Без штриха

      Прошло уже несколько лет, как Кики принадлежит мне, нашему сыну два года, а общего языка с омегой найти так и не удалось. Виноват в этом я. Мне тяжело было признать, что даже для своего Истинного я являюсь лишь заменой для моего погибшего брата.       Отец, конечно, никогда бы не одобрил моих действий по отношению к Кики. Он единственный, кто любил меня без всяких оглядок на прошлое и не сравнивал с другими людьми. Принимал меня таким, какой я есть, и ничего не требовал, старался привить мне правильное воспитание и отношение к этому миру. Помогать тем, кто оказался в худшей ситуации. Я плохо усвоил его уроки и поздно понял, что отец был прав во всём.       Запускаю руку в волосы. Перевожу взгляд с планшета на Кики — он тоскливо смотрит в окно на мелькающие мимо сосны. Мы возвращались с очередной конференции, проходившей в дорогом отеле, расположенном в горной местности среди высоких сосен. В подобные места, как лес, таким, как Кики, проход закрыт. Правительство, прикрывшись благими целями, дабы не засорять природу мусором, просто закрыло доступ для самых бедных слоёв населения. Даже те, кто имеет штрих-код, не попадёт в большие парки и сосновый бор. Это уже давно доступно только обеспеченным и влиятельным людям.       Кики всегда с большим интересом смотрит в окно, когда мы проезжаем по территории парка или леса, на небоскрёбы в городе он глаза даже не поднимает. Он всегда жил в типовых застройках социального жилья на окраине города, рядом со свалкой и трущобами, где люди живут ещё в большой нищете, чем омега когда-то.       Надо свозить его куда-нибудь отдохнуть. На море или в хороший отель в каком-нибудь сосновом бору. Это ему обязательно понравится, и он наконец выйдет из состояния вечной хандры. Расслабляюсь, откидываю голову назад и, прикрывая глаза, представляю себе, как отвезу Кики в отель в лесу, как мы будем ходить с ним среди высоких сосен, а потом отправимся на рыбалку. Открываю глаза и перевожу взгляд на мальчишку — он так и смотрит в окно и не обращает на меня внимания. — Кики, — окликнул я омегу, — ты любишь рыбачить?       Омега посмотрел на меня и пожал плечами. — Я никогда не рыбачил. Только читал и по телевизору видел, как другие рыбачат. — А ты бы хотел сходить на рыбалку? — Не знаю, — Кики вновь пожал плечами, — никогда не задумывался об этом.       Он замолчал и отвернулся к окну, вновь наблюдая за мелькающим мимо пейзажем. Абсолютно нет никакой тяги к жизни. Кики теперь оживает только рядом с сыном — тогда он начинает улыбаться, смеяться и весело щебетать с маленьким Реджинальдом.       Я вновь прикрываю глаза и откидываюсь на кресло. Вслушиваюсь в окружающие звуки: шум колес об асфальт, горной реки совсем рядом. Позади нас ехала машина с охраной, один из телохранителей сидел на пассажирском месте рядом с водителем. Сегодня за рулём Грейс — шебутная, весёлая девчонка, но дело своё знает.       Неожиданно раздался звук тормозов: нам навстречу с маленькой просёлочной дороги выехал автомобиль, перерезая дальнейший путь. Дрёма тут же сошла с меня. Смотрю назад — там также стоит машина, отгораживающая нас от сопровождающей охраны.       К нам повернулся телохранитель, приказывая пригнуться, а сам достал пистолет из кобуры. Я схватил онемевшего от страха Кики и прижал его к себе, стараясь закрыть своим телом. Зря я взял его в эту поездку. Личная разведка докладывала, что возможно нападение, но точных данных не было известно, и я решил, что злоумышленники не станут этого делать. И вот теперь я наблюдаю, как часть преступников покинула свои машины с автоматами в руках. — Что стоишь? — телохранитель крикнул водителю. — Гони давай! — Куда? — девушка с ужасом посмотрела на мужчину и показала на впереди стоявший автомобиль и вооружённых людей. — Вперёд!!! — гавкнул телохранитель.       