Кукла

Страх смерти - самый необъяснимый и поразительный страх из всех. Когда тебе говорят, что осталось жить всего лишь пару месяцев или сквозь кому понимаешь, что вот он, вот конец, то конечно же начинает что-то сдавливаться в голове и животе. Этот страх упирается в такие вопросы, как смысл жизни и что такое истина. Надо с кем-то поделиться этой проблемой... Нужна чья-то поддержка, иначе никак. Совсем одному с подобными вещами трудно справляться, практически невозможно я бы сказал. Иногда возникает сожаление, что ничего не успел сделать в жизни стоящего и значимого, попросту валял дурака или не до конца доделал все, что тебе предназначалось. Кто-то боится умирать, потому что счастья так и не повидал. Люди, которые не бездельничали всю жизнь, на мой взгляд меньше боятся смерти. Я все же думаю, что этот страх подлежит неизвестности. Мы не знаем, что будет дальше и будет ли это самое "дальше" вообще. Душа исчезает? Ведь научного доказательства Рая нет как такового. Неизвестность меня вообще пугает. Я не знаю, что может произойти завтра или через минуту. Может я умру на следующей неделе, кто его знает. На уроках зарубежной литературы мне однажды довелось услышать название произведения какого-то русского автора. Уже и не вспомню правда, но вот в чем была суть первой главы: вы не можете решать свою судьбу самому. Там еще мужичку, который это отрицал, голову трамваем переехало. Якобы человек - властелин своей жизни. А вот и хрен. Получается, что судьба предначертана заранее, раз этот демон смог предугадать, что этот человек умрет из-за отсечения головы. Хотя там больше тема религии затронута. Ну я до конца так и не дочитал, моей голове не понять всю прелесть "русского" жанра литературы. Вообще, почему живя в настоящем, вспоминая о прошлом и сожалея о нем, люди никогда не задумываются о будущем? Страх неизвестности? В последнее время я и сам довольно часто рассуждаю о том, что совершил. Много чего на совести, зато о том, что может произойти через несколько минут, я и не задумывался. А зачем оно надо спрашивается? Лишние надежды себе накручивать? Вообще тогда непонятно, зачем люди созданы. Почему у нас где-нибудь в головах не отложена дата смерти? Было бы удобно, рассчитывал свои силы хотя бы. А так... Неизвестность - страшная штука. Вот что-то подобное и я сейчас испытываю. А вдруг она меня убьет. Я так и не отпраздновал совершеннолетие. Не хочется быть прибитым сейчас. Без понятия какими глазами я сейчас смотрю на мать, но она на меня смотрит безжизненными зрачками. Что-то произошло? - Где ты был? Тебя вчера опять не было целую ночь. - Спасал свою шкуру. Уж извини, но я тебя хорошо знаю. Какая-то она уставшая. Нет, знаю, изрядно пашет на работе, но такой мама приходит крайне редко. Трудно поверить, конечно, но Рин на нее безумно похожа. В любом случае, по характеру очень и очень схожи. Поэтому мне непривычно видеть сестру в таком положении и мать с плохим настроением. - Почему у тебя прогулов штучек сто засчитано? Ты что, хочешь чтобы тебя отчислили? - Нет. Обстоятельства вынуждали. - И что же это за обстоятельства такие? У меня кошелек не резиновый, по тридцать три раза твое обучение оплачивать. Не говорить же ей о том, что я Рин бегал по всему Токио искал. Да и не поверит она. В любом случае, как бы то ни было... На две проблемы меньше! Жизнь налаживается! Осталось разобраться с головой Рин и будущим оревом Мегпоид. Замечательно. Только сейчас не об этом надо думать. - В кого же ты такой глупый пошел, - прошептала та и отошла на кухню. - Чего же вам обоим-то не хватает? - Мне хватает всего. - Не вижу. Ели ты вытворяешь то, за что мне потом перед собой стыдно, значит тебе чего-то не хватает. Я понял. Это зрачки безысходности. Нет, суть не в шутке, я не хочу намекнуть на общий интернет-прикол. У нее действительно безысходность в глазах. Отчаяние. Вот как это можно обозвать. Она не