Кукла

А мне это даже нравится. Не в прямом смысле конечно. И как обычно у меня при себе нет телефона. Мегурине, эта непреклонная и строгая барышня сидит и улыбается, черт возьми, на все тридцать два белоснежных и собирает пирамидку с малышней. - Да ты мазохистка. - А ты разве не должен быть дома и вещи свои разбирать? - съехидничала Лука, отряхивая футболку. Да-да. Еще одно необычное явление на сегодня. Сама Госпожа явилась с собранными в косичку волосами, в джинсах и футболке. А я, как единственный свидетель сей халатности по отношению к своему внешнему виду Луки Мегурине, даже не смогу никому об этом поведать. Мне все равно никто не поверит. Притащился слишком рано и тут завидел президента, идущую к этой ораве маленьких дармоедов. Ненавижу детей. Они вечно орут и все им надо увидеть, рассказать, показать, иначе начнется рев и плач. А особенно противны чужие дети. Вот допустим подойдет ребенок ко мне и ни с того ни с сего начнет рыдать. Конечно же взбешенная мамаша подумает, что во всем я виноват. Именно поэтому от детей одни проблемы. Да, можно думать обо мне все, что угодно, я не обижусь. - Ну... - лениво. Вещи разбирать лениво. - У меня помимо вещей еще и сестра есть, - выгляжу наверное надутым ребенком. Но все же я не такой ненавистник мелкоты. Они довольно забавные. Безусловно, не все дети настолько проблемные, насколько я себе их представляю... Но черт, это слишком хлопотно. Сначала собаку заведу, а уж потом... Или даже без этих. - Где же тот Кагамине, которого я знаю? - Мегурине подошла и начала пытать и без того страшными глазами. - Я знаю, что ты меня не боишься, хотя следовало бы, но что-то с тобой не так, это однозначно. Тебя все знают, как стеклянного, давай, - она махнула рукой и облокотилась на спинку кресла, - можешь поделиться своими мирскими проблемами. - Уж извини, но обсуждать с тобой свою жизнь я не намерен, - еще не хватало, чтобы Лука об этом узнала. Будет не очень приятно увидеть вот это вот чудо в ярости или того хуже с топором в руках. Сразу Маю в голову лезет, как ни странно. - Да и вообще, слушай, пора мне, - еще и эти дети, которые путаются под ногами. Честно, боюсь наступить кому-нибудь на руку или ногу. - Что-то не особо ты торопился, дорогой, когда я молчала, - она провела взглядом справа налево и прищурилась. - Все из-за Рин, да? - да. - Нет. Что ты до меня докопалась-то сегодня? Оставь в покое мою бедную голову. - О... Ненависть, ненависть! Ну точно что-то с Рин случилось! - Да нихера с ней не случилось! Оставь меня в покое! - А ну тихо! - прикрикнула она на меня. - Тут дети вообще-то, соображай, что говоришь, - покрутила пальцем у виска. Любит она так делать. Лука часто так передразнивала Иа за ее вечные выходки. - Мне по барабану на твоих подопечных, - я пошел, но меня вернули на место и дали по коленке ногой. Не больно, конечно, но это как-то слишком смело с ее стороны. - Чего ты от меня хочешь? И что это сейчас только что за придирка была? - Да... Туго доходит до тебя, - выдохнула Мегурине и скрестила руки на груди. На большой, черт возьми, груди, отчего она сделалась еще больше. Зачем такие футболки обтягивающие носить? - Не пялься на меня, - блин. - Тебя уже две недели не бывает в школе. Ты постоянно куда-то отпрашиваешься и сбегаешь с уроков. Я понимаю, что у тебя сейчас трудности и тяготы жизни, началась черная полоса и все такое, - пусть заткнется, - но тут как-то все не так просто. Перестал следить за собой, кстати, посмотри на себя. Раньше бы я увидела подобное? Футболка и темные джинсы? Да ты что, издеваешься? Раньше бы из дому не вышел в подобном, а сейчас что передо мной сидит? И да, ты почему-то умудряешься выходить сухим из воды и меня это очень сильно удивляет. Но что меня еще больше поразило, так это, то что ты ни с того ни с сего начал бегать к своей ненавистной сестре, которая, между прочим, в очень тяжелом положении находится, - она ведет монолог? - А ведь ты раньше... В открытую заявлял, что терпеть ее не можешь. И вот я не пойму одного: у тебя проснулась совесть или... - ее будто заклинило сейчас. Чуточку покраснела. Конечно же я знаю, что она хотела сказать. Любой бы придурок до этого додумался. - Или "что"? - но все же надо ее помучить. Интересно, с ней как с мамой? То есть не прокатит врать? - Или... - глаза забегали по полу. Как меня это забавляет. Кстати, над этим цветочком многие любят пошутить, не один я такой "плохой". А все ради чего, собственно? Она потом прикольно отнекивается и говорит коронную фразу: "Ну хватит вам смеяться! Вы все не так поняли!" Особенно забавно было это услышать на День всех влюбленных, когда она выпускнику какому-то там подарила шоколадку. Нет, я знал конечно, что это благодарность чудаку-гитаристу за