Вот как бывает.
Вопреки чувствам мы делаем выбор. И зачастую не тот, который хотим, а тот, который от нас ожидают.
И этот день всё-таки наступил. Он сделал свой выбор. Хотя бы ради неё. Как бы они этого ни хотели избежать, оба.
Но...
23 . 05 . 19 г.
Сегодня он счастлив. Счастлив? Наверное, да. Счастлив, пусть и не рядом, не с ней.
— Я думал, ты не приедешь, зай! — Потап подал Тине руку и потянулся поцеловать в висок, но она отпрянула, даже не глянув на его протянутую ладонь.
Она стояла прямо напротив него. Такая красивая. Хрустально-невесомая. Хрупкая-хрупкая. Будто прозрачная, но такая настоящая. Когда-то любимая. Когда-то своя, родная... Но теперь далёкая. Недосягаемая. Чужая и неприступная.
Н е е г о . . .
— Тин, спасибо, что была сегодня рядом. И... Прости, что всё именно так. Просто прости.
— Лёш?
— Так будет лучше. Тебе... И мне, наверное. Я женюсь. Понимаешь? Ты прости меня за всё, — в его глазах поселилась пустота.
А она? Разочаровалась? Обиделась? Разозлилась? Простила? Молчание повисло между этими двоими. Напряжение. Оно резало их изнутри.
Тина стояла неподвижно, будто скованная сотнями цепей. И только сейчас, именно в этот момент она осознала, что его пора отпустить. Настало время. Просто отпустить. Не держать. Хватит мучаться. Это самообман... Такой счастливый, но самообман. Пора перестать обманывать себя саму...
Теперь она поняла, что
он не её.
Никогда не был её.
Голос предательски сел и охрип, но сквозь соль в глазах и ком в горле, она тихо прошептала:
— Я тебя прощаю, Лёш. Я все теперь понимаю. И... — худший звук, который когда-либо приходилось слышать — звук ломающегося голоса у любимого человека. И как же больно в этот момент понимать, что он вот-вот заплачет. А ты?.. Ты не можешь ничего поделать. Ты стоишь и смотришь. Безжалостно.
— Лёш, я... Я люблю тебя. До сих пор. И буду помнить тебя всегда. И, как любила, буду помнить, — её голос проникал в сердце, забирался под кожу, растекался по венам, пролетал сквозь ребра, ударял в виски и отдавался эхом в голове. Тихим эхом.
Его никогда так не били.
Словами.
— Прощай, — прозвучало тихо, на выдохе, и так невесомо растаяло, будто и не было этого проклятого «прощай».
Тина нашла в себе силы это сказать и опустила взгляд. Она до последнего пыталась разглядеть в его глазах хоть что-нибудь: надежду, разочарование, любовь, отвращение... Но там не было ничего, кроме пустоты.
Она отпустила его.
Она его не держит больше.
Кароль с фальшивой гордостью подняла голову и, развернувшись, сделала два маленьких, но твердых шага в сторону
от него.
Но.
— Постой... Тина., — прошептал Лёша и коснулся ладонью её плеча, призывая повернуться. Она остановилась. Но не повернулась.
— Нет. Поздно, Потап..., — он теперь для неё просто «Потап»... Больно это осознавать, — Мы не сможем расстаться, если я не уйду сейчас, — она стояла к нему спиной, опустив взгляд в землю, и говорила тихо, будто не ему вовсе, а самой себе.
Но вдруг резко повернулась и посмотрела прямо ему в глаза. И он чувствовал, будто она не в глаза смотрит, а в душу, в самую душу.
Теперь он увидел всю боль. Всю боль, что она чувствовала. Это читалось в её наполненных слезами глазах. Красных. Дрожащих. Сощуренных. Глазах, смотрящих на него одновременно со строгостью и детской растерянностью.
Она казалась ему такой маленькой, такой беззащитной. Девочкой... Хотелось подойти, обнять, поцеловать, сказать, что всё будет хорошо, чтобы она улыбнулась, искренне, как только она одна умеет. Но он просто стоял и не мог шевельнуться.
Как же он желал сейчас, чтобы всё это было сном. Ужасным кошмаром. Чтобы утром они проснулись и не вспомнили этого всего. Чтобы всё было снова хорошо, как тогда.
Как раньше. С ней вместе.
Но...
«Она страдает из-за меня» — бушующий ураган в голове перебивала одна единственная, наиболее чётко отпечатавшаяся мысль. Он будто очнулся, прозрел.
Но поздно.
Послышался внезапный, но громкий отдаляющийся стук каблуков,
она ушла. Нет, она убежала. А за ней полетели тихие всхлипы безнадежности и полного бессилия... И мягкий, такой родной запах. Не просто аромат духов, а её запах, который он не почувствует больше...
н и – к о – г д а
Он медленно поднял голову и осознал:
«Я потерял её. Теперь. Навсегда»
— Я тоже люблю тебя, — прозвучал его севший голос в тишине пустого коридора, — Будь счастлива, моя малышка... Будь счастлива.
Он вытер рукавом слёзы и ушёл. Счастлив ли он? Счастлив.
