(like the moon) my heart is tilting

Осень проходит скоротечно, с холодными днями, пропущенными дедлайнами и с милыми моментами, которые заставляли его переставать дышать. Он думает, что ему удалось справиться с этим и подышать нормально только дважды за осень. Если коротко рассказать о всех произошедших моментах, то теперь он может заставить лёд на воде растаять. А ещё Тэхён недавно принёс ему горячий шоколад прямо в библиотеку и остался с ним, помогая с учёбой. Наби уснула на коленях Чонгука, когда тот слишком долго неподвижно сидел. Ему удалось получить отличную оценку за свой промежуточный проект. О, ещё он думает, что влюблён. (Он знает это.) Он знает это, но у него нет времени на это. У него нет энергии, чтобы вытащить это из своей головы и разложить по полочкам. (Это жалкие оправдания.) (Правда в том, что он не знает, что делать с этим после этого. Поэтому он не уверен, хочет ли он вообще разбираться в этом.) (Правда в том, что он не хочет делать выбор — раскрыть свои чувства или запаковать их в коробки и оставить гнить, чувствуя себя ужасно.) Поэтому Чонгук позволяет этому замёрзнуть. Он позволяет своим кристаллизованным чувствам кристаллизоваться как можно лучше, слишком боясь последствий, беспорядка, в котором он утонет, если позволит им раствориться. Когда снег выпадает, Чонгук понимает, что мир начинает всё с чистого листа. То, как снег лежит на пустых ветвях, словно пытается держать их закрытыми и защищёнными. Он пытается сделать то же самое с собой. ★★ — Хэй, — неожиданно говорит Намджун однажды вечером. — Я вот думал. — Ты всегда думаешь, — замечает Тэхён, сидя за кухонным столом, где ест свой поздний обед. Чонгук отрывает взгляд от своего скетчбука, с любопытством разглядывая Намджуна. Сам он сидит на полу перед журнальным столиком, где лежит его альбом с простыми карандашами, а перед ним нарисован нарцисс. Его последнее задание в этом классе было нарисовать повседневный предмет, увеличив его до мельчайших деталей, и первое, о чём он подумал, это совершить набег на сад Намджуна, чтобы найти самый интересный цветок: — О чём ты думал, хён? — спрашивает он. — Я собираюсь поехать в Сеул через пару недель, отвезти Юнги-хёну некоторые запасы. Тебе бы не было интересно… ну, поехать со мной? — нервно спрашивает Намджун. Чонгука умиляет то, что Намджун нервничает, предлагая ему совместную поездку. Тэхён заинтересовано выглядывает из-за Намджуна, и Чонгук смотрит на него, прежде чем окончательно перевести взгляд на Намджуна: — Ох, — начинает он, сразу же собираясь продолжать, но Джун перебивает его. — Я просто подумал, эм, я не знаю. Я подумал, что тебе это понравится. Это действительно классное место, что-то вроде общественного центра для волшебных детей, и я просто… подумал, что ты захочешь увидеть это, — продолжает Намджун, выглядя менее нервным, чем раньше. Чонгук улыбается. — Конечно, хён, — легко соглашается парень. — Звучит классно. Все едут? — Нет, — отвечает Тэхён. — Я собираюсь поехать домой на эти выходные. У моей мамы день рождения и она пригласила нас с Чимин-и. — Это хорошо, — тихо говорит Чонгук. Вернувшись домой с Чимином, он не подумал, что семьи Тэхёна и Намджуна, возможно, знают про их отношения. «Это действительно классно», — думает он про себя. Чонгук слишком поздно осознаёт, что они с Намджуном едут в Сеул одни, и это заставляет его немного нервничать. — Что ж, отлично, — произносит Намджун с улыбкой, выглядя немного застенчивым, и это заставляет Чонгука успокоиться и улыбнуться в ответ. — Да, отлично. Чонгук не думал, пока не пришёл на автобусную остановку, что эти выходные будут самым длинным периодом, который они когда-либо проводили вместе с Намджуном одни. Это всего лишь двухчасовая поездка на автобусе, а после они остановятся на ночь в центре. Вообще, у него не было времени, чтобы думать — он был занят работой над своими финальными проектами в течение последних двух недель. Его осенний семестр подходит к концу, и у него едва ли было время подышать. Он проводил много времени, сидя на диване в доме Намджуна, и это лучше настраивало его на работу, чем если бы он работал в своей скучной спальне. (Его тётя в основном дразнила его за то, что он почти не виделся с ней. Она, вроде бы, не обиделась, но Чонгук всё равно пообещал приготовить ей ужин, когда вернётся из Сеула, чтобы начать с хорошего свои зимние каникулы.) Стоя здесь и сейчас, он думает о том, что провести эти сорок восемь часов вместе с Намджуном в чрезвычайной близости с ним, а не с кем-то другим, заставляет чувствовать себя… странно. Он оставался в доме Намджуна много раз, но с ними всегда был кто-то другой. Чонгук никогда не оставался с ним наедине, и сейчас он чувствует, как начинает краснеть, представляя будущую поездку, и… ну, он не хочет думать дальше, не сейчас. Он старается отвлечься, когда слышит знакомый голос, говорящий: — О, вот и ты. Чонгук поворачивается и видит, как к нему приближается Намджун, одетый в длинное полу-пальто и странный шарф, завязанный на шее. Его щёки красные от холода, а на бёдрах прицеплен хлопковый мешочек. Он также тащит сзади себя чемодан, полный зелья и различных штук для Юнги. — Привет, хён, — говорит Чонгук, легко улыбаясь Намджуну, который выглядит так тепло и уютно. Он не первый раз рад, что Тэхён сейчас не с ними и не может почувствовать эту волну эмоций. — Ты нашёл меня. Автовокзал Кванджу огромен, и это заставляло его беспокоиться о том, как они смогут встретиться с Намджуном, когда он избегает большого скопления людей. Но они сделали это, поэтому сейчас стоят друг напротив друга, улыбаясь. — Знаешь, я даже забыл, что завтра канун Рождества, — говорит Намджун Чонгуку. — Но Сеул интересен в Рождество, должно быть весело. — Ты часто ездишь туда? — Несколько раз в год, чтобы довести разные вещи до хёна, но мне нравится это. Это заставляет Чонгука поднять в удивлении брови: — Я думал, ты не особо любишь городскую жизнь? — Я бы никогда не смог жить там, — смеётся Намджун. — Но иногда бывать там мне нравится. Там очень много парков, а ещё мне очень нравится река Хан, и... Механический голос, оглашающий их номер автобуса, заставляет Намджуна прекратить говорить и замолкнуть (Чонгук почти сразу жалеет об этом, потому что он готов слушать Намджуна вечно). — Время взойти на борт, — говорит Чонгук, перекидывая свой громоздкий рюкзак через плечо. — Ага, — кивает Намджун, следуя за Чонгуком к автобусу. Поездка проходит спокойно, в комфортной и тихой обстановке. В конце концов, они привыкли быть тихими, когда вместе. Намджун вытаскивает из своей сумки смехотворно толстую книгу, кидая её на колени, чтобы начать читать, и Чонгук смотрит на него с улыбкой. Сам Чонгук не принёс ничего, что могло бы занять его время в автобусе. Он