знает, что с нами делать? Жалеет о чем-то? Конечно, в детстве на нас частенько орали и говорили, что мы бесполезные, но все же я знаю, что это не так. Иначе бы она нас с отцом оставила. Рин по крайней мере точно. - Единственное, чего я прошу: пойми уже наконец, что мне на Нэру плевать. - Ты ее не любишь? - Нет. Я... Я вообще другую девушку люблю. - Можешь не закручивать слова, я знаю, что ты про Рин говоришь, - мне как бы и сказать ей нечего. Меня раскрыли, что ж поделать. - Ты понимаешь, да, что я тебя сейчас убить готова? - Я это понял уже давно. - Чай будешь? - Нет. - А я пожалуй налью, - спокойствие-то какое. - Не стой над душой, сядь. Я сел. Минуту назад готов был поклясться, что меня как того парня под трамвай кинут, но нет. Такой спокойной свою оптимистичную матушку я не видел никогда. Да она вообще безжизненная, черт возьми. - Что с тобой, мам? - Знал бы ты, как я вас ненавижу обоих и люблю одновременно, - на выдохе проговорила она, медленно наливая воду из чайника. Она как будто расплачется сейчас. - Убить тебя готова, мерзавец, да и сестрицу твою тоже. Два самовольных подростка. Моей матери есть дело до меня? Да что там, ей есть дело до Рин? Вот это новости посреди молодости. Пока мы с сестрой в детстве сваливали на чердак порыться в хламье старых вещей, доставшихся от бабки, за нас там переживали что ли? Не верю. В жизни не поверю. - Я себя не контролировал, извини. А... Тебе ли вообще не плевать? - Вылить бы тебе сейчас на голову этот чай, может хоть что-то в ней зашевелится. - И что же тебе мешает? - Вы - дети мои. Черт бы побрал вашего отца. - Ты жалеешь, что родила нас? - Ничуть. Вечер откровений объявляю открытым. На повестке у нас тема: "Трудности жизни моей мамы или нахрена я родился." Таких разговоров с ней у меня не было ни разу. К такому меня никто не готовил. Вообще, что-то мне подсказывает, что я сейчас много нового узнаю о себе и о своей жизни в целом. Вот же на, некоторые люди знают меня лучше, чем я себя сам. Мегпоид к примеру. - Я была в шоке, когда узнала, что будут близнецы, - продолжила мама, вертя чашку в руке. - Вообще не знала что делать и как быть. Ваш отец не в состоянии был даже посуду за собой помыть, уж о воспитании двоих детей и речи быть не могло. Ты думаешь, почему вы бабушку никогда не видели? - она умерла как бы. - Она была в бешенстве, когда узнала, что я приняла предложение вашего отца. Меня выставили из дома. - У тебя плохой вкус на мужчин. - Поучать будешь? Так вот, жива она, все с ней нормально. Просто... Узнав о детях, она сказала, что у нее больше нет дочери. Верните меня на десять минут обратно, я лучше через окно выпрыгну и объяснюсь соседям, чем дальше буду это слушать. Нервы на пределе. Если сейчас еще и голова болеть начнет, будет далеко не весело. - А когда вы подросли, я поняла, что уже просто не могу с вами справляться. И вот я уже почти приструнила и тебя и ее, а нет, не рассчитала. Все равно сделали все по-своему. - И к чему это? Хочешь сказать, что мы - это твоя главная жизненная проблема? - Ты моя главная головная боль, Кагамине-старший. Рин меня в принципе устраивает. Конечно, любовь и тому подобный маразм между братом и сестрой я в принципе считаю шизофренией, но она не ты. У нее есть голова на плечах. И что ты в ней такого нашел? - А черт его знает, - усмехнулся я. - Спроси у моей, как ты говоришь, головы, которая живет сама по себе. - Не до шуток. Ну так к чему я, - мама подошла ко мне и сунула в руку что-то холодное. - Живи уже сам, раз так нужно. - Ты хочешь, чтобы я от тебя съехал? - Я об этом мечтаю просто. Считай своим подарком на последующие десять лет. Я думаю, что однокомнатной тебе с горой хватит. Конечно же понятно, что она говорит о квартире. Ключ. Точнее три. Нет, мечта всей жизни... Но мне одному там что делать-то? - Не знаю что и сказать. - Твоего обещания не натворить глупостей мне вполне хватит. Мне