Не холодно.

Год спустя

***

— Я дома! — орёт с порога Чонгук, небрежно скидывая кроссовки, а вслед за ними и рюкзак. Размяв шею, он проходит вглубь квартиры, заглянув сначала в гостиную, а уже потом направляется на кухню. Криво ухмыльнувшись, Гук облокачивается плечом о дверной проём и складывает руки на груди. — Тэхён-и-хё-о-он, я дома! К слову, Тэхён в данный момент стоит у плиты и нарезает овощи, заткнув уши наушниками. Его широкие плечи напряжены, а мышцы хорошо выделяются под белой футболкой. Он быстро и умело превращает целую морковку в небольшие круглишки, отсыпая их в отдельную пиалу, но Чонгука, кажется, не слышит. Или притворяется. Гук слегка кивает сам себе, поджав губы. — Тэ, у тебя волосы синие стали! — так он надеялся испугать хёна и подловить его на притворстве. Но Тэхён не обернулся, что доказывает его «невиновность». Чонгук вздыхает и подходит ближе, окольцовывая сильный торс руками и пугая Кима до усрачки. Нефиг уши затыкать! — Чонгук! — хён подпрыгивает, а нож падает на стол, звонко сталкиваясь с поверхностью. — Мог бы просто позвать меня! Гук лишь искренне улыбается во все зубы, на что Тэхён чмокает его в уголок губ, а затем поправляет воротник белоснежной рубашки. Эх, студентишка. — Как пары? — Тэхён разворачивается и возобновляет свою хозяйскую деятельность, включая газ на плите. — М-м, трудно, но терпимо, — Гук берёт одну морковку и начинает хрустеть. Да-да, он уже выпустился из школы, ещё и сдал экзамены (не на отлично, но всё же). Хён его, как и обещал, поднатаскал по математике, а всё остальное время следил за тем, чтобы Гук выполнял домашнее задание: проверял тетрадки, спрашивал правила и теоремы (заодно и сам повторил) — в общем, спуску не давал. Как итог: проходной балл набран, экзамен сдан. Чонгук, честно, не поверил сначала, потом офигел, а затем махнул рукой, сказав «Ну ок, сойдёт». Хёна он, конечно, отблагодарил. Не будем уточнять, каким способом. И вот, спустя летние каникулы, Тэхён подыскал ему хороший институт в Пусане, купил им квартиру там же и вернулся к своей новой должности в больнице. Но Чонгука он и на каникулах гонял по всем предметам, уверяя, что институт — дело серьёзное. Тут новый жизненный этап, новая обстановка. Новые люди. Отца Гук оставил в прошлом. Тэхён поспособствовал и этому, отправив подростка обживать новую квартиру, а сам остался на недельку в Сувоне, чтобы уладить проблемы родительских прав, которых на данный момент у чонгукова отца уже нет. Сам Чонгук уже на тот момент стал совершеннолетним, так что дополнительных вопросов не возникло. А вот с Чимином было грустно расставаться. Они до сих пор поддерживают связь в соц-сетях. Нужно заметить, жизнь с хёном не была столь радужной, какой представлял её себе подросток. Тэхён — жуткий чистюля, встаёт чуть ли не с восходом солнца (и Гука поднимает тоже), заставляет учить всю домашку, учит Чонгука готовить. Мало того, так Гук ещё и оказался жутко стеснительным. Он до сих пор не может ответить себе, как раньше имел с хёном дела интимного плана, потому что с тех пор как они переехали, именно Чонгук два раза обломал им секс. Он смахивал всё на новую обстановку и говорил Тэхёну, что не привык. Через две недели всё более-менее встало на свои места. Наверное, просто нужно было больше времени, чтобы осознать и принять. А вообще, хён не такой уж и тиран, каким часто его называет в своей голове Гук. Раз Ким взял на себя такую огромную ношу и ответственность, значит, он будет отдавать всего