Темнота…
Запертый в замкнутом пространстве Стайлз не паниковал, хотя, возможно, и стоило бы. Но пока что все было в порядке, он мог закрыть глаза, свернуться клубочком и дышать затхлым воздухом с запахом бензина. Прямо сейчас Стайлзу не нужно ничего делать, только лежать, обнимая себя за колени и чувствовать, как вибрация движущегося автомобиля отдается в голове. Сейчас его никто не видел. Никто не кричал, что он должен быть лучше, быстрее, сильнее, умнее.
Темнота намного лучше, чем все, что ждало его по ту сторону.
У Стайлза щипало в глазах, даже когда он зажмурил веки.
Скотт мертв. Скотт был оборотнем, а теперь он мертв. И Дерек тоже оборотень. С которым Стайлз целовался. Губы оборотня прижимались к его губам, пальцы касались горла, а Стайлз даже не догадывался, насколько близко к его уязвимой плоти были когти и клыки. Кейт и Джерард всегда говорили, что оборотни – звери, что в их природе убийство и жестокость. Но Скотт по-дурацки танцевал на парковке кинотеатра, а прикосновения Дерека были такими нежными.
И все же, он видел жажду крови в глазах оборотня.
А до конца ночи увидит намного больше.
***
Когда Стайлзу было одиннадцать, Джерард привязал его к стулу в темном подвале и оставил одного. Стайлзу потребовалось два часа, чтобы выбраться на свободу, сражаясь с узлами и опухшими руками, в которые впивались веревки. Два часа борьбы и боли, когда грубые волокна стирали в кровь его кожу. Два часа борьбы с собственным телом, которое отказывалось двигаться и причинять себе новую боль.
И когда он наконец справился и заковылял по темным ступеням подвала – голодный, истощенный от жажды и боли – за дверью Стайлза ждал Джерард. С остывшим ужином.
– Слишком долго, – уголки губ старика презрительно опустились, выдавая его кислое недовольство. – Если бы это было по-настоящему, ты был бы уже мертв.
А затем он выбросил ужин Стайлза в мусорное ведро и снова отвел его вниз для новой попытки.
***
Когда дверь багажника вновь открылась, лунный свет показался Стайлзу слишком ярким, словно в глаза ударил луч прожектора. Заморгав, Стайлз посмотрел на бету, который запихнул его внутрь и который сейчас протягивал ему руку. Осторожно, с колотящимся сердцем он взялся за чужую ладонь и вылез наружу.
Стайлз оглянулся вокруг. Они стояли в узком переулке, кажется, между какими-то складами. Не было ни единого намека или приметного знака, который подсказал бы, где именно они находились. Потом бета подтолкнул его к стальной двери, и Стайлз еле сдержался, чтобы не вздрогнуть, когда тяжелый металл захлопнулся за спиной.
В темноте склада Стайлз оказался абсолютно слепым и беспомощным – человеческий недостаток, из-за которого он споткнулся в лесу – но оборотень положил руку ему на плечо и заставил двигаться.
Затем где-то рядом раздался глухой стук, а через секунду замерцал свет.
Стайлз прищурился и снова огляделся, пока глаза адаптировались к освещению.
Склад, бетонный потрескавшийся пол. На втором ярусе находились старые офисы с пыльными окнами, выходящими внутрь помещения. Скорее всего, это какой-то заброшенный завод, от которого не осталось ничего, кроме остова, стальных опор, ржавых балок, осыпающегося бетона и многолетней пыли и грязи.
Стайлз посмотрел на шаткие ступени, ведущие на второй ярус.
Там, рядом с женщиной-альфой, стоял Дерек, и Стайлз почувствовал, как его окатило непонятными эмоциями. Дерек снова выглядел как человек, в которого Стайлз, похоже, успел по-идиотски влюбиться. Совсем чуть-чуть. Ну или по-идиотски нафантазировать себе это. Просто… разница-то небольшая. Все равно ему было больно смотреть на Дерека.
Однажды в Будапеште жил один парень. Стайлз всего лишь посмотрел на него, и это было ошибкой.
Однажды в Бикон-Хиллз жил парень. В этот раз Стайлз не только посмотрел на него, он зашел намного дальше. И вот к чему это привело.
Ему не только больно смотреть на Дерека, но и унизительно.
Стайлз отвернулся и напомнил себе, что он охотник.
Он охотник. Он Стилински. И даже если он не успеет вернуть своему имени былое достоинство, что ж… Стайлз притворился, что глаза совсем не жжет от непролитых слез и решил, что лучше умереть верным солдатом, чем жить как предатель. Как его отец.
Бета улыбнулся и указал на железный столб.
– Садись.
Стайлз безропотно подчинился. Бета завел его руки назад, вынудив обхватить столб, и связал запястья. Затем вернулся и присел на корточки. Его руки свободно свисали между коленей, но Стайлз не мог заставить себя отвести взгляд от пальцев и скрывавшихся в них опасных когтей.
– Ну что ж, – снова заговорил оборотень – слишком мягко, слишком лживо. – Давай хорошенько рассмотрим тебя, юный охотник.
Стайлз бросил еще один взгляд на Дерека, и бета недовольно цыкнул.
– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю.
У Стайлза на коже выступили мурашки. Должно быть, этот оборотень – Левая рука альфы, а значит, самый хитрый и, возможно, самый опасный член стаи. Стайлз снова посмотрел на Дерека. Тот смотрел в ответ, нахмурив брови. Альфа рядом положила руку ему на плечо.
– Что я только что сказал, юный охотник? – произнес бета перед ним. – Смотри на меня.
Стайлз кивнул.
– Смотреть на тебя.
