Неоднозначный подход

Азирафаэль чувствовал себя весьма странно. В размеренной задумчивости он осторожно запустил пальцы в волосы Кроули, одним медленным движением растрепав аккуратно уложенные пряди. Что-то неприметное тревожило ангела, он старался разобраться в этом, по обыкновению неспешно анализируя происходящее. Проблема могла быть в исключительном спокойствии, непривычном через месяц после того, как был предотвращён нешуточный Апокалипсис. Ну, а может, Азирафаэля тревожил сквозняк, ползущий по полу. Прохладный ветер из открытой форточки самым коварным образом пронизывал воздух в комнате. Коварство это заключалось в избирательности. Из-за плохого отопления в квартирке над книжным магазинчиком, открытая форточка имела спорную комфортабельность. Когда Азирафаэль открывал окно, гостиную тут же промораживало настолько сильно, что Ад начинал казаться не таким уж и паршивым местом. Если же форточку закрывали, через пару минут в комнате становилось нечем дышать. Не это ли настораживало Азирафаэля? Ангел опустил взгляд и тут же догадка сама возникла в его голове. Проблема крылась не в недовольстве температурой, а в том, что Кроули не двигался уже добрую четверть часа. Что только за это время не успел сделать Азирафаэль. Он и очки с демона снял, и машинально заплёл косичку на длинной чёлке, и даже застегнул верхнюю пуговицу выглаженной рубашки, а всё от того, что Кроули не оказывал какого-либо сопротивления. Азирафаэль встревожился, насупившись подобно курочке-наседке, у которой пытаются забрать маленького цыплёнка. Кроули, кажется, спал, вот только дыхание, у демона уже вошедшее в отряд безусловных рефлексов, почти сошло на нет, да и Кроули не подавал хоть каких-то признаков жизни. Так что Азирафаэль боязливо положил руку ему на плечо, медленно качнув лежащего на его коленях демона. Тот не шевелился. В комнате становилось холодновато. Азирафаэль хотел бы встать и закрыть форточку, но пару секунд назад это резко перестало быть приоритетным. Теперь гораздо важнее был Кроули, то ли спящий, то ли бессознательный. Лишь одна мысль о том, что демону отчего-то могло стать плохо, забеспокоила Азирафаэля настолько, что он совершенно забыл о прежней бережности и теперь вцепился Кроули в плечи, с силой встряхнув обмякшее тело. — Дорогой, не пугай меня! — попросил Азирафаэль. Какой-то высшей силой его просьба была услышана. Кроули медленно и весьма неохотно приоткрыл глаза. Его мутный взгляд замер где-то на лице ангела. Он был не просто сонным, а каким-то безжизненным, словно уже часть его души стояла где-то на пути в иной мир и ни при каких условиях не хотела возвращаться. — Эй, ангел, в чём дело? — несколько обиженно спросил Кроули. — Как «в чём дело»? Ты мне скажи. Ты не просыпался! — Если честно, я всё ещё хочу спать… — Почему? — Азирафаэль нахмурился. Взгляд Кроули медленно прошёлся по комнате, словно демон искал причину по просьбе Азирафаэля. Потускневшие от внезапной усталости жёлтые глаза на миг замерли. Кроули облизнулся и торжествующе кивнул. — Форточка, — отрапортовал демон. Он спешно выпутался из рук Азирафаэля и вновь закрыл глаза, опустив голову ангелу на колени. Видимо, происходящее нисколько не волновало Кроули, а вот Азирафаэль уже медленно начинал изводиться. Одно слово, произнесённое Кроули, никак не объясняло и, уж тем более, не облегчало ситуацию, а потому Азирафаэль, уже здраво оценив возможности чужого тела, вновь схватил демона за плечи и встряхнул. — Ну чего ещё? — недовольно пробурчал Кроули, упершись рукой в колено ангела и слегка приподнявшись. — Что «форточка»? Я не понимаю, дорогой мой мальчик, что ты имеешь в виду, — несколько сердито заявил Азирафаэль. — Было бы замечательно, если бы ты потрудился немного и объяснил мне, недалёкому! — Я имею в виду, что в комнате холодно, а я, как ты знаешь, в физической оболочке и, как ты помнишь, я змея, — пробормотал демон, вновь укладываясь Азирафаэлю на колени, но на этот раз не спеша засыпать. — Ты вечно жалуешься, что тебе жарко, поэтому я не протестую против открытого окна, и молча, — Кроули зевнул, — ухожу в некую… Как её там? Гибернацию, вот. — «Гибер»-что? — переспросил Азирафаэль. — Засыпаю, ангел. Когда физически материальной змее холодно, она физически материально засыпает. — Я мог бы закрыть окно… — Нет уж, ты опять начнёшь укоризненно пыхтеть уже через семь или восемь минут, а