Ограничение скорости

Чимин, оказывается, тот еще трусишка. И даже то, что парню уже двадцать два, ничего не меняет. Он приехал на трек с мыслью, что появится там просто мега эпично, с взрывами, с напряженной и крутой музыкой из боевиков въедет на старт, его тачка будет поднимать шинами столбы дыма, а на фоне мощно что-нибудь взорвется. Сейчас же он тихонько стоит среди других гонщиков на старте и ждет, пока подъедут остальные, нервно сжимая и разжимая баранку руля. Сердце неугомонно и болезненно долбится в грудную клетку, будоража все внутри. Пальцы холодеют от нервов, и парень никак не может совладать с собой, хотя на треках, будучи неплохим гонщиком, славится в определенных кругах мертвецким спокойствием. Но сегодня все иначе. Во-первых, это его первая серьезная гонка, пусть и с почти незнакомым клубом, почти что незаконно, но, говорят, якобы документы в порядке. Во-вторых, Чимин наконец-то увидит его. От мыслей о старом друге, к которому у парня была такая сильная привязанность почти всю его сознательную жизнь, внутренности стягивались в узел, перехватывая дыхание. Движение еще не началось, не был пройден ни один трамплин и ни один вираж, а Чимина уже подташнивает, но тому виной была излишняя нервозность. — Соберись, ты не должен перед ним опозориться! — попытался сам себя успокоить, но вышло так себе. С Хосоком за все эти годы они, как и договаривались, не списывались, не созванивались и не виделись. И это было невыносимо мучительно для младшего. Особенно когда он сталкивался с трудностями жизни. Но Хосок все это предложил именно для того, чтобы посмотреть, какими они станут в будущем. И Чимин слепо следовал этому правилу, но ничего не мог с собой поделать и, вопреки запрету друга, смотрел гонки и видел несколько раз старшего по телевизору, но как только гонщик начинал снимать шлем, Пак тут же выключал программу, неистово краснея. — Как телка, ей богу. Соберись, — уже начал злиться Чимин, окончательно взяв себя в руки. И сделал он это как раз вовремя, потому что на треке появилась, отливая светлым серебром, шикарная гоночная тачка, которую парень из миллиона бы узнал. Чон Хосок собственной персоной прибыл на трек. — Опаздываешь, — счастливо и широко улыбнувшись, как ребенок, прошептал одними губами Пак. Несколько моторов у впереди стоящих автомобилей взревели, и парень, нажав на педаль газа, последовал их примеру. Чимин направил палец на ряд машин и, переходя от одной к другой, проговорил свою считалочку. Внезапно для него самого, считалочка кончилась именно на его машине. Он воодушевленно улыбнулся, заранее уверяясь в том, что прибудет первым. Но все равно выложится на полную, потому что знает: Хосок с детства всегда замечал лучших и самых умелых гонщиков на треке, даже если те не побеждали в итоге. А Чимин действительно хотел быть замеченным им, это бы стало своеобразной маленькой победой. Дрожь предвкушения прошлась по телу, в шлеме было душновато, из-за предвкушения гонки покалывало кончики пальцев. Между двумя рядами машин, резко и развязно покачивая бедрами, прошла девчонка, которая тоже была членом этого клуба, но каталась на мотоциклах и в основном рисовалась на автогонках в качестве грид-герл, явно чувствуя огромную гордость при объявлении старта. Чимин заинтересованно проследил за ее шагом, останавливая взгляд на месте чуть ниже поясницы. Парень был уверен, что неспроста на гонках такая традиция. И зрителям, и водителям приятно на красоту посмотреть. Но сейчас взгляд Чимина все чаще перехватывал серебристый блеск автомобиля слева и темные очертания водителя внутри него. Девушка резко развернулась перед первыми машинами и, откинув за спину длинные темно-русые волосы, расставила стройные ножки в коротких шортиках. Как только она с ослепительной улыбкой взмахнула флажком, машины с ревом сорвались с места. *** Чимин за многие годы понял, что считалочка, которую он придумал, а Хосок так невзлюбил, по-настоящему волшебная и никогда не ошибается. Он первым пересек финишную черту, и, пусть это был лишь дружеский заезд, а впереди еще целое лето в лагере, целое лето настоящих гоночных заездов между клубами, парень счастлив. Теперь его уж точно заметят гонщики и станут считать новенького участника себе равным. Чимин сидел пока в машине и волновался, кажется, сильнее прежнего, дожидаясь, пока последний автомобиль пересечет черту разницей с победителем в каких-то там сорок секунд. Хосок пришел вторым, разрыва во времени у них почти нет, но это не меняет того факта, что победитель именно Пак Чимин на своем любимом