Пролог
Обычный мартовский день. Пятисантиметровый слой серого льда, образовавшийся из-за постоянных снегопадов и непрекращающейся череды оттепелей и заморозок, потихоньку таял, высвобождая из-под себя чёрную жидкую массу с редкими вкраплениями пожухлых стебельков какой-то травы. Огромные лужи заставляли людей прыгать с островка на островок, пародируя балет Чайковского. Наступила весна. Это было заметно не только по активизировавшимся котам, но по тому, что большинство людей вылезли из своих толстых пуховиков и накинули на себя мелкие, но не менее тёплые куртки. Буквально всё просто кричало о начале новой жизни. Было лишь одно отличие: это был последний нормальный день для этого города. Никто пока ничего не знает, но привычная жизнь уже начала рушиться. Вскоре она вообще забудется, как сладкий сон.Клементина Хатчисон. Волгоград. Двадцать первое марта. Среда. Утро.
Клементина – кучерявая, низкорослая, смуглая, курносая, желтоглазая девчонка двадцати лет с заводным и бойким характером. Является студенткой исторического факультета одного из престижных институтов Атланты, куда её спихнул вечно занятой отец. Матери у неё не было, вернее отец развёлся с ней из-за её чрезмерного пристрастия к алкоголю, когда Клементине было три. Девушка стояла в ванной комнате, вытирая мокрые чёрные волосы синим вафельным полотенцем, и смотрела в круглое зеркало, в котором отражалась она сама и выложенная бурой плиткой с цветочными узорами комната. Вот уже неделю, как Клементина поехала вместе со своими одноклассниками в Россию на экскурсию, организованную их преподавателем Ли Эвереттом, дабы подготовить проект о второй мировой войне и значении Сталинграда в ней. Вдруг позади раздался стук и женский голос. Клементина, накинула халат и повернула защёлку на дверной ручке. Дверь открылась и в ванную зашла высокая девушка: – Доброе утро, Мини. – Клементина приветливо улыбнулась и помахала рукой. Минерва – высокая и голубоглазая девушка-неформалка с короткими рыжими волосами, ровесница Клем, состоит в романтических отношениях со своей одноклассницей Вайолет – застенчивой, зеленоглазой блондинкой, носящей каре и мешковатую одежду. – И тебе. – Минерва ответила тем же. Клементина вышла из ванны и прошла в глубь номера, где стояли четыре перекопанные кровати, на одной из которых лежала укрывшись одеялом Вайолет, втыкая в телефон. – Утра, Клем. – произнесла блондинка, не отрываясь от гаджета. – И тебе. Броди спит? Вайолет, всё ещё держа взгляд на мобильнике, начала тыкать в спину лежащее справа от неё тело. – Бро, ты спишь? – Ви, иди к черту. – послышалось в ответ. – Дай поспать. – Вставай, капуша, уже утро. – сказала Клементина, заправляя постель. – Нам сегодня много куда надо. Сейчас Мини искупается и ванна будет свободна. – Мини в ванной? Это надолго. Отвалите обе от меня и дайте, наконец, поспать. – сказала Броди и отвернулась, укрывшись одеялом. Клем, закончив застилать койку, села на соседнюю, достала свой телефон и начала лазить по новостным сайтам. – Боже... – прошептала девушка. – Чего ещё? – послышался голос Вайолет со стороны. – Они там в своей Москве с ума посходили что-ли? Это уже не смешно. – не унималась мулатка. – Уже зафиксировано несколько случаев нападений на людей этими психами. – Какими ещё психами? – А ты что, новости вообще не просматриваешь? – Нет, а что? – В Москве и ещё нескольких городах люди начали сходить с ума: кидаются на других людей, кусаются. Говорят, некоторых даже загрызть успели. – Да уж... Надеюсь, в здесь нет таких психопатов. – Я тоже. – Да заткнётесь вы наконец или нет? – в Клементину прилетела подушка Броди, а сама её владелица сидела на кровати, корча злобную гримасу.***
Евгений Астапов. Волгоград. Двадцать первое марта. Среда. Утро.