помощь в перетаскивании с первого этажа коробок, но откровенно поржать над этим... Да я просто не мог упустить такого шанса. - Ну, договаривай, Мегурине, я жду, - хотя мог бы уйти уже давно. - Не заставляй меня это говорить! Ты прекрасно знаешь, что я имела ввиду! - начала еще больше краснеть и дуться. Дуется, дуется. - Даже не понимаю о чем ты, - я пожал плечами и развернулся. - Если на этом у тебя все, то я сваливаю. - Или ты ее любишь?! Я вижу, что сопляки постарше начали оценивать меня взглядами. Я даже не хочу думать о Луке. Меня больше напрягают лица этого детского сада. Какого черта они так на меня таращатся?! - Довольна? - она молчит. Она, молчит! - Еще какую-нибудь глупость выкинешь? - А... Нет... Нет. Прости! - она начинает истерить. Раздражает. - Все, заткнись. Успокой свой детский сад лучше, - надеюсь, что она не додумается, что все дело во втором варианте... Стоило сделать шаг, как мне в голову что-то тяжелое прилетело. Прямо в затылок. Медленно, но уверенно, начинает подступать боль к вискам. А ведь уже несколько дней не было ничего подобного. Такого жгучего. Когда в затылке жжет - не к добру. Медленно повернулся и под ногами завидел мячик. И маленького мальчишку, который испуганно смотрел на меня сверху вниз. - А... Извините... Это мое. - Да пожалуйста, - я поднял игрушку и отдал ее в руки мальчику. Мегурине все это время стояла, закрыв рот руками и смотрела на меня с широко распахнутыми глазами. Мне кажется, голубоглазая подумывала о том, что я этого мальца сейчас прибью, наору на него или ей самой этим мячиком достанется по голове. Но в принципе я и сам удивлен, что не выкрикнул пару хороших фраз в его адрес. Оно смотрит на меня большими зелеными глазами. Пусть не смотрит. Он меня как будто осуждает за что-то. - Я подумала, что ты сейчас его убьешь, - тихо проговорила Лука, подойдя к мальчишке и обняла его. - До чего же ты меня любишь с монстром каким-то сравнивать, - я потер затылок и почувствовал, что боль-то нарастает. - Послушай... Я думаю, что стоит мне тебе кое о чем рассказать, - начала она, подняв мелкого на руки. Хрупкие создания, говорите? - Ты знал, что Рин общалась с Гаку, да? - Э... Ну частично догадывался, - если он так о ней заботился, то наверное да. - Ну вот... Чего ради тебе это рассказываю... Ведь Камуи у нас был и сердцем и ушами школы, да? Он рассказал мне то, отчего ты пожалуй может даже немного разозлишься. Раз уж ты действительно хочешь Рин помочь, то может тебе будет полезно услышать... - всю смелость в кулак собирает. Она смотрит в глаза. Это страшно, между прочим. И страшно не то, что мне в глаза смотрит сама Мегурине, а то, что этот взгляд в себе несет. - Над ней издевались. И издевались очень сильно, Лен, но самое главное незаслуженно, - это... Чего? - Это было так страшно. Она приходила ко мне пару раз и разговаривала об этом. Знаешь же, да, что она не из самых смелых девушек, так ведь? - я не понимаю. - Из-за ее робости и слабости про нее говорят "легкодоступная", - до меня плохо доходит. - Такой страшный случай произошел однажды... Я даже не хочу тебе о нем рассказывать... Но думаю стоит, так ведь? - я не... - В самом начале прошлого учебного года, она отказала одному старшекласснику. Я... Я по понятным причинам имени его называть не буду, ты на многое способен, уж я знаю, - почему все так... - И он столько наговорил. Рассказывать даже стыдно. Но-но ты не подумай, нет! Слухи такие уже... Давно уже не ходят... Вместе с выпускным-то они и ушли, но... О ее одиночестве, - неужели... - Знаешь, почему-то многим ее робость и покорность кажется довольно забавной вещицей, над которой можно поиздеваться. Поэтому... Она сильно отдалилась от людей. Почти не разговаривает... На все мои попытки с ней заговорить она отделывалась короткими фразами и кивками головы. Кстати, я сначала не поверила, что Кайто смог заговорить с ней... - это все происходило у меня под носом? - Она приобщилась вроде, даже начала ходить с ним гулять... - ужасно. - А тут такое произошло. Но ведь хорошо, что она помнит его, может все обойдется еще. - Я люблю ее, Лука, - ну... Что там греха таить. Вот насчет греха, так это в самую точку. Я будто алхимик какой-то. Провожу эксперименты на людях. Изучаю реакцию на вполне аморальные вещи. Давайте к одной Мегурине добавим три слова, вызывающих шок. Что же получим? Давайте составим уравнение реакции. Что произойдет? Вот сейчас и узнаем. - Ты "что"? - она странно улыбнулась и начала мотать головой из стороны в сторону. Нервный тик правого глаза. Наверное это была плохая идея: смешивать столь разные компоненты. - Я не верю. Скажи мне, что ты шутишь. Не говори мне, что это правда, не говори! - образец интенсивно выражает негодование и ненависть. Она с