soundtrack Xiao Gui (wang lin kai) — come back
***
Было шесть утра, когда Юнги вернулся в отель. Он тихо проскальзывает в номер, наспех принимает душ и забирается в постель к обнимающему подушку Тэхёну. Приобняв парня сзади, Юнги устраивает голову на той же подушке, что и Тэхён, и, вдыхая его пьянящий запах, моментально засыпает. Их будит через три часа настойчивый стук в дверь. Юнги отчетливо слышит голос Хоби, который просит его поднять свою ленивую задницу и открыть им дверь, пока они её не взломали. Тэхён разворачивается в его объятиях, он даже глаза открыть не может — такой сонный. — Боже, кто там? Дайте поспать, — бубнит Тэ, уютно устраивая голову на груди Юнги, обнимая его поперёк тела. Все это Юнги слышит будто сквозь толщу воды. — Открой чёртову дверь, я вообще должен был быть в Канкуне сейчас, неблагодарный. И ради него я пересёк пол-континента, а он даже дверь открыть не может! — Хоби ещё что-то кричит, попутно стуча в дверь, но Юнги дальше не слушает, проваливаясь вновь в сон. В очередной раз его будит уже копошащийся Тэхён, который, по-видимому, встал, чтобы сходить в туалет, и теперь валяется рядом, пытаясь по-нормальному накрыться простыней. Тэхён ловит сонный взгляд Юнги и улыбается во все тридцать два. — Доброе утро, соня, — хриплым голосом шепчет Тэхён, устраиваясь в своём коконе из одеяла. — Давно проснулся? — спрашивает Юнги. — Полчаса как. Они лежат, смотря друг на друга на расстоянии вытянутой руки. — Мёрзнешь? — Да, я проснулся от того, что у меня ноги замёрзли и нос заложило. Это все кондиционер, пройдёт через часик. Юнги протягивает руку к парню и просит: — Иди сюда. Тэхён выползает из своего кокона и лезет к Юнги под одеяло. Мин подминает его под себя, утыкаясь в шею, чувствуя щекой ледяной нос Тэхёна. Он накрывает их с головой простынью, берет его руку в свою и переплетает пальцы. — Так лучше? — спрашивает Юнги. — Определенно, — Тэхён поглаживает Юнги по затылку и целует за ухом. — Тебя, похоже, уже ищут, — говорит Тэ, имея в виду раннюю атаку на их дверь. — Сколько сейчас времени? Давай поспим ещё немного, а они подождут. Никуда не денутся. — Где-то десять утра. Когда я встал, было девять двадцать, — Тэхён медленно поглаживает волосы Юнги, и под такт его прикосновений последний вновь засыпает, вдыхая запах дома.***
— Только посмотрите на это бесстыдство, — первое, что слышит Юнги, когда открывает глаза. Над их кроватью возвышаются человек десять, не меньше. — Какого хрена? — хрипит Юнги, обнимая сильнее Тэхёна, который глазами бэмби пялится на его команду, состоящую из Хоби, Арэма и Сэджина, пару работников отеля, которые, скорее всего, и открыли дверь в номер, и ещё одного парня — очевидно, Чимина. — Кто вам разрешил вламываться в мой номер? — Мы думали, что с тобой что-то случилось. Ты не отвечал на звонки и дверь не открывал, а внизу сказали, что ты вернулся в номер ещё утром в шесть часов, — спокойно объясняет менеджер. Потом он поворачивается к работникам отеля и, переговаривая с ними на английском, идёт провожать нежеланных свидетелей из номера. — Что здесь происходит, Тэхен? — говорит Чимин, вытаращив большие глаза на них, устроив руки на боках, пытаясь, видимо, так навести на Юнги и Тэхена страх. К слову, Юнги ощущает, как громко и быстро бьется сердце Тэхена, который прижимается к его спине грудью. Юнги про себя хмыкает. Такой ребёнок. — Чувак, какого хуя? — Хоби всем своим видом будто так и вопит, что знает все лучше всех. — Прости, брат, что вот так вломились. Мы правда переживали, — голос разума. Арэм. — Но, как мы поняли, у тебя все даже лучше чем просто хорошо, так что мы просто подождём в гостиной, пока вы тут… — он неловко машет руками, улыбаясь при этом, пытаясь тонко намекнуть, что они голые и было бы хорошо, если бы они оделись. — Да, будьте так добры, съебитесь из моего номера. Мы спустимся через полчаса. — Ладно, понял. Мы уходим, — на этом моменте в спальню заходит Сэджин, грозно возвышаясь над ребятами на целую голову. — Юнги, это было очень опрометчиво. Мы поговорим об этом позже. Не пугай нас так больше. А теперь будьте добры одеться, мы будем этажом ниже. Номер тринадцать ноль-ноль. Пошли, — это он уже обращается к Хоби, Чимину и Арэму. — Я никуда не пойду, пока не узнаю, что здесь происходит, — злится Чимин. Этот парень веселит Юнги. Он самый мелкий среди них, но эго ростом