Магнитный ключ коснулся домофона и тот с писком открыл большую металлическую подъездную дверь серого цвета. В проём вошёл мужской силуэт и, поднявшись по небольшой лестнице, приблизился к лифту и нажал кнопку его вызова. Спустя полминуты лифт очутился на нужном этаже и распахнул свои створки. Мужчина зашёл туда и ткнул пальцем на кнопку седьмого этажа. – Боже, наконец-то. – сказал парень, поворачивая ключ в замке. Зайдя в квартиру, он сбросил спортивную сумку на тумбу, что стояла у входа, снял с себя чёрные кроссовки и прошёл в коридор. Слабый свет сонного утреннего солнца окрашивал небольшую двухкомнатную квартиру в серые тона. Парень встал перед зеркалом. Женя – темноволосый, щуплый парень со слегка грубоватыми чертами лица. Ещё со времён средней школы был худощавым, жилистым и высоким, за что к нему приклеилось прозвище "светофор". Немалую роль также в этом сыграла врождённая гетерохромия – один его глаз был темновато-карим, а другой серо-голубой. Сейчас же ситуация почти никак не поменялась. Лишь голос стал грубее и на лице появилась дополнительная растительность. Жил он один в родительской квартире. Родители его(репетитор английского/немецкого языков и архитектор крупных предприятий), подкопив денег, купили домик в Финляндии и переехали туда. Где-то в дальней комнате послышалось приглушённое мяуканье. Из спальни вышла Марго – здоровенная, нахальная персидская кошка с характером одинокой сорокалетней женщины. – Чего не спишь, зараза рыжая? – ехидно спросил парень у животного, привлекая её внимание. – Не уж-то всех мышей во сне переловила, а? Парень присел, чтобы погладить кошку. Животное послушно подбежало и начало тереться о правую руку. Вдруг позади раздалась громкая писклявая мелодия домофона. «Кого там принесла нелёгкая?» – пронеслось у парня в голове. Он подошёл, поднял трубку и спросил «Кто?», на что в ответ последовало: – Евген, открывай. Это Дима Смирнов. Парень молча надавил на кнопку и повесил трубку. Спустя минуту в проёме входной двери показалась мужская фигура. Это был Димка Смирнов: среднего роста, худощавый, темноволосый кореец с характером весельчака-пофигиста. Знаком Женя с этим человеком был давно. Ещё в школьные годы они сколотили свою небольшую музыкальную группу. Он играл на гитаре, Дима на дедовской гармони, а также в их мальчуковой компании была девушка Света. Она играла скрипке. Света – высокая, почти на голову выше своего ухажёра, блондинка с большими, как две монеты, карими глазами и пышными формами тела, что не помешало закончить школу с серебряной медалью и поступить на бюджет в экономический. И вот таким вот трио они дружили с пятого класса. Парни в равной степени пытались охмурить её, делая различные подарки, совершая совершенно небезопасные, но от этого даже более романтичные поступки. Спустя несколько месяцев безуспешных подкатов, она выбрала Диму. Женя подулся пару дней и забыл о поражении на любовном фронте. Они и так, и так были очень дружной и заводной компанией, способной на многие глупости на трезвую голову, а на пьяную вообще можно молчать. – Вы, блин, ничего не попутали, сударь? – А что? – Шесть утра на дворе, как бы. Позвонить не судьба было? – Женя замялся. Пораскинув мозгами пару секунд, он вдруг перемннился в лице и сказал. – А, ладно. Проходи, коль припёрся. – парень жестом пригласил внутрь – Чай, кофе, сигареты? – насмешливо спросил он. – Чай. – ответил Дима.***
Клементина Хатчисон. Волгоград. Двадцать первое марта. Среда. Утро.
