Тайна Её Величества

      Ночь накануне состязаний в военном искусстве выдалась необычно ясной и лунной для конца февраля. И, хоть было ещё очень холодно, земля уже успела очиститься от снега, ещё недавно покрывавшего её белоснежным пушистым покрывалом. И только кое-где на промёрзшей почве всё ещё виднелись островки подтаявших сугробов.       Было на удивление тихо, даже привычный для этого времени года ветер не шелестел в кронах деревьев, покрытых инеем и оттого издали казавшихся словно бы выкованными из серебра. И только в отдалении со стороны улицы доносился приглушённый расстоянием звук шагов городских стражников, которые в этот поздний час обходили город.       — Ну, вот и всё, я подошёл к последней черте… — глядя на сияющий в небесах круглый диск луны, ни к кому не обращаясь, произнёс принц Ян Мён. — Завтра всё будет кончено. Победит мой брат или поиграет — в любом случае, я уже всё решил и не намерен отступать. К тому же… Моё время на исходе, так что, мне уже нечего терять и не о чем сожалеть. И всё же… Я бы отдал всё своё состояние и свой титул, чтобы только оказаться на месте короля. Не потому, что он — король, но потому, что она его выбрала, тогда как я всегда был для неё лишь другом…       Его Высочество, почувствовав приступ внезапной слабости, покачнулся, но затем, взяв себя в руки, помотал головой, словно бы желая избавиться от этого столь тяготившего его недомогания, а потом, чему-то усмехнувшись, добавил:       — Можешь уже не прятаться, я тебя давно заметил, так что, выходи. Но прежде ответь: ты здесь по приказу короля или же пришёл сюда в качестве моего друга?       — Я пришёл сюда как друг, — произнёс Ун, выходя из своего укрытия. — И в то же время, — добавил королевский телохранитель. — Я здесь и по приказу государя.       — Ах, вот оно как! — многозначительно усмехнулся брат короля. — И что же просил передать мне Его Величество?       — Государь просил передать вам, что если всё выйдет так, как вы спланировали, то он выполнит своё обещание. Вы получите ту девушку, но взамен, как и обещали ему, должны будете вместе с ней навсегда покинуть столицу Чосона.       — Значит, Ли Хвон по собственной воле отдаёт мне Ён У? — слегка недоверчиво посмотрев на телохранителя короля, произнёс принц. — А она сама об этом уже знает?       — Нет, — покачал головой Ун. — Его Величество пока не стал ей ничего говорить, только попросил её, чтобы она покинула временно дворец ради собственной безопасности. Я лично отвёз Ён У в дом её родителей, но вот о том, что завтра, когда всё закончится, за ней приедет не король, а вы, не стал ей сообщать.       — Ладно, — снова усмехнувшись, кивнул Ян Мён. — В таком случае, наверное, мне бы следовало просить брата написать указ, согласно которому он передаёт мне все права на эту девушку.       — Его Величество уже так и поступил, — произнёс Ун, протягивая ему перевязанный шёлковым шнуром свиток. — Завтра, когда вы отправитесь за Ён У в дом родителей, этот его указ станет подтверждением того, что отныне не король, а вы являетесь её господином и повелителем… Будете смотреть, что там? — добавил королевский телохранитель, кивком указав на свиток.       — Да нет, думаю, не стоит, — слегка поморщившись, покачал головой Его Высочество. — Можешь передать моему брату, что я ему всецело доверяю и хоть не стал проверять, что там в указе, искренне надеюсь на его честность.       — Если Его Величество что-то пообещал, то он непременно это сделает, как бы больно ему позднее из-за этого ни было, — невесело усмехнувшись, сказал телохранитель короля. — Но вы… Как вы могли потребовать от государя, чтобы он, взамен на помощь в подавлении мятежа, отдал вам Ён У?! Вы хотя бы понимаете, что этим разбили сердце не только своему брату, но и той девушке, которую вы так жаждете заполучить? Мне бы следовало возненавидеть вас за это, Ваше Высочество. Но отчего-то я не могу вас ненавидеть. Вы всегда были и останетесь моим другом несмотря ни ни что.       — Значит, — обернувшись в его сторону, усмехнулся принц Ян Мён. — Значит, ты всегда будешь считать меня своим другом, вне зависимости от того, чего бы я ни сказал и что бы ни сделал?       — Да, именно так, — кивнул Ун.       — Что же… — внезапно став серьёзным, произнёс брат короля. — В таком случае, я хочу, чтобы ты знал, Ун: что бы завтра ни случилось и как бы странно я себя ни повел, просто не забывай о том, что ты — мой друг и всегда им останешься. Что же касается короля, то он — мой единственный брат, которому я никогда в жизни не причиню ни малейшего вреда… Мне, действительно, жаль, что из-за любви к одной и той же девушке мы с ним стали соперниками. Но в том, что касается Ён У, я не намерен ему уступать… А сейчас можешь идти… Мне ещё нужно кое о чём поразмыслить перед сном.       Королевский телохранитель, кивнув ему в знак прощания, молча повернулся и ушёл. А Его Высочество, невесело усмехнувшись, произнёс, обращаясь к королю так, как если бы тот и вправду находился сейчас во дворе его особняка:       — Завтра всё будет кончено, брат. Извини, это была жестокая шутка с моей стороны, но… Я просто хотел проверить, как сильно ты переживаешь о будущем Чосона и сможешь ли ты ради интересов королевства пожертвовать любовью к одной-единственной девушке. Теперь я убедился в том, что из тебя действительно вышел неплохой король, который готов ради всеобщего блага пренебречь собственными чувствами и личными интересами. Что же… Надеюсь, что ты позднее не пожалеешь о том, что принял это решение и что ты и дальше будешь заботиться о благе своих подданных так же, как и сейчас…       *****       Звук шагов идущих строем участников состязаний, облачённых в военную форму, гулким эхом разносился над каменными плитами, которыми был вымощен двор и дорога, ведущая к месту, где обычно проводились эти испытания. Придворные и офицеры спешили поскорее занять свои места, ведь совсем скоро к ним должен был присоединиться сам король, а также люди из его ближайшего окружения. Но пока они что-то медлили и не спешили появляться во дворе.       Премьер-министр, стоявший во главе заговора, а также главные из его приспешников, на которых вопреки их обыкновению, была надета полувоенная форма, в недоумении переглядывались, словно бы спрашивая друг у друга: а где, собственно говоря, задерживается государь и не означает ли его отсутствие то, что их заговор раскрыт.       — Проклятье, почему его до сих пор нет? — нервно переминаясь с ноги на ногу, бурчал себе под нос военный министр. — Неужели король снова болен, раз не изволит почтить своим присутствием военные состязания?       — Имейте же терпение, наконец! — обернувшись в его сторону, тихо промолвил премьер. — Уверен, что уже через несколько минут король и люди из его ближайшего окружения будут здесь.       И верно: не успел пожилой чиновник договорить эти слова, как над площадью прокатился зычный голос глашатая:       — Его Величество король прибыл!       Все участники состязаний, в том числе и заговорщики, обернулись в сторону высившегося в отдалении дворца и увидели направляющегося в их сторону государя, облачённого в белый парчовый плащ подбитый мехом и украшенный красно-золотыми узорами. Короля сопровождала его обычная свита: несколько слуг, личный евнух, группка придворных дам и, конечно же, личный телохранитель. А чуть позднее к свите Ли Хвона должен был присоединиться его брат, а также чиновники высшего ранга. Пока же все они дожидались, пока король спустится во двор по лестнице, украшенной каменными изваяниями мифических львов-защитников.       «Появление Его Величества будет сигналом, — припомнил премьер-министр слова принца Ян Мёна, сказанные накануне, когда заговорщики в последний раз обсуждали детали будущего переворота. — Дворцовые врата будут открыты и наши люди смогут без проблем пробраться в королевскую резиденцию. Когда же государь поведёт королевскую семью и своих приближённых к усыпальницам Джонмё, наступит время действовать. Если мы упустим этот шанс — то другого может и не представиться…»       Что же до брата короля, то он сейчас был непривычно серьёзен и предельно собран, так как прекрасно понимал, что для осуществления задуманного плана, именно ему придётся держать всё под контролем. А это было непросто осуществить. Ведь, мало того, что Ян Мёну приходилось постоянно держать в поле зрения и государя с его свитой, и заговорщиков, так ещё и чувствовал он себя в это утро, прямо так скажем, неважно. Со времени ранения прошёл уже почти месяц и яд уже давно начал действовать. С каждым днём Его Высочеству было всё тяжелее удерживать в руках меч или лук, так, что о тренировках с оружием с некоторых пор пришлось забыть. В конце концов, брату короля даже пришлось обратиться к лекарю для того, чтобы восстановить силы перед военными состязаниями, на которых ему, как и другим людям из королевской свиты, предстояло выступать.       — Делай, что хочешь, — с трудом найдя силы для того, чтобы привстать с постели, произнёс принц Ян Мён. — Но чтобы завтра я был в состоянии не только стоять, ходить и говорить, но и мог сражаться на мечах и стрелять из лука. Ведь завтра — военные состязания и я не могу запятнать свою репутацию и честь королевской семьи, если выступлю там недостаточно хорошо.       — Ваше Высочество, о каких состязаниях вы говорите?! — в изумлении воззрился тогда на своего господина пожилой медик. — Вы настолько слабы, что даже просто приподняться с постели не можете.       — Вот потому-то я тебе и говорю — «делай, что хочешь», — едва заметно усмехнувшись, произнёс брат короля. — Скажи, есть какое-то средство, которое поможет мне, пусть даже на непродолжительное время, вернуть былую силу и ловкость в обращении с оружием?       — Да, есть такое средство, — кивнул лекарь. — Его привозят с далёкого Запада и в Чосоне оно является большой редкостью… Это средство, называемое панацеей или эликсиром, может на время обострить все ваши чувства и вернуть былые способности. Только… После того, как вы его примите, вы не проживёте и двух дней, так как ваши жизненные силы будут полностью исчерпаны.       — Это не имеет значения, — покачал головой Его Высочество. — Мне и так по твоим словам осталось не больше месяца, так не всё ли равно: покину я этот мир несколькими днями раньше или позже? Лучше я в последний раз достойно выступлю на состязаниях по военному мастерству, чем проведу оставшийся месяц в постели как какой-нибудь немощный старик.       Что же: лекарь не соврал и средство, о котором он говорил, действительно, оказалось почти чудотворным, так как, выпив его, брат короля не только смог провести у себя в особняке последнее собрание заговорщиков, но и на следующий день как ни в чём ни бывало явился на состязания по военному искусству и разве что лихорадочный блеск его глаз и едва заметная бледность выдавали то, что в этот день ему слегка нездоровилось.       — …Начинаем! — между тем объявил распорядитель состязаний.       Над двором прокатился звук барабанного боя, извещавшего участников о том, что соревнования начались, а вслед за тем королевская процессия направилась к гробницам Джонмё, которые им предстояло миновать на пути к месту состязаний.       В это время дворцовые ворота распахнулись и навстречу королю и его придворным оттуда, потрясая оружием, выбежали воины, находившиеся на службе у премьера.       Люди, сохранившие верность королю, окружили государя, направив оружие в сторону мятежников. Те же чиновники, кто был в стане заговорщиков, встали напротив защитников короля, направляя уже на них свои клинки.       — Защитим государя! — воскликнул принц Ян Мён, обернувшись в сторону заговорщиков и стоя при этом спиной к королю. — Защитим любой ценой, даже пусть это будет нам самим стоить жизни!       