Запрет на любовь

Перистые облака, будто по привычке, расползлись по краям горизонта только к вечеру и открыли вид на девственно чистое небо. Алый закат отражается в кровавом алкоголе, мирно покоившемся на дне изящного фужера. Юный альфа сидит в дорогом кресле, закинув в ногу на ногу, и наблюдает за этим видом через панорамное окно. В воздухе витают спирали сигаретного дыма и ноты его цитруса, а на стеклянном круглом столике стоит полупрозрачная бутылка подержанного вина и пепельница, с потухшей в ней сигаретой. Парень медленно переводит взгляд на фужер, так же медленно поднимает руку, тянет её к нему и легко подносит к лицу, пропуская между средним и безымянным пальцами длинную изящную ножку. Глубоко вдыхает, чувствует терпкий запах вина и делает небольшой глоток. Алкоголь проносится по телу чем-то тёплым, приятным и останавливается в голове слабым головокружением. Нет, мозг Хосока не поддался бы одному лишь крохотному глотку, но этот глоток далеко и не первый. Чон досуха опустошает уже пятый бокал, но до сих пор чувствует лишь мелкий градус в крови. Привык. Фужер со звоном опускается обратно на столик, уже пустой, с одинокими прозрачно-розовыми каплями на стенках и дне. Рука тянется ко внутреннему карману пиджака и достаёт оттуда как всегда припрятанную пачку тонких дорогих сигарет и зажигалку. Вытянув одну палочку, парень зажал её меж длинных фаланг указательного и среднего пальцев, которые уже давно приняли небольшие вмятины по внутренним бокам от частых перекуров, сунул её в губы, чиркнул огнивом и жадно вдохнул. Серый дым заполнил лёгочную полость и, спустя долгие три секунды, вылетел на шумном выдохе хозяина, разрезая старые витки посеревшего ранее воздуха и закручиваясь в узорчатые спирали, подсвечиваемые солнечными лучами. Чёрные глаза вновь уставились в алое небо, будто пытаясь проткнуть его острым взглядом. Казалось, что мешает ему это сделать? Но панорамное окно хоть и было кристально чистым, а всё же его взгляд не мог преодолеть этой преграды. Словно птица, что в упор не видит стекла. Гробовую тишину, что нарушали лишь частые вдохи и выдохи, теперь потревожил лязг дверной ручки, сопровождаемый тихим кашлем. Хо сидел ко входу спиной, но это не помешало ему догадаться, что это один из охранников, ибо только они прокашливаются перед разговором с юным наследником. — Господин, — начал хриплый голос — мисс Мун просила передать, что прибудет, ориентировочно, через пару недель. — Спасибо. Свободен. — молвил альфа, вновь вдыхая едкий дым. Охранник ушёл, а Хосок ткнул сигарету в пепелище и взял вместо неё телефон. Знакомый номер сразу бросился в глаза. Парень набрал его и приложил устройство к уху. На том конце быстро взяли трубку. — Оппа? Как неожиданно, сам Чон Хосок соизволил позвонить мне? — затараторил звонкий голос, принадлежавший юной девушке. — Замолчи. — оборвал её Хо — Почему ты так долго? Сказала же, что прилетишь быстро, а сама! — Оппа, не злись. То, что ты попросил у меня, не так легко найти. Тем более, ты же знаешь, что это не легализировано, мне нужно было связаться с проверенными людьми. — Я всё прекрасно понимаю, но нельзя как-то побыстрее? — Я делаю всё, что в моих силах, но это зависит не только от меня. — Ладно. — Чон раздражённо выдохнул и опустил голову. — А можно вопрос? — после недолгой паузы спросила молодая особа. — Какой? — Зачем тебе столько амфетамина? — Хах..Я ожидал услышать это от тебя. — усмехнулся парень — Мне нужно убрать кое-кого. — Убить что ли? — Нет, просто очистить дорогу от дерьма. Ты же помнишь про того паренька, Тэхёна? — из трубки донеслось согласное «угу» — Мне нужно сделать его своим, только не ревнуй, ради бога, дай договорить. — Чон, хоть и не видел, но чувствовал, как она надула губы от этой фразы — Так вот, на моём пути образовалось неприятное ископаемое под именем Чон Чонгук. Он портит все планы, его не могут одолеть даже мои ребята, но я знаю, как сделать так, чтобы он навсегда исчез с моего пути. — И что же? — Оо, в этом мне поможешь ты, малышка. — на лице нарисовалась широкая ухмылка. — Что? Я? Как? — Когда будет дискотека в честь "Мистер и миссис колледж", ты подойдёшь к Чону и протянешь бокал с алкоголем, в котором будет амфетамин, и скажешь, что хочешь выпить за знакомство. Он выпьет и его нехило разнесёт. Тебе нужно будет его поцеловать и немного облапать. — Ты серьёзно? Ахах.. — засмеялась девушка. — И сделать это нужно будет максимально естественно, будто он тоже проявляет инициативу. Я всё сниму на камеру и покажу это сначала директору, со словами о том, что он под кайфом, затем Тэхёну. А пока ты будешь осуществлять всё вышеперечисленное, мой человек спрячет в его рюкзак наркоту. При досмотре всё само встанет на свои места. Так, Чонгука исключат и, возможно, посадят, если откажется исчезнуть из нашей жизни, а я получу то, что хотел. — А что будет потом? Вот женишься ты на этом Тэхёне, а как же я? — девушка состроила на лице обиду. — Не будь дурочкой. Если я буду изменять ему, а я буду это делать, то никто и не заметит, или, по крайней мере, не захочет замечать. — Слушай, да тебе книги писать надо, — отозвалась та. — Ага, романы. Не неси ерунды и давай поторапливайся. — упрекнул её Хосок и сбросил звонок. Кинув телефон на стол, он повторно наполнил фужер кровавым напитком. Вдохнув полной грудью, губы расплылись в широкой ухмылке. — Аж жить легче стало. — и вновь влил в себя содержимое бокала. В голове выстраивается макет счастливой жизни, в которой хозяином является только он, и который скоро воплотится в реальность.

