Последние волшебники

      В итоге Гарри и Северус проспали несколько часов, пока священная женщина Эри не разбудила их.              Гарри чувствовал себя прекрасно. Немного побаливала спина от скрюченного состояния, но это того стоило. Спать на преподавателе… Теперь Гарри будет мечтать о повторении этого таинства каждый вечер.              — Так что произошло на перроне? — потягиваясь, спросил Северус, приказывая Эри принести по яблоку — нагулять аппетит.              — Да что-что. Я уже зашел в поезд и сел вместе с Драко в пустое купе, как «Хогпресс» поехал, и меня что-то выплюнуло. Рраз, и я на перроне, а Драко забавно закрывает и открывает рот, пытаясь что-то сказать, — мальчик хихикнул, вспоминая удивленное лицо друга, — Тут мне на плечо ложится рука писателя. Чудесный человек. Сказал, что может помочь. Мы поели у фор-фор… форкью.              — Фортескью.              — Да, у него. Поел мороженое, хоть успокоился. Рассказал, что случилось. Он спросил насчет знакомых в школе преподавателях или родителей учеников. Я решил не палить Малфоя, поэтому рассказал о тебе, прости, если что.              — Правильно поступил, — задумчиво проговорил Северус, — Эри!              С негромким чпоком, таким же, как в первый день у Малфоев, в гостиной появилась эльфийка. Это была небольшая, чуть выше колена Гарри, старая человекоподобная домовичка. У нее были неестественно большие глаза и уши, отсутствовали волосы, и на тело была накинута детская майка.              — Хозяин, — почтительно, но с некоторой издевкой, как показалось Гарри, поклонилась домовичка.              — Детей уже привезли в Хогсмид?              — Да, хозяин. Хозяин желает встретить детей? — нет, эта женщина точно смеется над Ужасом подземелий.              — Нет, Эри, не желает, — и Северус определенно понимает, что она это делает. И ни-че-го, — Отведи Гарри в холл первого этажа перед Большим залом. Макгонагалл должна выйти, и первокурсники ненадолго останутся одни. Незаметно впихни его в группу.              — Как прикажите, — даже не поклонившись, пробормотала женщина, хватая Гарри за руку.              — Стой! — крикнул Северус, из-за чего домовичка подпрыгнула, а Гарри втянул голову в плечи, — у него непереносимость аппараций. Идите пешком.              — Хозяину стоило сразу сказать об этом. Если бедная Эри оглохнет, ей придется огревать хозяина посудой по голове, чтобы хозяин обратил на нее внимание.              Гарри прыснул в кулак, наблюдая, как медленно багровеет зельевар. Пропищав что-то вроде «пока», он схватил эльфийку, вытягивая ее из апартаментов преподавателя.              — Одна женщина говорила, что домовики не могут так фривольно общаться с хозяевами, — проговорил Гарри, обращаясь к Эри.              — Эри знает хозяина Северуса с пеленок, — с еле заметной теплотой ответила домовичка, — Хозяин не блещет любовью к слугам, но никогда не поднимал руку на нас. А если и говорит что-то злое, то это всегда для того, чтобы защитить или предупредить нас.              — Черствый, но добрый, — задумчиво отметил вслух Гарри, поднимаясь по лестнице, — Миссис Эри, а где мы?              — Не стоит волшебникам так обращаться к нам, мистер Поттер, — смутилась домовичка, — Это подземелья Слизерина. Там, — указала рукой дальше по коридору-лестнице, — факультет Хаффлпафф, — они повернули направо, где лестница круто брала вверх, — Мы сейчас идем в Большой зал. Это место для проведения экзаменов и столовая.              — Потрясающее сочетание.              — Хозяин Северус тоже недоволен, но его никто не спрашивает, — пожала плечами старушка, — Остальные факультеты — Гриффиндор и Ревенкло — живут в башнях. Их хорошо видно с квиддичного поля.              — Квиддичное поле?              — Эри не может рассказать мистеру Поттеру больше, мы уже пришли, — остановилась домовичка. Дальше по коридору, как и за ними, никого не было, поэтому Гарри непонимающе поднял брови, — Вам сюда, мистер Поттер, — Эри щелчком пальцев заставила шторы на стене подняться, открывая узкий проход на одного человека. Сделав это, она еще раз щелкнула и испарилась.              Нахмурившись, Гарри залез на небольшой выступ и, наклонившись, пошел по короткому коридору. А вышел он как раз вовремя.              Оказавшись в обычном проходе, Гарри прошел чуть дальше, за угол, ориентируясь на начинавший разгораться спор первокурсников. Судя по голосам, Малфой чудил и показывал всем, чего он стоит. Вылитый прилизанный отец, черт бы его побрал.              — …Волшебники или кто? — слышался презрительный голос Драко, растягивающий каждую вторую гласную, как его хренов папаша.              — Да я тебя сейчас… — услышав приближение скорого мордобойства, Гарри ускорился, подбегая к Драко и оттаскивая его назад. Кулак, занесенный для удара, завис в воздухе, и все в небольшом помещении уставились на прибывшего взлохмаченного парня.              — Все-все, бойцы, — весело проговорил Гарри подражая героям боевиков, которые смотрел в свободное от работы время, — позлились и харе. Пацан, слушай, — обратился он к высокому мальчику с копной рыжих волос и россыпью веснушек на щеках и носу. Выглядел он и вправду «неопрятно», если выражаться культурно. Поношенная на несколько тысяч раз мантия, подобранная не по размеру, какое-то черное пятно на лице и, вдобавок, вид у него был помятый, — мой друг слегка перегнул палку, — Гарри укоризненно посмотрел на Драко, на которого в самом начале закинул руку, своеобразно приобняв. Тот, стоя на своем, отвернулся, но из «захвата» не выбрался, доверительно прижимаясь к телу. Переживал, бедняжка.              — Слегка? — взвилась кудрявая бестия, как прозвал ее Гарри. У девочки на голове было столько волос, сколько Гарри никогда в одном месте не видел. Все бы ничего, но волосы были абсолютно не уложены и не заплетены. Банально убрать в хвост — не самое тяжелое действие. Про магию Гарри и вовсе молчал. В Малфой-меноре прекрасный ангел Нарцисса обучала «такого милого мальчика, к тому же и друга самого лучшего сына, хоть, бедняжка, и зачатого от интригана суки-Люция, простите меня, грешную, детишки» домоводству, в частности, уходу за собой. Выдав мальчикам специальные книжки и изъяв зельеварение «сначала дом, потом работа, юноши», наказала прочитать и вызубрить от корки до корки. Волосам там было уделено около сорока страниц. Точно такую же книжку Гарри пытались всучить в книжном, но тогда ему было не до того.              — Да, мисс, — обратился Гарри к магглорожденной, так как детям чистокровных семей и полукровкам азы домоводства вдалбливали ежедневно. Тоже самое Гарри думал и про рыжего, — слегка. Мой друг, хоть и в довольно грубой форме, намекнул, что мальчику следовало бы использовать банальные заклинания очистки и глажки, если самостоятельно у него этого не получается.              Пока девочка через раз дышала, возмущаясь такой наглости, Гарри мысленно пытался достучаться до Драко, стараясь вдолбить ему любовь к будущим однокурсникам. Тот лишь отвечал взглядом «А что я должен делать, если это они меня провоцируют. И вообще, где тебя носило, я очень скучал». Гарри успокаивающе сжал плечо Драко, думая о том, что он абсолютно не выспится перед первым уроком.              — Тревор! — неожиданно воскликнул полненький мальчик, проворно взбираясь по небольшой лестнице, перед которой собрались все поступающие. Тревором оказалась большая, размером с детскую ладонь, толстая жаба зеленого цвета. Прыгнув на руки к взволнованному мальчику, Тревор попытался залезть ребенку под мантию.              