с Бурдж-Халифа. У него темные волосы, лежащие густой челкой на лбу, чувственные губы и большие глаза. Выглядит совсем как ангел, но пытается строить из себя демона. — Юнги все всем объяснит чуть позже, пошли, Чимин, — Сэджин тянет того из номера, но Чимин не сводит глаз с Тэхёна, который спрятался за спиной Юнги, вцепившись в того словно коала. — Ага, что тут объяснять, все и так очевидно, — присвистывает Хоби, надменно смотря на них сверху вниз. — Очевиднее быть не может. — Все, ребята, на выход, — командует Сэджин, и они наконец-то покидают номер, бросив на прощание «надеюсь, ты готов к разборкам». Когда за ними закрывается дверь, Юнги поворачивается к Тэхёну и улыбается его потерянному виду. — Не думал, что вы познакомитесь при таких обстоятельствах, — нервно чешет затылок Юнги, пытаясь уловить состояние Тэхена, который, видно, расстроен чём-то. — Прости, если они напугали тебя, на самом деле они классные ребята, даже мой менеджер, — он смотрит выжидательно на Тэхёна, но тот молчит. — Скажи что-нибудь, — уже всерьез начинает нервничать Мин. Тэхен фокусирует взгляд на Юнги, и что-то в этот момент в нем надламывается, его глаза моментально наполняются слезами. Юнги становится тяжело дышать. — Эй, ангел, ну что такое? Что случилось? Расскажи хёну, — Юнги притягивает расстроенного парня к себе, убирает большими пальцами с его щек соленые капельки, которым нет конца. — Тэхён, что случилось? Я начинаю волноваться. После этих слов парень завывает и, убрав руки Юнги от своего лица, утыкается в подушку, громко плача. Он выглядит таким уязвимым сейчас. Только вчера Юнги дал себе слово, что больше не допустит его слез. Новый день только начался, а Тэхен уже рыдает. — Эй, малыш, не плачь, пожалуйста. Ты можешь поделиться со мной чем угодно, ты же знаешь, — Юнги обнимает его сзади, поглаживая по голове, они лежат в позе ложечек. — Я знаю, это совсем ни к месту, но меня дико возбуждают твои слезы, так что для тебя же лучше, если ты прекратишь плакать, пока я не попытался залезть тебе в штаны, — Юнги легко пробегается пальцами по его рёбрам на боку, пытаясь тем самым пощекотать парня, но это не сильно срабатывает. — На мне нет штанов, хён, — сквозь слезы смеётся Тэхен, и на душе Юнги расцветает весна. — Хён так влюблён, что ничего кроме твоих глаз не замечает. — Прекрати, твой пикап ужасен. — Но ты повелся? Согласись? — Юнги целует его в ухо, когда тот «угукает» на его вопрос, и переворачивает к себе лицом. У того уже нос красный, все лицо мокрое от слез, верхняя губа припухла. Он все ещё вздыхает, пытаясь сдержать плач. Сердце Юнги колет, и на секунду у него кружится голова и мутнеет перед глазами. Так сильно влюблён. — Если ты мне не расскажешь в чем дело, то мы никуда не пойдём. Я не шучу. Мне плевать, если придётся держать тебя в заложниках хоть всю жизнь. Так что выкладывай. — Обещаешь не смеяться? — шепчет его ангел. — Господи, конечно обещаю. Как тебе вообще такое в голову взбрело?! — Юнги вновь убирает слезы с его щёк и выжидающе смотрит, пока Тэхен уютно устраивает голову на той же подушке, на которой лежит Юнги. — Я… не знаю. Когда я увидел Чимина, — его глаза начинают бегать, игнорируя лежащего рядом Юнги, который решает взять того за руку, давая понять, что поддержит его в любом случае. — Когда я его увидел, я вспомнил о доме и… — он делает ещё одну паузу, стирая слезы и, глубоко вздохнув, вновь продолжает. — И о родителях. Они… Я очень их люблю, — его голос вновь начинает дрожать. — Но они никогда меня не примут такого. И вот, — он делает ещё один вздох и, успокоившись, продолжает, сжимая в ответ руку Юнги. — И я сидел, обнимая тебя, смотря на Чимина, видя это презрение в его глазах, я подумал, а что если так на меня будут смотреть мама с папой, смогу ли я это вынести? Нет, не смогу, и я решил представить себя где-то там ещё, не в твоих объятиях, и понял, что быть вдали от тебя будет в миллион раз хуже. Я только представил, что мы с тобой больше не вместе, и у меня начало болеть сердце, буквально, клянусь. Грудь сдавило с левой стороны, сердце норовило выскочить. Я так испугался. Я не хочу с тобой расставаться, я не смогу жить без тебя, — шепчет Тэхен. Он больше не плачет, и весь его страх отчетливо слышен в его тихих словах. Юнги пододвигается к нему, нос к носу, и, смотря в эти испуганные стеклянные глаза, говорит со всей