~***~
Очередной глоток, а в животе уже распространился новый пожар. Жидкость, подобно горючему, стекая по пищеводу, проложила новый путь огню. Счастье с каждым новым бокалом раздувалось, но оставалось внутри таким же пустым. Обычная ситуация, когда попытка убить чувства сопровождается глотком вяжущего язык алкоголя. В голове еще держались трезвые мысли, не уступая пьяным желаниям Андерсона. Секунда, проведенная в обнимку с бутылкой, и потребность в Курте поднялась до небес. Физическая. Блейн хотел уложить ангела на ровные простыни и сделать так, чтобы он умирал под ним. А еще он хотел целовать, без разницы куда, будь это его пухлые губы, нежные веки или бледная кожа живота. Он просто хотел чувствовать его вкус. Блейн был готов схватить Курта, прижать его к полу, выбить из него всю дурь, заставить забрать свои слова обратно, подчинить. И тут же он сам был готов упасть перед ним, умолять и стонать... Блейн определенно был пьянее, чем думал. Больше никто не вызывал в нем таких крайних чувств. Андерсон забыл, что хоть кто-то может быть интереснее причины стояка. Курт же был поводом разбиться. Он воскресил боль, и Блейн ничего не мог понять. Сердце молчало в тряпочку, изредка постукивая в такт воспоминаниям, но мужчина топил его новой дозой алкоголя. "Нет, Курт не Макс. Они даже не похожи." Это не могло быть ожившими искрами чувств, потому что их нет. Потому что Блейн Андерсон потушил их, он не влюбляется и не чувствует ничего кроме глухого безразличия, потому что интерес упирается в ничегонезначащий секс. На этом все. Поэтому и Курт ничего не значит. А слова, которые так задели Блейна, тоже ничего… Блять. С этим он разберется позже. Рядом со столиком Блейна остановился парень. Молодой, от силы лет девятнадцати, светловолосый, с зеленоватыми глазами и неплохой… Черт, задницы не видно. - Привет, ничего, если я займу свободное место?- он обратился к Андерсону, сделавшему очередной глоток и уже наливавшему следующую порцию. Блейн поднял глаза на позволившего нарушить его уединение с бутылкой парня. Рассмотрев его, он разрешил появиться довольной улыбке. Брови были слишком тонкими, а волосы слишком зализаны гелем, чтобы можно было сказать, что он не заботится о своей внешности, да и принципов слишком мало, чтобы утверждать, что перед ним стопроцентный натурал. И по своему опыту Андерсон знал, что мастерски умеет пользоваться даже минимальными оставшимися процентами в свою пользу. Похоже, у алкоголя появился помощник в операции «напиться и потрахаться, дабы забыться», а у Блейна новый спутник на ночь. Что ж отлично, не ломать же голову из-за каких-то малолеток острых на язычок не по годам. - Садись, конечно,- он подвинулся, уступая место рядом с собой. - Спасибо,- парень поставил свою выпивку на стол и присел к Блейну,- Когда ты напиваешься в одиночку, это уже алкоголизм, поэтому я подумал, что мы могли бы сделать это вместе. Не против?- он поднял свою кружку с желтой жидкостью, видать, пивом, чтобы чокнуться с бокалом виски. - С этого ты вряд ли напьешься,- усмехнулся Андерсон. Он выхватил высокую граненую кружку из рук светловолосого и вылил содержимое в тарелку с нетронутым салатом. Затем наполнил бокал виски и вернул его обратно,- Вот так-то лучше… - Спасибо,- парень принюхался, пытаясь понять, что через минуту окажется в его желудке,- Что это? Блейн не ответил, он повернул бутылку этикеткой к парню, чтобы он сам посмотрел. - Нифигасе, это же стоит бешеных бабок. - А тебя никто и не заставляет платить,- небрежно бросил Блейн,- Я угощаю. - Звучит как тост,- улыбнулся парень, обнажая белоснежный оскал. - Тогда чего мы ждем? Они чокнулись и осушили содержимое своих бокалов. Блейн неотрывно смотрел на светловолосого, пытаясь выудить в нем что-то особенное, но после того, как парень, немного смутившись из-за