Быть с тобой

Хуа Чэн часто смотрит на ночное, безгранично чёрное, усыпанное миллионами звёзд небо. Пульсирующие точки мерцают, подобно его серебряным бабочкам, что трепещут своими прозрачными крыльями, принося с собой только смерть и разрушение. Звёзды же, складываясь незатейливой россыпью в многочисленные созвездия, дарят умиротворение и покой. Где-то под этим же самым небесным полотном по этой же самой бренной земле в белоснежных одеждах с бамбуковой шляпой наперевес и с лёгкой улыбкой на лице находится тот, кто стал для Хуа Чэна путеводной звездой, смыслом его жалкого существования. Свергнутый среди небесных божеств, тот единственный проблескивающий лучик света, который остался в погружённой в мрак жизни демона. Его Высочество наследный принц, что бесчисленное множество раз падал, но с новыми силами поднимался вновь, возносясь к небесам. Хуа Чэн не знает, сколько мучительных световых лет пролегает между их телами и как возможно сократить расстояние между их исстрадавшимися душами. Он не знает, когда произойдёт их следующая долгожданная встреча и с каким выражением лица его встретят на этот раз. Всё, что он знает до предельного точно — он хочет однажды увидеть отражения жемчужных звёзд в глазах напротив, утонуть в чернильной синеве отражённого в них неба, в котором бы плескалось разделённое на двоих чувство любви. Хуа Чэн пальцами водит по бездонному небу, соединяя на нём хрустальные точки в новое созвездие, поразительно похожее по очертаниям на возлюбленный портрет. Его название, название каждой звезды в нём на удивление созвучны с именем «Се Лянь», которое также вырисовывается рядом в неисчислимом скоплении звёзд. Хуа Чэн загадывает желание на каждую падающую звезду, пронзающую небо в своём стремительном полёте. Желание всего только одно, и оно всегда до невозможного простое: «пожалуйста, будь со мной рядом». Хуа Чэн готов положить абсолютно все звёзды бескрайней Вселенной к ногам Се Ляня, если это будет значить, что они смогут быть вместе. Навсегда, окружённые тёплым размеренным сиянием небесных светил. И он жаждет, чтобы желание достигло своей цели, нашло получателя, и на лице того расцвела бы улыбка, сравнимая по яркости с тысячью Солнц. Но пока только тянутся бесконечные десятки, сотни долгих томительных лет. Они всё ещё делят на двоих одно небо, и Хуа Чэну кажется, что рукой дотянуться до Млечного пути гораздо проще, чем однажды нежно коснуться щеки Се Ляня. Он уверен, оба прикосновения обожгли бы его ледяную кожу одинаково сильно. Вселенная явно насмехается над ним. Будь у него работающее сердце, оно бы болезненно сжалось, но какое-то неприятное чувство всё равно пожирает его изнутри. Звёзды сгорают, превращаясь в сверхновые. Хуа Чэн сгорает в своей безысходности и тоске по единственно важной для него звезде. Звёзды вечны, как и любовь Хуа Чэна к Се Ляню. И не только в звёздах таится надежда на долгожданное счастье.