любовью, на которую способен: — Я осознаю, что «навсегда» не существует, но после этой жизни я хочу найти тебя в следующей. А потом в другой, и ещё раз в другой. И так до бесконечности. Так что не переживай, душа моя, от меня тебе не избавиться, — тут Тэхен ему искренне улыбается, показывая квадратную улыбку. — А маму с папой я беру на себя. Обещаю, ты не потеряешь ни меня, ни их. — Обещаешь? — весь светится Тэхен. — Обещаю. Если даже мои родители смогли принять меня и мои недостатки, то о твоих и говорить не о чем. У моего ангела небось самые прекрасные мама и папа на свете. — Так и есть, — его глаза заблестели от счастья. Видно, как его распирает от гордости за своих родителей. Юнги понимает, что сейчас чувствует его ангел. Те времена, когда семья отвернулась от него, он пытается не вспоминать. Это было ужасно. — Ну, успокоился немного? — Да, спасибо, хён, — Тэхен не перестаёт улыбаться, когда перекатывается на Юнги и вжимает того в матрас, нависая сверху. Юнги смотрит на заживающую ранку на его губе, поднимает глаза и встречает уже серьезный взгляд Тэхена. — Мне понравилось вчера, — хрипло оповещает тот. Ни следа от того потерянного ангелочка, которым он был пару минут назад. И как только удаётся? — Мне нравится, когда ты такой. — Да, я еле сдержался, чтобы не трахнуть тебя, — Юнги все ещё держит его взгляд. — Я просил тебя… — Обязательно. Ещё одно обещание. Я тебя сегодня трахну, как только мы поженимся. — Мы сегодня женимся? — Тэхен опускает голову к его рту и, касаясь губ, спрашивает: — Серьезно? — Ага, вот почему здесь мои и твои друзья. Мальчишник в Вегасе никто не отменял, — Юнги начинает нежно мять его губы, прикрыв глаза. — Такой вкусный, не могу дождаться когда попробую тебя везде и по-всякому, — Юнги кладёт руки на голую задницу Тэ и вжимает его в себя несильно. — Мой ангел любит по-грубее, кто бы мог подумать. — Мне нравится по-разному, но взять тебя со всей присущей нежностью я бы не отказался. Хотел бы тебя брать медленно, нежно и со вкусом, чтобы мой хён забывал дышать от наслаждения. — Принято. Ты можешь взять меня при условии, что помиришься с Чимином и сможешь поладить с моими чокнутыми друзьями. — Это шантаж, но так и быть — по рукам, — шепчет Тэхен и вновь припадает к его губам. Они целуются ещё минуту, пока Тэхен не отстраняется с хлюпающим звуком, облизываясь. — Пошли, мне надо очаровать твоих друзей, но вот насчёт Чимина я не уверен. Скорее всего один из нас умрет сегодня. — Ну, поступай как знаешь. Ты волен выбирать, трахать меня или нет. Никакого давления, но никто ещё не жаловался на секс со мной. — Как скромно, — смеётся Тэхен. — Простая констатация факта. — А что, уже кто-то… ну, пробовал? — тушуется парень. — Честно? Нет, у меня, конечно, были парни, но я всегда был сверху, если ты об этом. — Так ты не против, что я тебя… — Тэхен встаёт с кровати и заворачивается в белую простынь. Договорить он как обычно не может от смущения. — Я не против, если это будешь ты. Можешь трахать меня в любое время, когда пожелаешь, — от его слов даже уши Тэхена краснеют, и он улыбается одной из своих смущенных улыбок. — Как ты можешь с таким непроницаемым лицом говорить такие вещи? Ни стыда ни совести. Юнги тоже встаёт с постели, останавливаясь напротив парня. — Нет ничего постыдного в том, что ты хочешь меня, как и в том, что я хочу услышать, как звучит твой голос, когда я буду в тебе. Мне кажется, что ты будешь очень нежно кричать, когда я буду грубо тебя натягивать на свой член. А совести у меня никогда и не было, — он целует его в кончик носа и, обойдя парня, направляется в ванную. — Ненавижу, — кричит из спальни Тэхен. По всей видимости, кричит в подушку.***
— Возьми, после разговора с ребятами сходишь на шоппинг, купишь все, что тебе нужно, — они едут в лифте на нижний этаж. Юнги протягивает Тэхену свою кредитку, смотря в глаза напротив. Тэхен стоит прислонившись плечом к зеркальной стене, на нем чёрные свободные штаны и такого же цвета водолазка Юнги, которая смотрится на нем как если бы сшили на него. Он смотрит на Юнги влюблённым взглядом, но протянутую карту не забирает. Лифт останавливается, и они выходят в коридор, где никого нет. Тэхен пытается пройти, когда Юнги преграждает ему путь, выставив руку у его головы. — Все нормально? — спрашивает Тэхен, облизывая губы. — У меня что-то на лице? — Да, — Юнги