главное то, что Рин ничего не помнит. Ей можно будет немножечко "недоговорить". Ты же сам этого хочешь, ты же любишь свою сестру? - не в прямом смысле сказано, как я понял. - Если не хочешь ночевать дома, то ночуй хотя бы не на улице. Всем своим видом просил эту несчастную квартиру. Ремонт такой, как ты любишь, без излишеств, тебе понравится. - Какая прелесть, - Боже, я боюсь представить, что там. - Ну это... Спасибо, мам. - Чем бы дитя не тешилось. Как бы я на тебя не орала, я все равно твоей матерью останусь. Будешь должен. - Однако... Мне тебя жалко, одноклеточное. Понятно, да, что я у Маю сижу? По настоянию Мегпоид, мне просто жизненно важно было сюда прийти, потому что мои жалобы на жизнь ей слушать надоело. Ну да... У нее своих проблем навалом, а тут я со своими. Она до сих пор не оправилась от потери президента. Хотя... Стоп... Лука же получается... Меня отчислят. - Только до меня все равно не дошло, ты чего ко мне приперся? - Мне сказали, что ты чем-то страдаешь тут. - Еще чего, - дитя. Я знаю, что она краснеет стоит. Я это прекрасно знаю. - Слушай, как бы то ни было, забудь об этом. Ты же младше меня на два года. - Два? Погоди, - она вплотную притиснулась своим лицом к моему. Уберите ее от меня, - тебе восемнадцать исполняется? - Как бы да, - я отодвинулся подальше. Что-то часто стал нервничать не из-за чего. - А что тебя напрягает? - Так ведь... Ты же должен в институте находиться, разве нет?.. - Я в школу пошел позже. И не об этом речь. Ты чего от меня хотела? - Умственно отсталый. - Спасибо. - Мне от тебя ничего не нужно, - такая зловещая ухмылка. - Чего улыбаешься?! - Ты сейчас похожа... На хомячка. - А ну тихо! Ну правда, такая забавная и милая, лишь бы не засмеяться. Я встал и подошел к ней. Ну... - Хомячок, - и улыбнулся. - Скажи, хомячок, почему ты так людей ненавидишь? - Не твое дело. И прекрати меня так называть, - темп речи увеличился. - Нет, хомячок, давай, поделись. - Тебе смешно? - Нет, я серьезно тебе говорю. Тебя что, обижает кто-то? Почему ты к себе никого не подпускаешь, Маю? Я ее вполне понимаю. Знаю, что она из-за своего возраста довольно часто конфликтует с одноклассниками. Типа "странная девочка". Нет, просто мозговитая и учится хорошо. Перескочила через класс. Я не отрицаю того, что считаю ее ненормальной. Я всегда ее таковой считал и особого дела мне до нее не было. Ну девочка-яндере, либо характер у нее такой, либо она просто выпендривается перед кем-то. Знаете ли вы, как тяжело быть изгоем? Я вот не знаю, да и дела мне до них не было. Однако сейчас мне понять хочется... Сколько себя помню, ни разу не видел Рин с кем-нибудь на прогулке или в компании. Всегда одна. Не значит ли это то, что ее в классе недолюбливают? Или она как Маю, просто не подпускает к себе никого?.. Я не думаю, что над "психологом" издеваются из-за возраста. Она просто сама себе придумала то, что стоит выше других. Нет, завтра точно надо прийти и разузнать. - Тебе-то дело какое? - она гордо отвернулась и еще ближе прижала к себе зайца. - Ведь ты блефуешь. - Как глупо. - И сейчас ты тоже блефуешь. Посмотри на меня. - Нет. - Нет, ну точно дитя. Я начал ловить ее взгляд, но Маю усиленно отворачивалась. И чего она боится? Она что, не доверяет людям? Это ведь глупо на самом деле. Отстраняет от себя всех, кто захочет с ней хоть как-то сблизиться. Интересно, каким образом Гуми заслужила ее доверие? В итоге я поймал ее глаза и остановил голову ладонью. - Успокойся, что с тобой, можешь рассказать? Медовые глаза, полные слез - вот, что я увидел. Губы нервно дрожат, щеки горят и она вот-вот сейчас расплачется окончательно. Почему когда мне хорошо, то остальным хреново? Глупые стечения обстоятельств. - Маю, я обидеть не хотел, ну ведь и вправду мило смотрится. - Да причем тут это? Ну все. Было бы неплохо сюда сейчас позвать мою ненаглядную Гуми для успокоения души, но... Тут не этот энергетик