***

Железная дверь с грохотом захлопнулась и на пороге своей квартиры появился альфа с сопящим котёнком на руках. Стянув с себя кеды, Юнги тихо прошёл в глубь комнаты и мягко приземлился на кожаный диван. В воздухе витают нотки мяты, корицы и мокрой травы, теперь дополняемые слабым запахом молока. Малыш тихо мурчит, иногда облизывая мокрый нос и подёргивая лапками. Альфа добро улыбается, откидывает голову на спинку дивана и тут же проваливается в паутину дремоты, чувствуя, как маленькое тельце "вибрирует" на его животе, такое мягкое и тёплое, словно живая грелка. Мин давно жил отдельно от родителей в собственной студии в нескольких километрах от колледжа. Как только ему исполнилось 18, парень съехал от них, где и поступил на высшее. Не то, чтобы он хотел учиться на юриста, но какое-то образование же нужно. Его семья была без малого богата, но не настолько, чтобы позволить себе каждый месяц покупать новые предметы роскоши. Отец и мать воспитывали Юнги достойно, чтобы без страха можно было отпустить его во взрослую жизнь. Из девяти лет его жизни, три года он провёл в сеульской больнице с отцом, что был не просто прекрасным врачом, спасшим не одну жизнь на хирургическом столе, но и сидевшем на месте директора. Юный альфа учился у него докторским приёмам, а когда они переехали в другой город, парень провёл ещё девять лет в медицине. Ему это нравилось. Семья жила в Сеуле до того, как Юнги исполнилось 9, но по причине серьёзной болезни его бабушки, им пришлось переехать в Тэгу, поближе к ней. И вот, он снова здесь, среди шумных дорог, шумных машин и шумных людей, которых он почти ненавидит. Но именно здесь взяла начало его главная мечта. Музыка всегда была его признанием, он это чувствовал. Сотни стихов, сотни мелодий и сотни нот хранятся в его душе, которую он бережно переписывает в старый блокнот. Иногда ему кажется, что его жизнь - это чей-то черновик, но теперь, когда он закрылся от всего мира, этот черновик пустеет и становится всё серее и серее с каждым днём. Юнги заснул и теперь не проснётся ближайшие часа два. Во сне к нему приходит кто-то, но он не может разобрать его. Этот парень светловолосый и очень знакомо пахнет - единственное, что он понял. Альфа как-то читал, что если тебе снится человек, значит он сейчас думает о тебе. Хах..и кто о нём может думать? Бред.