смотрит, пытаясь уловить ход мыслей Тэ. Он думал, что тот начнёт нервничать, оттягивать знакомство или хотя бы капризничать, но Тэхен ничего из этого не делает. Он как никогда спокоен и расслаблен. Единственное, что он спросил за все время, это «они сразу поймут, почему на мне водолазка летом». — Да, и что же? — Тэхен немного выше Юнги, и когда они стоят так рядом, это заметно особенно. — Ещё не определился, — шепчет Юнги, смотря тому то в глаза, то на губы. — Тебе очень идут мои вещи, это сексуально. — Тебя это возбуждает? — все так же серьезно спрашивает Тэ, касаясь щеки Юнги, лаская его взглядом. — Чертовски. Все в тебе. Все время, — Юнги обхватывает его запястье и берет в рот два его пальца, двигая головой вперёд-назад. Тэхен закрывает глаза и прижимается затылком к стене, нервно сглатывая. — Хён, кто-то может выйти… — Поебать, — хрипит Мин и, втиснувшись между его ног, грубо впивается в его рот, глотая стон Тэ. Ким сразу же отвечает, раскрывая губы, как любит Юнги. Ему нравится, когда Тэхен сдаётся ему сразу же. — Может, вернёмся в наш номер и я вылижу тебя с ног до головы, душа моя? — Юнги лезет одной рукой под его водолазку, чувствуя легкую испарину на его спине. Все же на шоппинг обязательно надо сходить, сегодня же. — Мне, честно, плевать, если сейчас случится апокалипсис, но это будет не слишком грубо, если нас прервут как раз тогда, когда твой сладкий рот будет на моем члене? Может разберёмся с этим сейч… Аах… — низко стонет парень, когда Юнги кусает его за мочку уха и оттягивает зубами маленькое колечко пирсинга, а после проводит по нему языком, зализывая ранку. — Ты прав, — Юнги засовывает кредитку в его задний карман, сжимает задницу и отходит на шаг. — Разберёмся с этим дерьмом сейчас. И на будущее: если я говорю тебе взять карту и пойти на шоппинг — делай как я говорю, иначе мне придётся тебя наказать, а я этого не хочу. Тэхён смотрит на него, будто гадая, шутит Юнги или всерьёз говорит. Все недоумение у него на лице. — У тебя юмор такой или как тебя понять? — шокировано спрашивает Тэ. — Потому что я не собираюсь сидеть у тебя на шее. Мин смотрит на него, пытаясь контролировать внутреннюю бурю. С одной стороны он терпеть не может неповиновение, но сейчас ему просто сносит голову от дерзости Тэхена, и он что есть силы припечатывает того в стену, сжимая на затылке волосы в кулак, и спокойно, глотая внутренний гнев, в самые губы говорит: — Если ты думаешь, что будешь сидеть лишь на шее, то ошибаешься. На твоём пальце красуется кольцо, а скоро в паспорте будет стоять штамп. Ты будешь мой от и до. Ты меня понял? — в уголках глаз Тэхена собираются слезы, но он не плачет. И молчит. Юнги дергает его за голову рукой, которой держит за волосы. — Я тебя спрашиваю? Отвечай, блять. — Я смотрю, у тебя совсем крыша поехала, — хрипит Ким, но легкий испуг остаётся отпечатком в глазах, что приводит Юнги в чувство. — Пожалуйста, душа моя, скажи, что ты понял меня, и мы спокойно пойдём к ребятам, — полушёпотом говорит Юнги и отпускает волосы, но не отходит, обнимая парня за шею, вжимаясь в его бедра своими. — Я не хочу делать тебе больно. — Юнги… — в его голосе столько нежности и наслаждения, что у старшего ноги подкашиваются и голова кружится. — Я тебя понял. Успокойся, пожалуйста. — Нет, я не хочу тебя принуждать. Мне просто надо знать, что ты всегда будешь в порядке, — говорит Юнги ему в шею. Тэхен цепляется за майку двумя руками за его спиной, вжимая его в себя отчаянно. — Ты понимаешь, что это ненормально — так реагировать на отказ? — спрашивает Тэхен. — И я не всегда буду согласен с твоим мнением и… то, как ты пахнешь, сильно сбивает меня с мысли, так что давай поговорим об этом позже. Я… запутался. Я так сильно запутался в тебе и не знаю, смогу ли из этого выбраться когда-нибудь, — голос его ломается в конце, будто ему тяжело об этом говорить. — Никогда, — говорит Юнги и целует, почти кусает того за губы, безмолвно прося заткнуться. — Мысль о том, что я потеряю тебя, сводит меня с ума, — в поцелуй говорит он, мучительно нежно шепча. — Никогда. Слышишь? — до них донесся звук остановившегося лифта на их этаже. Тэхен пытается отстранить Юнги от себя, упираясь руками ему в грудь, но тот не двигается. — Хён, пожалуйста, перестань, кто-то идёт сюда, — хнычет Ким. — Покричи ещё, может придут на помощь, — веселится Юнги, но с места не