закончил свой проект пару месяцев назад, а все книги, которые он начинал читать давным-давно, когда у него ещё было свободное время, тоже закончились. Вместо этого он наблюдает за Намджуном, гложа себя разными вариантами, и наконец не может удержаться. — Так что ты везёшь Юнги? — с любопытством спрашивает Чонгук. Самое классное в Намджуне то, что его никогда не беспокоит, когда его отрывают от чтения. Чонгук узнал об этом когда-то давно, когда Намджун сказал ему прекратить извиняться за то, что заставил его оторвать взгляд от книги, которую он сейчас читает. («Слова напечатаны, я могу вернуться к ним, когда захочу. А ты находишься здесь передо мной», — сказал он тогда Чонгуку, заставляя его покраснеть). — В основном, это успокаивающие зелья. Юнги со своими людьми управляют центром, который много работает с детьми, которых выгнали из дома или родители которых не понимают, что с ними происходит. Ну, ещё несколько лечебных зельев и снотворные. Маленькие вещи, которые сделают их жизнь проще, — объясняет ему Намджун. Его тихий голос разносится по автобусу, полному людей, которые не должны этого слышать, но Чонгук давно понял, что не магические люди будто не слышат их. Намджун когда-то попытался объяснить, что так работает магия, чтобы не быть услышанной нежелательными ушами, но тогда большая часть информации прошла сквозь его голову. — Всё, что они делают — хорошо, — бормочет Чонгук. — Иначе было бы страшно. Намджун кивает: — Особенно для молодых вампиров или оборотней, которые не понимают, что с ними вообще происходит. Во всяком случае, я думаю, что многие управляющие были в подобных ситуациях и теперь хотят предотвратить это. Это восхитительно. — Слушай, а откуда ты знаешь Юнги? — О, — бормочет удивлённо Намджун, а после махает рукой. — Он раньше жил в Кванджу. Чонгук внимательно смотрит на него, замечая слабый румянец на щеках, но ничего не говорит: — Это здорово. Что ты читаешь? Это всегда хороший способ, чтобы отвлечь Намджуна. И правда, он сразу же светлеет, улыбается и начинает объяснять, как эволюция растений со временем создала различные сорта, и Чонгук легко улыбается, когда действительно начинает вникать. Двухчасовая поездка на автобусе проходит быстрее, чем ожидал Чонгук. ★★ Снаружи здание выглядит как витрина магазина с жилым комплексом наверху. Без опознавательных знаков, просто некое невзрачное тёмное здание. Но когда они подходят ближе, то Чонгук видит в окне маленький летающий самолётик с прикреплённой запиской: «Если вам нужна помощь, просто постучите, — и маленьким шрифтом. — Волшебство дружественно. Люди здесь, чтобы помочь Вам». Намджун уверенно стучит, оставляя Чонгука стоять позади него, не зная, чего ожидать. Но он не ожидает, что дверь откроет кто-то мелкий, выглядящий угрюмо, пока не замечает Намджуна. Чонгук не ожидает, что Джун немедленно наклонится вперёд, чтобы обнять открывшего, широко улыбаясь. «Это Юнги», — делает вывод Гук, а после обнимаемый говорит: — Намджун-а, я и забыл, что ты приедешь. — Привет, хён, — бормочет Намджун куда-то в макушку Юнги, но бормочет громко, и Чонгук слышит это. — Привет, — отвечает Юнги, отстраняясь и рассматривая Джуна на расстоянии вытянутой руки, оглядывая его. И Чонгук почти сразу всё понимает. По мягкости в глазах Юнги, по покрасневшим щекам Намджуна. Когда-то парень говорил, что он провёл дождливую ночь с парнем. Парнем, который хотел увидеть мир, парнем, который напугал его когда-то, парнем, которого он отпустил одного. Из того, что говорил Намджун, Чонгук предположил, что они не видятся с тех пор. Юнги, стоящий в проёме с таким влюблённым видом, должно быть, тот самый парень. Он думает о том, как часто Намджун произносит имя Юнги с теплом и болью, и это просто ранит его собственные чувства. Он думает, любит ли Намджун Юнги всё ещё. — Ты привёл нового друга, — слышит Чонгук слова Юнги и выползает из своих мыслей, пытаясь вести себя как нормальный человек. — Ох, точно, — говорит Намджун, выглядя смущённым. Чудеса, они что, вспомнили о нём? Наверное, это неправильно, Намджун не такой, но… всё же. — Да, это Чон Чонгук. Чонгук-и, это Мин Юнги. — Чонгук-и, — с небольшим смешком говорит Юнги. — Да уж, привет, — говорит он, чувствуя себя неловко. Он ненавидит это чувство, и впервые в присутствии Намджуна он чувствует себя так не по себе. Отдалённо он хочет, чтобы Тэхён был здесь. По крайней мере, он бы понимал, что он чувствует, и… зная Тэхёна, возможно, он делал бы всё, что мог, чтобы Чонгук чувствовал себя лучше. Намджун всё ещё улыбается Юнги, не обращая на него внимания, а Чонгук всё ещё жалеет, что он вообще сюда приехал. — Что ж, заходите, — говорит Юнги, заходя внутрь. Намджун следует за ним, а Чонгук, противореча сам себе, присоединяется к процессии. Как и дом Намджуна, внутренняя часть дома больше внешней. Он не знает, насколько это популярно, но это всё ещё шокирует и впечатляет его. Когда Чонгук оглядывается, то понимает, что трудно не впечатлиться, просто потому, что он никогда не видел столько магии вместе взятой. Здесь есть небольшая зона отдыха с огромным телевизором, и сидящей перед ним группой подростков, которые едят попкорн. Рядом с ними находится стол для пинг-понга, где играет пара людей, один из которых со светло-фиолетовой кожей и маленькими рогами. Глаза Чонгука расширяются, когда он видит их. — Намджун-а привёз нам припасы, — громко говорит Юнги парням, играющим в пинг-понг, что заставляет одного из них пропустить мяч. Когда он поворачивается к Юнги, он выглядит очень расстроенным. — Кибом-а! Это было нечестно! — парень разворачивается обратно к человеку с рогами, сердито взмахивая руками. — Когда ты поймёшь, что я никогда не играю честно? — ухмыляется Кибом. — Привет, Намджун-а, спасибо за зелья. — Нет проблем, — просто отвечает Намджун. Он делает это так просто и обыденно, хотя Чонгук всё ещё продолжает смотреть на сцену с широко открытыми глазами. — Каждый раз, когда ты приезжаешь, ты приводишь с собой нового симпатичного парня, — говорит Кибом, отходя от стола для пинг-понга и разглядывая Чонгука. — Этот похож на кролика. — Остановись, ты заставляешь его нервничать, — начинает суетиться другой парень, глядя на Кибома. — Я всех заставляю нервничать, — защищается парень. — Это всё рога. Юнги не выглядит впечатлённым, закатывая глаза: — Чонгук-а, это Кибом, он демон и мой босс. А это Минхо, ещё один мой босс. — Демон? — удивлённо переспрашивает Чонгук, чувствуя себя ещё более не в своей тарелке. Это заставляет Кибома засмеяться: — Я только наполовину демон! Юнги всегда пропускает эту часть. — Хватит называть нас боссами, мы просто сообщество, и… — строго начинает отчитывать Юнги Минхо. — Да, да, хорошо, только не начинай снова свою шарманку. Кибом и