Демоны прошлого - Призраки настоящего

POV СССР Ещё будучи в полу дреме, я осознал, что нахожусь не в своей постели. По ощущениям я лежал на широкой кровати, застеленной атласным постельным бельём. Прислушавшись и убедившись, что в комнате помимо меня никого нет, я открыл глаза, принял сидячее положение и осмотрелся. Даже в темноте я видел, что комната была большой и выполненной в готическом стиле, от большого зашторенного окна шла тонкая полоска света, я поспешил к ней. Распахнув шторы, я тут же зажмурился, сейчас был только рассвет, но после темноты глаза были невероятно чувствительны к свету, что заставило меня прикрыть лицо рукой. Тут же я заметил, что у меня были накрашены ногти чёрным лаком, я было уже готовился идти искать того шутника, кто это все затеял, как вдруг в очередной раз посмотрев в окно я зажмурил только один глаз и всё ещё мог видеть! Первые секунд тридцать я просто тупо пялился на руку, закрывая поочерёдно то один, то другой глаз. Если мое нахождение в неизвестном мне доме и накрашенные ногти, с натяжкой ещё поддавалось объяснению, но то, что ко мне внезапно вернулось зрение казалось чем-то за гранью разумного. Перед тем как оцепенение прошло и позволило мне кинуться к шкафу с зеркалом на другом конце комнаты, я подметил ещё несколько изменений, таких как немного другой оттенок кожи, другая комплекция и по ощущениям небольшие, но заметные изменения в росте. Было такое ощущение, будто я преодолел то не маленькое расстояние до другого конца комнаты, всего за пару шагов, я был готов ко многому, но то что я увидел в зеркале, заставило меня пошатнуться, и я чуть не запнулся о собственную ногу, из зеркала на меня смотрел нацист, в ночнушке и с максимально охреневшим лицом. И хоть рациональной частью мышления я понимал, что это всего лишь зеркало, и отражение кстати, в точности повторило мой «пируэт», но для достоверности я все же ткнул в него пару раз пальцем, возможно, я стоял бы так неопределенное количество времени, но к комнате кто-то приближался, недолго думая, я схватил с близстоящего стола острый карандаш и быстро, но тихо вернулся к кровати сев на неё и спрятав импровизированное «оружие» под подушку, что-то лучше чем ничего, в крайнем случае воткну его в шею пришедшему (хренов Джон Уик на минималках). Перед тем как я смог лицезреть пришедшего, в дверь предварительно постучали и выждали несколько секунд перед тем как войти. — Guten Morgen Vater. Можно? — это был Германия, что в принципе было довольно логично в моей ситуации, и всё же, мозгу потребовалось пару секунд на осознание. — Morgen Sohn… Ja natürlich. — мне потребовалось не мало концентрации, что бы вспомнить на каком диалекте* говорил Рейх, попытаться воспроизвести его. Возможно, получилось не очень, но видимо Германию смутил больше мой тон, или что-нибудь другое. — Ты сегодня рано встал… пожалуй, пойду сварю кофе. — после этого парень быстро ретировался. Когда я вновь остался один, в этот раз, с пониманием того, что мне ничего не угрожает, я снова подошёл к шкафу, нужно было переодеться. Открыв его, я вытащил первый комплект одежды, который показался мне менее подозрительным и подходящим для повседневного ношения, да, пожалуй, в чем-то подобном мне приходилось видеть нациста во время наших не частых и вынужденных, но всё же встреч. Отложив выбранный комплект одежды на кровать, я повернулся к зеркалу и снова окинул себя? его? взглядом: было странно видеть Нацистскую Германию с таким охриневшим лицом и во фланелевой ночнушке. Расправившись с кофтой, из которой кстати было не так уж и просто выбраться я застыл от ещё большего чем с утра иступляющего шока и ужаса, от увиденного в отражении. На голой коже, с левой стороны, на рёбрах, как привыкли говорить: «Под сердцем» был знак соулмента, флаг или особая отличительная его черта, страны твоей истинной пары, а в этом конкретном случае были серп и молот. В голове тут же вихрем начали метаться воспоминания о тех «страшилках», которыми дети обычно пугали друг друга ночью перед сном: Если два соулмента будут ненавидеть друг друга, то они поменяются телами, а потом умрут в страшных муках и агонии! Любили болтать юноши сидя у костра, чтобы напугать своих слушателей. И все же, в это почти никто не верил, соулмент, он на то и есть, родственная душа, как можно ненавидеть того, кто подходит тебе лучше всех? Бред, не правда ли? Перебороть состояние шока помогло одно пугающее умозаключение: если я тут, то в моём теле… — Блять… — я кинулся скорее переодеваться, возможно я бы волновался меньше, если бы не знал, что и Германия, и Россия все выходные проводили с родственниками, а точнее с отцами из-за нашей нетерпимости к друг другу, а оставить на едине с этим садистом без моральных ценностей свою дочь я не мог себе позволить. Максимально быстро переодевшись и чуть не забыв взять с тумбочки фуражку, чтобы не привлекать лишнего внимания, я спустился вниз. Планировка дома была не слишком сложной, что позволило сразу приметить где был выход, пройдя на звук, я очутился на кухне где во всю хозяйничал младший немец, на столе уже стояла одна кружка чёрного кофе, по всей видимости дожидающаяся меня. — Danke Deutschland — поблагодарил я, когда допил предоставленный мне напиток хотя я и предпочитал больше чай, за это на меня как-то странно покосились, но никак не прокомментировали. — Какие планы на день? — домыв тарелки, уточнил юноша. — Пойду погуляю — на меня смотрели с ещё большим недоверием и непониманием — Сделаю пару набросков пейзажей — поторопился пояснить я. Это, как и ожидалось сразу сняло с меня любые подозрения, вообще любые странности в поведении Рейха можно было в той или иной степени оправдать тем, что он художник, что сейчас было мне необычайно на руку. И так, одевшись и обувшись я вышел из дома и для конспирации до поворота на перекрёстке шёл вполне размеренным шагом, а потом понёсся настолько быстро, как только это было возможно, и должен признать, спортивная подготовка у Рейха была на уровне.