настойчивого взгляда Андерсона, нервно сглотнул, Блейн отбросил попытки и решил оставить все, как есть. Его глаза невольно пробежались по кафе, ловя знакомую фигуру, которая обслуживала очередных клиентов. Курт сдержанно улыбался, пока ловкое запястье, управляя ручкой, торопливо записывало в блокнот заказ. Андерсон прошелся по ногам Хаммела, наслаждаясь видом тонких щиколоток, женственных икроножных мышц, сексуальных бедер и великолепной задницы. Обтягивающие брюки Хаммела не оставляли места фантазии, притворяясь второй кожей. Юноша был таким изящным, словно выточенным из дорогого белого гранита, и, боже, как Блейн хотел его. Он почувствовал, что начал твердеть, а сердце переместилось из грудной клетки в область живота. Андерсон непроизвольно застонал, когда Курт наклонился за упавшим блокнотом, выставляя задницу напоказ. Боже, разве ангелы могут быть такими непорочно сексуальными. - Я хочу тебя,- выпалил Андерсон,- Хочу трахнуть тебя прямо сейчас в туалете,- его рука перелегла на ширинку парня, недвусмысленно поглаживая её. Кажется, светловолосый не был уж таким невинным, потому что Блейн чувствовал, как он реагирует на его ласку. - Но я не гей… - Ага, я тоже, все мы не геи… Похуй, я научу тебя. Пойдем. - Но мы толком не знакомы…- набивая цену своей неопытности, начал ломаться парень. - Блейн… а ты, верно, какой-нибудь Джек или Джим. - Нет, Стив. - Я так и думал, прямо с языка сорвал, Стиви,- Блейн глубоко дышал, ощущая, что его член стоит уже колом из-за вида Хаммела, расхаживающего между столиками. - Прости, Блейн, но я никогда… У нас даже нет презервативов,- прошептал парень. - Есть,- мужчина продолжил гладить его бедро, уделяя особое внимание паховой зоне, надавливая на неё сильной ладонью,- Ну давай же, пойдем. - Хорошо, но… - Никаких «но», через минуту… Я жду,- Андерсон, опустошив остатки алкоголя, встал из-за стола и направился в мужской туалет. Его трах, допив свою дозу, через минуту послушно поплелся в том же направлении, чтобы вскоре стены кафе услышали, как умеют «любить» два парня.~***~
- За девятый столик,- Джессика пододвинула поднос к Хаммелу. Курт тяжело вздохнул. - Прости, милый, но твой рабочий день закончится только через двадцать минут, а пока те двое желают получить свой ужин. - Уже, Джесс,- Курт встряхнул руками, снимая скопившееся за день напряжение. Он взял поднос, но споткнулся, и содержимое высокого бокала опрокинулось, и капли темной жидкости попали на его рубашку. Курт выругался и поставил заказ обратно на стойку, пытаясь рассмотреть принесенный урон одежде. На ткани красовались капли, и он, разочарованно всплеснув руками, прошептал: - Только не это… Армани в жизни бы мне этого не простил! Джессика подскочила к нему, рассматривая своим профессиональным женским взглядом, что можно сделать: - Ничего страшного, иди в туалет, застирай, а заказ я сама отнесу,- успокоила его девушка. - Правда?- глаза юноши благодарно засияли. - Да, иди уже. Курт чмокнул её в щечку и поспешил в туалет. В тесной небольшой комнате никого не было, поэтому он бесшумно захлопнул за собой дверь и снял рубашку. Хаммел подошел к зеркалу и, настроив температуру на «щадящий режим», сунул испачканную ткань под воду. Он выдавил немного жидкого мыла на пальцы и попытался старательно нанести мыльную консистенцию на испачканные места. Он интенсивно начал тереть ткань, усердно отстирывая грязные пятна. Наконец, на рубашке стали пропадать следы его неуклюжести, и он выключил бурно журчащую воду и встряхнул рубашку, чтобы убрать лишнюю влагу. Повесив одежду на край раковины, он, наконец, решился заглянуть в зеркало, чтобы поправить прическу… Сначала до его слуха донесся протяжный всхлип, сменяющийся протяжным надрывным стоном. Все это совпало ровно с тем моментом, когда взгляд Курта, встретившись со своим отражением, заметил