Минхо создали это место ещё до того, как я попал сюда, — говорит Юнги Чонгуку. — И мы все равны или что-то подобное, — парень улыбается Чонгуку, и это выглядит настолько мило, что он не может не улыбнуться в ответ. — Наслаждайся пребыванием в этом волшебном месте, — махнув рукой на прощание, говорит Кибом, и Юнги почти сразу же уводит их оттуда. — Ты владеешь магией, — говорит Юнги. Это не вопрос, просто утверждение. Он слегка замедляется, ведя их по коридору, чтобы взглянуть на Чонгука. — М? — удивлённо мычит Чонгук, кидая взгляд на парня. — Мне так кажется. — Окей, но откуда ты знаешь? — хмурится Чонгук. Юнги смеётся, но ничего не говорит. Они продолжают идти по коридору, ведущему к большой кладовой, где они и останавливаются. Юнги проходит туда, проводя пальцем по нескольким полкам, прежде чем останавливается у той, где есть надпись «Зелья», и с ухмылкой поворачивается к Намджуну: — Спасибо, что приготовил их. Пожалуйста, разложи их сейчас, — говорит парень, на что Намджун кивает, расстёгивая молнию на своём чемодане, приступая к работе. Юнги возвращается к Чону, опираясь спиной на стену возле входа: — Я не читаю мысли или что-то в этом роде. Я просто работаю здесь уже некоторое время, и у меня развилось хорошее чувство к такому. Но похоже, что ты никогда не встречал так много магии в одном месте? — Нет, — говорит Чонгук, качая головой. Видно, что Юнги окружает стена спокойствия и уверенности, и благодаря этому Чонгук легко может разговаривать с ним. Это легче, чем он предполагал, только встретившись с ним. — Нет, в основном я общаюсь только с Намджун-хёном и Тэхён-хёном. Это заставляет Юнги хихикать: — Забавно слышать, что кто-то зовёт Тэхёна хёном. — Ты знаешь его? — тихо спрашивает Чонгук. Хотя он должен был понять, что да, хотя бы из-за Кибома, который упоминал, что Намджун привёл нового мальчика. — Ага, мы встречались пару раз, — ухмыляется Юнги и смотрит на Намджуна. Намджун по-прежнему старательно перекладывает зелья, не обращая на них никакого внимания, хотя, возможно, это из-за присутствия Чонгука. Он старается не думать об этом. — Тем не менее, какой магией ты владеешь? — Он элементал земли. Разве это не круто, хён? — вмешивается Намджун, прежде чем Чонгук собирается ответить. — У него действительно интересный набор способностей, хён. Он такой могущественный. — Я не такой уж и сильный, я просто могу изменить погоду и прочее, — краснеет Чонгук. Юнги приподнимает брови: — Это звучит мощно, как для меня. Минхо элементал огня, но я никогда не видел, чтобы у нас кто-нибудь был элементалом земли. Это круто, — говорит он, с улыбкой глядя на Чонгука. — Могу я… могу я спросить какая у тебя магия? — тихо заканчивает Чонгук. Ему до боли любопытно, кем же является этот парень. Юнги шевелит пальцами, заставляя маленькие синие искорки танцевать на его пальцах, а затем закрывает ладонь: — Магия иллюзий, — просто говорит он, раскрывая пустую ладонь. Намджун фыркает на это: — Хвастовство. — Ох, как ты подловил меня на этом. Я ведь всегда хвастаюсь, — говорит парень, улыбаясь. — Это своего рода… магические трюки? — смущённо спрашивает Чонгук, чувствуя себя глупо. Но Юнги легко качает головой, дружелюбно улыбаясь ему: — Не совсем, хотя ведьмы в них хороши. Это больше похоже на создание вещей, которых на самом деле не существует. Я хорошо маскируюсь. Ты же заметил, что всё внутри куда больше? Это тоже сделал я. — Ничего себе, — бормочет парень. — Здорово. Юнги шире улыбается, выглядя довольным: — Спасибо. Ты закончил, Джун-а? Чонгук никогда не слышал, чтобы кто-то называл Намджуна так раньше, и из-за этого он вновь испытывает то же чувство, будто наблюдает за чем-то очень личным, частью чего не является. Намджун заканчивает выставлять последние несколько склянок и кивает Юнги, указывая на полку: — Я пополнил ваш запас, этого хватит примерно на полгода. — Спасибо, ты знаешь, что мы ценим это, — серьёзно говорит Юнги. — Конечно, — говорит ему Джун, застенчиво улыбаясь. — Наконец-то мы можем уйти отсюда и провести Чонгуку нормальную экскурсию, — шутливо ворчит Юнги, улыбаясь Чонгуку. Парень смущённо кивает: — Ага, было бы неплохо. — Джун-а, отнеси, пожалуйста, ваши сумки в комнату под номером одиннадцать. Она ваша в течении следующих дней, — говорит Юнги, протягивая руку Чонгуку, и до него только спустя пару секунд доходит, что парень просит его рюкзак. — Ой, конечно, — говорит Намджун, беря в руки рюкзак Гука. — Точно, окей. Увидимся позже, Куки, — прощается он, выглядя отчасти удивлённым поведением Юнги, но не спорит, разворачиваясь и исчезая из поля зрения. — Намджуну не нужна экскурсия, — объясняет ему Юнги, чуть улыбаясь, прежде чем продолжать. — Так что там, это наименее интересная комната. Кладовая. Но ты, наверное, понял это. Чонгук улыбается ему, следуя на кухню, которую они недавно проходили. На кухне стоят две девочки-подростки, одна из которых говорит: — Оппа, люди снова кладут обычную еду в холодильник для вампиров, — говорит девочка, буквально пялясь на Юнги. — Это лучше, чем наоборот, — отвечает ей Юнги, но она не перестаёт смотреть на него. — Окей, я разберусь с этим позже. Хватит пялиться на меня, Йерим. — Вампиры тоже живут здесь? — тихо спрашивает Чонгук после того, как девочки уходят. — Всего один маленький шабаш. Их выгнали из дома, в котором они жили, поэтому они уже несколько месяцев живут здесь, — говорит Юнги. — Они очень милые, кстати. Как ты успел понять, здесь у нас кухня. Ты можешь брать то, что ты хочешь. Мы в любом случае дублируем все блюда. — Вы серьёзно можете дублировать еду? — Только действительно могущественные ведьмы. С одной из них, Эмбер, ты встретишься сегодня, — говорит ему Юнги, замечая, что он смущается. — Не бойся. Они продолжают идти по коридору здания. Юнги останавливается каждый раз, когда люди подходят ему задать вопросы или поговорить с ним на мгновение. Чонгук видел, по крайней мере, человек двадцать или тридцать, и они все живут здесь, чувствуя себя счастливыми. Это просто удивительно. Они с Юнги возвращаются в гостиную, где подростки всё ещё смотрят кулинарное шоу, и Юнги указывает ему на маленький уголок для чтения, называя всё это библиотекой. Возле входа в коридор есть небольшой спортивный зал, две беговые дорожки, на которых сейчас занимаются парень и девушка. — Привет, Даниэль, привет, Вонён, — говорит им Юнги. Даниэль, кажется, не замечает их вообще, в то время как девушка пристально смотрит. — Оборотни всегда полны энергии, когда приближается полнолуние. Им нужен хороший способ, чтобы эта энергия выходила. Беговая дорожка самый оптимальный вариант, — продолжает рассказывать парень, выходя из зала. Напротив зала находится то, что Чонгук бы назвал компьютерной лабораторией с несколькими рабочими