К слову, все дети были в мантиях. «Нет, Гарри, только извращенцы надевают мантии на голое тело. Да, в косом полно извращенцев. Надевай чертову мантию, мальчишка, или я брошу в тебя непростительным!» Тогда, как и сейчас, казалось, что и правда — бросит. Пришлось надевать ужасную на вид, но приятную на ощупь черную мантию без опознавательных нашивок и такие же черные брюки; обувь Гарри пришлась по душе сразу же, и оставшееся время до школы мальчик проходил в ней. Всю одежду две недели назад привезли в Паучий тупик, поэтому Снейп тут же уменьшил вещи, поклявшись по прибытии в школу расколдовать их.              Прервала чудесное воссоединение хозяина и питомца женщина уже не средних, но еще не древних лет. На голове у нее прямо стояла остроконечная шляпа, которая на головах учеников напоминала неэрегированный… не будем о грустном. Свою мини-пипку Гарри видел только в душе и лишь во время мытья. Не то чтобы во взрослой жизни там было все «ВАУ», просто… Понятно почему Снейп его так отталкивает. Да на Гарри и посмотреть без слез нельзя.              — Дети, — отвлекла женщина от желания позорно разреветься. Сегодня прием таблеток, надо не пропустить и Драко напомнить, — Прошу за мной, — чопорно проговорила, скорей всего, та самая Макгонагалл. Ее мантия была зеленого цвета в пол и, когда она шла по коридору, ведя за собой поступающих, развевалась от ходьбы.              Они остановились перед огромными, несколько метров вверх, дверьми. Макгонагалл достала палочку, которая находилась в чехле на поясе и, подняв ее, произнесла:              — Раз, два три! — из волшебной палочки вырвалась струя искр и ударила в ручку дверей.* Двери распахнулись, и детям открылся ослепительный, в прямом смысле слова, вид на столовую. «Скорей уж банкетный зал», — промелькнуло у Гарри в голове.              Драко от изумления и испуга вцепился в запястье Поттера. Гарри лишь успокаивающе похлопал его по руке, и двинулся, подтягивая мальчика, за женщиной.              Зал буквально искрился золотыми и красными тонами. Подняв голову, Гарри увидел ночное небо с мириадами звезд, которые складывались в знакомые созвездия Большой Медведицы, Дракона. Где-то там, если напрячь зрение или принести телескоп, можно разглядеть и туманность Андромеды.              — Если здесь нет кружка по астрономии, я сваливаю, — заверил Гарри друга, отрываясь от волшебного (в значении изумительный; чертова магия отнимает прилагательные) потолка. «На земле» все было менее прозаично. Всего в зале было пять столов. Четыре вдоль, и пятый — поперек. Над каждым из столов висели разноцветные флаги. Дети шли по красной ковровой дорожке, разделяющей факультеты на две группы. Слева были столы с зелеными флагами у стены и фиолетовыми — возле прохода. По правую руку расположились красные и оранжевые у стены.              Дойдя до небольшого подиума, Макгонагалл остановила детей перед учительским столом. Из приметных личностей там сидел великан, которого гоблины вышвырнули из банка; старый волшебник, под ногами которого даже отсюда видно стопку книг; веселая тетка, а иначе не скажешь, в залатанной-перелатанной салатовой шляпе; седой древний волшебник в очках-половинках и вырвеглазной мантии со стразами; уже накидавшаяся молодая женщина в очках, которые увеличивали ее глаза в десятки раз; молодой мужчина лет двадцати пяти, который казался смутно знакомым и Северус. Судя по всему — самый нормальный.              