непонятными глазами не то ли страха, не то ли ужаса какого-то смотрит на меня и что-то там сказать пытается, но звуки у нее не выходят. Это шок, да. Еще и эти дети. Они как будто все обо мне знают, так и пилят своими глазенками. Или это я такой помешавшийся. - Я люблю ее. - Ого, откуда у вас эти царапины? Совсем свежие еще. Неужели поцапались с кем-то? - ухмыляясь болтал врач, перебирая бумажки на столе. Образец вспыхнул, как пламя. Мегурине накинулась на меня, будто я кусок мяса какой-то. Почему когда ей приспичит что-нибудь выкинуть, то я должен с этим мириться? Кстати, малышня ее не остановила ни разу. Еще и наорала за тупорылые выходки и сказала, чтобы я к ней даже подходить не смел. Да я только "за", честно! Лишь бы она ко мне не лезла, я к ней в доверие не втираюсь. Воняет. Нашатырем и стерильностью. Фу, блин, надеюсь я не один такой ненавистник медицинских кабинетов. - С одной ненормальной. Все в порядке. - Вы спросили у вашего педагога ее успехи в плане учебы? - Ага, я почему-то сразу подумал, что вам будет интересно, - не хочу глаза подымать. Голову вообще подымать не хочу. Стол холодный, он голову так успокаивает хорошо. - Сравнивая ее мозг и свой, я понял, что тупой. - Не корите себя. Поконкретней можно? - Безусловно. Я поболтал с учителем и он сказал, что ее умственные способности уступают разве что Эйнштейну. Ну это в шутку конечно. Я убедился, что тесты она писала плохо специально, лишь бы не учиться со мной в одном классе, могу заверить на все сто. - А еще что-нибудь? - У нее были проблемы. Не то, чтобы там с одноклассниками, там со всей школой были какие-то проблемы, - хотя скоро будут проблемы у них. - Чем-то она им не нравилась, - подробностей ему знать не обязательно, опять же, - причем так не нравилась, что надо было доводить ее до стрессового состояния! - Ну-ну, успокойтесь. Мои догадки подтвердились. Ваша сестра действительно пребывала в эмоциональном расстройстве довольно долгий промежуток времени. Еще больше усугубляло ситуацию то, что у нее была неприятная обстановка дома, - понеслась. - А делать-то что теперь? Он замолчал. Вот когда врач молчит - это самое страшное. Страшнее ничего нет. А вдруг он даже не знает, что дальше делать? Если она так и останется запуганной? Это плохо. Это... Хреново. - Знаете... - начал он медленно. Монотонный бубнеж. - Одиночество ведь на два типа делят. На уединение и полную изоляцию. У нее на сто десять процентов одиночество второго варианта. Причем с тяжелейшей его формой, с учетом того, что ваша сестра ежедневно находилась среди людей и толпы, она совсем обессилела. Я не уверен полностью, но если она не сможет вспомнить хотя бы вас с вашей матерью, то боюсь у нее может развиться социофобия, что не есть хорошо. Особенно для ее-то характера. Одиночество чаще всего испытывают люди, которые не могут найти себе места или попросту не могут найти себе любимого человека. Иногда это приводит к печальным последствиям... Меняется психика индивидуума, характер, начинаются галлюцинации и фобии. Человек даже болеть начинает. Иногда дело доходит до суицида. Это страшно, на самом деле. Вам крупно повезло, что ваша сестра не теряла самообладания и все ограничилось обычной депрессией. Еще я выявил, что у нее достаточно низкий уровень общения в принципе. Ей тяжело заводить новые знакомства из-за низкой самооценки и застенчивости, но это нормально, вы вероятно тоже подолгу привыкаете к людям, - а он прав. - Но понимаете в чем уникальность случая... Она не мирится со своим одиночеством. Она боится его. Странно, правда? - Угу... В общем ясно. Что нихера не ясно. Я даже не знаю, что мне теперь делать с ее придурками-одноклассниками. Не расстреливать же их за это. Нет, я не против, но это незаконно, а идеального орудия убийства, пока не придумали. За исключением той самой манги, да, имечко записал и живи себе спокойно. Умер и умер, ну и хрен с ним. Но мало физически убить. Нужно добивать морально. Осталось только подумать, как это можно правильно сделать. Но еще больше меня удивило то, что я об этом ничего ведь и не знал. Никто даже не пытался мне намекнуть и все такое. А еще есть к Гуми парочка вопросов. Этот Монстр все знала. Все знала, я уверен. Но ее мозгов почему-то не хватало для того, чтобы мне рассказать обо всем этом раньше. - Я понаблюдаю за ней, хорошо? - Боже, пусть делает что хочет. - Пока перевод в другое отделение остается под вопросом. Да и тем более... Ваша сестричка прям ходячее несчастье какое-то, - начал подшучивать. Придурошная шутка. - Она мышцы на шее потянула. Позвонки смещены, так что не пугайтесь, увидев на шее перевязку. - Чего? - я поднял взгляд на него. Лыбится, блин. - Резко повернула голову, ничего серьезного. Такое бывает. Иногда.