столами, полностью заваленными бумагами. — Это офис Эмбер и Сонён. Ну, технически это ещё и офис Кибома и Минхо, но их сейчас там нет, — говорит Юнги, прежде чем постучать. — Да? — издаётся голос изнутри, и Юнги заглядывает вовнутрь. — Хэй, нуна, хэй, Сонён. Намджун сегодня приехал и привёз с собой друга, хотите встретиться с ним? Эмбер, должно быть, говорит «да», потому что дверь полностью открывается, и Юнги приглашает Чонгука войти. В офисе четыре стола: каждый со своим компьютером и разным хламом на нём. За одним из мониторов сидят две девушки: одна с длинными каштановыми волосами и с добрым лицом, а другая в татуировках и с короткой стрижкой, выкрашенной в голубой. — Привет, — добро проговаривает длинноволосая девушка, ярко улыбаясь. — Добро пожаловать. — Приятно познакомиться, — говорит коротко стриженная с похожей улыбкой. — Эмбер и Сонён основали этот общественный центр, — объясняет Юнги, указывая на них и произнося их имена. — Они, как бы, отвечают за всё здесь. — Этот центр действительно полезный, — честно говорит им Чонгук. — Здесь классно. — Спасибо, — говорит Эмбер, выглядя довольной похвалой. — Мне нравится так думать. — Спасибо ещё раз, что позволили мне остаться, — говорит Чонгук, нервничая, когда две красивые девушки улыбаются ему. — Это то, для чего мы основали это место! — уверенно говорит Сонён. В ней есть что-то, что заставляет его расслабиться, что-то тёплое. — Юнги-я, встретимся позже по поводу окон, хорошо? — говорит Эмбер, переводя взгляд на Юнги. Он кивает, и кивком прощается с ними, прежде чем вывести Чонгука обратно. — Почему вы встречаетесь с ними насчёт окон? — с любопытством спрашивает Чонгук. — Мы должны добавить ещё несколько комнат, и им для этого нужна иллюзорная магия. Поскольку, как ты знаешь, не все окна видно снаружи. Чонгук кивает, следуя за Юнги, когда они проходят чуть дальше и поднимаются по лестнице, ведущей наверх: — Наверху все спальни, большинство из них общие, — говорит парень, поднимаясь по лестнице. «Этот коридор действительно похож на коридор отеля», — думает Чонгук, разглядывая пронумерованные двери. Они идут дальше, пока Юнги не останавливается перед дверью с номером одиннадцать. Когда он открывает дверь, они видят Намджуна, сидящего на одной из двух односпальных кроватей, читающего свою большую книгу. — Такой же, — говорит Юнги с улыбкой. — Эй, я вернул твоего парня. — Он не мой, — говорит Намджун, в то же время, когда Чонгук говорит. — Я не его. — Я просто предположил, — говорит Юнги с ухмылкой. Намджун фыркает на это, но видно, что он покраснел. — Если вы собираетесь кушать сегодня вечером, дайте знать, хён приготовит вам ужин. — Я думаю, что мы собираемся кушать не здесь. Чонгук никогда не был в Сеуле, так что мы пройдёмся, — объясняет Намджун. — Ох, окей, тогда веселитесь. У меня ещё есть работа, так что, — улыбается Юнги. — Приятно было познакомиться, Чонгук-а. Увидимся, Джун-и. Чонгук машет рукой на прощание, а Намджун просто кивает с улыбкой на лице, когда Юнги выходит. Парень стоит посреди комнаты, глядя на Намджуна, который возвратился к чтению, и у него в голове крутится сотня вопросов. Он не уверен, но половину из них точно нельзя спрашивать, даже большинство из них. Опять же, Чонгук снова хочет, чтобы Тэхён был здесь, с ним всегда было так легко общаться. И то, что он всегда знает, о чём думает Чонгук, помогает этому. Парень никогда не находил общение с Намджуном трудным, потому что тот всегда был доброжелательным с ним, но сейчас... Сейчас он хочет спросить его о Юнги, но не знает как, а ещё он убеждён, что это не его дело. Это всё заставляет его чувствовать себя отчуждённо и почти ревниво, и ему не нравится это. Во-первых, если что-то и было, то это было давным-давно. Во-вторых, Намджун не ревнует Чонгука никогда. А в-третьих, он всегда видит, как Джун общается с ещё двумя парнями, так почему это случилось сейчас? «Потому что Чимин и Тэхён тоже твои», — говорит голос в его голове, когда он садится на свою односпальную кровать в другой части комнаты. Это неправильно, потому что никто из них не принадлежит ему, они принадлежат друг другу и никак не Чонгуку. Различия лишь в том, что Чимин, Тэхён и Намджун вместе, потому что они его, они все окружают его теплом, ждут в уютном доме, впускают его, когда он приходит и улыбаются ему, впуская его в свой мир. Юнги же существует вне этого, в другом мире, и странно видеть, что о Намджуне заботится кто-то другой. — Ты серьёзно задумался, — замечает Намджун со своей кровати. — Всё хорошо? Чонгук возвращается к реальности из своих мыслей, поворачивая голову, чтобы увидеть Намджуна, который смотрит на него с волнением на лице: — Я в порядке. Просто никогда не встречал столько волшебных людей и… не людей тоже. Я просто думаю об этом. Это откровенная ложь, но Тэхён не здесь, чтобы понять это, поэтому это легко сходит Чонгуку с рук. Намджун улыбается: — Ох, это действительно безумно, верно? Вот поэтому я хотел, чтобы ты приехал. Это действительно крутое место. — Демоны. Никто никогда не рассказывал мне о демонах, — слабо подмечает Чонгук. Намджун закрывает свою книгу, выглядя заинтересованным: — Очень редко можно встретить кого-нибудь с демонской частью в крови. Знаешь, Кибом говорил, что у них довольно печальная жизнь, — начинает объяснять Намджун. — Они очень полагаются на иллюзионную магию и зелья, и.. Намджун продолжает рассказывать, объясняя, и Чонгук чувствует, что часть его беспокойства проходит, нормализуясь. Объяснения Намджуна заставляют его чувствовать себя комфортно, и он не уверен, что это значит. Они покидают общественный центр где-то в середине дня, укутавшись в пальто и шарфы, чтобы избежать холода на улице, хотя Чонгуку весело пытаться перенаправить мягкий снег, который падает на них, когда они идут. Чонгук позволяет Намджуну вести его по оживлённым улочкам с множеством магазинов. Там шумно, людно и всё украшено к Рождеству, и они крепко держатся вместе, чтобы не потерять друг друга в толпе. Нос и щёки Намджуна краснеют чуть выше места, где заканчивается его шарф, и это настолько умилительно, что Чонгук не может невозмутимо смотреть на это. Они бесцельно шатаются по магазинам, прячась в них время от времени, чтобы погреться. Намджун рассматривает стойки с модной одеждой и средствами по уходу за кожей с огромным любопытством. В магазине, где продаются плюшевые игрушки и другие милые безделушки, Намджун покупает тетрадь с мультяшным медведем спереди, и Чонгук улыбается на это, передавая покупку кассиру. — Я думаю, что это мило, — объясняет свой выбор Намджун, смущаясь. — Это мило, хён, — говорит ему Чонгук, имея в виду не только блокнот. Они бродят так до обеда, пока не находят ресторан, в котором каждый заказывает себе большую