Мужчина снял с себя темные хлопковые штаны с зеленой окантовкой по краям, черный свитер с белым кроликом на животе и ушами, которые тянулись к, Гарри был на сто процентов уверен, соскам, но не дотягивались, едва достигая грудных мышц, голубые носки с облаками, которые ему подарил Гарри на просто так, потому что до дня рождения мужчины еще четыре месяца, и надел сто слоев темной ткани, которая прилегала к телу, как вторая кожа, а развивающийся как у супергероя плащ до пола дополнял картину «Летучая мышь на охоте». И он все равно умудрялся выглядеть невероятно сексуально, хотя кому-кому, а Гарри о сексуальности и прочих вещах думать точно не придется. Если сознание и было двадцатиоднолетним, то в теле, в лучшем случае, тестостерон ТОЛЬКО НАЧАЛ создаваться. Его максимум: покрасневшие щеки, учащенное сердцебиение и затрудненное дыхание. По крайней мере, именно такой была реакция мальчика, когда Северус вышел из душа в одном полотенце, которое вот-вот норовило соскользнуть с бедренных косточек мужчины. Северус вытирал волосы, когда Гарри проходил мимо в свою комнату и застал эту картину. Те мышцы живота, бедренные злополучные косточки, соблазнительно выглядывающие из-под полотенца, пока мужчина тряс руками, в попытке высушить волосы, грудные подтянутые мышцы с темными ареолами, немного волос на груди, на которых задерживались капельки воды, стремительно скатывающиеся ТУДА. А когда мужчина, наконец, опустил полотенце, Гарри забыл, кто он вообще, черт возьми, такой, и так ли это важно. Длинные и слегка волнистые обычно, а теперь черные, тяжелые сейчас волосы приковывали взгляд, а глаза, с удивлением смотрящие на мальчика, и вовсе околдовывали. Заметив, что и так не одетого мужчину конкретно раздевают, Северус поспешно буркнул «Ванна свободна» и прошел мимо мальчика в свою комнату на первый этаж.              Воспоминания о том вечере трехнедельной давности вызвали улыбку, и Гарри быстро отвернулся. Легенды, пусть и почти провальной, нужно прислушиваться. А именно: «Здрасте, Гарри Поттер это я. О! Я, и знаменитость? Да вы шуууутите. Конечно на Гриффиндор. Я же герой!»              –…И вашу судьбу предскажу я верней,       Чем сделает это другой.       В надежные руки попали вы,       Пусть и безрука я, увы,       Но я горжусь собой.**              Пропела шляпа, и Гарри понял, что прекрасными мыслями о Северусе пропустил все правила распределения. И как? А если его вызовут, а он ни петь, ни свистеть?              — Аббот, Ханна, — звонко произнесла Макгонагл, и невысокая девочка села на стул, на котором только что было выступление. Разговорчивые шляпы — меньшее, что он ожидал от волшебного мира.              Женщина поднесла шляпу к голове девочки, но не успела даже как следует прислонить:              — Хаффлпафф! — крикнула шляпа, и дальний правый стол взорвался аплодисментами. Остальные спокойно похлопали, и принялись напряженно наблюдать за своеобразным ритуалом.              — Грейнджер, Гермиона, — каштановая бестия поднялась на подиум, бормоча что-то успокаивающее нервы. Руки у нее тряслись похлеще некоторых собак тетки Мардж, покойся женщина с миром. Здесь она, может, и жива, но в мире Гарри ожирение погубило бедную женщину. Животных она любила, а для Гарри большего и не надо.               — Гриффиндор!              Произошол облом.              Если эта противная девочка на Гриффиндоре, Гарри лучше к Хаффлпаффу побежит.              — Лонгботтом, Невилл, — мальчик с беднягой Тревором поднялся и сел на стул. Жабу он держал крепко, но она особо не вырывалась.              — Гриффиндор!              Уже лучше. Мальчик Гарри пока не раздражал — не успел, поди, как некоторые волосатые чудовища. Гарри улыбнулся прошедшему мимо него Невиллу и тот неуверенно ответил улыбкой. Драко одобрительно хмыкнул. Пухляк понравился и ему.              — Малфой, Драко, — проскрипела женщина, и Драко, после ободряющего хлопка по спине, направился к шляпе. Стоило Макгонагалл поднести шляпу к плечу парня, та завопила скрипучим голосом:              — Слизерин! Слизерин!              