на заднем плане картину, о которой не мог предполагать и минуту назад. В одной из кабинок, скрытой невысокими дверями, Блейн прижимал парня к стене, уткнувшись носом в его затылок. Он слегка двигался, приподнимаясь вверх, и его партнер послушно повторял его движения. Они оба постанывали, когда толчки становились резче, а на лице Андерсона появлялось выражение тупой похоти. Блейн что-то зашептал в затылок парня, потом неожиданно для Курта повернул голову в его сторону, и удивленный взгляд медовых потемневших глазах вперился в лицо Хаммела. Ритм сбился, и другой парень натужено простонал. Андерсон непонимающе с легкой смесью испуга и безумия, приправленных похотью, глубже всматривался в глаза Курта, пытаясь уловить мотив, почему он находится здесь, да еще в таком виде. На Курте не было рубашки, и Блейн, заметив это, препочтел жадно изучать каждый сантиметр его бледной кожи. Хаммел же в свою очередь ничего не мог поделать, будучи в шоке от вида Андерсона. Он был так возбуждающе прекрасен, что Хаммел залился самой красной краской в мире. Темные кудряшки были влажными, а пот тонкими струями стекал по безупречному смуглому лицу, сильные руки с выступающими на них венами, лежали по две стороны от головы второго парня и врезались тонкими пальцами в скользкую поверхность стены, поалевшие от укусов и поцелуев губы были приоткрыты в идеальном овале, обнажая ровные белоснежные зубы. Он был так возбужден и горяч, что Курт если бы захотел, все равно не смог бы отвести глаза. Чем дольше Андерсон смотрел на Хаммела, тем яростнее вбивал себя в податливое тело партнера. Они смотрели друг на друга, не отрываясь, и Курт почувствовал, как в его собственном животе рождаются разряды, отдающие тягучее желание вниз. Он весь пылал, а по коже понеслись стаи мурашек от холода ли или от жгучего возбуждения, знал один бог, недовольно прикрывший правый глаз на творящийся здесь ад. Блейн трахал парня, а думал о Курте. О его теле, о губах, которые открывали вид на влажный розовый язык, о его упругих сосках, гладком животе, который хотелось разукрасить багряными влажными метками, подобно белому листу, разрисованному пятнами краски. Ему хватило еще несколько неистовых резких толчков, чтобы его тело дернулось в последний раз, а с губ слетела улыбка, с застывшим на ней именем Хаммела. Андерсон кончил с именем Курта, и юноша прекрасно видел это. В узком помещении моментально стало тесно для троих адски возбужденных людей, для смеси запахов пота и спермы, влажного аромата мыла, оставшегося на ладонях Курта и на его рубашке и тонкого шлейфа одеколонов Андерсона и Хаммела. Слишком тесно, чтобы Курт еще хоть минуту мог провести там. Он схватил свою рубашку, торопливо заталкивая пуговицы в петли, и вылетел из туалетной комнаты. Холодный воздух от кондиционера овеял горячую кожу, и Курт понесся к ближайшему столику, чтобы уронить тело и позволить себе не задохнуться от нехватки кислорода. Восстанавливая дыхание и унимая возбуждение, он уткнулся головой в согнутые в колени ноги. Его взгляд возвращал себе четкость виденья, и Хаммел стал потихоньку замечать хоть что-то. «Чертов день. Чертов Андерсон. Чертова жизнь»,- стонал про себя Курт. Его тело, кажется, еще пылало от страсти, с которой Блейн пожирал его глазами. Ни один парень никогда не смотрел так на Хаммела, никогда Хаммел еще не смотрел так на парня. Курт влип. И в кого он влип, делало его еще больше влипнутым… Черт. В это время Блейн уже вышел из туалета, распрощавшись с тем парнем навсегда, и начал искать взглядом Курта. Когда он его нашел, и их взгляды сцепились, на лице Блейна почти не осталось прежних эмоций. Кажется, он пребывал в не менее смешанных чувствах, к тому же сюда прибавлялась бутылка выпитого виски. Он был растерян и не понял, когда в его затуманенный мозг пришла