миску горячего рагу. Они едва разговаривают и просто ждут, пока он остынет. Есть что-то в том, что бы сидеть здесь вместе, в тишине, быстро есть и пытаться согреться. Это кажется приватным, даже если они на публике. Чонгук чувствует, будто здесь только они. Это глупо. Но мило. Они возвращаются к станции метро с полными пакетами покупок. Улицы настолько переполнены туристами, что отовсюду слышится английская речь. Намджун хватает его за руку, словно инстинктивно, и тянет к себе, чтобы избежать очередной огромной компании, а потом со смущением смотрит на их руки. Трудно сказать, покраснел ли он, ибо его щёки и так были покрасневшими от холода, но он очевидно смущён. Чонгук так привык к физической привязанности от Тэхёна и Чимина, что не совсем привык к этому, поэтому он тоже смущён. Но он решает сгладить этот момент ради Намджуна. — Давай, хён, у нас зелёный сейчас, — говорит Чонгук, указывая на пешеходный переход, по которому уже идут люди. Он тянет Намджуна за руку и держит их руки вместе. Они держатся за руку всю дорогу домой. ★★ Намджун действительно храпит. Чонгук знал это из-за нескольких случаев, и даже подслушал это несколько раз, но они никогда не были в одной и той же комнате. — Ты привыкнешь к этому, — сказал Тэхён однажды, когда Намджун продолжал спать нехарактерно поздно, а его храпы тянулись в гостиную, и Чимин согласно хмыкнул. — Это мило, правда? — спрашивает Чимин. — Ох, ты действительно любишь его, — с полным сочувствия голосом говорит Тэхён, улыбаясь. В данный момент Чонгук не находит это особенно милым. Он вздыхает и поднимается со своей кровати, решая, что встать и пойти перекусить будет более продуктивным, чем лежать здесь, не в силах уснуть. Он замечает что то, как Намджун свернулся калачиком, обняв подушку, мило. Он выходит из комнаты, решая, что подумает об этом позже. Чонгук осторожно выходит из комнаты, стараясь тихо дойти до лестницы и спуститься по ней. Уже подходя к кухне он видит, что там всё ещё горит тусклый свет, и когда он подходит к дверям, он понимает причину. Юнги сидит посередине кухни, кушая что-то из тарелки. Он поднимает глаза на Чонгука, когда слышит звук открывшейся двери, махая рукой, чтобы тот быстрее заходил. — Привет, — говорит парень. — Не можешь заснуть? — Хён храпит, — говорит Чонгук, поражённый собственной честностью. Юнги фыркает на это, пододвигая свою тарелку в сторону парня (что-то похожее на пибимпап, как может понять он). — Точно, — отвечает Юнги. — Хочешь покушать со мной? Я сделал слишком много. Чонгук колеблется, но он не может придумать причину, чтобы отказаться, поэтому он говорит «Конечно», садясь рядом с парнем. Юнги пододвинулся ещё до того, как Гук согласился, и он думает, что парень уже привык заботиться о детях, попавших в этот дом. Юнги пододвигает свою миску ещё ближе к парню, и они начинают спокойно есть, в тишине. Это теоретически похоже на еду, которую он ел с Намджуном ранее, но все же немного отличается. Он не уверен, что заставляет его говорить. Может быть, он слишком устал от насыщенного дня, когда он старался держать свои чувства под контролем: — Ты и Намджун-хён встречались раньше? — неожиданно спрашивает он, удивляя Юнги и удивляя себя. Юнги задумчиво пережевывает свою еду, глядя прямо на Чонгука. Он откладывает палочки для еды в сторону и спрашивает: — Разве ты не должен спросить это у Намджуна? Чонгук мгновенно вспыхивает от этого, переводя взгляд с парня обратно на еду. Но Юнги тихо смеётся, и это заставляет Чонгука с любопытством посмотреть на него. — Боже, ты такой милый, ты знаешь? — спрашивает его Юнги, делая Чонгука ещё более пунцовым. — Я… что… — заикается Чонгук, и парень напротив улыбается. — Ты действительно выглядишь милым ребёнком. Я думал, что Намджун предпочитает сейчас дерзких парней, — говорит Юнги. Чонгук нахмуривается, думая об этих словах. Тэхён и Чимин, конечно, могли бы быть дерзкими, если захотели. Но он не уверен, что честность и уверенность Тэхёна можно воспринимать как дерзость. Подожди, Юнги подразумевал, что Намджун «собирается» с ним? — Раньше мы встречались, — отвечает Юнги, прерывая бурный поток мыслей Чонгука. — Ну, давным-давно. — И ты ушёл, — утверждает Чонгук, соединяя воедино всё то, что Намджун сказал ему несколько месяцев назад. Юнги в удивлении приподнимает брови: — Ага, я ушёл. Я просил его пойти со мной, но, ты знаешь. Он не захотел. Юнги, кажется, раздумывает на мгновение, прежде чем продолжить: — Он всегда был более постоянным человеком, нежели я. Спокойный. Не в плохом смысле, нет. Я думаю, он может прижиться только на одном месте. Я никогда не был таким. — Но похоже, что ты прижился здесь, — тихо продолжает за него Чонгук. Юнги слегка улыбается: — Это место много сделало для меня, я никогда… не знаю, был связан с чем-то. Когда-то я был похож на этих детей, которым помогаю сейчас. Очень давно. Мне нравится быть здесь. — Знаешь, он много говорит о тебе, — говорит Чонгук, колупаясь палочками в своей еде. — Ты волнуешься, что он всё ещё любит меня, — это не вопрос, а скорее наблюдение. Похоже, что Юнги думает над этим, прежде чем продолжить. — Я так не думаю. Возможно он любит меня, но не так, как он любит Тэхёна или Чимина. Или тебя, раз уж на то пошло. Чонгук давится, выплевывая оставшуюся еду из своего рта обратно. Юнги смеётся над этим, вытирая еду бумажным полотенцем, к стыду Гука. — Я… это не так, — защищается парень, когда его дыхание восстанавливается. — Меня тошнит от вас двоих, просто чтобы вы знали. Вы похожи на сладкую вату, серьёзно. А ещё, не моё дело, но если Джун продолжит говорить о том, как ты ему нравишься, значит он даже не пытается скрыть это. Чонгук думал, что покраснеть ещё сильнее уже невозможно, но он ошибался. Он не знает, что должен говорить, должен ли он отрицать это или спрашивать, уверен ли Юнги. Оба варианта кажутся плохими, думает он. — Ты всё ещё любишь его? — вместо всего этого спрашивает Чонгук, выглядя немного дерзким, что удивляет Юнги. — Нет, — легко отвечает парень. — Не таким образом. Ну, ты знаешь, что я имею в виду. Ты знаешь, какой он, что его трудно не любить. Но не таким образом. Чонгук кивает: — Он говорил мне, что плохо поступил с тобой. — Ну, скорее нет. Мы были детьми, а когда выросли, он извинился. Парень кивает, лениво вставая из-за стола. Гук слышит гул открывающегося холодильника и скрип напольных досок. — Страшно любить кого-то, — тихо говорит ему Юнги. Чонгук ничего не говорит, но кивает. — Я не знаю всего, хён, но ты действительно хороший, — говорит парень, чтобы хоть как-то сгладить этот неловкий разговор. — Надеюсь, я хоть чем-то помог, — говорит Юнги, по-прежнему тихо. — Удачи заснуть, Чонгук-и. — Хён, — останавливает Чонгук Юнги. — Извини за… я очень