У тебя есть сердцебиение?

      Махиру не знает, в какой конкретный момент заинтересовался этим вопросом. Быть может, ассоциации привели его к этому, а возможно желание узнать что-то о сервампах. Или конкретно о Куро. Но от этого исходило слишком много вопросов, ответы на которые он должен был находить путём самокопания. А это дело далеко непростое, как раз наоборот, способное поселиться в твоей душе и не отпускать хоть до конца твоих дней. Так что, гораздо проще и легче было бы спросить, да не мучать себя по чём зря, когда дел и так слишком много, так ещё и куча проблем сыпется как снег в апреле, прямо на голову, без каких-либо предупреждений.       Но что-то останавливало.       Зная Сироту и его характер, довольно трудно поверить, что его способно хоть что-то остановить. Он ведь, как маленький ураган, способен сокрушить любые трудности и сомнения. Да вот только, зачастую это было просто, если делать это приходилось с другими. Со своими сомнениями справляться сложнее, в точности также, как было бы сложно судить себя самого за какое-либо преступление.       Но какой такой проступок мог совершить Махиру, совершенно не было ясно. Ведь за что-то, в его цунами мыслей кто-то подлил этот несчастный вопрос? Возможно, его судья оказался не опытным или же не просто клоуном, а целым цирком в одном лице.       А Куро, нечто подобное, кажется никогда не волновало. Тот как всегда, спокойно вываливал всё своё возможное нытьё на хозяина (и Сирота не признает, что от каждой жалобы на самочувствие, испытывает жуткое волнение), выпрашивает добавку к вредной пище и умоляет не выходить из дома, желательно вообще никогда. Разве что, за едой. А без солнечного света, шумных людей и вообще каких-либо телодвижений можно было бы обойтись.       Иногда Махиру честно казалось, что его сервамп если что-то и чувствует, то настолько приглушённо, насколько это возможно. Как если бы за всю его немалую жизнь, ему стало лень даже испытывать что-то. Такому раскладу подросток не удивился бы ни капли, да вот только, не сказать, что он был бы рад, окажись такое предположение правдой. И даже если и так, то было бы неплохо, имей Сонный Дьявол хотя бы одно исключение, в конкретный промежуток своей жизни.       Страдающий своим вопросом, Махиру изредка мог неосознанно несколько минут пристально вглядываться в безразличное выражение лица Куро и кто бы знал, чего вампиру стоило его придерживаться, и искренне считать, что этого не замечают. На самом деле, Лень всегда чувствует взгляды хозяина на себе, хотя бы в силу их крепкой связи.       Но, каким бы терпением и всевозможным равнодушием не обладал сервамп, однажды этот взгляд вынудил его подать голос: — Махиру, что-то не так? — тихо спросил Куро, стараясь при этом вовремя ставить блоки, ведь босс в этой игре оказался непозволительно щедр на атаки.       Подросток сразу же понял, что его поймали на горячем. В целом, от этого горячими становились уже его щёки. А стыд это или же смущение, он и сам не понимал. Каких-либо оправданий себе, юноша так и не нашёл. — На самом деле, меня кое-что интересует, касаемо сервампов, — решив зайти издалека, ответил Махиру. Да, во многом он был прямолинейным человеком, предпочитая избегать трудностей и усложнений. Но Куро никогда простым не был. И Сироте это правда не нравится.       Не отвлекаясь от экрана, где происходил самый разгар боя, а босс был почти побеждён, Сонный Дьявол лишь приподнял бровь, как бы показывая, что он точно слушает. И быть может, даже ответит на интересующий человека вопрос.       Видя это, Сирота едва заметно улыбается. Кто-кто, а Куро был неизменен в своей эмоциональности. Или в её отсутствии. Подросток думал бы так, не знай он, какие кошмары до сих пор могут преследовать вампира, из-за которых тому приходилось не раз успокаивать этого узника прошлого по ночам, даже в те дни, когда надо было идти в школу, желательно не в состоянии ходячего и сонного мертвеца. — У тебя есть сердцебиение? — руки Куро дрогнули и джойстик вместе с ними. Босс чуть не проткнул мечом сердце его персонажа.       Сглотнув, Сонный Дьявол не до конца понимает, почему Махиру это вообще интересует? Есть ли разница, способно ли его израненное сердце подавать признаки жизни или же нет? Сервампу кажется, что это не важно. Он не чувствовал своего сердцебиения, вот уже много веков, поэтому, наверное даже забыл, что это имеет смысл. — Проверь сам, — срывается с языка, как нечто обыденное. Как будто бы это было его привычное: «Геморно…»       А после этих слов, у Махиру в грудной клетке происходит положительный ответ на заданный вопрос. У людей-то оно точно есть.       Без лишних раздумий, подросток подсел ближе к Куро и прижал руку к левой стороне груди. Но ничего не почувствовал. Даже размеренного, едва заметного биения. Его не было. А джойстик в руках вампира опять дрогнул, чуть было не разрушая этим комбо.       Но почему-то, Махиру с трудом верил в такую правду. И не спросив ничего, прижался ухом к грудной клетке вампира. Джойстик оказался на полу.       Куро готов был отдать руку на отсечение, что не чувствовал такого, наверное ещё с того последнего дня, когда он был жив. А Сирота, слыша как чужое сердце бьётся, быстро-быстро, не мог не улыбнуться. — Ты делаешь меня непозволительно живым… — пробормотал вампир, уповая на то, что его не услышат. — Ты что-то сказал? — Махиру настолько заслушался этим прерывистым ритмом, что даже не сразу смог понять слов Куро, в итоге сделав вид, что вообще ничего не услышал. — Из-за тебя, в сердце моего персонажа оказался меч, — громче сказал сервамп, отводя взгляд.       Махиру кажется, что более странно, признаться не смог бы даже он сам.