***

POV Рейх — Бать, баать, вставай! — сквозь сон я слышал настойчивый женский голос, прям над моим ухом. Когда я открыл глаза и увидел в полуметре от себе Россия, я был мягко говоря удивлен, но пару секунд спустя рассудив о том, что я всё же пока не сошёл с ума, да и Россия, именно ко мне, ближе чем на два метра в жизни бы не подошла, я решил сделать вид, что всё так и должно было быть. — Всё, встаёшь? Одевайся, спускайся, а я пока завтрак приготовлю. Хорошо? — единственное, что мне удалось выдать в ответ на этот поток информации это неопределённое «угу», но по всей видимости девушку вполне устроило и она немедленно покинула комнату. Утро развивалось слишком стремительно и мой вопрос о том, что это за комната, в которой я нахожусь с каждой секундой удалялся на второй план. В помещении было уже довольно светло, так что собравшись с мыслями я скинул с себя одеяло и сел на кровать. Я стал рассматривать пространство вокруг и себя, возможно, сейчас был как раз тот момент, чтобы признать, что я псих, ведь мозг подкинул мне «такую чудесную» мысль о том, что я вовсе не в своём теле. Но моя вера в обратное таяла на глазах. Буквально все органы восприятия «вопили» о колоссальных и мгновенных изменениях. Конечно, на подкорках сознания я уже осознавал в чьём теле нахожусь, об этом банально можно было судить не только по реакции РФ, но и интерьеру комнаты. Собравшись с мыслями и в очередной раз осмотрев себя, в том числе и голый торс, я увидел свастику на ребрах… Тут же я подскочил и начал озираться в поисках зеркала, оно оказалось в паре метров от меня, над письменным столом. Сделав глубокий вдох, я нашёл в себе силы подойти ближе, как не удивительно, из зеркала на меня смотрел СССР, кстати, во всём этом безумии я не заметил, что вижу только левым глазом, на правом же была повязка с изображенными на ней серпом и молотом, а на ребрах красовалась свастика. Мне потребовалось зажать рот одной рукой, что бы приступ истерического смеха не вырвался наружу, а второй опереться о стол, во избежание встречи с полом. Спустя считанные мгновения после того, как мне удалось достичь хоть какого-нибудь, пусть и шаткого, но всё же душевного равновесия, в комнату снова беспардонно ворвались, я только и успел схватить с близстоящего стула кофту, чтобы прикрыть ей метку. — Ну, что, ты скоро или опять заснул там? — Федерация стояла в проходе и просто пялилась на меня. — Уже иду, Россия. — Только проснулся, и уже злой, просто замечательно! Ладно, всё, не лезу больше… — ворчала похоже обиженная девушка удаляясь восвояси. — в итоге одевшись и спустившись на первый этаж, я собирался покинуть дом, но мне тут же преградили дорогу — Я уже поняла, что ты встал не с той ноги, поешь и будешь шляться где захочешь. Не дожидаясь какого-либо ответа, меня в наглую, за руку потянули на кухню и усадили за стол. По утрам, мне вообще было не свойственно есть, а тут ещё и каша. Я смотрел на кашу, каша смотрела на меня, мы явно друг другу не нравились, но продолжать гипнотизировать её взглядом я не мог, чтобы не привлечь лишнее внимание. В итоге поев через силу и запив это всё каким-то сладким чифиром. Вторая попытка «бегства» была более удачной, пусть и напоследок на меня эту дурацкую ушанку нацепила. Бежать по сугробам было не очень, конец января как ни как, и всё же я нёсся сломя голову, даже особо не осознавая плана действий, ну заявлюсь я к себе домой в этом теле, и что дальше? Где гарантия, что Союз ещё там? А с ним мне как блять общаться? Пытаясь разобраться в ворохе мыслей, я даже не заметил, как ноги вынесли меня в большой городской парк, он находился почти в центре, так что его пересекал почти каждый кто хотел добраться из одного конца города в другой. Я даже позволил себе немного замедлить шаг, чтобы полюбоваться такой красотой, в семь утра, да ещё и воскресенье парк был совершенно пуст и именно поэтому я сразу же заметил фигуру, бегущую навстречу, в нескольких тропинках от меня. Кусты живой изгороди были абсолютно голыми, что мгновенно позволило мне понять, что это моё тело, а я просто не двигался как вкопанный! Когда между нами оставалось метров 300, СССР тоже заметил меня и остановился. Так мы стояли, смотря друг на друга и не в силах что-либо сделать.