двигается, продолжая держать в своих руках Тэхена. Слышатся шаги, чьи-то голоса. Несколько человек выходят из лифта и, судя по приближающимся звукам, идут в их направлении. — Хён, — молит Ким, весь красный от смущения. Губы его искусаны, на ранке виднеется кровь. — Поцелуй меня, — говорит Юнги. — Пожалуйста, хён! — Тэхен, посмотри на меня, — и Тэхен смотрит, смущается, но преданно смотрит. — Целуй, я сказал, — Тэхен не моргает, рядом слышится английская речь, мужской и женские голоса приближаются, когда Тэхен меняет их местами и прижимает к стене Юнги, с трепетом целует в губы, проникая в его рот языком, нежно беря его лицо в свои ладони, просовывая ногу между его ног. Он не может ему отказать. Юнги не видит, но рядом с ними проходят люди, и голоса их стихают, когда они замечают, видимо, парочку у стены. Сумасшествие, думает Юнги, даря Тэхену самый громкий из своих стонов и тот ловит его своими губами, прижимаясь лбом к его лбу. Тэ приподнимает голову, чтобы смерить того грозным взглядом, точно зная, о чем сейчас думает Юнги, когда шаги затихают и слышится щелчок двери. — Ты испортил меня, — Тэхен дышит громко, его грудь поднимается и опускается часто-часто. — Ты, черт возьми, испортил меня так быстро.***
— Подождите-ка, отмотаем к началу, — говорит Хоби, вскакивая с дивана, на котором он сидел рядом с менеджером Юнги. — Я тебя правильно понял? Вы двое познакомились два дня назад и сегодня решили жениться? Я не ослышался, нет? Чувак, это не смешно, ты же знаешь правило двадцати четырёх часов. Мы после секса даже не звоним сутки, а ты умудрился сделать ему предложение… хотя, подождите, по твоему рассказу, вы даже на свидании не были. Ты тупой? — лицо его выражает неподдельный шок. — Ты все правильно понял, друг, — отвечает Юнги. Он сидит на таком же диване прямо напротив менеджера, рядом восседает Намджун, запустив пятерню в свой розовый андеркат, потерянно моргая, сверля взглядом стол между ними. Чимин сидит на кресле, прямо напротив Тэхёна, который вообще рот не раскрывал с тех пор, как они собрались, словно рыцари за круглым столом. — Да ты в конец чокнулся, — выносит диагноз Хоби. Юнги видит, как Тэхен прожигает его огненным взглядом. Серьезный и сосредоточенный Тэхен может конкурировать по красоте со смущенным ангелом. — Не торопись с выводами, Хоби, может мы не знаем всей истории, — встаёт на сторону своего подопечного Сэджин. — Если кто-то и спешит куда-то, то это точно не я, — начинает закипать Чон. — Он слишком подозрительный, посмотри на него, — подбородком указывает Хоби на Тэхена. — Сидит тут спокойно, даже не оправдывается. Может, он какой-то аферист? Ты его документы проверял вообще? Юнги вскакивает со своего места со скоростью рептилии, но Намджун успевает его поймать раньше, чем он добирается до Хоби. Ещё секунда и кое-кто отмывал бы от пола свою кровь. И Хоби это знает, не впервой. — Сука, не смей про него такое говорить, — рычит Юнги. — Извинись немедленно. — Отпусти его, Джуни. Дай этому психу показать себя во всей красе, — веселится Чон. — Да ты просто смешон, посмотри на себя. Ты знаешь его два дня. Два дня! — Хосок, прекращай, — твёрдым голосом, приказывает Сэджин. — Юнги, пожалуйста, успокойся, — просит Джун, когда Юнги предпринимает ещё одну попытку освободиться. Хоби должен руки целовать Намджуну, ибо если бы не он, тому давно понадобилась бы скорая помощь. — Он просто дразнит тебя, зная твой темперамент. Не обращай внимания, как обычно, — Намджун обратно сажает его на диван, указывает пальцем на Хоби и говорит: — Это было грубо, чувак. Контролируй свои шутки. — А я и не шутил, — гнёт свою линию Чон, засунув руки в карманы своих свободных штанов и всем своим видом демонстрируя, что не боится Юнги. — Ты мне как брат, я имею право переживать, хоть ты и мудак. Мне не за что извиняться. — Просто прекрасно, — подаёт голос Чимин, а взгляд его полон отвращения. — Посмотри, куда ты вляпался, он тебе тоже небось успел лицо подпортить, вон уже губа разбита. Очнись, Тэхен, разве ты не видишь, что он псих, а друзья его так вообще придурки, — обращается он к Тэхену, тоже встав с кресла. Потом он бросает взгляд на Намджуна, который с обидой глядит на него после этих слов. — Ну, этот кажется ещё нормальным, — говорит он на Джуна. — Но не суть. Тэхен встаёт со всего места, обойдя диван, невозмутимо подходит к Чимину и со всей