Однако, уже в следующий миг брат короля, выхватив меч, резко обернулся, направляя своё оружие на Ли Хвона. Впрочем, король был готов и к этому. Обернувшись в сторону своего родственника, он также направил на него меч.       В эту минуту двор напоминал театральную сцену, на которой разыгрывался некий спектакль на военную тему. Король и принц, стоя друг против друга, направляли один на другого свои клинки, а окружившие их защитники государя и заговорщики также стояли с оружием на изготовку и только ждали сигнала своего лидера в лице премьер-министра, чтобы начать сражение.       Над площадью на несколько минут воцарилось зловещее молчание и, кажется, даже воздух застыл и сгустился под воздействием этой напряжённой обстановки. Никто не решался нанести первый удар, все участники словно бы чего-то ждали.       Но в этот миг послышался свист рассекаемого клинком воздуха, а затем — глухой удар и чей-то приглушённый стон. Это премьер, решив, что дальнейшее промедление может поставить весь заговор под угрозу, зарубил своим мечом ближайшего воина из числа соратников короля, тем самым словно бы дав знак своим людям начинать. Стоявшие рядом с ним министр налогов и военный министр последовали примеру своего предводителя, а вслед за тем началось самое настоящее сражение. И в это время над площадью прозвучал громкий голос брата короля:       — Солнце живёт на небесах, но небеса больше не желают поддерживать солнце. Я пришёл сюда для того, чтобы сказать вам, государь, что ваша судьба уже предрешена и что дворцовый переворот начинается!       «Да, дворцовый переворот начинается, — мысленно усмехнувшись, подумал отец королевы. — Теперь Вашему Высочеству не остаётся ничего другого, кроме как лично отсечь голову королю. Ведь только после того, как ваш меч обагрится его кровью, солдаты и чиновники признают вас своим государем. И тогда им будет уже неважно, законный вы наследник или же нет. Главное, чтобы они увидели вашу силу и решительность. В конце концов, если так подумать, то королевство Чосон и было основано на крови, пролитой королями давно минувших эпох и их братьями. Только вот… Хватит ли у вас смелости и силы духа, Ваше Высочество, чтобы избавиться от своего брата быстро и без колебаний? Вчера на собрании вы сами предложили убить его, но сможете ли вы сделать это сейчас?..»       — Слушайте все внимательно! — воскликнул премьер. — Небеса требуют смерти нынешнего государя, а потому, его должен заменить более достойный правитель! Повинуясь воле богов, мы свергнем этого никчёмного короля… Чего ты ждёшь? — заорал он, обернувшись в сторону Его Высочества. — Немедленно отсеки ему голову!       Но принц Ян Мён только усмехнулся, продолжая, впрочем, держать свой клинок направленным в сторону брата.       «Это был прекрасный шанс покончить со мной раз и навсегда, — вспомнил он слова короля, сказанные после поединка под стенами монастыря. — Ты упустил его и больше тебе уже такая возможность не представится».       «Нет, ты ошибаешься, брат, — произнёс он тогда, опуская свой меч. — У меня будет прекрасная возможность сделать это во время мятежа… Разве тебе не интересно, чем я стану заниматься, когда начнётся дворцовый переворот?..»       — Чего вы там медлите?! — воскликнул премьер. — Это — деспот и тиран, преступивший не только человеческие законы, но и законы небес! Давайте же, отрубите ему голову и покончим уже с этим!       Его Высочество очень медленно, словно бы всё ещё пребывая в раздумьях, поднял меч, но затем, внезапно обернувшись в противоположную сторону, опустил его на голову ближайшего к нему заговорщика. В тот же миг король нанёс удар другому мятежнику, который очень вовремя подвернулся ему под руку.       — Вы спрашивали у меня, брат, чем я собираюсь заняться во время мятежа, — воскликнул государь, нанося вражеским солдатам один сокрушительный удар за другим. — Вместе с вами я намерен поохотиться на тех, кто восемь лет назад замыслил убить ни в чём неповинного ребёнка, случайно оказавшегося в центре дворцовых интриг. На тех, кто давно уже попрал не только людские законы, но и законы небес. На тех, кто ставит свои личные интересы превыше, чем интересы всего Чосона и его жителей… Скажите, вы будете сражаться на моей стороне, брат, или же вместе с теми людьми о которых я говорил, пойдёте против меня?       — Если наш договор остаётся в силе, то я жизнь готов положить за вас, Ваше Величество! — оборачиваясь в его сторону, с усмешкой произнёс Ян Мён. — Скажите, вы же ещё не забыли о своём обещании?       — Конечно, не забыл! — слегка помрачнев, произнёс король. — Ты получишь то, что просил, ведь я всегда держу своё слово.       — Проклятье! — только сейчас сообразив, что его мягко говоря, одурачили, воскликнул премьер-министр. — Предатель мерзкий, как ты смел переметнуться на сторону этого тирана?! Разве не ты говорил, что мечтаешь убить его и занять престол, который должен был с самого начала принадлежать тебе по праву первородства?!       — В атаку! — возопил военный министр. — Они нас предали и за это заплатят своими ничтожными жизнями!       В это время ворота на противоположной стороне двора распахнулись и на площадь выбежали воины из личной охраны короля.       — Ну, а теперь, — воскликнул Ли Хвон, обводя взглядом стройные ряды своих солдат. — Пришло время начать охоту. В атаку! Уничтожьте этих предателей и бунтовщиков, всех, до единого!       — Кто убьёт короля и принца Ян Мёна, тот получит щедрое вознаграждение! — в свою очередь, стараясь его перекричать, заорал отец королевы, размахивая клинком, уже окрашенным кровью сторонников государя.       — Ага, сейчас, аж два раза! — врезаясь в гущу вражеских солдат, воскликнул брат короля. — Прежде, чем вы доберётесь до государя, вам придётся сразиться со мной и со всей королевской стражей! Уверены, что справитесь?       Площадь огласилась звоном клинков, свистом летящих стрел, стонами и хрипами раненых и умирающих. Обе стороны бились насмерть, так как и король, и премьер знали, что в случае поражения ни им, ни их близким на пощаду или даже на лёгкую и быструю смерть рассчитывать не придётся. Но большинство главарей заговорщиков оказались неважными бойцами, а потому, они не могли противостоять сторонникам короля и гибли один за другим. Солдаты же, которых привёл премьер, были новобранцами из числа бывших крестьян и тоже не могли на равных сражаться с королевскими стражниками и гвардейцами.       — Слушайте все! — обернувшись в сторону отца королевы, крикнул Его Высочество принц Ян Мён. — Книга с именами заговорщиков сейчас у меня. Если вам она нужна, премьер, так подойдите и убейте меня!       И только сейчас отец королевы вдруг заметил, что он стоит совершенно один в окружении сторонников Ли Хвона в то время, как все его союзники лежат на земле мёртвые или тяжело раненые.       — Как же так?.. — отступая на несколько шагов, пробормотал премьер. — Всё кончено? Но нет… Я так просто не сдамся… Я убью их всех, всех, до единого! И этого трусливого короля, и мерзкого предателя — его братца… А после этого… После этого я сам займу престол и стану основателем новой династии!       Король, стоявший напротив него, медленно поднял лук и натянул тетиву.       — Смотрите все, что бывает с теми, кто идёт против законного правителя! — воскликнул он, прицеливаясь в главного заговорщика.       Свистнула стрела, вонзившись в ногу отца королевы. Но тот, выдернув её и подхватив с земли упавший меч, с воплем отчаяния ринулся на короля, не обращая внимания на то, что за спиной государя стояли лучники, также готовые выпустить в него заряд стрел.       — Пора заканчивать… — чувствуя, что действие чудодейственного лекарства проходит и что силы вновь вот-вот его оставят, тихо произнёс Ян Мён и, бросившись на премьера, наотмашь нанёс рубящий удар.       — Всё кончено… — произнёс король, с некоей грустью оглядывая поле боя, на котором не оставалось больше ни одного живого воина из числа мятежников. — Мы можем возвращаться во дворец. — Что же до вас, брат, то… Вы можете забирать девушку, которую у меня просили. Но не забудьте о том, что и вы мне кое-что обещали. Вы клялись, что уедете из столицы и больше не станете причинять мне беспокойство.       — Да, я прекрасно об этом помню, — оборачиваясь в его сторону, произнёс принц, который теперь даже не знал, что ему и делать.       Если говорить честно, то принять участие в заговоре и сразиться на одной стороне с королём, он и согласился-то лишь потому, что желал умереть в бою, а не в постели, не из-за какой-то паршивой отравы, которой был смазан клинок наёмного убийцы. Но теперь получалось, что если он остался жив, то должен выполнить своё обещание — забрать Ён У и вместе с ней уехать из столицы. Но разве он мог так поступить, прекрасно зная о том, что это разобьёт сердце и королю, и самой девушке, помимо своей воли ставшей предметом их торга? К тому же, если лекарь не соврал, то после принятия эликсира жить ему оставалось не больше двух дней.       Шутка, поначалу казавшаяся Ян Мёну такой забавной, вдруг утратила для него всякое очарование и превратилась в какой-то нелепый фарс. Принц пришёл на эту площадь чтобы умереть, но выжил несмотря ни на что. Он не собирался на самом деле отбирать Ён У у своего царственного брата, но тот сам согласился ему её отдать. И теперь Ян Мёну ничего другого не оставалось кроме как умереть или же выполнить своё обещание, данное королю — забрать Ён У и вместе с ней уехать из столицы… Но как же теперь ему поступить, чтобы не причинить дорогим ему людям ещё больше боли?       В этот миг Его Высочество внезапно заметил какое-то странное шевеление сзади, а, обернувшись, увидел раненого солдата из армии заговорщиков, который пришёл в себя и теперь пытался подняться, опираясь на копьё, которое он держал в руке.       — Брат! — воскликнул король, также заметивший это. — Брат, обернись!       — Простите меня, государь, — глядя прямо на него, с улыбкой произнёс принц. — Наверное, я поступаю сейчас крайне эгоистично, но, поверьте, так будет лучше для всех. На небе может только одно солнце, а потому, я покину вас. Покину и больше никогда не стану причинять вам беспокойство. Прошу вас, не вмешивайтесь. Я всё уже давно решил и, поверьте, у меня были для этого важные причины…       Сказав так, он повернулся в ту сторону, где находился вражеский солдат и стал ждать, когда тот нанесёт ему удар.       — Брат, не сходи с ума! — крикнул ему Ли Хвон. — Ты что же, и в самом деле умереть решил?! Эй, кто-нибудь, остановите этого безумца!       Стражники, стоявшие рядом с королём, подняли луки и начали целиться в чудом уцелевшего вражеского солдата. Но было уже слишком поздно. Копьё, брошенное раненым, почти умирающим заговорщиком, подобно молнии пронеслось по воздуху и насквозь пронзило брата короля.       — Брат… — в ужасе глядя на то, как тот продолжает улыбаться, несмотря на торчащий у него из живота кусок древка копья, произнёс государь. — Брат… Разве я хотел этого?..       *****       — Одно из двух солнц, прежде сиявших на небосводе Чосона, сегодня должно навсегда скрыться за горизонтом… — обращаясь к верховной шаманке, сидевшей рядом с ней на веранде Дворца Судеб, произнесла Чан Сил. — Я пока не могу сказать, какое именно из них двоих, — добавила девушка, слегка растерянно глядя на свою наставницу. — Но отчего-то мне кажется, что столь трагичный уход этого человека был предрешён ещё до его рождения. Второму солнцу не нужно было появляться на свет, если бы оно не родилось, то ему бы не пришлось оставить сейчас небосвод и людей, которые были ему так дороги…