Психиатрическое отделение города Нокфелл.
Время прибывания: 05:16am.
Пациента проводят по корпусу в смирительной рубашке. Рядом, идут четверо охранников-докторов, которые внимательно наблюдают за действиями нового "прибывшего". Тот, что очень удивляет, никак не реагирует на пронзительные крики, вопли и стоны ему подобных ребят сидящих в своих камерах. А те в свою очередь, постепенно замолкают, лишь разок взглянув на новичка, будто-бы, из-за чего-то жуткого и ужасно страшного. Парень просто, не сопротивляясь, продолжает идти. Будто-бы он уже не раз здесь был, идет так, словно точно знает куда идти. Хотя, черт их знает, этих сумасшедших детишек. Проходя очередную камеру с безумцами, врачей, внезапно, охватывает паника. Нет, не от того что кто-то завопил от страшной боли, скорее оттого, насколько спокоен и хладнокровен на данный момент парень, несмотря на то, что минут тридцать назад, его не могли усмирить и вообще поймать, из-за чего пришлось применять электрошокеры и успокоительное большой дозы, что не ясно, так это, как он до сих пор, держится на ногах. Спустя несколько минут, они стояли у пустующей камеры, в которой, кажется, уже очень давно, никого не было. Парня завели, усадили на койку с белоснежными простынями, и ушли, оставив того наедине со своими, не то мыслями, не то с воображаемый "другом". Глав-врач психиатрической больницы г.Нокфелл, сидя в своем кабинете, рассматривал только что принесенный ему документ.Документ подтверждающий личность пациента.
Прибыл в отделение:12.06.1998г.
ФИО:Сал Фишер.
Дата рождения:20 декабря. 1981 год.
Возраст:17 лет.
Знак зодиака:Стрелец.
Место рождения:Нью-Джерси.
Нынешнее местоположение:г.Нокфелл.(Семья проживала в Апартаментах Эддисона на протяжении шести лет.)
Родители:Мать, Диана Фишер(Мертва.), Отец, Генри Фишер(Мертв.)
Другие члены семьи:отсутствуют.
Причина нахождения в Нокфелльской психиатрической больнице:Поставлен диагноз: «Психопатия», однако, нам все еще предстоит разузнать о нем больше. Есть предположения что он, виновник смерти его родителей и нескольких других людей.
Причина трагедии: не известна. Тяжело вздохнув, мужчина поднялся с черного, пластмассового стула, отчего тот, немного отъехав, издал неприятный, буквально секундный, скрип по белой плитке. Глав-врач вышел из своего кабинета, а заметив на черной корочке документов, написанное белым маркером число 201, направился по коридору вправо, ведущему к камере, где и находится новый пациент. Идя по коридорам по направлению к камере с новеньким, мужчине все сильнее становилось не по себе. Не то от какой-то гнетущей, совершенно тихой, что совершенно непохоже, давящей на легкие атмосфере; не то от тишины, которая повисла буквально спустя десять минут как привели новичка. Все пациенты, что уж очень странно, молчат. Не издают не звука, не писка. Совершенно ничего. Будто тут и нет ни кого. Лишь некоторые выглядывают из решетчатых окошек в дверях показывая своя страх в глазах. У камеры стоят двое обеспокоенных докторов-охранников, которые внимательно наблюдают за поведением парня. Тот молчит, сидит, не двигается. Лишь медленно, осматривает и изучает свое новое "место проживания". И просидел бы он так, черти знает его, сколько времени, если бы не осматривая комнату, не наткнулся на взволнованные взгляды за дверью. — Какие же милые у вас личики.~ — вдруг неожиданно подал голос парень протянув фразу в ехидной ухмылке. — Такие трусливые...