***
Верховный друид неподвижной статуей стоял на границе уничтоженного леса. Со стороны казалось, что он пустил корни. Возможно, так и было. Сейчас он, как никогда прежде, походил на древня, а ветки в его бороде только усиливали сходство. Друиды-вороны, приняв свой первый облик, сновали по рукотворной пустыне. Трава, почти вытоптанная и спаленная арканой, начала подниматься. Корни выкорчеванных деревьев уже не походили на поверженных змей, распадаясь гнилью и уходя в землю. Требовалось расчистить место для новой жизни и убрать последствия вторжения. Природа не терпит пустоты, и, если дать ей шанс, тут же залечивает раны. — Великое Зло творилось здесь. Земля ещё не скоро придёт в порядок, а лес не станет расти, если ему не помочь, — произнёс Малфурион, прерывая затянувшееся молчание. — Я не слышу Учителя. Возможно... возможно, пробудив остальных друидов, мы сможем дозваться до него. Как это и раньше с ним бывало, Малфурион тут же начал действовать. Не зовя её с собой, не объясняя действий — как будто она сама должна была знать, что и зачем он делает. Тиренд никак не могла привыкнуть к такому поведению любимого, это обычно проходило через месяц-другой после его возвращения из Изумрудного Сна. Дёрнув поводья, она последовала за ним прочь от границы леса.***
Тропа, открытая друидами, походила на то, что Тиренд видела в сопровождении дриады. Её муж ориентировался тут куда лучше, чем сама Верховная Жрица. Как ни удивительно, Малфурион решил нарушить тишину. — Друиды-вороны разбудят братьев, а наш путь лежит в глубину горы Хиджал. Там нашли приют самые лучшие из нас. Если бы учитель отозвался, нам не пришлось бы самим их будить. В конце его короткой речи они вновь оказались в обычном лесу. — Странно, я помню, тут должно быть поселение эльфов, — задумчиво проговорил верховный друид, оглядывая опушку. — Изгнанники! — выплюнула Тиренд, заметив следы запустения. — Здесь жили Надзиратели, что следили за темницей. Их никто не встречал, каменные дома, как и выращенные из деревьев, были пусты, здесь давно никого не было. — Я помню путь вниз, но он завален! — пророкотал Малфурион. Грянув деревянным посохом оземь, он окутался изумрудным сиянием, трава прянула в рост, кусты зашевелились, а корни ближайших деревьев стали выворачивать камни. Подобно древесным рукам они быстро расчистили проход в пещеры, и Малфурион смело ступил в сгущающийся сумрак. Эльфийка, ожидая засады, приготовила лук. Но подземелье встретило их лишь гнетущей тишиной. — Я не появлялся здесь две тысячи лет. Будь осторожна, любимая. Неизвестно, что могло завестись здесь. Тиренд скорее опасалась изгнанников, неизвестно что могли замыслить арканисты. В свете сияющих там и тут кристаллов и подземных грибов, они миновали несколько болотин, в которых любили заводиться гидры. Эти существа могли годами пребывать в состоянии сна, питаясь, подобно растениям, и не упускали возможность закусить любым путником. Опять пустота, ни гигантских пауков, ни кобольдов, ни иных обитателей подземелья. Петляя по коридорам, они подошли к обширному завалу. — Этого не должно быть, своды пещеры могли простоять тысячелетия! — произнёс Малфурион, прикасаясь к валунам. — Смотри, на потолке следы кирок! — привлекла Тиренд внимание друида. — Кобольды. Возможно, их подчинили, как кентавров! Но магия Учителя защищала пещеры! Здесь должен быть обходной путь! Уйти в Изумрудный Сон в толще скал непросто, слишком мало тут растений, да и путешествовать в нём по катакомбам будет нелегко. Им ничего не оставалось, как искать обход. В одном из ответвлений их взгляду опять открылся завал, к счастью, им туда не надо. — Постой, Тиренд. Я отлично помню, что этот путь ведёт к темнице! Даже пройди сто тысяч лет, я бы не забыл это место! — Сколько отсюда до ворот? — поинтересовалась эльфийка. — Далеко. У нас нет времени разбирать этот завал, с ним нам помогут братья. Мы должны узнать, что стало со Стражами!***
Не желая оставлять такую отличную базу, как бывшая темница, я приказал готовить ходы к дальнейшему обрушению. Уронил бы потолок и на Малфуриона с Тиренд, но я обещал Иллидану не трогать её. Впрочем, скоро им станет не до подземелий, мои малютки размножаются в геометрической прогрессии, а пока подкину друидам других забот. Друиды в лесу могут переплюнуть химеролога в лаборатории, а у меня теперь тоже в этом есть богатый опыт. Брат Иллидана добрался-таки до спящих друидов в не пострадавших от завала пещерах, и весьма просто и быстро привёл их в чувства. Это разнилось с игрой, но где игра, а где реальная жизнь? Ещё один обвал заставил их срочно выбираться на поверхность и не уповать на прочность тоннелей. Как я и ожидал, Малфурион почувствовал смерть друидов-медведей, пусть с этого момента прошло уже некоторое время. Я же пока решал, что делать со всё прибывающими душами ночных эльфов. Было несколько вариантов для их использования. Во-первых, пустить на «батарейки» по типу тех, что делают тролли. Во-вторых, поместить их в Ледяную Скорбь. Это усилит клинок, позволив пользоваться их силами и