нужен. - Слушай, из меня очень, повторюсь, очень плохое успокоительное. Прекращай реветь, Маю. Что такое? Что тебя сейчас разреветься заставило? - Из тебя отвратительное успокоительное! - не со злости сказано. - Я не ненавижу людей, это они меня ненавидят. - Слушай, если ты так будешь и дальше продолжать, то от тебя и вовсе отвернутся. - Ты даже не понимаешь почему! Ты не такой, как они. Тебе не важно имя семьи и ее положение. - Маю, что такое? Можешь рассказать, я никому не скажу. Честное слово даю. Не столько я хочу утихомирить свое детское любопытство, сколько ее выслушать. Такой... Я никогда ее не видел. Обеспокоенная и слабая. Нет, не сказать того, что она эмоции проявлять и до этого не умела... Просто неожиданно как-то. Что-то слишком много неожиданностей, Чувак, тебе не кажется? - Они... Обижают. - Кто? - Люди. Они меня обижают, - шмыгает носом, утирает слезы... Больно говорить что ли? - Говорят то, что в голову взбредет. Она убрала мою руку с головы и села на диван. Знаю о том, что многие люди разговаривают с игрушками или считают их за своих друзей... Но за единственное окружение считать какого-то странного зайца, хранящего в своем животе топорик, перевязанный розовой ленточкой... Это как-то уже чересчур. - Я не люблю заводить новые знакомства. Я всегда не любила шумные компании. Нет, не из-за того, что мне не хотелось бы этого. Я так же хочу гулять, ходить в кино и весело проводить время... Просто... Просто меня всегда отталкивали. Говорили, что я зазнаюсь. Что с такими, как я, вообще водиться не следует. Меня толкали. Обзывали. Всегда прятали мои вещи и учебники в школе. Однажды даже подстригли волосы, пока я не видела. Весь цвет моих волос пропал. Они отрасли белые. В школе надо мной часто издевались. А все знаешь почему? Моя фамилия. Я ей защищена и травима одновременно. Вроде как и повезло, у меня есть все, чего нет у тебя. Я не уверена, что ты вообще до конца своих дней переедешь в другую квартиру или сможешь позволить себе чего-то еще более дорогого. Но у тебя есть все, чего нет у меня. У тебя есть друг. Младшая сестра, хотя всей ее ценности ты почему-то не понимаешь. Есть мама, которой есть до тебя дело. Ненависть и страх заставляют меня нацеплять эту оболочку. Хотя люди для меня все равно ниже всего. - И... Почему ты так к ним относишься? - А черт его знает. Просто мне кажутся большинство из них ни на что не годными. И ты входишь в это большинство. Но знаешь... Ты, Лука и Гуми - единственные, кто со мной хочет общаться. Или хотя бы делаете вид, что хотите. - Слезы вытри. - Но... Я не хочу сделать тебе больно. Если одноклассники привыкли ко мне к такой... То тебе и Гуми я больно сделать не хочу. Маю аккуратно отложила зайца на диван и встала, поправив платье. - Прости, - она резко наклонилась, отчего я подпрыгнул на месте. - Не хочу извиняться, конечно, но так по-моему лучше будет. - Да выпрямись ты, глупая. Все нормально, привык уже. Слушай... Ты же можешь и потеряться в себе, если и дальше так будешь думать о людях. Ты... Просто не можешь им доверять, так ведь? - Я не могу. Пока я ношу фамилию своей семьи, я не могу позволить себе этого. Последовала тишина. Жалко беднягу, безусловно. Я себе представляю, какие бы у нее могли быть волосы. Шикарно. Волосы Луки уходят в отстой. Как сильно могут повлиять на характер маленькие издевки со стороны бревен... На нее все так свалилось внезапно. Слишком тяжело для нее. - Слушай... А как зовут твоего зайца? - Мими, - круглую мордочку озарила улыбка. Она его сильно любит, раз всегда с собой таскает. - Мими Юсано. Он мне как друг. - Юсано? - Он - член моей семьи. Поэтому у него тоже есть фамилия. - Маю Юсано? - Кхм... Она самая. Только пожалуйста... Не говори при мне этого сочетания. - Тогда и ты меня по фамилии не зови. - Нет. - Почему "нет"?! - Потому что я все сказала, Кагамине. Примерил на себя роль психолога называется.