боитесь меня? — парень явно насмехался, но голос его был так мягок, что и не скажешь, что он реально пытается насмехаться над докторами. — Дорогие мои, не надо меня бояться-.... — так же мягко проговорил парень поднявшись с койки на ноги, доктора насторожились, а подойдя ближе к дверям, продолжил, — надо в ебаной панике, отсюда валить! — громко рявкнул тот, резко, даже не ясно как, вытянув свою руку сквозь решетку, схватил одного мужчину за горло, да так сильно сдавил пальцы в области сонной артерии, что тот начал хрипеть и кашлять кровью. Доктора, остолбенев от ужаса, вдруг опомнились, и помогли задыхающемуся товарищу оторвать мертвой хватки руку от своей шеи. — Г-гос-поди... — прохрипел пострадавший мужчина сидя на коленях, на холодной плитке, держась руками за горло, жадно глотая ртом воздух. — Почему его руки свободны?! — строго выпалил глав-врач с испариной на лбу, наблюдая за тем, как пациент, облизывает пальцы рук, видимо, от крови. — Мы зафиксировали рукава смирительной рубашки за спиной, чтобы было невозможно высвободится... — Но...Черт возьми, как он тогда смог освободиться и ранить его?! — так же строго выдал глав-врач смотря на то, как пациент, с ехидной улыбкой, с синими, почти-что как дно морское, глазами, разглядывает....документ? — Ч-что?! КОГДА?! — в шоке выкрикнул мужчина вдруг не обнаружив в своих руках документов о пациенте. — Когда он успел?! — Так....это мое досье? — помахал документом перед решетчатым окошечком, а после, ухмыльнувшись во все тридцать два, открыл первый лист. — Хм... — кажется он начал изучать. — Хммм, понятно. — перелистнул лист. — Ясненько. — закрыл документ и отбросил куда-то за спину, в стену собственно. — «Психопатия» значит. И не только. Вы еще какие-то синдромы психоза опередить за такой маленький срок смогли. Превосходно. Прекрасно! Замечательно! — парень подошел ближе к дверям, — но, это же не все. Это лишь, малая часть, я прав? Кстати о цветочках. Они реально мертвы? — .... — Я не понятно выразился? Хорошо. Перефразирую. Диана Фишер. Герни Фишер. оба мертвы? Это ведь не ложь? — Значит, это действительно, ты, виновник их смерти? И еще нескольких людей в Апарта- — Угу. — прервал парень. — Да, я. И я так счастлив. — И почему же ты счастлив, когда твоя семья мертва? — строго спросил мужчина, и незаметно, лишь одним взмахом руки, попросил одного из "коллег" начать записывать ответы в блокнот. — Ну, знаете. Причины бывают разные. В моем же случае... — парень немного отошел от двери, из-за чего заставил тех напридумывать кучу новых, страшных последствий, которые могли-бы произойти лишь в ужастике, а парень в свою очередь начал раздеваться. Не ясно зачем. Не ясно почему, но оголив лишь верхнюю часть своего тела, все стало ясно. Тело парня было в очень катастрофичном состоянии. Множество ожогов, будто-бы его не раз пытались поджечь. Огромные шрамы сквозь те же, еле зажившие ожоги, зашитые весьма неумелыми руками, заставляли мужчин отводить взгляды. Такое ощущение, что над ним, уже с раннего возраста ставили опыты, ведь в некоторых местах, шерстяные или обычные нитки уже приросли к итак измученной, судя по всему плоти. Спина парня была чуть лучше, чем перед. Однако, огромное, черное пятно, в виде незамысловатовой цифры «0», проходило от самых лопаток, до таза. И знаете. Ужасней всего было узнать от парня то, что это была не краска. Не несмываемый маркер или что-то еще. Парню набили эту цифру с помощью иголок, черного угля и его же собственного тела, плоти и крови. С руками дела обходились куда хуже. Из-за того, что над парнем проводили так называемые "опыты", он стал зависим к аутоагрессии. Он начал резать свои руки с шести лет, эти были лишь маленькие порезики, будто-бы поцарапался о сучок дерева, после, перешло в более серьезные раны, которые приходилось всеми возможными способами скрывать от родителей....а можно ли их так вообще назвать? Что происходило с нижней частью тела, узнать пока что не получилось. Но, все что парень показал, все записалось аккуратным подчерком в блокнот. — А ты можешь объяснить нам как ты смог освободится от рубахи? — вдруг спросил мужчина, который чуть было не отбросил коньки. — А вы разве не догадываетесь? — ухмыльнулся тот, одевая на свое израненное тело черный джемпер, с которым его и привели. — Все дело в нескольких лет жизни под замком, в клетке.................***
Общее собрание.