знанием. В-третьих, постараться слить их со своей сутью, усиливая уже себя. В-четвёртых, создавать на их базе продвинутых големов, что в прямом столкновении будут опасны даже для демонов. Все варианты соблазнительны, и у каждого есть недостатки. В первом случае каждому артефакту нужен пользователь, во втором — сам я, пока не получу тело-носитель, пользоваться мечом не смогу. А давать его повторно Артасу или Вирноку не вариант. В третьем варианте я не знаю всех последствий столь решительного шага, хотя звучит очень соблазнительно. Набрать личную мощь, сравнимую с Аспектами, поглотить в процессе трансформации Кенариуса... Но история Азерота не раз показала, что происходит с любителями «лёгких» путей. Значит займусь последним вариантом, тем более он неизбежен. При всей сложности, он гарантирует самый большой профит. Тем более подходящий материал для големов у меня имеется. Саронит. Насколько я знаю, он представляет собой опасность лишь в необработанном виде. А так кровь Древнего Бога самое то, чтобы наносить увечья и полуэнергетическим сущностям. Нельзя исключать вероятность того, что через свою кровь пленник Азерота возьмёт под контроль моё войско, но она мала. А чтобы такого точно не случилось, в качестве «прокладки» между управляющим контуром и непосредственно металлом можно использовать нерубов. У них-то выпестованный тысячелетиями иммунитет к подобным воздействиям. Как всегда, планов громадьё, а реализовать их хлопотно. Впрочем, дорогу осилит идущий.***
Некоторое время спустя. Адденрол с остальными друидами-медведями направлял все силы Мирового Древа на выращивание новых ростков. Из подземелья им пришлось спешно отступить, опасаясь обвала. Казавшиеся нерушимыми своды едва не похоронили их под землёй, как других братьев. Новый-старый враг не успел перебить ночных эльфов, Малфурион успел разбудить их вовремя. Разгрести завалы, находясь под землёй, не представлялось возможным, и теперь друиды выращивали новые «коридоры», укрепляя своды и защищая их от нового обрушения. Корни извлекали из-под земли всё новые и новые камни, они уже заполнили всю поляну и не кончались. Посовещавшись, друиды выбрали овраг, куда энты стали относить лишние камни. Путь до пещеры с погибшими братьями должен быть расчищен, их тела следует предать земле, чтобы они смогли продолжить Великий Кругооборот. А потом добраться и до темницы, чтобы узнать, что случилось с Надзирательницами и нарушителями. Деревянные живые стены не только уберегут от обрушения, но и помогут использовать все силы магии Природы уже под землёй. День и ночь они, сменяясь, расчищали завал, пока не появились первые тела. Окровавленные лепёшки в каменной пыли — вот и всё, что осталось от их братьев! Адденрол, как и прочие, почувствовал в них какую-то неправильность. Что-то неестественное угнездилось внутри них, подойдя поближе, друид увидел, как останки зашевелились. Это было мерзко! Вздувшись, тело разлетелось осколками, распространяя смердящие ошмётки и осколки костей, впивающиеся даже в деревья. В местах попадания начала распространяться гниль, охватывая здоровые участки, десяток ночных эльфов катались по траве, не в силах вынести нестерпимую жгучую боль. Адденрол почувствовал, как его нога онемела, а потом в неё как будто вонзили раскалённый клинок! Стиснув зубы, он пытался остановить заразу, нога распухла, его кости как будто перемалывали в порошок, зелёный гной хлынул из раны. Превратив правую руку в медвежью лапу, он отсёк поражённую конечность. Новая боль была уже терпимой, а отсечённая нога превращалась в мерзкое подобие гусеницы. Вздувшись, она вновь взорвалась, забрызгивая его и окружающих. Зараза распространялась быстрее лесного пожара, которого Ашенваль не видел уже несколько тысяч лет.***
«Подарок» друидам не понравился. А ведь я вложил в него столько труда! Пришлось поработать некропластикой и вспомнить свои опыты с первой Чумой. Управлять мельчайшими некрочастицами в месте, пропитанном Природной магией, было непросто, правда защитники Ашенваля сделали за меня половину работы. Энергию можно преобразовывать, выстраивая Чуму в нужную трёхмерную конфигурацию, я превращал энергию Нордрассила в некроэнергию. Тиренд призвала силу Элуны, и убийственный свет стал выжигать заразу. «Очнулся» и Малфурион, заставляя превращаться сок трав и деревьев в подобие кислоты, сдерживая распространение нового биологического оружия. Подключились и друиды-вороны, собирая вихрями разлетающиеся ошмётки. Пришло время заняться «горнопроходческим тоннелем». Остатки тел, заполонившие коридор, стали изменяться, «выжигая» на стенах руны-преобразователи. Живой тоннель стал иссыхать, а последовавшая затем искра воспламенила его, превратив тоннель в жерло вулкана. К сожалению, для повторения подобной атаки нужна моя сила и мастерство, даже Кел'Тузед не сможет поддерживать столько магических потоков и преобразований одновременно. Но во многих местах леса уже «зреют» «грибы», не столь смертоносные, но к тому времени, как их обнаружат, у друидов будет, чем занять своё время...