устал, прости, если я… — Не беспокойся об этом. В самом деле, всё нормально. Удачи, хорошо? — говорит он, выходя из кухни. Чонгук думает, что Юнги говорит не только о том, чтобы заснуть сегодня. ★★ Чонгук приходит в новомодное кафе в Каннаме, куда отправил его брат, и он совершенно не удивляется, что тот сидит в самом кафе на десять минут раньше. Джонхён одет в дорогие штаны и рубашку на пуговицах, хотя сегодня воскресенье, и одеваться так официально не было смысла. Смотря на брата, Чонгук чувствует себя абсолютно неуместно в своих джинсах и чёрной, заправленной в штаны, футболке (он нарядился!). Но его брат не обращает внимания ни на какие различая, а просто машет рукой в приветствии, широко улыбаясь ему. Джонхён обнимает его, когда Чонгук подходит к нему достаточно близко, и, чёрт возьми, он скучал. — Стоп, ты смущаешься, — говорит Гук, хихикая, когда его брат отпускает его. — В том то и дело! — говорит он, краснея. — Хён, ты такой… — скулит от смеха Чонгук, и Джонхён смеётся вместе с ним. Он скучал по своему брату. Они переписываются достаточно часто, но, так как оба были заняты в последнее время, давно не разговаривали. Джонхён рассказывает ему о своей работе, о маркетинге и продажах, в которых Чонгук вообще не разбирается, но с удовольствием слушает. Ещё он рассказывает, что давно хочет собаку (Чонгук действительно боится за эту собаку), о том, как привыкнуть к Сеулу и о том, как скучает по дому. Чонгук сочувствует ему, в свою очередь рассказывая ему о Кванджу, как дела у тётушки, о своём колледже. Он рассказывает ему о своих проектах, которыми он гордится, и о новых друзьях. — Ты приехал в Сеул со своим другом, так ведь? — спрашивает Джонхён, потягивая свой американо. Чонгук кивает, и парень продолжает: — Так почему ты не привёл его? Он почти предложил ему, правда. Он почти сделал это, но затем Юнги просунул голову в их комнату утром и сказал: «Джун-а, у тебя есть планы на сегодня? Есть дети, которые хотят узнать больше о зельях, и я подумал, что ты бы мог рассказать им». Намджун выглядел настолько взволнованным и радостным, что Чонгук просто не хотел мешать ему. — Он был занят, и к тому же, у него тоже есть друзья, которых он хотел увидеть, — говорит Гук, и это правда. — Окей, но я всё ещё не могу поверить, что ты в своём колледже занимаешься всеми этими взрослыми делами. Тебе не разрешено быть взрослым, — пренебрежительно говорит Джонхён, растрёпывая ему волосы. — Ты ребёнок. Чонгук лишь закатывает глаза на это и отвечает: — Я не совсем взрослый. — Кстати, — тянет он с улыбкой. — Говоря о том, что ты взрослый, тебе нравится кто-то? Парень мгновенно вспыхивает, на что Джонхён удовлетворённо хмыкает: — О да, и кто же.. — Нет, — решительно обрывает его Чонгук. — Я ни в кого не влюблён. — Я не буду рассказывать кому-то, я просто хочу знать, — дразнит его Джонхён. — Ты ведёшь себя так, будто кто-то есть. Расскажи мне о ней! Мы никогда не говорили о таком, но я чувствую, что время пришло. Расскажи. Джонхён прав, они никогда не говорили о таком. Его брат завёл себе подружку только к концу школы, когда у него уже были более крутые друзья, чтобы поговорить об этом. Чонгук же, ну… его романтические интересы были против всеобщей нормы. Всё ещё. Сидя здесь со своим братом, чувствуя, как сильно тот любит его, как сильно он скучал по нему, Чонгук сглатывает. Сейчас плохое время, чтобы сказать это. Он знает это. Но, возможно, он стал слишком смелым и дерзким, живя оторванным от реальности в своём мире. Может быть, это глупо. Но в данный момент он хочет сделать это, поэтому: — А что, если это не девушка? Джонхён делает паузу, молчаливо смотря на него, а потом говорит: — Ох, окей, — это звучит уже менее дразняще и более по-доброму. — Расскажи мне о нём. — Ты… ты не удивлён? — Я думал об этом. Чонгук краснеет, тихо спрашивая: — О чём ты? — Когда тебе было пять, какая-то девочка любила тебя. А когда она поцеловала тебя, ты пришёл в ярость, — отмечает Джонхён. — Разве можно целоваться в пять? — смущённо спрашивает парень. — Ну, в средней школе почти каждая вторая девушка была влюблена в тебя, и ты… ты просто ничего не делал, — приподнимает брови Джонхён. — Я нравился им? — недоумённо спрашивает Гук. — Откуда ты вообще знаешь? — Потому что их старшие сёстры просили меня уговорить тебя, чтобы ты пошёл с их сёстрами на свидание! — смеётся парень. — Так что да, я знаю. Чонгук кивает, всё ещё смущаясь: — Окей, — тихо говорит он. — Всё в порядке? — Конечно всё в порядке, — говорит Джонхён нахмурившись. — Ты счастлив? — Да, — отвечает ему Чонгук, улыбаясь. — Тогда почему что-то должно быть не в порядке? — спрашивает его парень, как-будто всё так просто. Как-будто их родители не избегали этой темы со средней школы, ибо всё знали. Как-будто родители Чимина чуть ли не выгоняют его с дома. Как-будто нет никакого риска. Он игнорирует это, смотрит внимательно на своего брата, пытаясь найти признаки брезгливости или нечестности. Но не находит. — Хорошо, спасибо, хён. Джонхён лишь качает головой: — Не за что меня благодарить. Спустя какие-то минуты уютного молчания, Чонгук мешает соломкой лёд, а затем решает, что падать ниже уже некуда, поэтому спрашивает: — Тебе когда-нибудь нравился больше, чем один человек одновременно? Джонхён ухмыляется, дразняще подаваясь вперёд и чуть ухмыляясь: — Ты настолько долго был один, Чонгук-и? — Стоп, — молит Чонгук, краснея. — Я серьёзно. Просто ответь на вопрос… пожалуйста. — Нет, — серьёзно говорит парень. — Я не помню такого. — Я знаю нескольких людей, ну, гм, они вместе, — объясняет Гук, уставившись на своего брата в ожидании реакции. — Гм, — начинает Джонхён. — Я мало что знаю об этом, но… это нормально для геев? — Господи, — со смешком произносит Чонгук. — Нет, мудак. Ну, я имею в виду, что я тоже мало чего знаю о геях… Я не знаю. Но по моему опыту, нет. — Я об этом не думал, просто, — бормочет смущённый Джонхён. Затем он осознаёт сказанное, бросая на Чонгука вопросительный взгляд. — Подожди, твой опыт? У тебя были… парни? Чонгук отрицательно машет рукой: — Пара мальчиков в старшей школе, но мы не… встречались, правда. Просто… — он резко замолкает, краснея и не зная, как закончить предложение. — Чонгук-и, — шокировано говорит Джонхён. — Чонгук-и! — Хён, — снова тянет Чонгук. — Я не могу поверить! — продолжает буквально кричать брат. — Я хочу похвастаться этим. — Пожалуйста, не надо. Джонхён печально качает головой, но, кажется, к нему возвращается самообладание: — Но ты говорил о своих друзьях. Которые… в отношениях. — А. Точно. Я… я не знаю, они просто очень милые со мной, и… они мне действительно нравятся, — признаётся Чонгук, глядя на свой полупустой стакан с кофе. — Все они? — удивлённо спрашивает парень, поднимая брови. Чонгук