После ванны Клементина и её одноклассницы собрались и вышли в холл отеля. Они спустились в ресторан, где встретились мистером Эвереттом и парнями за одним столом. Ли Эверетт: высокий коротко подстриженный чернокожий мужчина сорока лет. Он был самым понимающим среди всех профессоров, и понимал, что у студентов и без истории много других дел, и поэтому его любили и уважали все студенты. Он рассказывал историю, а не цитировал учебник, что очень способствовало усвоению материала. Возле него сидел двадцатиоднолетний чернокожий паренёк с дредами – Луис. На нём была одета серая толстовка, тёплые брюки и чёрные ботинки, на спинке стула висел синий рюкзак из плотной ткани. Луис был весёлым парнем, который придумывал разные шутки и шалости на парах, из-за чего ему часто прилетало по шапке. В общем, за любой кипишь, кроме учёбы. Состоял в любовных отношения с Клементиной. Вы не подумайте, до постели дело дойти не успело: не так уж долго они стояли в этих отношениях. Всего пару месяцев. – Что-то вы долго. – сказал сидящий напротив Луиса бледнокожий парень с чашкой кофе в руках. Марлон. Марлон – слегка полноватый, но всё же в хорошей форме, блондин, лучший друг Луиса. Он носил странную причёску, которую Клементина когда-то охарактеризовала, как дохлая кошка и даже в открытую говорила это ему, но он считал её чертовски крутой и модной. На нем была одета белая кофта с длинными рукавами и капюшоном. С Луисом они дружили чуть-ли не с пелёнок. Их родители работали в одной крупной страховой компании. Из-за чего они и познакомились. – Извините, мистер Эверетт за задержку. – сказала Броди. Броди – девушка Марлона. Высокая, русая, длинноволосая, сероглазая, с утончёнными чертами лица. Такой бы в теннис или балет. Добилась бы высоких результатов. – Да ничего. Вы не в институте сейчас. Можете расслабится. Я думаю, если мы сегодня объездим все необходимые места до вечера, то сходим в ресторан. Я угощаю.***
Евгений Астапов. Волгоград. Двадцать первое марта. Среда. Утро.
– Ух, офигенный чай, Евгеныч, надо будет одолжить у тебя парочку пакетиков, а то дома мышь повесилась. Холодильник пустой круглые сутки, а так хотя-ты что-то. - знакомый распластался в широченной улыбке, прикрывая глаза от удовольствия. – У самого аналогичная ситуация. У меня в холодильнике нет ничего, кроме двух бутылок Клинского. Ещё есть один суп-кирпич – Женя так называл лапшу быстрого приготовления. – С этого и надо было начинать! – Не-е-е, братан, закатай губу обратно. Пиво не про твою честь. – Да ладно, не кипятись. Ты же не чайник. – чуть смеясь ответил Дима. – Эх, колько мы уже не виделись - год, два? – Даже больше. Я с тех пор, как в мед поступил, тебя в живую не видел. ... Давно было, в общем, будто вечность прошла. - Женя почесал затылок, смотря в потолок. Возле него стояла чашка растворимого Якобса, а в стоящей рядом стеклянной пепельнице тлела недокуренная сигарета. – Ну, ты как сам вообще? - наконец неловкое молчание рассеялось. – Да как, как? Спокойно. Дерьмо случалось, конечно, но в принципе нормально. – Что случилось? –С универа попёрли, девушка бросила. – Мда… – Но не всё, что русскому хорошо – немцу смерть. – Женя поднял вверх указательный палец и на лице пролетела мимолетная улыбка. – Я нашёл шикарную работу в одном элитном ночном клубе. – Кем же, интересно? Уборщиком? – ехидно улыбнулся Дима – Мечтай. ДиДжеем. Пластинки кручу. – И как там по деньгам? – Двадцать баксов в час. Смена восемь частов: с десяти до шести. – Не плохо. – Дима скорчил непонятную гримасу, выражающую уважение, и протянул руку. Снова повисла неловкая пауза. – Слыхал, что по новостям говорят? – Что? Я последний раз ящик только на новый год включал, чтобы речь призидента послушать. – Ема-а-ать. Короче, в Москве случилось чё-то. То-ли пятна на солнце, то-ли эпидемия бешенства, в общем, психи на улицах появляться стали. – Да ну? – Я сам с начала было не поверил. Думал желтуха какая-нибудь, но в интернете видосов с такими упырями уже пруд пруди. – Ты к чему клонишь? Думаешь, армагиздец наступает?