силы впечатывает свой кулак в его живот. Чимин сгибается пополам, хватаясь за живот, шипя в адрес Тэ «сука». «Ух ты ж блять, » — охает Хоби, видимо, не ожидавший от Кима такой реакции. Сэджин оттаскивает Тэхена в другой конец комнаты, а Намджун кидается к Чимину, помогая расправить спину. Удар у Тэхена хорошо поставлен, всю силу сконцентрировал в кулаке — Юнги видит невооружённым глазом, у Чимина уже слезы на глаза выступили. — Ты мне ещё что-то говорить будешь, — орет Тэхен. — Я в этой жопе оказался из-за тебя как раз-таки. Стоит какой-нибудь пизде появиться на горизонте, так ты сразу же кидаешь меня, — Тэхен весь красный, вены выступили на шее, а в голосе его обида. — Ты не знаешь, через что я прошёл после того, как ты оставил меня в аэропорту, блять. Он единственный, кто помог мне, ничего не прося взамен. Единственный, слышишь! — он все ещё рвётся к Чимину. — Не называй такими словами женщин. Они чьи-то мать, сестра или дочь, — встревает Намджун, а после этих слов уже Чимин пялится удивленно на своего «защитника». — Это некрасиво, — тихо говорит тот и в смущении опускает глаза. — Что ты молчишь, а? — игнорирует его Тэхен, обращаясь к Чимину. — Я думал, что любил её, — оправдывается Чимин. — Я не знал, что ты решишь отдаться первому встречному только потому, что он решит тебя подвезти. Приди в себя, придурок. Давай собирай свои вещи, мы поедем домой. Ты не обязан соглашаться на эту сомнительную авантюру. Не знаю, что этот псих тебе намешал в напиток, но ты не гей, и твои родители тебя убьют, когда узнают, чем ты тут занимаешься. Тэхен опять шагает в его сторону, но Сэджин держит крепко. — Пусти, — просит он, только сильнее расстраиваясь от слов Чимина, но Сэджин непреклонен. Тэхен уже не вырывается, но в голосе уже слышны слезы, когда он начинает говорить вновь. Не физически, но Чимин его ударил. Сильно ударил, по больному. — Как ты смеешь так говорить про него. Ты его даже не знаешь. Он лучшее, что случалось со мной, — тут его голос ломается, и он больше не может сдерживать слезы. — Я не представляю жизни без него, как ты можешь так говорить, — уже в открытую плачет Ким. За все это время он так ни разу и не посмотрел в сторону Юнги. — Не смей про него так говорить, — просит он, — не смей. Ты ничего не знаешь. Юнги в прострации встаёт и направляется к Тэхену, его буквально тянет магнитом. Какая-то сверхъестественная сила удерживает его от того, что бы не разбить лицо Чимину. Юнги берет Тэхена за руку, и Сэджин наконец-то выпускает второго из цепкого захвата, отходя от них. Тэхен не отрывает глаз от пола, не смотрит на Юнги, крупные капельки слёз льются из его глаз на бежевый ковёр, оставляя мокрые следы. В номере наступает гробовая тишина, слышны лишь тяжелое дыхание Тэхена и тихой голос диктора, доносившийся из монитора на стене и оповещающий о последних новостях. Сердце Юнги пытается пробить грудную клетку, видя то, как его защищает Тэхен. Он лишь сильнее сжимает его пальцы в своей ладони, пытаясь вновь телепатически связаться с ним — «я все ещё здесь, помни, не плачь, я люблю тебя». Тэхен наконец то поднимает на Юнги глаза и, видимо, читает это сообщение правильно, потому что после Тэхен кивает ему, немного несмело улыбаясь, вытирает одной рукой слезы и шагает к нему в объятия, устраивая голову у того на плече, сильнее обхватывая руками тело Мина, выдыхая умиротворенно. — Я тебя тоже, — шепчет Тэхён, голосом полной любви. — Я тебя бесконечно. Юнги слышит как позади них присвистывает Хоби. — Господи, да они, блять, соулмейты.***
Они вновь собрались за столом. Теперь уже Тэхен сидит рядом с Юнги, который держит его руку в своей, сплетая пальцы. Чимин и Намджун уместились на диванчике напротив, а кресла разделили между собой Сэджин и Хоби. Выражения лиц у всех угрюмо-отчаянные. Мин еле сдерживает себя, чтобы не рассмеяться от их вида. Тэхен поглаживает его руку большим пальцем, заставляя его чувствовать себя более спокойно и счастливо. Юнги поворачивает голову к Тэхену и шёпотом на ухо говорит: — Я сейчас начну смеяться, боже, они такие смешные, — Тэхён от его слов прыскает, но моментально берет себя в руки, маскируя этот звук за липовым кашлем, прижимая кулак ко рту. — Кто-нибудь объяснит мне, что все это значит? — Чимин так давно требует объяснений, что в какой-то момент Юнги становится его даже жаль. — Что значит «соулмейты»? И