Появилось ощущение, что Драко был прокаженным, к которому шляпа не могла и приблизится, не говоря о «приземлиться на голову». Слизерин ликовал, хлопая и издавая свистящие звуки, а рыжий мальчик позади Гарри тихо бубнил что-то о проклятой семье и темных волшебниках.              — Поттер, Гарри, — произнеся ненавистную мальчику фамилию, женщина округлила глаза, смотря, как Гарри поднимается на подиум. В зале наступила тишина, как и за столом преподавателей. Все пристально смотрели на мальчика, а Северус незаметно кивнул. Больше Гарри говорить не следует. Сев на высокий табурет, мальчик ждал, когда к нему прислониться эта хрень.              Хрень неожиданно надели на голову, скрыв Большой зал, оставив только черноту.              — Ну, здравствуй, чужак, — с издевкой проговорил красивый Голос, никак не вяжущийся со скрипучим голосом шляпы, – Да, это мой настоящий голос. Речь не об этом, — насмешка тут же превратилась в серьезность, — кто ты такой, откуда и что тебе надо в этом мире, парень.              — Я…              — Заткнись! — прикрикнул Голос, — Думай, формулируя предложения. Никакого голоса.              — «Мы с другом переместились сюда с помощью книги некроманта, или чего-то вроде того», — решив не юлить, ответил Гарри. Помирать, так с поднятой головой.              — Некромант, говоришь… Ладно, шкет, слушай меня сюда, — тихо, почти шепотом начал говорить Голос, — Никому нельзя верить. В последнее время в школу приходит все больше и больше маглорожденных, а этого быть не должно. Издревле маги жили отдельно от людей, не связываясь с ними. Сейчас кто-то намеренно сводит магов с магглами, и у меня есть все основания полагать, что это рук вышестоящих.              — «Я могу верить…»              – Никаких имен, — оборвал Голос, — Да, ему можно. Также есть некоторые дети, подверженные влиянию родителей. Если выманишь их на свою сторону, возможно, спасешь их.              — «Война?» — включил Гарри «взрослого».              — Да. Судя по тому, что я слышу в некоторых местах, скоро всех навестит старый друг. В тех же местах толкуют о пом…              — Слизерин!!! — восторженно кричала шляпа, когда Макгонагалл сняла ее с Гарри. Оказалось, разговор с Голосом длился не больше секунды. Обдумывая полученную информацию, Гарри не двигался, пока его не подтолкнул рыжий паренек. Очнувшись, Гарри прошел к махающему Драко, который изо всех сил делал вид, будто его заставили. Радость мальчика можно было увидеть и с Луны.              — Дзыннь!!! — зазвенело где-то на потолке. Подняв головы, все наблюдали, как из одной из четырех гигантских колбочек вытекает десять зеленых кристаллов, падая вниз и растворяясь в воздухе. Слизеринцы застыли неподвижными масками, остальные расширяли глаза все больше и больше, а Гарри и Драко, которому тот рассказал о случае на кухне, трясли плечами, стараясь не заржать в голос. Лишь после захлебывающегося кашля Северуса все отмерли и начали смеяться, тыкая в слизеринцев, которые багровели на глазах. Префект дома, Теренс Хиггс, с прищуром смотрел на Гарри. Неосознанно, но он правильно винил в этом Гарри. Однако…              — Я только пришел к вам, парень, — миролюбиво произнес парень, подходя к префекту. Тот встал из-за стола, — Гарри.              — Теренс, — пожал парень протянутую руку. Рукопожатие было сильным, не пресмыкающимся, а глаза смотрели прямо на Хиггса, — Можно Терри, — разрешил парень, позволяя сесть рядом с собой. Поздоровавшись с Драко, сел сам.              — Веселый год, — весело сказал еще один первокурсник — Блейз Забини.              — Да, — протянул Терри, смотря на опасную улыбку троллеподобного парня, качая головой. Гарри рассмотрел это как отсрочку избиения, — Веселый.       

