Такая тёплая ночь, совсем несвойственная климату их ячейки. Лунный диск освещал гладь небосклона, где рассыпались нежные бусинки-звездочки. В конце сада помигивал маленький светлячок, похожий на луч надежды в этом темном мире. Аромат распустившихся бутонов, легкий ветерок и тишина. Здесь в беседке музыка, играющая в доме, не могла их достигнуть. Маттиас сел на левую сторону; Клеменс, соответственно, на правую. Так молодые люди расположились напротив друг друга. Первые минуты рассмотреть лицо напротив было непросто, однако глаза вскоре привыкли к темноте.
Все мы привыкаем к чему-либо со временем.
В этот раз тишину нарушил Маттиас:
— Помню, читал здесь романы, — сказанное выглядело как оправдание, однако парень действительно пытался начать разговор.
Клеменс достал из заднего кармана джинсов электронную сигарету, формой похожую на кристалл, и затянулся. Фиолетовая лампочка загорелась на устройстве, слегка осветив его лицо во время затяжки. Обильные клубы дыма вырвались на свободу из его легких. Парень задумался и лишь через несколько повторов данной процедуры ответил:
— Ты всегда говорил, что учишься, а на деле читал романы? — невинная улыбка пробежала по его лицу, а по глазам можно было заметить горечь обиды.
Дабы исправить положение, Маттиас начал подбирать ответ, подходящий для данной ситуации:
— Знаешь, я читал документальные романы, — сделав серьёзное выражение лица, пробубнил парень.
«Какая чушь! Кто в это поверит?»
Клеменс продолжал смотреть на него в упор.
— Ладно, что ты хочешь услышать, — сегодня Харальдссон сдаётся так легко. Просто именно сегодня он не хотел ему врать.
— Ну, знаешь, ты всегда отворачивался от меня. Первое время я негодовал, но, став подростком, понял, что тебе чужды такие близкие отношения, как дружеские. Вот и отступил, — неожиданный порыв затронул Маттиаса, ибо все было сказано по факту. Да, он особо никому не доверял. Да и как это можно сделать в этом мире, полном лжи и лицемерия?
— Ну уж я такой, — с легкой насмешкой ответил юноша. Он провёл рукой по волосам. Сегодня тело его не слушало. И всеми своими жестами и мимикой брюнет кричал о том, как ему неловко и стыдно.
— Та я уже понял, — спокойно произнёс Клеменс, делая очередную затяжку. — Просто, смотря на наших отцов, всегда думал, что и мы будем дружить.
Повисло молчание. Вспоминать про родителей лишний раз обоим не хотелось. Прошёл год с момента их смерти, а никто по-прежнему так и не знал, что именно произошло. Точнее, по какой причине на них было совершено покушение. Отец Маттиаса погиб на месте; отец Клеменса, пролежав в коме несколько дней, скончался. Эта мутная история не давала им покоя по сей день, однако обсуждать это между собой они не желали.
Возможно, сплотив свои силы, парни смогли бы узнать больше, нежели по отдельности. Лишь одно было очевидным: указание дали сверху. Видимо, их родители замышляли что-то грандиозное, не вклинивающееся в определенные рамки…
— Не знал, что ты куришь, — Маттиас перевёл взгляд на электронку.
— А разве ты хоть что-то знаешь о моей личной жизни? До сегодняшнего дня ты не подозревал и о моих танцевальных навыках, — ответил Ханниган с ноткой иронией на замечание.
— Ну да, — разговор зашел в тупик, а язык так и хотел выплевывать все новые и новые предложения. — Дай попробовать, — темноволосый протянул руку через деревянный стол. Он коснулся кисти Клеменса, ожидая ответа.
— Маттиас Харальдссон, ты не перестаёшь меня удивлять, — расплываясь в улыбке, прошептал парень.
Звонкий смех, подобно стреле, пронзил эту темную летнюю ночь.
***
Головная боль. Вот, о чем Маттиас подумал утром в первую очередь. Приняв таблетки и запив их холодной водой, он присел на диван, пытаясь восстановить хронологию вчерашнего дня.
Одобрение Эйнара. Бар. Вино — много вина.
Клеменс.
И тут буря эмоций вскружила ему голову. Танец, беседка, а главное — их разговор. Он вспомнил приятный аромат дыма с каким-то ягодами, повисшего в воздухе, обстановку в саде. Они говорили о детстве, о происходящем ныне. Клеменс был очень даже приятным собеседником, а ещё симпатичным парнем, типаж которого приходился Маттиасу по душе. Но увлекаться данной мыслью даже не стоило: это глупо и смешно, хоть так и соблазнительно.
Харальдссон и правда его не знал. Думая, что по программе «Воля» возможно охарактеризовать человека, он сделал страшную ошибку. Клеменс не был на голову отбитым фанатиком да и религиозным человеком его сложно было назвать. Зато блондин был прекрасным актёром, ибо так играть роль божьего одуванчика на публике — это ещё как надо постараться… На деле язык его был распущенным, он имел специфичные взгляды на жизнь, на развитие ячейки. Они даже как-то отступали от канона его объединения. Однако Ханниган не мог воплотить их в реальность, ибо следовал наставлениям отца. Да и его бы быстро убрали, отдав должность ярому веруну.
Маттиас был приятно удивлён. Вчера ему даже было немного обидно за то, что он так долго его избегал, теряя драгоценное время.
Сейчас, сидя на диване, брюнет с иронией думал об этом. Все-таки жизнь одна. Порой стоит задумываться о себе, о своей жизни. Он нуждался в друге, ибо копить все это в себе не привело бы ни к чему хорошему… И, видимо, вчера судьба преподнесла ему подарок.
***
Светлая просторная комната. Недавно купленный тюль развивался от легкого порыва ветра. Лишь пение птиц, никаких машин, никаких людей. Его дом был убежищем от этого безумного мира.
И казалось бы, такой энергичный и активный парень должен был жить в городе. Стать его ночным сердцем и дневным разумом. Только вот он предпочёл это место на окраине. Блондину попросту все надоело за столь короткую жизнь. Он искал покоя, уединения с душой. А вот Маттиас, сумевший совладать с собой, все никак не мог найти контакта с людьми. Возможно, по этой причине он и оставался в городе, а не в доме на выезде, который ему унаследовал отец.
Клеменс пробудился лишь после обеда. Вся комната уже была наполнена приятным светом. Он с легкостью открыл глаза и потянулся к тумбочке за телефоном. Наличие никаких планов на предстоящий день говорило о свободном времяпровождении. Положив руки под голову, юноша с довольной улыбкой валялся на белых простынях.
«Нужно заказать такси на девять вечера, а то опять заблудятся, как в прошлый раз».
Да, его пристанище было не так уж просто и найти. Десять километров от города, затем поворот в небольшой «лесок», где располагался частный сектор. Водители постоянно терялись, не имея опыта работы с подобными заказами. Все-таки большинство жителей данного «района» имели машины. Клеменс не был исключением; просто сегодня ему хотелось выпить.
Ему вздумалось, что в жизни наступила белая полоса. Все шло слишком гладко, даже лучше, чем он себе представлял.
