***
Стоик и Валка должны были ехать на церемонию открытия делового центра их коллеги. — Иккинг, мы с мамой уезжаем. — говорит грузно Стоик. Валка поправляет ему галстук-бабочку. — Угу. — кивает парень, смотря в телефон. — Надолго? — Церемония идёт долго. На три часа точно. — отвечает женщина, подходя к сыну; обнимает его за плечи и целует в макушку. Валка была в красивом бирюзовом платье. Несмотря на возраст, она выглядит просто прекрасно. — Если что — звони, не стесняйся. — говорит Стоик сыну. — Да, и передай Плеваке, чтобы как мы приехали все бумаги были готовы и лежали на столе. — Передам, пап. Стоик и Валка проходят к лифту, Иккинг провожает их. — До встречи, мам, пап. — слабо улыбается парень. — До встречи, сынок. — в унисон говорят взрослые с улыбкой. Иккинг уходит к себе в лабораторию. Он не подозревал, что это было его последнее прощание с родителями.***
Проходит пять часов. Иккингу звонит Плевака. — Иккинг…? Все в порядке? — Да… Что-то случилось? — Я не хочу тебе этого говорить, но мне придется. Их убили. Наёмники. Врачи не успели спасти… Иккинг? Он не понимает. Пару часов назад они были живы. Иккинг молчит, не в силах даже вздохнуть. — Мне очень жаль, Икк… — тихо говорит мужчина в трубку. — Не надо. — говорит твердо, но с некой дрожью в голосе Икк. По щекам его текут слезы. — Что? — Не надо этого! Кто их убил?! — Мафия. При этом слове Хэддок немеет. — Мафия? — переспрашивает Иккинг. — Судя по татуировкам пойманных киллеров — да. Их допрашивают сейчас в участке, я тоже там. — И что теперь будет с отцовской компанией? — Завтра будет совет заместителей. Скорее всего, ты станешь на место отца.***
Пережив бессонную ночь в отныне полупустом доме, Иккинг звонит своему классному руководителю. — Здравствуйте, мистер Хиггинс, я хотел сказать, что не смогу придти в школу. Мои родители… — Икк еле держится: он всё ещё хочет плакать. — Я знаю… Соболезную твоей потере. У тебя есть родственник, что может оформить опекунство над тобой? — Есть. Иккинг и Плевака почти целый день ездили по городу, собирали бумаги в органы опеки. Подкупами, связями и звонками, в конце концов, разрешение на опекунство мужчине дали. Сразу после этого Иккинг поехал в «Изумрудный дракон». «Изумрудный дракон» — экономическая организация, что занимается регулированием денежных отношений в области медицины и военно-промышленного комплекса. Главное здание организации является одним из высочайших зданий в городе — 150 метров в высоту, 36 этажей. Иккинг часто проводил здесь свое время: пока отец занимался бумагами и ходил на совещания, он гулял по этажам от делать нечего, либо сидел в ещё одной лаборатории, более крупной по масштабам. — Ты прямо так пойдешь на совещание? — интересуется Плевака, разглядывая теперь уже своего сына. Иккинг был в черных дырявых джинсах, коричневом пиджаке и зеленой водолазке. — Да, а что? — Надо бы переодеться. Все-таки инаугурация. — Ладно… Только где? — В кабинете твоего отца… Точнее, в твоём. Там есть гардеробная, может что и подойдёт. — Ты же понимаешь, что там все костюмы не моего размера? — вскидывает бровью парень, заходя в здание. — Да… Я попрошу у кого-нибудь найти тебе нормальные вещи. Размер у тебя какой? — Сорок два. — вздыхает Иккинг, осматриваясь. По первому этажу ходили мужчины и женщины с планшетами, что-то быстро бормотали в микрофоны наушников, что были на них. — Почему они ходят? — кивает головой на офисных планктонов Иккинг. — Чёрт знает. Скорее всего заместители требуют чего-то. — пожимает плечами Плевака. Оба заходят в огромный лифт. Кабинет Стоика (теперь уже Иккинга) находился на самом верху: на 36 этаже. Если уточнять, то это скорее квартира: кабинет делился на пять обширных комнат. Здесь спокойно можно было жить: есть все удобства. Даже мини-бар с напитками на любой вкус. — Может переедешь сюда? — Плевака открывает дверь ключ-картой. — Не знаю… Просто как мне до школы отсюда добираться… — Можешь забыть об этом. Ты всё равно будешь переведён на домашнее обучение из-за работы. — Спасибо, утешил. — бормочет Иккинг, оглядываясь. — Тут был ремонт? — Да, месяц назад закончили. — А я-то думаю, куда этот шкаф с отцовскими бумагами делся… — фыркает со смешком парень, подходя к большому столу, на котором лежали кипы бумаг. Стоик редко был свободен. Несмотря на то, что у него много заместителей и рабочих, это не помогало: он засиживался в кабинете допоздна, иногда неделями ночевал здесь. Иккинг не хочет такого же. Он понимает, что не сможет управлять организацией, как его отец. Но кто, если не он? На место директора много кто метит. Больше половины заместителей, скорее всего другие директора… Мафия. Мафия явно положила глаз на крупную независимую организацию. Она им мешает. Поэтому они и убили Стоика с Валкой: они были преградой на пути завоевания. Иккинг знает, что он попал в самое пекло событий: мафия фактически объявила ему войну. Вероломно, но объявила. И ему придется принимать решения, от которых зависит будущее компании… Его будущее.***
На 25 этаже, за огромным столом сидело 23 заместителя. Каждый из них отвечал за определённые отрасли компании, решал различные вопросы. Они ждали Иккинга и начала заседания. — Он не смыслит в экономике, Стоик не учил его этому. — Ему нужен регент. — Плевака подойдёт, он направит его в нужное русло. — Согласен. Но нам нужно ещё поговорить о наших доходах. — На следующем собрании, сейчас речь идёт об инаугурации. — Как скажете, коллега. Иккинг стоит перед зеркалом в ванной. Он смотрит в своё отражение и не узнает себя. Теперь он не просто подросток. Он теперь Босс. Поправляет причёску, умывается холодной водой напоследок, и выходит. — Готов? — Плевака нажимает в лифте на кнопку «25». — Да. — твердо отвечает Иккинг, настраиваясь. Начинается новый этап в его жизни. Этап перемен.