через двенадцать или пятнадцать ты примешься жаловаться. А я лучше посплю в тишине, чем пободрствую в шуме. — Это было очень грубо, — прокомментировал Азирафаэль, вновь неуверенно положив руку Кроули на плечо. Он хотел молчать, чтобы доказать Кроули, что он может не тревожить его, но ангельское самоуважение всегда было тем, через что нельзя было переступить. — И я никогда не жалуюсь. — Ты жалуешься, ангел. — Нет, я просто хочу вовлечённого в диалог собеседника. — Да на здоровье, вот только есть один нюанс: в процессе диалога вовлечённый собеседник в ответ начинает хотеть тебя, так что давай лучше помолчим, от греха подальше, если ты понимаешь, о чём я. Последней половины слов Кроули Азирафаэль будто и не услышал. Его сознание остановилось где-то на слове «тебя» и, в процессе обработки информации, не продвинулось ни слогом дальше. Азирафаэль покраснел от кончика носа и до кончиков ушей. Безобидный с первого взгляда каламбур Кроули возымел невероятный эффект. Ангел задумался о словах Кроули, но эти мысли очень быстро перешли в разряд фантазий, на чём Азирафаэль себя и подловил. Он тут же опустил взгляд и к своему вящему стыду заметил, что Кроули не спит, а наблюдает за ним с некоторым подозрением. — Что? — вспыхнул ангел. — Ничего, я просто смотрю, — спешно ответил Кроули. — Знаешь, я ведь демон-искуситель, и я отлично чувствую чужие желания, так что мне совершенно ясно одно: про «хочу собеседника» ты имел в виду то же самое, что и я. — Не понимаю, о чём ты, дорогой! — неловко пробормотал Азирафаэль. — Я ничего подобного не имел в виду, а если бы и имел, то ты не узнал бы. Я ведь не человек, мои желания тебе недоступны. Ты не можешь почувствовать это своей демонической сущностью. — Да-да, но я могу почувствовать это затылком, — заявил Кроули, мотнув головой так, что его макушка проехалась по верхней части штанины Азирафаэля. Точно. Голова Кроули лежала у ангела на коленях. От одной мысли о том, как позорно он только что раскрылся, Азирафаэль захотел в прямом смысле провалиться сквозь землю, вот прямо в Преисподнюю. Лежащий на его коленях Кроули довольно ухмылялся, но предпринимать что-нибудь не спешил. Видимо, контроль ситуации теперь был у него в руках, и демон желал этим сполна насладиться. Вот только вставать Кроули не планировал, а потому он выбрал максимально издевательский и пассивный ход действий. Изящно потянувшись, демон лениво приподнялся и, вместо того, чтобы вновь опустить голову на колени Азирафаэля, принял на них сидячее положение. Кроули зевнул и уложил голову ангелу на плечо, свернувшись в тёплый клубочек на его руках. Теперь почти всё было идеально. На коленях у ошарашенного Азирафаэля была именно та часть Кроули, которой там быть, казалось, положено, вот только не хватало одной крохотной мелочи. — Обними, — буркнул Кроули, уткнувшись носом в изгиб чужой шеи и горячо выдохнув. Азирафаэля пробрал приступ дрожи. Он то ли смутился, то ли перепугался, то ли… возбудился. И демон лучше всего знал, какой из этих вариантов верный, хотя и не спешил заговаривать об этом, чтобы помучить ангела в отместку за испорченный сон. Так что делать Азирафаэлю было больше нечего, и он правой рукой обвил спину Кроули так, что мягкая ангельская ладошка легла точно на талию Искусителя. Честно говоря, Азирафаэль не очень понимал, что творит, но каким-то чудом удерживался в шаге от того, чтобы сорваться и спихнуть Кроули на соседнюю часть дивана. Его останавливало только привычное демону дыхание, жаркое и размеренное, опаляющее нежную кожу на шее Азирафаэля. — Дорогой, ты собираешься спать? — возмутился ангел. — Ещё бы. Мне холодно. В голосе Кроули зазвучала наигранная сонливость. Похоже, он продолжал представление и — о Боже! — после этих слов демон крепче прижался к Азирафаэлю, как бы случайно заёрзав на его коленях. К такому ангел был однозначно не готов. Он едва подавил изумлённый вскрик и, вместо этого, с его губ сорвался жалостливый стон. — Боже милостивый, — прошептал Азирафаэль, но был прерван, когда Кроули положил свою ладонь ему на плечо и длинными пальцами заполз под воротник рубашки. Руки у демона были гладкие и холодные. Подушечки пальцев, легонько прошедшиеся под воротником, показались Азирафаэлю острыми. Ангел уже не мог унять продолжительной дрожи. Его лицо окончательно заалело, а воздух вокруг внезапно показался горячим. Но Кроули