Грейси нажала на газ, и машина резко сорвалась с места, двинулась вперёд. Раздалась череда выстрелов. Машину обстреливали со всех сторон. У нас бронированный автомобиль, но нападавших очень много и неизвестно, что есть у них в арсенале. Грейс резко вывернула руль вправо, уходя от столкновения с машиной злоумышленников, потом повернула влево, зацепила одного из преступников и прокатила его на капоте. Увидев, что мы уезжаем, преступники быстро вернулись в свои автомобили и стали преследовать нас. Вновь раздалась автоматная очередь. Машину резко занесло. Грейс с трудом удержала автомобиль на дороге. Преступникам удалось пробить нам одно колесо. Мы выехали на мост, переброшенный через реку, течение здесь было несильное, но глубина большая. Очередная череда выстрелов прошлась по корпусу автомобиля. Машина вылетела с дороги, пробила ограждение и повисла на самом краю моста.       Мы балансировали. Машину немного качало. Я затаил дыхание, держа Кики за руку. Упасть в машине в холодную горную реку было страшно, но ещё хуже то, что нападавшие совсем рядом, их автомобиль ехал на большой скорости с явным стремлением сбить нас окончательно с моста. Грейс бессмысленно давила на газ, стараясь выбраться из этой ловушки. — Твою мать! — выругался телохранитель, когда посмотрел в сторону преступников. — Выпрыгиваем! — Что? — Грейс испуганно глянула на мужчину. — Что слышала! — телохранитель повернулся к нам. — Это всех касается! Прыгаем! Быстро!       Грейс отстегнула ремень и, открыв дверь, спрыгнула в воду. Бета повернулся к нам и закричал: — Чего ждёте?! Быстрее! — он открыл дверь со своей стороны и начал стрельбу по нападавшим.       Прыгать в реку, где могут быть камни, было страшно, но оказаться запертым в машине, когда она упадёт в реку, совершенно не хотелось. Последовал сильный удар. Машина покачнулась и, окончательно ломая защитные ограждения, полетела вниз, ударяясь о толщу. Удар был сильный, но мы с Кики были всё ещё пристёгнуты, поэтому нас только сильно встряхнуло, в отличие от телохранителя, который ударился об резко закрытую дверь. Он грязно выругался и стал кричать ещё громче, стараясь перекрыть шум реки. Автомобиль стал быстро наполняться водой. — Выходим через окно! — А здесь не безопаснее?       Машина была пока на плаву, и я не хотел лезть под пули, которые до сих пор летели со стороны моста. — Нет, машина утонет. Открывайте окна и выбирайтесь.       Мужчина одним быстрым движением перекинулся через сидение и отстегнул меня, потом Кики. Я открыл окно. Машину трясло и качало, било об камни, вода заливалась внутрь салона. Холодные брызги летели в лицо. — Кики, выбирайся скорее!       Я помог мальчишке вылезти из салона, пока машина окончательно не пошла ко дну и течением не выбросило на камни. Кики прыгнул в холодную воду, барахтаясь и отплевываясь. Я полез следом за ним. Вновь послышалась череда выстрелов. Ногу прожгло острой болью. Я прыгнул и оказался в холодной, тёмной воде.       Стараюсь как можно быстрее выбраться на поверхность. Тяжело и больно. Выныриваю. Ищу глазами Кики. Он далеко от меня, его медленно уносит вниз по течению. Не обращая внимания на боль и стрельбу, плыву к нему. Омега периодически уходит под воду, а затем вновь выныривает. Только сейчас подумал о том, что Кики может не уметь плавать. Из-за своей занятости сам редко посещал бассейн, который есть в особняке, а омегу я видел всего несколько раз около него, но чтобы он плавал там — нет. Ему негде было этому научиться. Он всю свою жизнь провёл, запертый в четырёх стенах: сначала у родителей в квартире, где просто не было возможности научиться, потом у меня в доме. И я не приложил никаких усилий, чтобы сблизиться с ним, узнать его лучше, научить плавать, и сейчас он молча тонет, барахтаясь и захлёбываясь водой.       