*.*.*

             Сказать, что выходка шляпы произвела фурор — ничего не сказать. Стоило директору хлопнуть в ладоши, призвав еду из кухни домовиков в Большой зал, всех деканов срочно вызвали на педсовет.              — Это возмутительно! — кудахтала Минерва, потеряв героя Магической Британии из своих рядов. Конечно, все предполагали, нет, ЗНАЛИ, что маленький мальчик, победивший Того-Самого пойдет на факультет отважных. Однако только Северус видел, как мальчик буквально облизывает котел с правильно приготовленным зельем. Ничего такого, просто так выходило, что лучшие зельевары выпускались из Слизерина. «Статистика, Северус, говорит о многом», сказал как-то Гарри, сидя на кухне и оправдываясь в спаленной яичнице.              — Госпожа Шляпа, — обманчиво мягким голосом спросил Дамблдор, который еле сдерживал себя, чтобы не схватить головной убор за кончик и не поджечь Адским пламенем. Такое же лицо у него Северус видит, когда приходят счета за проживание школьников в Хогвартсе и наступают визиты попечительского совета, — Можешь ли ты как-нибудь отменить свое распределение?              — И какая я после этого Шляпа-распределительница? По вашему, господин директор, мое слово ничто? — до этого всегда молчавший артефакт, судя по всему, глубоко ошеломленный наглостью «господина директора», распылялся с каждой фразой все сильнее и сильнее, проходясь по нежным ушам деканов скрипучим голосом. — Меня создали тогда, когда вас не было, когда не планировались даже ваши прапрабабушки! И если вы вдруг подумаете, что со старостью мое сознание, дарованное Годриком, притупилось, то советую вам улучшить ваши знания по артефакторике или, на худой конец, ВВЕСТИ ЕЕ В УЧЕБНЫЙ КУРС, КАК ЭТО БЫЛО СТО ЛЕТ НАЗАД!              Под конец речи стены кабинета директора шатались, грозя упасть на не вовремя подвернувшуюся макушку. Лишь чудом, не иначе, Снейп и Флитвик, декан Рейвенкло, смогли сохранить кабинет в целостности.              — Ну что, вы, что, — заюлил старый добрый волшебник, жилка на виске которого лишь чудом не разрывалась. Северус, поняв, что ему здесь делать больше нечего, тихо вышел из кабинета, спускаясь по винтовой лестнице.              По пути в гостиную своего факультета, Северус думал о распределении. Все-таки, зря он на шляпу наговаривал — паренек выскочил из-под нее, а на лице буквально написано было «Я УЗНАЛ ТАКОЕ, ЧТО НИКТО НЕ ЗНАЛ», хотя, судя по всему, заметил это только зельевар. Дамби вряд ли стал бы мелочиться, расспрашивая шляпу, когда такое важное событие происходит у него под носом.              От кабинета директора до гостиной, находящейся под Черным озером — местом, по которому сплавляют всех первокурсников (за исключением мистера Добрый-День-Неприятности), и являющейся самым нижним местом в замке, идти было около двадцати минут. Дойдя до ближайшей ниши, скрытой от учеников, которые сейчас поголовно (надежда умирает последней, и дергается в предсмертных судорогах при виде близнецов Уизли) сидят в своих апартаментах, Северус превратился в черный, ощутимый туман — заклятие, повсеместно применяемое Пожирателями, как самый быстрый способ перемещения без камина и возможности аппаратирования — и полетел вниз, не обращая внимание на отвратительные лестницы, с которых на первых трех курсах ломал ноги.              Вспомнились зелья. Приземлившись возле тупиковой стены, Северус задрал манжеты и поставил на запястье небольшой крестик с помощью ногтей. Опять же — привычка Гарри. Тот всегда так делал, когда надо было что-то запомнить, а бумаги рядом не было. С контролем магии через пустую палку из дуба было все плохо, хотя первый курс был выучен на зубок.              