только кивает, размешивая подтаявшие кубики льда в стакане. — Воу! Это звучит ужасно. Иметь чувства к одному ужасно, а тут несколько, — говорит Джонхён. — Ты социопат, что ли? — Я не знал, что ты такой романтичный, Чонгук-и, — смеётся парень. — Всё действительно складывается, ха. Как ты всё время следил за мной и моими друзьями. Ты просто влюблялся в них, да? — Эй! — оборонительно говорит Чонгук, легко толкая в плечо брата. — Так ты утверждаешь, что тебе были неинтересны мои друзья, — спрашивает Джонхён, приподнимая бровь. — Я думал так ещё до того, как ты признался, что гей. — Нет! — быстро говорит Чонгук. Он вздыхает, опуская плечи, когда Джонхён кидает на него недоверчивый взгляд. — Ладно, ладно, некоторые были интересными. — Хм, как думаешь, ты любил смотреть «Титаник» из-за того, что ты гей? — внезапно спрашивает его парень, полностью меняя тему. Чонгук недоумённо моргает. — Это фильм о гетеросексуальной паре. — Ты любил «Титаник», Чонгук-и. — Я не понимаю тебя, это ведь идеальный фильм. Идеальный романтический фильм. — Это похоже на геев, — неубедительно говорит Джонхён. — Не вини свой плохой вкус из-за того, что являешься гетеро, — говорит Чонгук, сверкая улыбкой. А затем сдувается и продолжает. — Ну, вообще-то.. — начинает он, но Джонхён перебивает его. — Ты говорил с ними? С твоими друзьями? В самом деле, скажи мне их имена? У тебя есть ваши совместные фотки? Это кажется странно, когда мы их называем просто кто-то, — быстро заваливает его вопросами Джонхён, вынуждая Чонгука придвинутся к нему, разблокировать свой телефон и показать фотку. Эта фотография была сделана пару недель назад, когда они пошли кататься на коньках, потому что Чимин захотел этого. Намджун тогда почти отбил копчик, чего и следовало ожидать на самом деле, и потом Чонгук сидел вместе с ним, смотря на то, как Тэхён и Чимин катаются. На снимке они все обнимаются, выглядя счастливыми, и Чонгук думает, что это лучшая их фотография. Джонхён улыбается. — Телефон держит Намджун, а вот Тэхён. Самый последний Чимин, — говорит Гук, указывая на них. — Они красивые, — говорит его брат, улыбаясь. — Вы хорошо смотритесь вместе. — Спасибо, — бормочет смущённый Чонгук, снова покрываясь румянцем. — Они счастливы вместе? Втроём? — неожиданно спрашивает Джонхён. Гук кивает: — Они действительно счастливы. Они очень подходят друг к другу, это как… я не знаю, судьба или что-то такое. Джонхён снова улыбается: — Это мило, — говорит он, допивая свой американо и отставляя пустую чашку, а затем смотрит на Чонгука. — У меня для тебя совет, но он не понравится тебе. Ты должен поговорить с ними. — Я ненавижу это, — прямо говорит ему парень. — Я знаю, Чонгук-и, но ты должен сделать это. Чонгук кивает: — Да, я просто… боюсь, наверное. — Чего? Того, что они не нравятся тебе? — Я не знаю, — тихо отвечает Чонгук, прикрывая глаза. — Я не знаю, чего я боюсь. Я боюсь буквально всего, всех возможных последствий. — Я имею в виду, ты звучишь так, будто не хочешь быть с ними, — говорит его брат, нахмурив брови. — Это же не так? — Они мои лучшие друзья, Джонхён-хён, — отвечает Гук. — Что, если я испорчу всё? — Я не думаю, что ты что-то испортишь, — безнадёжно вздыхает Джонхён. Чонгук качает головой, тихо говоря: — Я не знаю, — они оба замолкают на мгновение, а затем парень продолжает. — Хэй, ам. Спасибо, что поговорил со мной об этом. — Конечно, Чонгук-и, для чего ещё нужны хёны. — Я не думаю, что они нужны для того, чтобы разговаривать со своим младшим братом о том, что он любит сразу нескольких парней, но, — смеётся Чонгук, — конечно, хён. Джонхён тоже смеётся: — Хорошо, возможно не для этого. Но я всегда готов выслушать тебя, — пока он говорит это, на его телефон приходит сообщения от контакта, подписанного как «Чаг-и». — Эй! — удивлённо восклицает Чонгук, указывая на телефон. — У тебя есть девушка, а ты даже не сказал мне об этом? Теперь настала очередь парня смущаться: — Ну, я собирался сделать это. Он показывают Чонгуку её фотографию, говорит, что её имя Чонха, и всё это он делает с улыбкой. Они немного разговаривают о ней, а затем переключаются на другие темы, такие как их родители или обсуждение того, что их двоюродный брат женится в следующим году. Когда они заканчивают есть свою еду, Джонхён неожиданно произносит:  — Ты же знаешь, что можешь остаться в Сеуле дольше? Ты можешь остаться у меня. Чонгук качает головой в отрицании: — Я уже купил свой билет домой, но я обещаю, что скоро приеду опять. — Как тебе будет лучше, — говорит он, мягко добавляя в конце. — Я скучаю по тебе. — Я тоже скучаю, хён, — с улыбкой говорит Гук. Они прощаются уже на улице, с объятиями и лёгким поцелуем от Джонхёна в макушку. Чонгук чувствует необъяснимое чувство тоски по дому. По их уютным вечерам и разговорам. Хотя, возможно, это всё из-за чувства утраты, которое сопровождает взросление. Он не знает. — Обязательно сделай это, — говорит ему брат, но не уточняет, что именно. — Я сделаю, — говорит Чонгук, стараясь вложить в ответ больше уверенности, чем у него на самом деле есть. ★★ Автобус Намджуна и Чонгука обратно в Кванджу только в час ночи, а они просыпаются около восьми. — Я хочу пойти с тобой к реке Хан, — говорит Намджун ему, и он не может не согласиться с желаниями Джуна. Сегодня холодно, но ярко светит солнце, поэтому они аккуратно складывают одолженные у Юнги пледы в рюкзак Чонгука, и их путь (ходьба до автобусной остановки, примерно 20 минут езды, а затем путешествие до самой реки Хан) проходит спокойно. Намджун напевает песню, которую Чонгук слышал недавно от Тэхёна, и это настолько мило, что он снова хочет держать парня за руку, но вместо этого засовывает её в карман. Чонгук знает, что река и парк, в котором они идут прямо сейчас, должны быть намного красивее весной или летом, когда у деревьев есть листья, а трава зелёная. Но ему нравится здесь и сейчас. Тут мирно и почти нет людей, что крайне необычно для Сеула в целом. Они подходят к скамейкам у воды, и Намджун расстилает плед, накрывая их вторым, чтобы они могли сидеть в тепле. Они сидят близко-близко друг к другу, бедро Гука чувствует тепло чужого бедра. Они сидят в уютной тишине, смотря в воду, как Намджун внезапно прерывает её: — Чонгук-а, у меня есть чувства к тебе. Чонгук чувствует, как его кристаллизованные эмоции прорываются наружу бушующим шквалом. Он не знает, что сказать, поэтому просто произносит тихое: — Хён. — Я не знаю, подходящее ли сейчас время, чтобы рассказать об этом. Я не очень хорош в подобных вещах. Но я знаю, что у меня есть чувства к тебе, и я думаю, что у тебя тоже. Намджун поворачивается, чтобы посмотреть на него, но Чонгук чувствует себя слишком нервным и смущённым, чтобы смотреть на Джуна. Он просто продолжает смотреть в