Совсем рядом просвистела пуля, оцарапав мне висок. Трачу много сил, но догоняю Кики, подплываю к нему со спины, чтобы не утопил нас обоих. Он пытается ухватиться за меня. Кричу ему, чтобы успокоился, но он меня не слышит. Хватаю его, стараюсь успокоить, говорю, что я его удержу и он не утонет. Нас уносит течением вниз по реке. Барахтаемся, уходя под воду и выплывая из неё вновь. Стрельба и ругань нападавших осталась позади. Несколько раз неудачно ударяюсь о камни. Горные реки всегда коварны и скрывают много опасностей.       Не знаю, сколько по времени мы так плыли. Несколько раз я терял Кики из виду и вновь находил. С большим трудом, но смогли выбраться на каменистый берег. Я был вымотан, очень замёрз, всё тело болело, особенно нога, так что я сразу же отключился. Очнулся уже поздно вечером, укрытый сосновыми ветками. Тихо застонал от боли. Очень хотелось пить. Кики, сидевший рядом с маленьким костром, посмотрел на меня. Омега имел вид очень уставший и был весь перепачкан сажей. — Воды, — прошептал я пересохшими губами.       Свой голос я не узнал, он был совершенно охрипшим. Кики тут же подсел ко мне и приложил к губам пластиковую бутылку. Откуда он достал её здесь? — Здесь тоже есть мусор. Похоже, он повсюду, — Кики сам ответил на мой невысказанный вопрос, растерянно посмотрел по сторонам, потирая свои колени. — Я ещё нашёл небольшую металлическую чашу. Жаль, она неглубокая, но воду в ней можно вскипятить. Кое-как смог развести костёр, — омега посмотрел на меня. — Никогда не пытался этого делать, только читал и в фильмах смотрел, как это делают актёры. Там всё кажется таким простым, а на деле это очень сложно. В лесу нашёл грибы, раньше никогда не видел, как они растут, — Кики улыбнулся. — И даже ягоды есть. Думаю, если пойти вдоль реки, можно выйти к городу или свалке, — тут он замолчал ненадолго и посмотрел в сторону, где шумела вода.       Таким Кики я давно не видел — он был очень возбуждён и много разговаривал. — Как думаешь, они ищут нас? — омега повернулся ко мне. — Да. И те, и другие.       Нога очень болела, а тело чесалось от сосновых иголок. Я поморщился, приподнимаясь и скидывая с себя ветки. Посмотрел на ногу — пуля попала в голень, рана была перетянута куском моих брюк. — Я не знал, чем тебя укрыть. Тебе было холодно. Ты ранен.       Кики заглянул мне в глаза, а я лишь усмехнулся. — Я знаю. — Похоже, пуля застряла внутри, я не знаю, как её оттуда достать. Я промыл рану, но мне нечем её обработать, — Кики словно чувствовал себя виноватым. — Тебе срочно надо в больницу, — омега вздохнул и вновь посмотрел в сторону реки, потом перевёл взгляд на свои руки. — Как ты думаешь, что с Реджи? — поднял на меня свои глаза. — С ним всё хорошо, — я попытался мягко улыбнуться и дотронулся до пальцев омеги, он вздрогнул, но руку не отдёрнул. — Моя мама о нём позаботится, к тому же он в доме под надёжной охраной.       Кики покачал головой, отводя взгляд и убирая свои руки от меня. Он подсел ближе к костру, прямо на землю, застеленную сосновыми иголками, стал ломать ветки и подбрасывать их в огонь. — Я ягод набрал. Брусника, — протянул мне своеобразный стаканчик, сделанный из пластиковой бутылки. — Спасибо, — я взял ягоды из рук омеги. — Этим, конечно, не наешься, но всё равно лучше, чем ничего, — он посмотрел на меня и улыбнулся.       Кики с интересом рассказывал, как он ходил по лесу, как ему было страшно, что он ничего подобного в жизни не видел. Он так преобразился, с него словно слетела вся хандра, он был оживлён, возился у костра, подбрасывая туда всё новые ветки. Его волосы были уложены в хвост. При мне он всегда его распускал, потому что я требовал от него этого, и теперь понимаю, насколько зря. Сейчас его лицо было совершенно открытым, он не прятал его и широко улыбался. Я молча любовался им. Я не помню, видел ли его таким когда-нибудь. Всегда принимал как должное, что он находится рядом со мной, что это просто зов природы для продления рода, и не прилагал достаточно усилий, чтобы хорошо узнать своего Истинного.       