Стена-тупик без предъявления пароля развоплотилась, став обычной черной дверью с зеленой обивкой. Зайдя внутрь, Северус увидел прекрасную картину.              Гарри сидел на небольшом диванчике, слева к нему прислонился Драко, слегка клевавший носом, а напротив него стоял префект факультета. Он что-то спрашивал у Гарри, и вели беседу они довольно тихо, но все студенты старались не пропустить ни звука. Своим появлением Снейп нарушил идиллию, заставив мальчиков прервать разговор, а Драко — проснуться.              — Добрый вечер, студенты, — спокойно проговорил он, будто не было слона в комнате по имени Гарри Поттер.              Мужчина прошел к своему излюбленному креслу, стоящему возле камина. Оно было огромным, заставляющим утопать в себе, расслабляя и даруя блаженство. Естественно, Ужас подземелий, даже сидя в нем, производил пугающее впечатление на первокурсников.              — Меня зовут Северус Снейп и я декан этого факультета, — начал зельевар приветственную речь, зная, что никто, кроме него, не озаботится акклиматизацией студентов, — Присаживайтесь поудобней, разговор будет долгим, — с этими словами он сделал приглашающий жест рукой, заставляя тепло от камина распространиться во все уголки прохладного помещения, — Для начала. Поднимите руки первокурсники-маглокровки и дети, по каким-то причинам не знакомые с магией как должно до письма из Хогвартса. Хорошо. Трейси Дэвис, ты идешь под крыло Маркуса Флинта. Миллисента Булстроуд, тебе поможет Эдриан Пьюси, — все названные кивали, соглашаясь с деканом, — Гарри Поттер, — в гостиной прекратились даже шорохи, настолько оглушающей стала тишина.              — Я воспитывался у магглов, сэр.              — Мы все знаем, где жил Мальчик-Который-Выжил, — весело проговорил Забини, — Старшекурсники Рейвенкло подслушали разговор директора и декана Гриффиндора, поэтому этот факт уже всем известен.              — Что же, это все упрощает, — Северус мельком посмотрел на Гарри, — Мистер Хиггс, вы можете составить мистеру Поттеру компанию в изучении законов и правил факультета?              — Я могу даже про устройство магмира рассказать, сэр, — с легкой ухмылкой сказал Хиггс, салютируя Гарри.              — Профессор, — третьекурсник, Эдриан Пьюси, оторвался от дальней стены, подходя ближе и присаживаясь между колен Гарри и проснувшегося Драко, — сегодня будет история?              — Время еще раннее, так что, не имею ничего против, — криво усмехнулся Снейп, невербально (но держась за палочку) отправляя листочки с расписанием на осенний семестр для каждого ученика. Усевшись в кресло поудобней, он призвал из своих запасов бутылку огневиски и коньячный бокал. Также невербально налив в него напиток, отправил висеть рядом с собой, — сегодня первый день, поэтому предлагаю первокурсникам право выбора первой темы.              Блейз моментально поднял руку.              — Можете рассказать про самое опасное зелье, которое вы когда-либо варили? — все прекратили разговоры, прислушавшись к ответу. Темы была интересная, но про САМОЕ-САМОЕ Северус рассказать не мог. Не то окружение, так сказать.              — Про самое опасное рассказывать не буду, еще сварите, не дай Мерлин, и поднесете кому-нибудь, — мягко отвертелся зельевар, — Есть одно зелье. Его вы будете варить на шестом курсе, если выберете специальность зельевара или аврора. Называется «Напиток Живой Смерти». Что примечательно, именно его действие описано в маггловских сказках, таких как «Спящая красавица» и в трагедии знаменитого писателя-магла Шекспира, «Ромео и Джульетта». Когда мне предложили его сделать, я слегка изменил процесс приготовления, за что меня удостоили…