совершенно идиотская мысль. Он еще раньше заметил, что в «Бредстиксе» живая музыка, следовательно сцена с подключенными инструментами. Блейн, недолго думая, вскочил на сцену и, шепнув что-то девушке, готовящейся к следующему номеру, взял микрофон и гитару. Настроив на нужную тональность, он прошелся пальцами по послушным струнам и позволил голосу нарушить повседневную болтовню кафе: - Это не займет много времени… Просто послушайте… Его пальцы уже осознано нашли нужные аккорды, и Блейн начал петь: (Прошу послушать. У нас у всех разные вкусы, но я могу надеяться, что она вам понравится) Chris Daughtry - On the Inside Your life is like a crack in the mirror,\Твоя жизнь, как трещина в зеркале, 7 years of bad luck, it ain't getting better now,\Семь лет неудач, и теперь не станет лучше, Not till all is said and done.\Не раньше, чем все будет сказано и сделано. Reflection in the window is the same old face,\Отражение в стекле - все то же знакомое лицо, Background small town everywhere you look around.\Внизу маленький городок, куда ни глянь. Tell me what you're running from\Скажи мне: от чего ты бежишь? Блейн спокойно, следуя медленному темпу музыки, вливал свой голос в аккорды. Он втачивал каждое слово в такт подчинению струн, вкладывая в каждый звук душу. Это песня была выбрана не случайно, потому что уже через секунду, подчиняя себе новую тональность, его голос разорвал слух: Flip a coin and let it land in your hand:\Подбрось монетку и поймай ее: Heads you gonna stay, but it's tails\Если "решка" - останешься, но тебе выпал "орел"... So you can move to another town\Так что можешь переехать в другой город, Hide where you're sure you won't be found\Спрятаться там, где тебя точно не найдут, But it's still just you on the inside\Но ты останешься всё тем же внутри. You can pretend it'll be alright\Можешь притворяться, что все будет хорошо, Said it to yourself but you know it's just a lie\Ты говорил это себе, но знаешь, что это просто ложь, Cause it's still just you on the inside,\Потому что ты остаёшься все тем же внутри, Still you on the inside...\все тем же внутри... Курт заворожено смотрел, как глаза Блейна полузакрыты, а грудь, поднимаясь из-за рваных вдохов, выталкивала из себя этот волшебный голос. Андерсон умел петь, даже, будучи пьяным, он не сбился ни единый раз, затрагивая вместе со струнами и душу. Nothing faster than the speed of your leaving\Нет большей скорости, чем скорость твоего отъезда, A hundred miles an hour and there ain't no slowing down\Тысяча миль в час, и она не снижается, But you can't outrun yourself\Но ты не можешь сбежать от себя. Hey you can say\Да, ты можешь сказать, что ты на своем месте, you fit in like a joker in the deck\Как джокер в колоде, But now you're skipping\Но сейчас ты проскакиваешь, like a broken record going round\Как сломанная пластинка, снова по кругу. You're the last to ask for help\Ты лишь в крайнем случае просишь помощи. Эта песня открывала его полностью. Каждое слово, фраза обнажали его перед толпой. Кто-то скинул бы это на простое совпадение, на случайный выбор, но только не Курт. Вместе с музыкой он заглатывал правду жизни Андерсона, так спокойно предоставленную любому проходимцу. Flip a coin and let it land in your hand:\Подбрось монетку и поймай ее: Heads you gonna stay, but it's tails\Если "решка" - останешься, но тебе выпал "орел"... So you can move to another town\Так что можешь переехать в другой город, Hide where you're sure you won't be found\Спрятаться там, где тебя точно не найдут, But it's still just you on the inside\Но ты останешься всё тем же внутри. You can pretend it'll be alright\Можешь притворяться, что все будет хорошо, Said it to yourself but you know it's just a lie\Ты говорил это себе, но знаешь, что это просто ложь, Cause it's still just you on the inside,\Потому что ты остаёшься все тем же внутри, Still you on the inside...