от своего отступать не спешил. Он приоткрыл глаза и, приподняв голову, прижался к шее Азирафаэля уже не кончиком носа, как раньше, а губами. И это уже были не шутки. Если раньше все действия демона можно было считать двусмысленными, то сейчас происходящее уже ни в какие ворота не лезло со своей очевидной определённостью. То, что Кроули заполз к Азирафаэлю на колени, уже было шоком для ангела. Да, их отношения никогда не были простыми и понятными, но такого подтекста Азирафаэль в них прежде не замечал. Может, это чары Кроули действовали? Но ведь Азирафаэль — небожитель! — Прекрати, дорогой мой! — вспыхнул ангел. — Твой-твой, — поддразнил Кроули. — Слезь, прошу тебя. Мне очень жарко. — Ну так согрей и меня. Последняя фраза была произнесена особо твёрдо. Кроули внезапно выпрямился и одним плавным движением развернулся у Азирафаэля на коленях так, чтобы оказаться к нему лицом. Только в этот момент Кроули совершенно отчётливо увидел, как смущало ангела подобное положение дел. А меж тем, нельзя было сказать, что Азирафаэлю происходящее не нравилось, так что он не отвернулся и не остановил Кроули, когда тот неспешно наклонился к его лицу, оставив на губах ангела невесомый поцелуй. Вот только уже в следующую секунду в голове у демона опять поплыл туман. Он слишком хотел спать, отчего неловко уронил голову Азирафаэлю на плечо. — Дорогой, осмелюсь предположить, что ты не в себе, — пролепетал ангел. — Тут всё ещё холодно, так что… Ангел, я знаю, что мы оба хотим этого, но можешь-то только ты. Я немного устал… — Шутишь? — Азирафаэль вновь взял Кроули за плечи, отстраняя его от себя. — Нисколечко. В голове у ангела в этот момент что-то щёлкнуло. По идее-то, таких как он должна интересовать только платоника, но вот разомлевший Кроули, сидящий у него на коленях, совершенно точно не был безразличен Азирафаэлю. Да и отрицательных чувств, если честно, не вызывал, скорее наоборот. Так что ангел, мысленно себя проклиная и всё так же придерживая Кроули за плечи, осторожно развернулся и уложил его на диван. Он успел порадоваться тому, что по квартире они с Кроули в обуви не ходили, так что ему выдалась возможность просто присесть рядом с Кроули, подогнув под себя колени. Картина вышла довольно странная, особенно учитывая то, что Кроули почти не двигался и едва держал глаза открытыми. Но, всё же, поборов накатившую от холода усталость, он принялся расстёгивать пуговицы своего пиджака, пока ангел неловко пристраивался между его ног. Из рукавов Кроули еле выпутался, и хотел было приняться за рубашку, но вновь метнул на Азирафаэля не слишком-то полный энергии и энтузиазма взгляд. Сказать по правде, от холода он, скорее, казался бесстрастным, хотя это и было не так. А Азирафаэль, меж тем, неловко завис, с некоторым испугом смотря демону в лицо. — Дорогой, скажи, ты делаешь это? — взволнованно поинтересовался Азирафаэль. — Что? — Ты искушаешь меня? — Ангел, ты думаешь, я каким-то неведомым образом завладел твоей волей? — Ну… — Ты делаешь только то, что хочешь ты, я делаю то же самое. — Что ты делаешь? — Я думаю, ангел. Я думаю, что люблю тебя. — Ох, дорогой… Сдерживаться уже не было смысла. Азирафаэль наклонился к Кроули, помогая тому избавиться от рубашки. Из-за температуры демон был не очень-то инициативен, а оттого ангелу приходилось сквозь смущение делать почти всё самому. Но вот он уже остался без своей любимой голубой жилетки, а его цинково-синяя рубашка уже была наполовину расстёгнута. А под ним лежал Кроули. На Кроули рубашки вообще не было, но демону так шло это возмутительно-восхитительное отсутствие одежды. И Кроули это знал. Так что, будучи в одних брюках, он по-кошачьи выгнулся, переворачиваясь на живот и прогибаясь в пояснице. Копчиком он упёрся точно Азирафаэлю между ног, как знал, куда подаваться. Ангел от этого окончательно сорвался, притягивая Кроули ближе к себе и осторожно поглаживая по спине. Вопреки стереотипам, Азирафаэль не знал, что делает, но знал, что делать. Господи, да он же несколько тысяч лет в человеческом теле, требующем соития время от времени. Отсутствие этого самого соития, как позже выяснил ангел, каралось дискомфортом и страшным словом, включающим в себя термин токсикоз, а это малоприятно. Конечно, опыта у него было в бессчётное число раз меньше, чем у Кроули, но опыт, всё же, был. Так что Азирафаэль со знанием дела обвил Кроули