Та самая красная макушка

POV Нагиса       Так тихо. Я ничего не слышу. Вокруг меня пустота и тьма. Ни единого звука не проходит сюда также, как и лучика света. Где я? Мне страшно тут. Я не хочу здесь оставаться. Как бы по-детски это ни звучало, но я хочу вернуться домой. Хочу к моей маме, которая будет кричать на меня, как обычно, но это лучше, чем ничего не слышать. Эта абсолютная тишина режет мой слух и пугает меня. Выйти. Мне необходимо выбраться отсюда во чтобы то не стало. Вернуться. Необходимо снова увидеться с ... кем? Я не помню с кем я хочу встретиться. Но я точно знаю, что нуждаюсь в нём. Почему? Почему я не помню того человека? Выйти. Я должен выбраться из этой мглы и встретиться с ним. Не знаю, кто этот он, но я обязательно найду его и вспомню. Но эта темнота меня не пускает. Она связывает мои руки и ноги и не даёт выбраться из этого места. Неужели я останусь здесь навсегда? Конец POV Нагиса

***

В то же время в реальности       Маленькая лужица крови медленно, но верно, окрашивает линолеум и голубые волосы парня в алый цвет. В такой красивый оттенок, но не в данной ситуации. В эту минуту он только предвестник несчастья. Несчастья, что только что случилось с юным омегой. Сейчас он лежит на холодном полу возле различной обуви, окружённый тишиной. Его мать так и замерла над ним, даже не опустив руку. Её глаза расширились, а в их уголках начали наворачиваться слёзы. Прошла секунда, две, и эту самую тишину нарушает звонок мобильного телефона Нагисы. Трель, дойдя до слуха женщины, выводит её из ступора, и у неё начинается истерика. –Нагисочка, сынок, прости меня, я не хотела, –она упала подле сына на колени и начала его трясти, роняя крупные капли слёз на его одежду. И с каждым словом её голос становился всё громче и звонче, – Очнись, Нагиса, очнись!!! – Шиота-старшая трясла его всё сильнее и сильнее, окончательно впадая в отчаяние и выпадая из реальности. Её глаза ничего не видели, до её слуха ничего не доходило, кроме её криков, а в голове была только одна мысль: "Я не убила своего сына, он просто притворяется. Я его не убила", – Хватит притворяться, вставай!       Дотошный крик раздался на весь подъезд, но, к сожалению, его никто не услышал или просто не обратил на него внимания. И только эхо откликнулось на этот вопль. А, может быть, не только эхо. Возможно, сами Небеса увидели всю эту картину и откликнулись на зов, прислав неожиданную помощь, так как в эту же секунду дверь с грохотом открылась, и на пороге показался весь взволнованный Карма Акабанэ. POV Карма Не хочу сегодня отпускать Нагису домой. У меня плохое предчувствие по этому поводу. Не надо ему идти сейчас домой. Но кто будет слушать какого-то Карму Акабанэ? Конечно же никто. Вот и он этого не сделал и умотал домой. Глупый омега, хоть бы раз послушал меня. И что сейчас мне делать?       Подойдя к окну, я выглянул в него и увидел голубую макушку, до очень знакомую мне. Как-будто почувствовав мой взгляд, Шиота решил заглянуть в моё окно. Встретившись с моими глазами, он лучезарно улыбнулся и помахал мне рукой.       "Тьфу ты, как можно быть таким милым? Ну уж нет. После всего, ты просто так от меня не отделаешься!" – про себя сказав это, я бросился за ним. Мне в голову пришла мысль проводить его до дома, но чтобы он этого не заметил. Ну а что? Вдруг опять какие-либо отморозки решат попользоваться моментом и поприставать к этой хрупкой омежке, а никого не будет рядом. Ведь Нагиса же любит находить приключения на свою задницу.       После всех этих умозаключений, я уже стоял в вагоне метро и искал взглядом своего одноклассника. Найдя такового, я вздохнул с облегчением и начал любоваться им (хотя, что я там не видел?). Всю дорогу мой взгляд был только на нём. На его милом личике, больших голубых глазах, пухлых губках и на его стройной талии.       "Ах, ангел во плоти", – залюбовавшись этим омежкой, я чуть было не пускал слюни в его сторону. Заметив это и дав мысленно себе пощёчину, стал более осмысленно наблюдать за своей целью. Через некоторое время мой паренёк начал продвигаться к выходу и на нужной ему станции сошёл с поезда. Немного поотстав, я двинулся за ним и был чуть не задавлен толпой людей, садящихся в вагон. Пробыв всего лишь несколько секунд в этой толкучке, меня чуть не стошнило от этих запахов. От альф воняло каким-то мускусом, а от омег несло за километр их слащавыми духами.       "Как противно! Нагиса мне ответит за эти мучения. Вот будет у него следующая течка, оттрахаю как последнюю суку. Ну и где этот засранец?!" – я уже начинал рычать от накопившейся во мне злости из-за этой толпы и мелкого тупицы, которому взбрело в голову отправиться сегодня домой. Сделав несколько успокаивающих вдохов, я пришёл в себя и перестал испускать альфьи феромоны, пугающие проходящих омег. Через некоторое время после того, как я выбрался, мне в нос снова ударил запах моря и ванили, что успокоил меня окончательно. Увидев в паре метров от себя нужного мне человека, я снова поспешил за ним, скрываясь среди людей.       И так на протяжении всего пути от метро до дома, Нагиса находился под моим наблюдением. К счастью, пока мы шли, с ним ничего не случилось. Но вот он, в том числе и я, подошёл к своему подъезду. Юркнув в него, парень окончательно скрылся из поля моего зрения. Тут мне уже надо было оставить его и с чувством выполненного долга отправиться обратно, но что-то меня держало. Что-то останавливало меня, хотело, чтобы я подождал чего-то. В груди защемило. Сердце предательски пропустило пару ударов. Что это было? Неужели что-то случилось с моим омежкой? Подождав несколько минут, я решил позвонить ему и удостовериться, что с ним всё в порядке. Но в телефоне слышались только долгие гудки. Тревога во мне всё разрасталась и, не теряя больше ни секунды, побежал вслед за голубоглазым, определив его квартиру по аромату.       Пока я поднимался по лестнице, перепрыгивая через несколько ступеней сразу, до моего слуха дошёл истошный крик с нотами истерики, в котором отчётливо слышалось до боли известное мне имя. В груди всё затрепыхало. Альфа внутри меня метался из стороны в сторону, отчаянно скуля и карабкаясь на стены. Случилось что-то плохое. Что-то стряслось с моим омегой.       Поднявшись до нужной квартиры, я, не мешкая, с грохотом открыл дверь и застыл в шоке. Моим глазам предстал Нагиса, у которого снова текла кровь. Он опять был без сознания, и его волосы снова были окрашены в алый цвет. У него над головой склонилась его мать и в исступлении трясла мальчика за хрупкие плечи, жадно роняя слёзы и попутно крича извинения, как мантру. Подняв взгляд чуть выше, увидел тумбочку для обуви, около угла которой были маленькие кровавые пятнышки. Только спустя десять секунд до меня дошло, что здесь происходит. Мгновенно я добрался до матери с сыном и отстранил первую от тела второго. Перехватив своего мальчика за талию, перевернул его на бок и стал набирать номер скорой помощи. –-Что вы с ним сделали?! – зарычал я после того, как вызвал врачей, даже не узнав свой голос. Он был стальной, и от него разило яростью и холодом.       Мои руки сами собой посильнее сжали Нагису, как бы защищая его от всего. Но тут мальчик подал признаки жизни. Его тело затряслось, на лбу выступил холодный пот, а самого накрыла рвота, хотя он всё ещё находился без сознания. –Я ничего не делала. Нагиса-кун просто так играет, он притворяется, – безостановочно шептала женщина, раскачиваясь из стороны в сторону. Она ни на что не обращала внимания. Даже противно было на неё смотреть, но тут мать Нагисы стала принюхиваться. Её глаза округлились, и она посмотрела ими на меня. В них было что-то сумасшедшее, – Ты, – начала шипеть Шиота, – Это твой запах был на моём сыне. Это ты во всём виноват. Если бы не ты, то с Нагисочкой ничего не случилось, и он все эти дни был со мной!!! – яростно прокричала моя собеседница и бросилась на меня. Я легонько оттолкнул её подальше, чтоб не навредить, но она снова кинулась ко мне.       Тут дверь распахнулась, и в проёме показались врачи скорой помощи. Оттащив женщину от меня, они вкололи ей успокоительное и уже принялись за Нагису. Положив его на каталку, повезли к машине. Я увязался с ними и всю дорогу держал любимого за руку, что-то шепча.       Приехав к больнице, нас с Шиотой разлучили. Я был ни жив, ни мёртв. Ничего не осознавая, просто сидел в холле на полу и пребывал в какой-то прострации. Мой пустой взгляд смотрел на то, как возили моего омежку из кабинета в кабинет, а я ничего не мог сделать, понимая, что буду только мешать специалистам.       