Увидеть звёзды

Смит стремительно выбежал из тёмной комнаты. Коридор был почти пустым, на пути ему встретилась лишь детектив Блауз; он остановился возле неё, чтобы шёпотом сообщить, что та должна найти сержанта Зое и помочь ей с эвакуацией. Блауз успела только моргнуть на слова капитана, как он снова сорвался с места и побежал. За считанные секунды он оказался на улице и лихорадочно начал искать возле себя транспортное средство. Фары машины Райнера издевательски сверкнули на конце улицы, Смит понимал, что не может их упустить. Он пробежался по пустой парковке, где стояла лишь одна полицейская машина с патрульным, который рассеянно смотрел в телефон, облокотившись о капот. Капитан прокричал что-то невнятное, чтобы тот отошёл, но разбирать, что именно, патрульному и не пришлось, он отпрыгнул от своей машина и почти выронил телефон, когда увидел Смита возле себя. Машина завелась с полуоборота ключа, Ирвин выжал газ настолько быстро, что послышался запах сгоревших шин, этой скорости ему хватило, чтобы буквально за минуту догнать машину Райнера. Тот двигался не торопясь, поэтому Смиту пришлось сбавить скорость и держаться на расстоянии, потому что его полицейская машина выглядела словно красная лампочка на дороге, для лучшего эффекта не хватало только включить сирену. Райнер ехал сравнительно долго, заводил капитана непонятными для него улицами и переулками; высотки сменялись серыми одноэтажными зданиями и стенами с граффити, людей здесь не было совсем. Затем он завернул на территорию какого-то завода, выглядело здание так, будто из эксплуатации его вывели совсем недавно. Стены его снаружи были кирпичные, темного цвета и потрёпанные временем. Окна в некоторых местах были выбиты или отсутствовали вовсе. Машина остановилась медленно, несколько секунд стояла с заведённым двигателем и включёнными фарами — они знали о присутствии Смита. Полицейская машина остановилась в пяти метрах от них, капитан держался за руль обеими руками и смотрел вперёд. Он ждал. Дверь водительского сиденья открылась, и на рыхлую пыльную землю наступила мужская нога в чёрных кожаных ботинках на шнурках. Райнер схватился рукой за край двери и тогда, наконец, оказался снаружи, он захлопнул ветхую дверь машины, не отводя взгляда от вцепившегося в руль Смита. На водительское сиденье перелез электрик в синей кепке, объехал стоящего Райнера и приблизился к машине Ирвина. Он приоткрыл окно и посмотрел на капитана через плечо: тогда тот понял, что электрик был даже не мужчиной, это была молодая девушка, переодевшаяся в костюм, она завязала волосы в маленький пучок, хотя волосы были для него слишком короткие — несколько прядей выпало из-под головного убора прямо ей на глаза. Она смотрела на Смита долго и внимательно, во взгляде читались непонятные эмоции, больше похожие на отвращение. Перед тем, как уехать, она первый раз моргнула, и её взгляд прояснился: капитан больше не чувствовал тяжести её глаз. Райнер уже был внутри здания — последнее, что увидел Смит, промелькнувший в дверях чёрный шнурованный ботинок. Капитан всё ещё держал руки на руле, он сверлил взглядом тяжёлую железную дверь, за которой несколько секунд назад исчез Райнер. Он опустил руку на кобуру, привязанную к его груди толстыми ремнями и открыл дверь своей машины. Земля, на которую он наступил, была пыльная, следы недавних дождей уже давно успели исчезнуть, воздух пропах сыростью и несвежим бетоном. Внутри здание напоминало незаконченную стройку. Тёмные стены были местами поцарапаны, где-то отсутствовали кусочки штукатурки или они были вовсе голые, виднелся старый камень. На полу лежали массивные молотки и навесы, в углах стояли старые и грязные деревянные столы и стулья; единственным выходом была дверь, через которую вошёл Смит, и длинный коридор, узкий и увешенный пластмассовыми шторами. Через него капитан попал в просторную комнату, которая вела к лестнице, посередине, между большими каменными колоннами, была глубокая шахта, возможно, когда-то она была лифтом. В конце помещения, прямо напротив капитана, стоял Райнер, заглядывая вглубь этой шахты. Он скрестил руки за спиной, в одной из них был чёрный пистолет. — Мы не знакомы, капитан Смит, — Райнер продолжал стоять спиной к Ирвину и смотреть в шахту, его слова разнеслись по ней громким