Ненормальные отношения

*** Первое, что я почувствовал, когда проснулся, - это запах свежесваренного кофе (откуда у меня дома турка и кофемолка?!). От такого яркого запаха даже немного кружится голова и кажется, что кофе уже находится на кончике языка. Немного потягиваюсь и встаю, одеваясь на ходу и босыми ногами шлёпая в ванную. Кофе - это кофе, но в порядок привести себя надо. Ох, на кухне запах еще более умопомрачительный, а за плитой, слегка помахивая в воздухе ложкой и бесшумно подпевая играющей в наушниках песне, стоит Паша и сосредоточенно следит за кипящим в огромной кастрюле кофе. Я даже как-то невольно замер, рассматривая изящные движения тонких запястий, длинные пальцы, сжимающие ложку, взлохмаченные пряди рыжих волос, контрастирующих с бледной шеей... Ха, у него на мочке уха родинка, вот бы потрогать (двинутый на всю голову псих, не думай о таких вещах!)... Галопом несусь в прихожую, вынимаю альбом, карандаш и бегу обратно. Пожалуй, самый лучший ракурс будет со стороны входа. Руки набрасывают первые штрихи, я даже не смотрю на эскиз, смотрю лишь на своего так гармонично вписывающегося в мою кухню друга, стараясь впитать в свою память всё до мельчайшей детали, каждую складку на одежде, каждый виток пара, исходящего от кастрюли... Ну, вроде нормально, потом дорисую по-человечески. - Доброе утро, - позвал я, подходя ближе и касаясь его локтя. От неожиданности Павел резко подскочил, взмахнул ложкой, ударил ею же меня по лбу, одновременно вытащил наушники, потом ойкнул и снова помешал кофе. - Черт, ну нельзя же так людей пугать! - воскликнул он, снова взмахивая ложкой, - Кстати, доброе утро. Я взял на себя смелость сварить кофе. - А перемолол ты его как? - любопытствую я, присаживаясь на табурет и потирая лоб. - Ну, кофемолки у тебя не было.., - промямлил он, - Вот я и решил проблему несколько неординарно... В общем, я перекрутил зерна в мясорубке, ты уж не обижайся! И никакой емкости поменьше у тебя тоже не нашлось, - взмах ложкой в сторону кастрюлищи для борща. - Получилось довольно неплохо. Да, вот теперь-то я заметил вымытую мясорубку на разделочном столе. Вот чудак,а! А я всё никак не мог себе кофе сварить, потому что кофемолки не было... Ну просто потрясающий подход к делу! - Ладно, кофе у нас есть, - проговорил я, улыбаясь, - а к нему тогда можно сделать бутербродов с малиновым вареньем. Остаток завтрака мы провели, обсуждая планы на сегодняшний выходной, и в итоге было решено просто гулять, вероятно посидеть где-нибудь в кафе (сегодня утром мне пришла СМСка с извещением о пришедшей стипендии, ньяхаха) и забежать в гости к Паше, посмотреть как он живет. День проходил в целом свободно, легко и непринужденно, правда мы отклонились от плана и не пошли никуда, погода была слишком хороша, чтобы от нее прятаться. С каждым часом мне удавалось узнать этого странного парня лучше. Он был добрым, слишком добрым. Кто-нибудь обязательно обидит его. Сорвет свою злость. Хотя что-то мне подсказывает, что он сможет постоять за себя, в случае чего. Наверное. Вот так, неспешно прогуливаясь, мы дошли до его станции метро. Павел как-то сразу почувствовал себя в своем районе своим человеком и попутно решил провести мне экскурсию. - Вон там вон студгородок, там наши общежития, у меня тоже есть там место, несмотря на то, что я местный, это что-то вроде подарка от студсовета, чтобы можно было хоть где-то спокойно собираться вне учебного времени и обсуждать всякие проблемы, которые даже и не проблемы, - вещал он. - Но мы туда не пойдем, я живу недалеко, пару улиц пройти. Район у нас хороший, почти что тихий, да и квартиры недорогие, хотя мне мой дом вообще обходится довольно дешево; дело в том, что по соседству с моей квартирой находится квартира моей хозяйки, так получилось, что в ее распоряжении оказался аж целый этаж, ну и вот, она знакома с моей бабулей, которая и помогла мне найти это место. Так что, - легко улыбнулся он, - у меня королевская скидка, Мария Константиновна имеет возможность захотить ко мне иногда и проверять, как я живу, а бабушка не беспокоится. Всем хорошо. *** Квартира у Паши оказалась просто великолепной. В старенькой, но аккуратной пятиэтажке с крошечным двориком. Пока мы поднимались по лестнице, я заметил, в каком порядке содержится подъезд. Паша остановился на последнем этаже и, зазвенев связкой ключей, открыл дверь. - Проходи, - протянул он, стягивая с себя кеды и вешая куртку на одноногую вешалку в форме дерева. Его квартира оказалась несколько больше, чем я себе представлял, ну хотя бы потому, что была двухкомнатной, с высокими потолками и большими витражными окнами. Солнечный свет свободно лился сквозь матовые слюдяные стекла в гостиной, преломлялся, путался в легком багровом тюле и садился на стены, раскрашивая обклеенные бордовыми обоями стены в немыслимые цвета. Деревянные полы скрывались за довольно старым, но ухоженным и пушистым ковром почти во всю комнату, в углу стоял шкаф с