как мы можем быть уверены в этом? Намджун и Хоби хором начинают говорить, но первый уступает Чону, вежливо прося продолжить. — Дело вот в чем, — начинает Хоби. — Когда ты встречаешь своего соулмейта, то влюбляешься в него с первого взгляда, так? У вас так же было? — он вопросительно смотрит на Юнги и Тэхена, и Ким неуверенно кивает головой, его уши вновь приобретают малиновый оттенок. Юнги мысленно улыбается. — Вот, у них там любовь с первого взгляда, и потом, когда один из них думает о том, что может потерять своего соулмейта, то его охватывает животный ужас. Это вы наблюдали немного ранее, — говорит он, имея в виду нервный срыв Тэхена. — У всех соулмейтов по-разному проявляются симптомы. Например, мои родители — тоже соулмейты, и мысль о том, что папа потеряет маму, заставляет его мерзнуть, даже если на дворе жара плюс сорок пять. А мама начинает чихать. Вот как это работает. Не знаю, что у этих двоих, но, видимо, Тэхену понадобится лекарство, чтобы контролировать ритм сердца, потому что я отсюда слышал как оно у него отбивало чечетку. — Так вот что случилось с тобой в Старбаксе, — шокировано произносит Тэхен, сильнее сжимая руку Юнги. — Я так перепугался тогда… — Что случилось? — Что, что было? — они все начинают хором задавать вопросы. — Мы говорили о том, что мне надо… — тут Тэхен осекается на секунду, подбирая слово. — Надо кое-куда сходить одному, и хён начал задыхаться. Так вот что случается с тобой, когда ты думаешь о том, что потеряешь меня, — Тэхен поворачивает голову к Юнги, смотря тому в глаза. Он смотрит так, будто нет ничего во всей Вселенной, что заставило бы его отвести глаза. Будто кроме Юнги никого не существует для него. — Я не могу дышать, думая о том, что могу потерять тебя. Больше ничто не имеет значения, — Юнги хочет его поцеловать, обнять, вжать в себя и не отпускать никогда. От одного взгляда в глаза напротив по венам Юнги начинает циркулировать чистое счастье, разбавленное нежностью и лаской. Тэхен раскрывает рот и пододвигается чуть ближе. Юнги проводит языком по своим губам и тоже подается вперед, словно загипнотизированный. Тут раздаётся громкий хлопок в ладоши от Сэждина, от которого Тэхен чуть ли не на метр подпрыгивает в руках Мина, а Юнги вздрагивает, и мыльный пузырь лопается. Они отводят глаза друг от друга. — Это прекрасно, Юнги, — говорит Сэджин. — Я счастлив, что ты наконец-то нашел такого человека, который сделал тебя счастливым. — Да, чувак, прости. Я лишь хотел тебя защитить, — говорит Хоби, протягивая кулак к Юнги, и тот его отбивает, бормоча «все нормально». — Ничего личного, братишка. Не обижайся на мои слова, беру их обратно, — уже обращается он к Тэхену, и тот дублирует слова Юнги. — Мне все ещё плохо представляется твоя свадьба с мужчиной, не могу в это поверить, в голове не укладывается, — Чимин кажется уже не столь агрессивно настроенным, что не может не радовать Юнги. — Но раз такое дело… Родственные души, кто бы мог подумать. Если ты не можешь без него, а он… — тут Чимин смотрит на Юнги странным, все ещё отстранённым взглядом, но, замечая их сплетенные руки, видимо, опоминается и продолжает: — …а он без тебя, то я могу лишь пожелать тебе счастья. Только не знаю, как мы это сообщим дяде и тете. Твои родители… они немного консервативны, ты знаешь. И пока это вновь не расстроило его ангела, Юнги быстро меняет тему, вскользь говоря, что сам решит эту проблему. — Итак, идем дальше, — Юнги обращается к Сэджину. — Хён, ты организуешь священника? Найдёшь нам место? Я имею в виду, сегодня. — Конечно, Юнги. Об этом вообще не переживай. Все будет в лучшем виде. — Так, эту проблему решили. Следующее: Тэхен, ты идёшь по магазинам, а я пока останусь в отеле — нужно уточнить кое-какие нюансы… — туманно рассказывает Мин. — Кто-то должен пойти с ним. — Это вовсе не обяза… — все ещё упрямится Тэхен, но Юнги тут же затыкает его одним взглядом. — Уф-ф-ф, у меня аж мороз по коже. Как ты умудрился за два дня так его приручить, — издевается Хоби. — Это, знаешь ли, было горячо. — Заткнись, — беззлобно бросает Мин, улыбаясь. — Я пойду с Чимином, нам есть о чем поговорить, — сообщает Тэхен. — Я пойду с ними, — неожиданно говорит Намджун, и все смотрят на него. Тот смущенно чешет затылок от такого внимания к своей персоне. — Ну, типа, им нужен тот, кто хорошо говорит по-английски. Я хочу помочь. — Ну