Когда совсем стемнело и стало холодно, мы стали укладываться спать. Я лёг на колючую хвою и укрылся сосновыми ветками. Кики ещё какое-то время подкидывал дрова в костёр и обкладывал его камнями, принесёнными с берега реки. После завершения этого процесса омега подошёл ко мне и лёг, прижимаясь и обнимая со спины, грея своим теплом. Утром я проснулся оттого, что Кики завозился и встал. — Ты куда?       Хватаю его за руку. Омега сейчас может спокойно уйти и не вернуться — даже не знаю, почему он до сих пор этого не сделал. — Я скоро вернусь, — Кики посмотрел на меня и попытался высвободить руку, но я продолжал её крепко держать. — Я вернусь, правда, — омега осторожно всё же высвободил свою руку из моих пальцев и направился к реке.       Поднимаюсь, придерживаясь за дерево. Раненая нога болит, встать на неё не могу. Своеобразный бинт, сделанный из оторванной штанины, был полностью пропитан кровью. Морщась от боли, немного отхожу в сторону, чтобы облегчиться. Омега вернулся быстро, с влажными волосами и с небольшим количеством ягод в пластиковом стакане. — Нам надо идти, — я протянул Кики бутылку воды. — Нас здесь легко могут найти. Только мне нужна какая-нибудь палка, которая способна выдержать мой вес, — я огляделся по сторонам в поисках необходимого. — Я сейчас найду.       Кики ушёл в глубь леса и вскоре вернулся с толстой веткой, вполне подходящей под костыль. Край омега замотал в свою кофту, оставаясь в одной рубашке, и сунул мне под мышку, мою руку он положил к себе на плечо, помогая мне держаться на ногах. Так мы и пошли сквозь лес, очень медленно и тяжело. Кики молча шёл и тащил меня на себе. В лесу мы провели два дня, несколько раз за это время слышали шум вертолёта. В такие моменты Кики оставлял меня и старался выбежать на открытое пространство, чтобы его можно было заметить. Мне становилось всё хуже и хуже. Поднялась температура. Омега как мог промывал мою рану и помогал мне во всём.       В тот момент, когда нас спасли, я был без сознания. Очнулся уже в больничной палате. Кики рядом не оказалось. Страх от того, что он мог сбежать, охватил меня. Я вызвал медсестру. Девушка пришла быстро. — Где мой омега? — охрипшим голосом спросил я её. — С ним всё хорошо. Не волнуйтесь, — девушка стала возиться возле капельницы. — Пусть он ко мне придёт. — Нет, Вам сейчас нужен покой. — Приведи его! — я крикнул на девушку, отчего та испуганно взглянула на меня и тут же вышла из палаты.       Она вернулась быстро в сопровождении врача и Кики. Омега был бледен, под глазами залегли тени, одет он был в больничную пижаму и халат, пояс от которого нервно теребил в руках. На меня не смотрел. — Как Вы себя чувствуете? — доктор подошёл ближе, засунув руку в карман халата. — Нормально. — К сожалению, нам пришлось ампутировать часть ноги, но сейчас Вашей жизни ничего не угрожает.       Я горько усмехнулся. Откинул одеяло, посмотрел, что чуть ниже правого колена у меня отсутствовала часть конечности. Кики ещё ниже опустил голову, прикусывая губу. — Хорошо, доктор. Могли бы Вы оставить меня наедине с моим омегой? — Да, конечно.       Врач оглянулся на медсестру, кивнул ей, и они вместе вышли из палаты. Кики вздрогнул от хлопка закрывшейся двери и прикусил губу снова. — Иди сюда, — я протянул руку, омега медленно приблизился ко мне, я схватил его и усадил рядом с собой, обнял. — Спасибо тебе. — За что? — Кики удивлённо посмотрел на меня. — За то, что спас мне жизнь. Без тебя я не смог бы выбраться.       Кики часто заморгал и расплакался, прижав ладони к лицу.