за талию, почувствовав, как тот безвольно повисает на его руках. В комнате становилось всё холоднее и организму демона это очевидно не нравилось. Нужно было быстрее согреться. Известным способом. Пальцы ангела кое-как отыскали застёжку на брюках Кроули. Молния взвизгнула. Демон сам, немного подсуетившись, потащил брюки за пояс вниз. От происходящего Азирафаэль вновь покраснел, но останавливаться уже было поздно. Кроули красивый. Его, кажется, создали именно для того, чтобы он просто был красивым, чтобы одним своим видом вызывал желание последовать его словам. И не разберёшь, дар это или проклятье? Вот в «Фаусте» было сказано… Азирафаэль мотнул головой, стараясь хотя бы сейчас не думать про книги. Кроули под ним, от бездействия, совсем разомлел и уткнулся носом в мягкую поверхность дивана, еле держа глаза открытыми. — Ангел мой, я сейчас усну, — пожаловался Кроули. Это заставило Азирафаэля окончательно опомниться. Его ладонь осторожно проследила линию поясницы Кроули, опустилась чуть дальше… Внезапно для самого себя, демон вспыхнул, вмиг избавившись от прежней сонливости. Он вздрогнул, прогнувшись в спине, но пока ещё не решаясь много двигаться. Кроули и представить себе не мог, что Азирафаэль самостоятельно доведёт дело до этапа подготовки, он, скорее, представлял, что ангел сиюминутно стушуется и обернёт всё в случайный бред и абсолютную несуразицу. От неожиданного наслаждения и остатков сонной растерянности, Кроули даже не сразу понял, когда в него проник уже второй палец. — Ах ты ж…! — Только не ругайся, дорогой, — в смущённо-нравоучительной манере пожурил Азирафаэль. — Я не… Не ругаюсь, — кое-как ответил демон. На самом деле, Кроули сравнительно долгое время был один. И всё это время ушло на то, чтобы поразмышлять над кандидатурой Азирафаэля. Она, как оказалось, была невероятно удачной! Потому что Кроули давно не было так хорошо… Не в плане секса, конечно, а в плане того, что он не просто занимался сексом с кем-то, а делал это с очевидной взаимной симпатией и именно тем существом, которое тревожило его сердце с момента рождения Кроули в Эдеме. — Ангел… Ангел? — нетерпеливо позвал Кроули. Он подождал немного, привыкая к происходящему, а затем выгнулся и упёрся локтями в подлокотник дивана, приняв более удобную и гораздо более вызывающую позу, чем было до этого. Духовное единение с партнёром, это, конечно, замечательно, но Кроули и другого единения хотел, на что поза и была очень явным намёком. Впрочем, за намёком дело не стало. — Всё в порядке, дорогой? — абсолютно серьёзно поинтересовался Азирафаэль. — Нет… Не в порядке. Возьми ты меня уже, — рыкнул Кроули, подавшись бёдрами назад. Он терпеливо подождал, когда Азирафаэль избавится от брюк, и его возня притихнет. И это ожидание стоило всего, что было после. Когда Азирафаэль вошёл в него, Кроули показалось, что в комнате температура не меньше сорока градусов. Он через силу метнул короткий взгляд на распахнутое окно, а затем безвольно повис на подлокотнике, ослабший от температурного контраста. Сквозь туман в голове демон ощутил, как нерешительно и плавно двигался Азирафаэль. Кажется, ангела происходящее всё ещё беспокоило, поэтому Кроули, в утешение, позволил себе пропустить по-настоящему непристойный и громкий стон. Очевидно, это помогло. Движения Азирафаэля стали увереннее и быстрее, только у Кроули голова внезапно закружилась, но это было самое приятное головокружение за всю его жизнь. Теперь уже Кроули постанывал сбивчиво и тихо, изредка прикусывая край диванного подлокотника, чтобы прийти в себя. Он чувствовал, как Азирафаэль тяжело дышит, и, кажется, вполне отчётливо различал собственный пульс. Это всё было пугающе, но вместе с тем так прекрасно! От всего этого наплыва эмоций, Кроули и сам не заметил, как вздрогнул и в следующую секунду отключился. Темнота немного отступила только долгими минутами после. Кроули лежал на всё том же диване, без рубашки, зато под пледом. Рядом сидел смущённо сопящий Азирафаэль, пытающийся завязать бабочку у себя на шее. Он почти сразу заметил, что Кроули проснулся и, обратив на него расфокусированный взгляд спросил: — Как ты, дорогой? Я ведь не сделал тебе больно? Ты отчего-то сознание потерял… — Нет, ангел, — прошептал Кроули. — Это из-за холода. — А, — понятливо кивнул Азирафаэль. — Ну теперь-то тебе тепло? — Как никогда, — Кроули сонно улыбнулся.