— Первое, что никак не приходит на ум, так это, каким образом он смог освободиться от смирительной рубашки. — спокойно начал глав-врач, наблюдая за другими докторами. — Есть предположения как это произошло? — Плохо его связали. — предположил один. — Причина в его психологическом мышлении. — прервал другой, и продолжил. — Судя по всему, то, что он рассказал, может быть честейщей правдой. Провести целых пять лет под замком, в клетке, в подвале своего дома. И делать только то, что требуют от него взрослые, это очень сильно влияет на психику ребенка. Не видеть солнечного света, не слышать звуки природы, не общаться со сверстниками, все это, влияет на его психику и будущее мышление о живом, жестоком для него мире. — прокомментировал свою длинную мысль психиатр. — Значит ли, что у него в прошлом, были попытки сбежать из той клетки? — Были. Но, для его тогдашнего тела, это было очень большой нагрузкой. Обратив внимания на руки, можно с точностью сказать, что он действительно не раз сбегал, не раз пытался покончить со всем этим, но, к его не счастью, его либо вовремя останавливали, либо он сам тогда еще не хотел прекратить свое существование. Ответ на вопрос таков: В его голову уже давно, строго и с весьма ужасной болью, если уж мы говорим о ребенке, забито мышление о том, как быстро, не привлекая внимания, сделать то или иное. Что-то стащить, если вдруг ребенок голодает или ему чего-то не хватает, снять кандалы, которые на него одели и постараться вовремя их надеть, чтобы потом его вовсе не вспороли, или сбежать, к примеру, из дома, чтобы прекратить то, что с ним делали. — ответил тот же психолог, смотря на фотографию пациента. — Хорошо. Перейдем к следующему. Недавно мне пришла новость о том, что 10.06.1998г. все жители Апартаментов Эддисона и двое опекунов Фишера, были зверски убиты. Как мне сообщили, отпечатки пальцев на найденном оружии, на ноже, если кому вдруг стало интересно, принадлежат младшему Фишеру. Однако, в досье Фишера, судя по всему, что-то на путали, ведь Генри Фишер, и по совместительству, отец Сала, жив и сейчас находится в N°8.Городской в реанимации. По неизвестной причине, но, юноша не избавился от того, кого ненавидел больше всего. — Возможно, таким образом, он собирается довести мужчину, намерено оставив того в живых. — Лицо Дианы Фишер, было зверски изувечено, а все внутренности вырезаны из тела и сложены аккуратно, рядом, на хирургический металлический поднос. — продолжил глав-врач, — что сказать о жителях апартаментов...они были зарезаны. На этом все. — Что будет когда Генри Фишер, выпишится из больницы? — спросил один мужчина. — Ты имеешь в виду, не придет ли мужчина мстить за смерть жены? — поинтересовался другой. — Верно. — Не думаю, что после всего случившегося, мужчина сможет оправится от потери жены и так запросто прийти и мстить. — Верно-верно. Плюс. Они вместе с женой, нарушили закон, по зверски обращаясь со своим собственным ребенком. Если он и оправится, если и решится о мести, то, все что его ожидает — тюрьма.***