желтом, как солнце, автомобиле. Чон Хосок вышел из автомобиля и, удивившись тому, что победитель все еще не показался, пошел к его тачке. Чимин напрягся, когда увидел лицо Хосока. — Охуеть… — не выдержал он, и нервная улыбка поселилась на губах. Чон легонько постучал по стеклу, без слов прося его выйти. Парень сделал это не сразу. Когда-то они должны были встретиться вновь, но, как оказалось, Чимин готов к этому не был. Хосок поражен. Гонка была дружеская, однако он никогда не позволял себе расслабляться на трассе. Но сегодня пришел вторым. Это ничуть не задело гордость парня, ведь никто не идеален, и проигрывал Хосок тоже достаточно. Его карьера и увлечения строятся на опыте. Но этот гонщик на желтом автомобиле удивил парня. Поэтому Хосок захотел поздравить и похвалить его лично. И вот из автомобиля победителя вылез парень в шлеме, и Чон невольно окинул взглядом его фигуру, кажущуюся на первый взгляд хрупкой. Плотно сидящий гоночный комбинезон обтягивал тело незнакомца, особенно ярко выделяя лучшие составляющие, такие как талия, крепкие и неширокие плечи, руки, поджарые бедра и плоский живот, на котором — Хосок дает руку на отсечение — есть кубики пресса. — Отличный заезд, — бодро кивнул ему Хосок и, подняв взгляд вверх, прикусил собственный язык, потому что гонщик снял шлем. Он, встряхнув головой, поправил ладонью блондинистые волосы, пятерней зачесав их назад, и как-то мягко, неуверенно и совсем нежно улыбнулся прямо Хосоку, заглянув тому в глаза. Только один человек во всем мире обладал такой улыбкой, и Чон просто не поверил в то, что увидел пред собой, кого он увидел. — Имя. — Пак Чимин, двадцать два года. Совсем забыл меня? — еще шире улыбнулся парень, а Хосок дрожащими руками сгреб его в охапку и уже в голос искренне засмеялся, почти подняв старого друга над землей. Чимин уже даже не старается успокоить бешеное сердце, знает, что бесполезно, поэтому прижимается к старому другу крепче, утыкаясь ему в шею, вдыхая запах автомобильного салона, масла и кожи старшего. Хосок, кажется, всегда пах гонкой. — Я так рад тебя видеть! — Хосок, отстраняясь, схватил его за плечи и внимательно, восторженно осмотрел с ног до головы. Чимин попытался скрыть румянец на щеках и, пожав плечами, сказал: — Я же обещал. — Эй! Эй, ты помнишь еще ту считалочку?! — спросил Чон, крутясь вокруг и поражаясь тому, как сильно изменился младший. Они оба произносят волшебные слова нараспев и смеются, встретившись взглядами. Другие гонщики уже растягиваются с трека по своим делам. — Боже… Чимин, ты же на все лето? — Конечно. — Супер! Просто офигенно, — залопотал он, оглядываясь по сторонам. — Я скажу своему менеджеру, чтобы подселил тебя ко мне в номер. Ты же не против? — запоздало спохватился он, уже в нетерпении отбегая от друга, чтобы встретиться с тренерами и организаторами. — Нет, нет конечно! — замахал парень руками. Хосок кивнул и скрылся в толпе, оставив Чимина одного. Младший грустно улыбнулся и вздохнул. Все прошло даже лучше, чем он предполагал; столько еще нужно обсудить, рассказать. Они будут вместе все лето, и Чимин готов визжать и бегать вокруг машины от радости. Хосок его помнит, Хосоку он все еще дорог, Хосок, кажется, ничуть не изменился. Разве что… Пак задумался, вспоминая его лицо и сломанный, совсем не детский голос, приятный и бархатистый, немного надрывный, когда парень кричал. Вспомнил руки, что сильно сжимали в объятиях пару минут назад. Хосок выше. Хосок чертовски привлекателен в гоночной форме, прямо как он и представлял. Хосок сменил прическу, и теперь у него челка, деленная надвое, вместо торчащих коротких волос. Зато у него все те же ямочки на щеках и улыбка широкая и яркая. Чимин покраснел пуще прежнего. Он много лет приводил свою форму в порядок и в итоге добился неплохого результата. Но Хосок все равно круче, он заставляет внутри что-то трепетать и задаваться вопросом, а заметил ли старший изменения в Чимине. Понравилась ли ему гонка с ним… Пак невольно нахмурился, распереживавшись на пустом месте. — Не о том думаешь, — пробурчал себе под нос, — совсем не о том. Он не заметил, как вернулся Хосок, а старший все никак не мог привыкнуть к обществу друга. На него внезапно напало запоздалое смятение и… смущение. — Идем, я обо всем договорился. Твою тачку пригонят в общий гараж. Хосок, не дожидаясь решения младшего, взял Чимина за руку и повел за собой, бережно сжимая пальцы, словно пытаясь извиниться за то время, что его не было рядом. Чимин все глядит на затылок Хосока, ощущает его эмоции через касание и… улыбается.