О Джиннах и их принцах

Джинну было очень непривычно ходить по городу среди обычных людей и ничем не выделяться. Обычно он вообще по городам не ходил, если честно. Но сегодня был особый день. Аладдин шел чуть впереди, все время оборачиваясь и рассказывая что-то Джинну. Его слова терялись в городском шуме, из-за чего разобрать что-либо было сложно. Вокруг витали яркие запахи специй и трав, а люди сновали вокруг в пестрых одеждах, создавая ощущение причудливого карнавала. Джинн был увлечен происходящим. Он такого никогда прежде не видел. Он бывал на балах и разных праздниках, но это было совсем не то. Там все следовали определенным правилам, ходили так, как было сказано, одевались одинаково, говорили тихо. Здесь же от криков можно было оглохнуть, с разных сторон раздавались разные разговоры, а люди были одеты в абсолютно разные одежды, каждый делал что хотел и когда хотел, и это было неожиданно прекрасно. — Хей! — крикнул Аладдин ему так, чтобы было слышно, и остановился. Джинн подошёл к нему и нагнулся, слушая, — Сейчас на Площадь Халифа пойдем, проще говоря — на базар, там вообще ничего слышно не будет, так что говорю сразу. Отделюсь я от тебя, как только мы войдем на Площадь, ты не теряйся, и подходи к лавке с арбузами. Она находится на правой стороне где-то посередине. И просто смотри. Уверяю тебя, ты такого ни раньше, ни потом не увидишь. Понятно? — Да, — Джинн для достоверности кивнул, так как был не уверен, что Аладдин его услышит. Да что тут, он и сам себя не слышал. — Отлично, — крикнул Аладдин и пошел дальше. Гул вокруг все нарастал и нарастал, и вскоре невозможно было даже отдельных слов расслышать, все сливалось в один общий шум. Вдруг дома резко стали расходиться в стороны, и Джинн понял, что они вошли на ту самую Базарную площадь, и перевел взгляд вперед. Аладдина там уже не было. Видимо, ускользнул уже куда-то в сторону, да так, что он и не заметил. Джинн глубоко вздохнул и пошел вместе с течением людей вперед. Площадь была величественна и доверху заполнена людьми. Посреди нее стоял колодец, закрытый сверху кованой крышкой. Рядом с ним сидели нищие и вытягивали вперед свои дрожащие руки. Один из них, совсем дряхлый старик, держал в руках причудливый музыкальный инструмент, смахивающий на гусли, и что-то наигрывал. Ни один человек не подошел к ним и не кинул ни монеты. Джинн оглянулся и, не увидев вокруг ни Аладдина, ни Абу, решил подойти к нищим. Он кое-как протолкался сквозь бурный поток людей, одновременно с этим доставая будто бы из кармана мешочек с золотыми. Первой к нему сидела пожилая женщина. Через ее щеку шел длинный шрам, а протянутая рука вся была в рубцах. Джинн дал ей пару монет, и они тут же исчезли в складках пыльных одежд. Давая монеты остальным нищим, Джинн думал о том, что и Аладдин мог быть среди них. Сидеть так же, посреди площади, и униженно молить о любой крохе хлеба. Последним оказался тот самый старик с гуслями. Джинн протянул ему оставшиеся три монеты, и старик улыбнулся ему беззубым ртом, принимая эти монеты. Так. Лавка с арбузами. Джинн, расталкивая людей, пошел в указанную Аладдином сторону и вышел чуть левее, уткнувшись в лавку специй, но продавец с арбузами стоял в нескольких шагах вправо, и Джинн решил остаться здесь, ожидая шоу. Вдруг на тканевую крышу лавки спрыгнул Абу, оглянулся и деловой походкой (если она только может быть у обезьяны) подошел к самому дальнему краю лавки и, ухватившись хвостом о край навесы, опустился вниз. Джинн сделал несколько шагов вперед, наблюдая за обезьянкой. Абу в это время схватил арбуз с прилавка и стал кричать что-то на своем наречии, размахивая арбузом и привлекая внимание продавца. Он замахал на Абу руками и закричал что-то, приближаясь к обезьяне. В это время, откуда ни возьмись, с крыши свесился Аладдин, схватил верхний в куче арбуз и вернулся обратно на крышу, будто его и не было. Одновременно с этим Абу отдал продавцу арбуз и тоже залез обратно. Уже через мгновение Аладдин с обезьянкой на плече и арбузом в одной руке подпрыгнул вверх, хватаясь рукой за какой-то невидимый выступ, а после залетая в ближайшее окно. Это все произошло так быстро, что Джинн не успел ничего понять, а ни Аладдина, ни Абу уже видно не было. Продавец в этот момент вернулся к своему прилавки и заметил пропажу арбуза. Он закричал, размахивая кулаком и смотря вверх. Джинн усмехнулся. Видимо, Аладдин уже был известен своими методами. Джинн развернулся, и его взгляд снова захватил нищих у колодца, и ему вдруг стало кристально ясно, почему Аладдин никогда бы не мог быть в их рядах. Он слишком умен и, что уж скрывать, горд для этого. Аладдин имел амбиции, и именно они не позволяли ему опуститься на уровень этих нищих, хоть проще и напросить на еду, чем ее своровать. Аладдин мог выполнять такие трюки, которые и цирковым артистам не снились. Он искусно прыгал с крыши на крышу, ухватывался за самые необычные выступы, о которых можно только знать заранее, и так прекрасно ориентировался в городе, что иногда казалось, что Аладдин с Аграбой — единое целое. Джинн подумал, что такой человек, как Аладдин, точно никогда не будет просить милостыню. Тут вдруг его кто-то сзади похолопал по плечу и, обернувшись, Джинн увидел Аладдина. Тот стоял перед ним и весело улыбался, уже без Абу и арбуза. Он потянул Джинна на себя и сказал ему прямо в ухо: — Пошли. А то замер посреди всего мира, как истукан, — Усмехнулся Аладдин и повел Джинна за собой за руку, ловко петляя между людей. Пара человек кричали что-то ему вслед, но Аладдин лишь усмехался в ответ. Аладдин повел его в какую-то узкую улочку, после ведя его окольными путями все дальше и дальше. Джинн шел за ним по пятам. Ему было плевать на то, куда они идут и зачем. Он просто шел за Аладдином, оглядываясь вокруг и впитывая ауру свободы. — Вот! — Аладдин остановился у стены, по которой спускалась веревочная лестница, — Мы пришли. Джинн с сомнением посмотрел на это конструкцию, после перевел взгляд на Аладдина. — Серьезно? — Ну, ты конечно можешь перенести нас щелчком пальцев, но… — Аладдин покачнулся от резкого перемещения, оглянулся и понял, что уже находится на крыше, а Джинн сидит рядом в дорогом кресле и весело на него смотрит. Рядом с ним стоит еще один стул, а на столике между ними лежит только что сворованный арбуз. — Да, так гораздо лучше, — признал Аладдин, рукой подозвал Абу и сел на свободное кресло. Джинн улыбнулся ему, отпивая сок из только что появившегося стакана. Они сидели там до самого заката, разговаривая о чем-то совершенно не важном. И это было тем, о чем мечтал Джинн, сидя в лампе. Проводить время с дорогим ему человеком.