книгами, рядом с ним вдоль стены еще один шкаф с книгами, затем, посередине стены, изящный электрический камин, а с другой стороны от него стоял небольшой стеклянный стеллаж с какими-то непонятными стеклянными колбами, механическими приборами, микроскопом, небольшими ящичками и прочими непонятными мне вещами. Около противоположной стены стояли диван с подушкой и пледом, кресло, а прямо посередине гостиной был круглый стол темного дерева, с задвинутой под него круглой табуреткой, заваленый ворохом бумаг, карандашами, калькулятором, суповой тарелкой с леденцами, парой непонятных мне механизмов, отверткой и горстью шурупов в стеклянной вазочке. Завершала образ самой странной и уютной гостиной в мире свисающая с потолка прямо над столом массивная люстра на цепи в стиле ХVIII века, отделанная хрусталем и таинственно поблескивающая в свете обеденного солнца. Я ошалело оглядел это безобразие, отметив, что в целом в этой квартире довольно чисто (не знаю, что в остальных комнатах, конечно), если не считать этого "творческого беспорядка", правда прохладно; я неосознанно поежился. - Да, здесь холодновато, - неловко произнес Павел, наблюдавший за мной всё это время, - Это из-за больших окон и последнего этажа. Зимой иногда просто невозможно, правда во время исследований я не слишком обращаю на это внимание. Несмотря на всё, я рад, что живу здесь, - и, в защиту своего убежища, прошел через комнату и включил электрический камин. - Сейчас будет теплее. Ты проходи, осматривайся, а я пока чайник поставлю. Дважды просить не пришлось, но я, почему-то задетый этой комнатой, еще постоял минутку на месте, признавая тот факт, что хозяин квартиры и сам дом идеально подходили друг другу, сочетая в себе домашний уют, слегка сумасшедшую обстановку в стиле прошлых веков и нынешнего времени одновременно. В комнате по соседству в теории располагалась спальня. Именно в теории, потому что было сразу видно, что на узкой средневековой кровати, стоявшей вдоль противоположной от подоконника стены, никто давно не спал, - слишком уж ровно и холодно лежало малиновое покрывало. Здесь было еще холоднее, а окно, выходившее на северную сторону, еще больше. В дальнем углу находился небольшой платяной шкаф, рядом с ним деревянный комод того же темного оттенка, маленький столик у кровати, с уместившимся на нем ночником и стопкой книг, а напротив шкафа, с другой стороны, громоздился целый ряд полок с увесистыми томами. Несмотря на то, что здесь тоже был ковер, я уже успел замерзнуть и, в очередной раз поежившись мрачному одиночеству этой средневековой спальни, поспешил пойти на кухню, где, судя по свисту, кипел вовсю чайник. - Ну и мрачно же у тебя в спальне, ты там вообще бываешь? - поинтересовался я, не глядя залетая в кухню и в очередной раз удивленно замирая. Нет, ну определенно, либо обитатель этой квартиры гений, либо повернутый на науке псих, либо и то, и другое! В уютной небольшой кухне царил беспорядок и странное, но гармоничное, безобразие. На квадратном столе не было и свободного места, всё было в бумагах, карандашах, ластиках, странных чертежах, деталях... На стопке книг стоит пакет с мукой; к новенькому холодильнику магнитами прикреплены несколько фотографий, расчетов, и каких-то вырванных из кулинарного журнала страниц; Рядом с холодильником громоздился еще один стеллаж с десятками колб, мензурок, пробирок, непонятными рядами пузырьков с реактивами и зачем-то еще двумя микроскопами. Полки над плитой рядом с вытяжкой и разделочным столом были забиты ингридиентами для будущей выпечки, а сам хозяин всего этого безобразия увлеченно сидел прямо на холодном кафельном полу перед духовкой, поглядывая на настенные часы. - Ну охренеть просто, - вырвалось у меня. Паша удивленно и вопросительно посмотрел на меня, - Ты живешь в дурдоме! - Это мой дом, я его люблю. Не нравится? - нахмурился он. - Что ты! - замахал руками я, - Очень уютно и здорово, если не считать твоей мрачной спальни. Просто я удивляюсь, как ты умудряешься содержать квартиру в чистоте, несмотря на такой поверхностный завал. - Ну, Мария Константиновна периодически помогает мне с уборкой, - смущенно пояснил паренек, доставая из духовки вкусно пахнущее печенье и стряхивая его в корзинку. - Сам бы я ни за что не справился. Ну а насчет спальни - это да, там просто безумно холодно и немного страшно, так что можно считать, что я живу на кухне и в гостиной. Садись. Остаток дня мы провели у него дома, на кухне и в "рабочей комнате", как он про нее сказал, наслаждаясь теплом электрического камина и беседами об исследованиях этого дарования. Точнее, я пытался выспросить, чем конкретным он так усиленно занимается, а рыжий гений в ответ таинственно молчал, отнекивался и вообще всячески старался переводить тему. - Было очень весело, - уверил я, уже собираясь домой и натягивая кроссовки, - Хорошо, что мы подружились, да? Паша лишь застенчиво улыбнулся, кивнул и, пожелав мне спокойной ночи, закрыл дверь.