воду, кивая. — Пожалуйста, скажи это, — тихо говорит Намджун, — Я знаю, это трудно, но это один из тех случаев, когда нам нужно.. — У меня есть чувства к тебе, — перебивает парня Гук, переводя взгляд на свои колени. — Ох, Чонгук-а, — тихо говорит Намджун. Чонгук может разглядеть пар, исходящий из его рта при этом. — Чонгук-а, иди ко мне, посмотри на меня. Чонгук поднимает голову и наконец поворачивается, чтобы посмотреть на Намджуна нормально. Внезапный прилив эмоций и странное чувство свободы, которое он не ощущал на протяжении месяцев удержания этого в себе. — Всё нормально. Ты же знаешь, что всё нормально, верно? — спрашивает Намджун, протягивая руку к его щеке, но останавливается в пару сантиметров от неё. Вместо этого он кладёт её на плечо Гука. — Это страшно. Это действительно страшно, хён, — говорит ему Чонгук. Его горло сжимается от подступающих слёз, заставляя голос дрогнуть. — Пожалуйста, не плачь, Чонгук-и, я не хочу заставлять тебя плакать, — говорит Намджун мягким и нежным голосом. Его рука опускается на холодную щёку парня, нежно поглаживая его лицо большим пальцем. Чонгук переводит взгляд на солнечный свет, и не моргая смотрит, потому что однажды он прочитал, что так можно не заплакать. — Тэхён говорил нам подождать, пока мы не приедем, но… — О боже, — истерически произносит парень. — Вы все просто говорили о том, что нравитесь мне? Это неловко. Намджун издаёт тихий раненый вой, и Чонгук чувствует себя плохо, потому что это из-за него он чувствует себя так. Никто из них не знает, как говорить о своих чувствах, они оба плохи в этом. Чонгук знает, потому что видел, как Намджун стеснялся говорить о своей любви парням. — Это не так, — уверяет Джун. — Это не неловко. Мы просто… просто не хотим смущать тебя. Мы очень любим тебя, Чонгук. Очень-очень любим. И это… это так сюрреалистично слышать. Чонгук не знает, как это понять, даже не знает, как реагировать. Намджун тяжело вздыхает, потирая затылок свободной рукой: — Мне жаль. Я делаю всё не так. Надо было дождаться всех. Я просто… мне было очень приятно быть рядом с тобой в эти выходные, Чонгук-и. Мне всегда нравится быть с тобой. Чонгук кивает, снова поворачиваясь к Намджуну, чувствуя.. ну, отчаянное желание прижаться к нему, и он не уверен, из-за холода это или из-за чего-то другого: — Мне тоже, хён. — Ты такой милый по утрам, — говорит ему Намджун настолько тихо, что он едва может услышать. — Ты такой… я так сильно хотел поцеловать тебя сегодня. Лицо Чонгука вспыхивает, изо рта вырывается вздох вместе со словами, которые он не может сдержать: — Я… я, — заикается он, чувствуя себя как перепуганный олень во свете фар. «Я тоже хотел поцеловать тебя. Я долго думал о том, чтобы поцеловать тебя, и думал обо всём, что можно сделать с тобой», — лихорадочно думает Гук, но не может сказать ни слова. — Всё хорошо, — быстро произносит Намджун. — Всё нормально. Когда… когда мы вернёмся домой, мы сможем поговорить об этом. Все вместе. Мы можем поговорить ещё раз все вместе, хорошо? Чонгук глубоко вздыхает, наполняя свои лёгкие холодным воздухом, и качает головой: — Я не знаю, чего хочу, хён. — Всё в порядке, — мягко и успокаивающе говорит парень. — Всё в порядке, Чонгук-и. Всё, что ты хочешь, это нормально, и если ты чего-то не хочешь, это тоже нормально. И… мы будем ждать, пока ты всё поймёшь. Мы никуда не денемся. Чонгук кивает, всё ещё чувствуя себя разбитым и разоблачённым. «Почти голым», — думает он. Он так усердно пытался скрыть это, но здесь, на берегу реки, всё разоблачилось. Ему кажется, что его сердце бьётся настолько громко, что его слышно буквально всем. — Я тебе нравлюсь, — повторяет он, просто чтобы не забывать. — Вы все, как я. Как я… — Как мы хотим поцеловать тебя, держать тебя за руки, и… говорить, как ты нравишься нам, — говорит Намджун, смущаясь. — Конечно ты нравишься нам. Как иначе? Чонгук может лишь думать о том, что запрещал себе многие месяца. А ещё он думает, что все трое могли бы просто отвергнуть его. Это намного страшнее, чем что-либо ещё. — Могу ли я остаться здесь на некоторое время? — спрашивает Чонгук у Намджуна. — Я думаю, что это лучший выход. Мне нужно подумать о некоторых вещах в одиночестве. — Ох, точно. Конечно, Чонгук-и. Ты можешь остаться здесь. Но мы будем ждать тебя дома. — Я думаю, что могу остаться здесь на несколько дней с братом, — тихо говорит Гук. — Он попросил меня остаться ещё на немного, а я… я просто хочу остаться один. — Конечно. Звучит хорошо, Куки. Всего пару дней, верно? — с улыбкой спрашивает Намджун. — Мы будем скучать по тебе, если ты задержишься. Это так мило, так хорошо, что заставляет Чонгука снова захотеть плакать. Он хочет сказать «мне очень жаль», а может даже «я люблю тебя», но он не говорит ни того, ни другого. Он просто кладёт голову на плечо Намджуна, позволяя ему обнять себя за талию. В конце концов, Намджун уходит. Они оба уходят, но Намджун уходит первым, чтобы сесть на автобус до дома. Он стоит, а Чонгук стоит напротив него, нервно поглядывая. Намджун просто одаривает его улыбкой, заставляя проступить на щеках ямочки, а глаза превратиться в щёлочки. Чонгук хочет поцеловать его. — Скоро увидимся, верно? — спрашивает Намджун. — Конечно, хён. Намджун кивает, а затем делает решительный шаг вперёд, наклоняясь к Чонгуку и едва ощутимо целуя его в щёку. Но этого достаточно, чтобы глаза парня широко распахнулись, а рот приоткрылся в удивлении. Намджун быстро отступает, съёжившись. — Прости. Прости, я должен был спросить тебя. Я не подумал, — бормочет покрасневший Намджун. Чонгук качает головой: — Нет, всё в порядке. Я в порядке, — говорит он с замирающим сердцем в груди. — Отлично… тогда, я могу сделать это снова? Чонгук кивает, и Намджун наклоняется к другой его щеке, решительно целуя. Он едва отстраняется, их глаза закрываются, и они оба стоят там, размышляя над тем, как сейчас поступить. Он не умеет читать мысли, но может точно сказать, что Намджун смотрит на его губы. Это глупо, правда, но сейчас напряжённый момент, а мысли Чонгука затуманены. Намджун отступает первым, прочищая горло и делая шаг назад. Его глаза, кажется, видят что-то удивительное, поэтому он с удивлённым выражением лица опускает взгляд на землю. — Ох, — потрясённо говорит он. — Чонгук-и, смотри. Чонгук опускает взгляд на свои ноги и видит, что посреди жёлто-коричневой замёрзшей зимней травы есть участок зелени, прямо под ним. Тёплый и живой, прямо как он сейчас. Из-за него. Из-за Намджуна. Из-за тех чувств, которые он заставляет испытывать Гука. Он смотрит на лицо Джуна, удивлённо моргая и видя, как парень широко улыбается ему. — Ты действительно потрясающий, Чонгук-и, — говорит ему Намджун. (И прямо сейчас Чонгук думает, что сможет растопить даже реку ради них.)