объяснил бы Поттеру зельеварение, и они бы вместе летали на мётлах, не враждуя, а по дружески соревнуясь. И с Роном бы Малфой подружился... Стоп. «РОН!Чёрт, я совсем про него забыл!» — в панике Гарри начал продумывать варианты тихого отступления, чтобы блондин его не услышал. «Как я мог так отвлечься? Рону же плохо. Рон... Рон?» — повернув голову брюнет наткнулся взглядом на, притаившегося за широким дубом, Уизли. Рыжий, закусив губу, неотрывно смотрел на Драко, ближе прижимаясь к стволу дерева. Поттер перевёл взгляд с друга на блондина и назад, окончательно убеждаясь в том, что предмет роновой слежки это именно слизеринец. «Какого...»