себя. Несмотря на работу допоздна, Тэхён находит время, чтобы вечером состряпать что-то вкусное, помочь Чонгуку с докладом или проектом, сходить в магазин или просто уделить внимание своему кроле (так Тэхён называет иногда в своей голове Чонгука): и поцелует перед сном, и посидит рядом на кухне, пока Гук набивает рот приготовленной хёном едой, и в кафе его сводит на выходных… Благодаря Чонгуку Тэхён вдруг понял, что в нём просто необъятное количество нежности, которую раньше некому было дарить. Гук же, в свою очередь, тоже, оказывается, та ещё душка. Однажды Тэхён проснулся ночью (он очень чуткий) от того, что подросток легонько тыкал ему пальцем в кончик носа. Естественно, когда он понял, что хён на него смотрит, то быстро отвернулся и спрятался по нос в одеяло, пряча раскрасневшиеся щёки. Ким на это лишь приглушённо рассмеялся и пододвинул Гука к себе, целуя в шею, а потом спросил, почему Чонгук не спит. Оказывается, ему было холодно. Ну что за ребёнок? Это было около полугода назад, сейчас же Чонгук более расхрабрился. Наверное, в частности поэтому у них почти ежедневный секс… — Два дня осталось, — с заметной грустью в голосе пробурчал Чонгук, прикончив морковку. Тэхён обернулся. — Ну, не дуйся. — Он отложил готовку и подошёл к Гуку, опустившись перед ним на корточки и положив руку на его коленку. — Ещё целых два дня, ага? — Ага… — Чонгук вздохнул и приподнял уголок губ. Кстати об этом. Тэхён недавно еле выбил себе недельку законного отпуска, а всё потому, что Чонгук в последнее время стал более усталым, растерянным и грустным — тогда-то хён и стал тревожиться. Сначала он сослался на ускоренный ритм жизни, загруженность в институте, а затем решил поговорить по душам, когда Гук отказался идти на учёбу. Тогда он и рассказал, что ему не хватает хёна рядом, когда тот на работе слишком долго, а Гук дома один. В общем, на следующий день Тэхён уже ушёл в отпуск. Он даже однажды разрешил Чонгуку остаться дома и не идти на учёбу, чтобы они провели весь день вместе. — Сходим послезавтра в кино? И в кафе можно. Может, в парке посидим? — тараторит Тэхён, оглаживая коленку через ткань чёрных джинс и с бесконечной любовью заглядывая Чонгуку в глаза. — Дома хочу, — бурчит Гук и обнимает хёна за шею, сразу же проходясь языком по его мягкой коже. — А я как хочу, — Ким ухмыляется и вовлекает Чонгука в мокрый поцелуй, громко причмокивая и отстраняясь, — но сначала в душ, — а потом, как ни в чём не бывало, поднимается и уходит к плите, в то время как Чонгук тяжёлым взглядом буравит круглешки помидорок, которые хён помешивает в сковороде. — шуруй. Ну и ладно, хрен с ним. У них ещё вся ночь впереди, вот тогда-то Чонгук отыграется, ох отыграется… А пока… А пока он шурует в душ! — И полотенце не забудь! — кричит ему вслед Тэхён. У Чонгука уши краснеют, а на губах играет дурацкая улыбка. Естественно, хён поведал, как однажды принёс ему полотенце в душ, когда Гук смывал краску с волос. Нужно было видеть лицо Чонгука, в то время как Тэхён сидел рядом перед телевизором и подробно рассказывал ему о своих нечаянных поползновениях в тот вечер. Гук было разворачивается, чтобы вернуться на кухню и ещё раз (!) попросить не напоминать ему об этом, как в его лицо, под истеричный смех Тэхёна, прилетает синий полотенец. Чонгук лишь вздыхает, окидывает взглядом поджарившиеся помидорки, которые скоро будут ждать его в компании с приготовленным мясом, и, подняв большой палец вверх, подбирает полотенце с пола, удаляясь в ванную комнату.