— Псссс. Новичок! — звал настойчиво голос, — ты действительно убил свою родню? — пациенты которые болтали и вопили меж собой, вновь умолкли и прислушались к разговору. — Ага. — сухо ответил тот смотря в белый потолок. — Ну ты, мужик!! Жестоко так. — парень коснулся решетки. — А тебе что, жалко таких? — Как-то не заинтересованно спросил парень, приподнявшись вдруг на койке и заметив за дверью весьма высокого патлатого. — Да неее. Терпеть таких не могу. — отмахнулся тот и заглянув в камеру. — Ааа, вот как. Ясно. — усмехнулся Фишер. — Ну, тебя я уже знаю, так что представлюсь. Я- — Ларри Джонсон. — прервал Фишер. — ...... — Тебе восемнадцать. А попал сюда потому, что страдаешь шизофренией. — Хей, чувак. Признайся. Ты умеешь читать чужие мысли? — усмехнулся тот. — Ага. — поддержал Фишер. — Кстати, а почему ты в коридоре, а не в камере как все? — Ам...ну, видишь ли, — парень замялся. — Я давно здесь нахожусь, а странных действий за мной не наблюдалось.... Ну, лишь иногда.... Но не серьезные.. Короче. Мне разрешают. Вот и все. — Ясно. — Знаешь... Прости что спрашиваю, но мне реально очень интересно... — Ты о чем? — уселся на койке. — Пока тут возле тебя крутились, так много инфы о тебе разлетелись, что вновь хочется услышать. — Что именно? — Ты реально....помечен? — прошептал тот, дабы услышал лишь Фишер, хотя тишина тут такая, что аж в пределах тридцати метров, проговоренная фраза была услышана. — Ты о знаке на спине что-ли? Ну, считай как хочешь. — понятно.... А когда тебе ее оставили? — Ну, честно говоря, я не помню когда именно, но, кажется лет таки восемь назад. — Оу...больно наверное было?... — Да не то чтобы. Тогда на мне кучу больных вещей вытворяли, что после я уже и не почувствовал как этот «ноль» или...кстати, блять, а это случаем не буква? Короче не суть. Срать короче на эту отметку. Она такая же тупая как и те, кто оставил ее на мне. — .... — Ты еще что-то хотел узнать? — Как ты смог....выкрутится из рубашки? — Рефлекс. — На что? — На все что на меня одевают. Хехе. — .... А, кстати...боже, я тут короче, когда мимо проходил, когда рядом тут с тобой крутились доктора, ты так внезапно выкрикнул и схватил одного за горло... Как тебе Это удалось? — Меня его рожа просто до усрачки взбесила. Напомнил одну погань, которая до сих пор жива. — А кто, если не секрет? — Да что уж секрет то? Хуйня а не секрет. Батя мой жив. Хотя они и сказали мне, по типу, и мать и батя сдохли. Мать то да, а вот батя....я лишь легонько его ранил, не так сильно конечно как ее... — на лице у парня вдруг заиграла ехидная ухмылка. — и все же. — Слушай, Сал. Ам....эту тему почему то не затрагивали..но, что с твоим....лицом?... — Вопросы. Вопросы. Одни вопросы, Джонсон. — строго проговорил мужчина держа в руках не то свернутую тетрадь в рулон, не то газету. — Дай мальчику отдохнуть, черт тебя подери! — О-откин... — промямлил парень. — Кто? — вмешался Фишер. — Возвращайся в свою камеру. Уже пора. — Ок. Ладно, чел. Я пошел. Еще увидимся. Патлатый ускокал в прискок, а к дверям подошел некий «Откин». — Здраствуй, Сал. — Эм, здрасте?.... — Я Доктор Откин, твой личный психолог. — М? — удивился парень. — Личный? — Верно. Меня направили к тебе, поскольку ты у нас весьма проблемный мальчик. Не так ли? — Ну. Как хотите. Мне все равно. — Что ж. Тогда я вхожу. Мужчина без страха в глазах, без единой дрожи в теле и мысли о том, что этого все же не стоит делать, открыл дверь в камеру, чуток постоял в проходе, как бы изучая что-то, а после, прошел, закрыв за собой дверь. — Поговорим о том что произошло два дня назад? — предложил Откин, а парень лишь кивнул. — Тогда, позволь спросить, зачем ты оставил Генри Фишера в живых, но при этом, серьезно ранив его? — Серьезно ранив? Простите но... Пф....что? О какой серьезной ране вы говорите, Доктор? — Ты сам прекрасно меня понимаешь, Сал. Не нужно притворялся будто ничего не понимаешь... — Хех. Раскусили. Ладно, скажу. — парень вдруг встал, подошел к тому, и прошептал на ушко. — Просто потому что.