гулом. — С капитаном полиции трудно хорошо познакомиться через Интернет-поиск. Райнер выдавил смешок и развернулся к капитану лицом, продолжая держать руки сцепленными. — Мне интересно узнать, как вы оказались на речном складе. Вы не настолько умны, чтобы после двух лет вашего полного неведения вам внезапно удалось раскрыть наше маленькое предприятие, — Райнер сделал пару шагов по направлению к капитану, но он не смотрел на него, а смотрел куда-то в потолок и делал вид, что задумался, приложив к подбородку кончик пистолета. — Кто-то сдал, это очевидно, кто-то из наших щенков. Вопрос уже улажен. Остаёшься только ты. Райнер резко посмотрел на Смита и направил пистолет на вытянутой руке перед собой — теперь кончик смотрел прямо на капитана. — Ты ведь в курсе, что раскрывать свои злые планы перед тем, как хочешь кого-то убить — не самая лучшая идея? — Такие, как ты, думают, что они умнее всех. Стать капитаном несчастного полицейского участка может любой дурак. Попробуй создать невидимую империю перед чьим-нибудь носом. Райнер медленно опустил пистолет и внимательно смотрел Смиту в глаза. Через пару секунд тишины он снова скрестил руки за спиной, его взгляд был проницательным, а голос спокойным, выдержанным и даже в какой-то степени холодным. Высокомерие – именно это сейчас источало его недрогнувшее спокойствие. — Мы выяснили, кто тут настоящий серый кардинал. Может, объяснишь свой план, больше похожий на нелепую сценку в театре? — дуло пистолета капитана было опущено вниз, его руки белели от того, насколько сильно он сжимает его рукоять. — Ты убьёшь меня, а что дальше? За твой подол мантии тебя схватили мои детективы, я в этом деле никто, рано или поздно именно они прижмут тебя к холодной земле. Райнер смотрел на капитана без эмоций, его взгляд не менялся на протяжении всего времени, пока Смит говорил. — Никакого плана нет, капитан, я лишь передаю «привет». Смит сдвинул брови в недоумении. — О чём ты? — «Привет» от Имир. В секунду рука с пистолетом Райнера поднялась и оказалась на уровне лица Ирвина, он нажал на курок и выпустил несколько выстрелов один за другим. Капитан среагировал так же быстро, но недостаточно; он успел выстрелить в ответ всего пару раз, но не попал. Райнер остался стоять с пистолетом на вытянутой руке, смотря Смиту в глаза. Ирвин почувствовал ужасный холод, пробежавший по всему телу. Его голова стала тяжёлая, а сердце с каждым ударом будто бы замедлялось. Он почувствовал как что-то мокрое сочиться через его рубашку. Смит едва коснулся двумя пальцами руки до своей груди: на них осталась яркая тёплая кровь. Смит поднял непонимающий и рассеянный взгляд на Райнера, он уже успел опустить пистолет и лишь наблюдал. Изо рта капитана хлынула кровь, он пытался откашляться, его пальцы начали неметь, рука была не в силах удержать даже пистолет, и он с грохотом ударился о землю, в глазах начало темнеть. Он продолжал смотреть прямо, но взгляд его был туманный и будто смотрел сквозь стоящего напротив: через секунду он упал, очередная порция крови хлынула из его рта. Райнер медленно подошёл к тяжело дышащему Смиту. Ирвин до сих пор не понимал, что умирает. — От тебя ей ничего передавать не буду. Райнер сказал это всё тем же холодо-спокойным тоном, он убрал пистолет во внутренний карман куртки и отвёл взгляд от лежащего на холодном бетоне капитана Смита. Ирвин не сразу понял, что Райнер ушёл. В его ушах звенело, горло выедал железный вкус крови, противный и горячий. В его глазах мелькали картинки, которые постепенно начали двигаться в такт звону ушей. Он видел свой детский велосипед, смерть первой собаки, школьную любовь на выпускном балу, свой первый пистолет, значок детектива, он видел как на его руках умирали, он будто видел, как умирает сам. Он даже не чувствовал тот холодный бетон, он не чувствовал по правде говоря почти ничего. Он даже не чувствовал боли. Его руки были холодные, почти синие, теперь глаза перестали видеть даже двигающиеся картинки. Ирвин даже не осознал, что в его руках был телефон, он даже не осознал, что его палец набрал первый номер, попавшийся ему в телефонной книге. Он не хотел умирать, он не хотел, чтобы его память умерла вместе с ним. Холод бетона на мгновение раздался колючей болью по спине, когда из телефона слышался чей-то голос. «—Ирвин?»