Странно, но голос звучал спокойно и почти равнодушно. Конечно, оборотней не обмануть, они прекрасно слышали его колотящееся сердце, но Джерард, наверное, гордился бы им за то, что не показывал своего страха.
– Хорошо, – сказал бета. – Похоже, в этой хрупкой черепушке присутствует немного мозгов, да?
Стайлз сжал губы в тонкую линию.
Оборотень вскинул нос, словно принюхивался к его запаху.
– Что, не нравится, когда тебя дразнят?
Стайлз посмотрел на трещину в бетоне рядом со своим коленом. Здесь холодно. Сейчас это наименьшая из его проблем, но самая безопасная, на которой можно сосредоточиться. Ему холодно, и немеют пальцы. Даже если бы бета не следил за ним так пристально, Стайлз вряд ли смог бы легко выбраться из удерживающих его узлов.
Если бы это было по-настоящему, – говорил Джерард годы назад, –
ты был бы уже мертв.
Стайлз знал.
Он все прекрасно понимал.
– Думаю, – мягко произнес бета, – пришло время рассказать мне, что именно планируют Ардженты. Согласен?
У Стайлза свело горло, но он твердо посмотрел оборотню в глаза и покачал головой, точно зная, что последует за его отказом.
– Нет? – уточнил бета и вопросительно склонил голову.
– Нет, – шепнул Стайлз и закрыл глаза.
Потому что это по-настоящему, а значит, он уже мертв.
***
Кейт говорила, что оборотни могут за считанные секунды убить охотника, но не станут этого делать. Она рассмеялась и так и сказала:
они не станут этого делать.
Стайлз наблюдал, как ногти беты вытягивались, трансформируясь в желтые когти, и мысленно повторял:
Я охотник. Я охотник, и это неизбежно.
Однажды ему довелось читать древние книги, в которых содержались истории всех охотничьих кланов. От витиеватости изложения Стайлзу с трудом удавалось пробираться сквозь текст, но он с упоением вчитывался и повторял имена своих предков. И главное, что он почерпнул, – охотники редко доживали до старости или умирали во сне. Охотники почти всегда умирают молодыми. Стайлз – Стилински, и ему на роду написано умереть молодым. Он всегда об этом знал.
Стайлз просто думал…
Когти беты медленно скользнули по его горлу, а затем внезапно сжались, врезаясь и разрывая тонкую кожу горла, пуская кровь.
Он просто думал, что проживет немного дольше шестнадцати лет.
***
Резкий рев, от которого содрогнулись стены, разнесся по всему складу. Стайлз открыл глаза, сморгнул слезы и посмотрел на Дерека.
На Дерека, который стоял рядом, на коленях перед Стайлзом, отталкивая бету. И на мгновение Стайлз забыл о том, где он, почему и кто такой Дерек. В голове была лишь одна мысль:
Дерек прекрасен. Но затем горло ужалило болью, он почувствовал, как футболка, впитывающая кровь, липнет к телу и…
О. Он хочет сам убить меня. Ведь Стайлз охотник, а Дерек оборотень. По-другому это не могло закончиться.
Но Дерек почему-то не нападал.
– Ты мне действительно очень понравился, – прохрипел Стайлз.
Дерек вздернул брови.
– Если бы мы не были… – Он не закончил предложение, просто пожал плечами. Очередная струйка крови стекла по ключице. Пальцы давно уже онемели, но, по крайней мере, сейчас он не чувствовал холода. Рана на шее смертельная, Стайлз это знал, как и то, что умирать он будет медленно. Бета мог убить его в мгновение ока, но не стал, и Стайлз подумал, что, наверное, это расплата за то, что он родился охотником. Впрочем, он не возражал.
Он еще не готов умирать.
Стайлз подумал об улыбке Эллисон. Он будет скучать по ней. Впрочем, даже если бы ему удалось выжить, он все равно скучал бы по ее солнечной улыбке. Ведь когда она узнает, что случилось со Скотом, у Эллисон будет мало поводов для радости.
Интересно, как долго он будет истекать кровью?
Оказалось, это не так больно, как он думал. Что ж, по крайней мере, это плюс.
И его не мучают. Это тоже плюс.
И он ничего не рассказал оборотням. Еще один плюс.
Может, Стайлз сегодня проиграл, но он не стал предателем. Он так сильно хотел обелить имя Стилински. И пусть его молчания окажется недостаточно, но, по крайней мере, он не предал охотников. Он умирал достойнее, чем его отец.
И умирать не так уж больно, как думал Стайлз.
Дерек поднял руку, провел пальцами по его щеке, и Стайлз невольно вздрогнул. Несмотря на то, что у Дерека было хмурое жесткое выражение лица (наверное, он всегда так выглядел), но прикосновение оказалось нежным и аккуратным, без намека на выпущенные когти. Стайлз не понимал, почему Дерек так заботлив, разве он не хочет причинить ему боль? Впрочем, Стайлз не собирался жаловаться. И если радость от того, что Дерек не вел себя как кровожадный зверь, делала его плохим охотником, то кому какая разница? Уже слишком поздно, чтобы переживать личный кризис.
Глядя Дереку в глаза, Стайлз старался не расплакаться.
– Жаль, что мы не можем не ненавидеть друг друга, – сказал он почти равнодушно.
– Стайлз, – произнес Дерек, сверкнув глазами, и в этот момент бета снова оказался рядом.
– Как ты его назвал?
– Стайлз, – повторил Дерек. – Его зовут Стайлз.
Внезапно теплые руки беты прижались к горлу Стайлза, останавливая кровь и вжимая его позвоночником в железный столб, от чего у Стайлза перехватило дыхание.
– Звони Дитону! – крикнул оборотень, повернувшись к альфе. –
Сейчас же!!!