конечно ты хочешь помочь, — сладким голосом оповещает Хоби, растягивая гласные. — Никто не сомневается, что ты хочешь с тех пор, как у нас появился новый знакомый, — тут он подмигивает, и Намджун краснеет пуще прежнего. Теперь все взгляды направлены на Чимина, который вообще не понимает, что сейчас происходит. — Да, мы с Тэхёном плохо знаем английский, твоя помощь будет очень кстати, — невинно изрекает Чимин. Юнги замечает, как Намджун подается назад, чтобы Чимин его не видел, и проводит большим пальцем поперек шеи, злобно смотря на Хоби, а тот лишь отправляет ему воздушный поцелуй, дав понять, что угроза не подействовала. После, когда они все встают со своих мест, Хоби с Джуном и Чимин с Сэджином вновь поочерёдно начинают поздравлять парочку, пока на заднем фоне не сменяется картинка: на экране показывают ведущего новостей. — Прерываемся на срочные новости, — оповещает диктор на мониторе. Джун берет пульт и прибавляет звук. — Сегодня на рассвете отряд спецназа вместе с полицейскими ворвался в казино Golden Nugget в самом центре Фримонт-стрит в Даунтауне и уложил всех гостей и сотрудников заведения прямо лицом в пол. Двери казино были открыты с тысяча девятьсот сорок шестого года для искушенных ценителей азарта. Для активистов вход был закрыт, но на приглашение они и не рассчитывали — взяли здание штурмом. Никто из местных жителей не пострадал, — тут показывают кадры, снятые на мобильный телефон очевидцев, где видно, как спецназ в чёрном с оружием наперевес врывается в казино и уже почти через пару секунд сразу все опускаются на пол, далее картинка обрывается. — Еще минуту назад в заведении царила атмосфера праздника, играла веселая музыка, а деньги лились рекой в кассу казино. Но спецназ церемониться не стал. Пара секунд — и посетители, и работники уже на полу, — продолжает ведущий. — Для своих клиентов сотрудники нелегального бизнеса предусмотрели буквально все. Наркотики, алкоголь, проституция — все за счет заведения. Постоянных посетителей угощали как девочками, так и мальчиками. И все для того, чтобы подсластить жизнь игрокам, — диктор на секунду замолкает, переворачивая страницы перед собой и продолжает вновь. — Изъяли все записи с камер наблюдения, но кто-то стёр данные за последние двадцать четыре часа, что очень подозрительно и сбивает следствие с толку. Некий аноним дал наводку, сдав правосудию веские улики, указывающие на то, что казино нарушало кодекс Соединенных Штатов Америки. Администраторы заведения и некоторые посетители уже в наручниках. Лишь по предварительному подсчету незаконный бизнес приносил десятки, а то и сотни миллионов долларов в год. Никто уже не сомневается, что избежать наказания владельцу казино не получится. Повезёт, если сможет избежать смертной казни. Надеемся, что у них будут хорошие адвокаты, потому что они им понадобятся, учитывая, что все их деньги заморозили в федеральных банках. Им придётся ответить за каждый цент. Как позже выяснилось, на них висит ещё и дело за неуплату налогов. Если владельцу вынесут пожизненный, то это уже будет праздником для него. На этом пока все, будем следить за ходом операции, — заканчивает ведущий, и картина вновь сменяется на какой-то фильм. — Бог ты мой, — ошарашено говорит Хоби. — Господи, этот аноним конченный псих, учитывая, какие там крутятся бабки, его в два счета найдут и без суда и следствия снесут голову, — в смятении шепчет Намджун. — А разве это не то самое казино, в которое мы собирались? — полным замешательства голосом спрашивает Чимин у Тэхена, и — Юнги может поклясться чем угодно — рука Тэ, которую сжимал Мин, буквально становится ледяной. — Да, это то самое казино, — отвечает Тэхен и поворачивает голову в сторону Юнги, смотря тяжелым взглядом. — Не может быть, — ошарашено шепчет Сэджин, тоже впиваясь неверующим взглядом в Юнги. Мин замечает, как все один за другим поворачивают голову в его сторону, смотря угрюмо. — Что происходит? — вновь раздосадовано спрашивает Чимин. — Я был там вчера, — говорит Тэхен, продолжая смотреть в глаза Юнги. — Это не он разбил мне лицо, это сделали они. — Господи блять боже мой, — глубокомысленно изрекает Хоби. — Ты не мог, — отрицает Намджун. — Боже мой, — наконец то доходит до Чимина. — Больше не сделают, — говорит Юнги, лишь сильнее сжимая ладонь Тэ, которая мелко трясётся в его руке. — Больше никто не посмеет.