Весь путь сюда был для меня как в тумане. И сейчас мои тело и разум будто снова находились в нём. Я ни на что не реагировал: ни на атомные и сочувствующие взгляды медсестёр, ни на косые взоры хмурых альф, ни на голоса, подбадривающие меня. Сколько я так просидел? Медсёстры и омеги уже махнули на меня рукой и стали заниматься своими делами, а альфы уже просто проходили мимо. Тут на моё плечо опустилась тяжёлая рука врача и похлопала по нему. Я поднял на него потухшие глаза. Пожилой бета с седыми волосами и с добрым взглядом смотрел на меня и, как-то по-отцовски улыбаясь. –Он в 21 палате, – тихо сказал он мне своим уже старческим голосом. –Что с ним? – прохрипел я от долгого молчания. –У мальчика ушиб мозга средней тяжести и сейчас он находится в бессознательном состоянии. Иди к нему. Сейчас ты ему как никогда нужен, – ласково проговорил бета и протянул мне халат.       В первый раз за день я смог выдавить из себя хоть какую-то улыбку и ответил ею доктору. Быстро натянув на себя белую ткань и поблагодарив старика, со всех ног помчался до нужной палаты. Найдя ту, я застыл перед входом в нерешительности, но вспомнив слова врача, решительно открыл дверь и зашёл внутрь.       "Нагиса", – была единственная мысль, как только вошёл в палату. Нагиса. Вот он лежит на кровати всего лишь в трёх метрах от меня с подключенным кардиостимулятором и капельницей. Его голова аккуратно перебинтована и лежит на подушке. Прекрасные глаза цвета моря закрыты, а тени от ресниц отбрасывают тёмные тени на его слишком бледную кожу. –Сколько же ты натерпелся, – совсем тихо произнёс я и стал подходить к моему омежке.       Присев на краешек кровати, нежно погладил его по волосам. Такие мягкие, как и в тот раз, когда я их мыл. Они словно шёлк. Мои пальцы начали перебираться их, а закончив с этим начали медленно спускаться до его ладони. Ласково проведя по его лобику, очерчивая линию скул, погладив нежную шейку и хрупкие плечи, моя ладонь спустилась по руке к его кисти. Переплетя наши пальцы, я опустил свою голову и трепетно поцеловал каждый его пальчик. Его кожа была такой холодной, что мне захотелось согреть её своим теплом. Сильнее сжав его ладошку, я начал греть её своим дыханием. Тут мои глаза поднялись на его личико и остановились на пухлых губах, которые потеряли свой розовый оттенок и тоже побледнели. Подчиняясь какому-то порыву, я приблизился своим лицом к его ротику и оставил невесомый поцелуй на краешке таких притягательных губ. –Нагиса, я знаю, что ты меня слышишь, – начал, оставаясь всё ещё с ним лицом к лицу, – Очнись, глупая омежка, – и тут предательская капля слёз скатилась по моей щеке и упала на нижнюю губу парня. Конец POV Карма POV Нагиса Сколько уже прошло времени после того, как я попал сюда? Минута? Десять? Час или пять? Это уже не важно. Я начинаю привыкать к этой кромешной и осязаемой темноте. Тишина уже не давит на слух и будто успокаивает. Мне уже не страшно, а даже спокойно. Я будто растворяюсь в этой тишине. Мгла нежно обняла меня, как мать своего ребёнка. Так уютно. Почему я хотел уйти отсюда? –Нагиса, я знаю, что ты меня слышишь. Очнись, глупая омежка, – слышится, будто через очень толстую плёнку. Но что это? Кто зовёт меня? Голос такой знакомый и родной. Неужели меня кто-то ждёт?       Тут я почувствовал что-то солёное и влажное на губах. Неужели этот кто-то плачет? Я ему так дорог? Выйти. Мне нужно выйти отсюда к этому человеку. Он ждёт меня.       Неожиданная вспышка света озарила всё вокруг, постепенно сужаясь, но не исчезая. Я потянулся к ней, как утопающий за соломинку. Тёплая, она согревает меня. Ещё рывок, и я полностью оказался погружённым в свет. Как же тепло и... больно. Вместе с этим теплом ко мне пришла адская боль в голове и тошнота. От этих ощущений из моего горла вырвался хриплый стон. –Н...Нагиса? – опять этот голос, но сейчас он так встревожен. Кому? Кому принадлежит этот голос, дошедший до моего слуха, и такой приятный запах, что улавливает мой нос? С трудом открыв глаза, передо мной предстало размазанное пятно, постепенно принимающее очертания человека. Черты довольно симпатичного парня с алыми, как закат, волосами и золотыми глазами, в которых были слёзы. Пересилив себя, я подавил в себе тошноту и смог спросить сиплым голосом то, что меня сейчас интересовало: –Кто ты? Конец POV Нагисы