\все тем же внутри... It's never really been a question of how far\На самом деле никогда не имело значения, как далеко убежишь, And at the end of every destination there you are...\и в конце любого пути ты все там же... Припев повторился, и голос сорвался. Тело на сцене ломалось, подобно прямым линиям складывая обладателя то пополам, то выворачивая его наизнанку. Курт пораженно наблюдал за безумством, окутавшим плотной дымкой всего Андерсона. You can move to another town\Ты можешь переехать в другой город, Hide where you're sure you won't be found\Спрятаться там, где тебя точно не найдут, But it's still just you on the inside\Но ты останешься все тем же внутри. Почти прошептал он, перед тем как гром пронесся по всему кафе: You can pretend it will be alright\Можешь притворяться, что все будет хорошо, No matter how you sell it\Не важно, какими словами ты станешь это говорить, When you tell it it's a lie\Это просто ложь, Cause it's still just you on the inside\Потому что ты остаёшься все тем же внутри, Still you on the inside\Все тем же внутри... (You can go and change\(можешь уехать и измениться, and to me you'll always be the same)\Но для меня ты всегда будешь прежним) Still you on the inside\Все тем же внутри... (You can try and run\(можешь попытаться и убежать, and know you'll always be the same inside)\Но знай, что ты всегда будешь прежним) Still you on the inside\Все тем же внутри... (You can go and change\(можешь уехать и измениться, and to me you'll always be the same)\Но для меня ты всегда будешь прежним) Still you on the inside\Все тем же внутри... (You can try and run\(можешь попытаться и убежать, and know you'll always be the same inside)\Но знай, что ты всегда будешь прежним). Блейн резко замолчал, а вместе с ним и гитара, безвольно упав из рук. Он обхватил ладонями микрофон и прошептал последнюю строчку: Still love you on the inside.\Я все еще люблю тебя - такой, какой ты внутри. Его глаза были обращены к Курту, а голос совсем сошел на нет. Еще секунду они неотрывно смотрели друг на друга, но потом Андерсон, скинув с себя гитару, спрыгнул со сцены и бросился прочь. Привычка убегать взяла верх.~***~
- Твоя зарплата за день,- Джессика протянула Курту конверт. Хаммел взял деньги и, распрощавшись с девушкой, вышел из кафе. Его машина осталась на парковке, поэтому он, наполняя легкие свежим воздухом, направился туда. Курт достал из заднего кармана ключи и отключил сигнализацию. Звонкий щелчок известил о том, где был автомобиль, и он, следуя звуку, поплелся в нужном направлении. Курт уже подошел к своему автомобилю, когда внимание привлек черный байк, около которого, опираясь на его начищенные блестящие колеса, сидел Андерсон. Он подобрал ноги вперед, сгибая их в колени и обхватывая их кольцом рук. - Блейн,- Хаммел коснулся плеча Андерсона. Мужчина передернул плечами и поднял глаза на Курта. - Чего тебе, карапуз?- устало бросил он. - Не сиди на холодном бетоне,- попросил его Хаммел. - Боже, с чего такая забота,- пьяно пробубнил он себе под нос и попробовал подняться. Его пошатнуло, выпитый алкоголь дал о себе знать. Более-менее выровняв осанку, он попытался закинуть ногу на байк, но после следующих друг за другом неудач сдался. Курт, все это время наблюдавший за Блейном, аккуратно прихватил его за талию и произнес: - Ты в таком виде точно никуда не поедешь… Я отвезу тебя, говори адрес. Блейн что-то промямлил, но Хаммелу было достаточно нечленораздельных звуков, чтобы сложить их в узнаваемое название улицы, номера дома и квартиры. Он затащил Андерсона в салон собственного автомобиля, пристегивая его ремнем безопасности. Сам он, обогнув машину, сел на водительское сиденье и завел мотор. Автомобиль неспеша тронулся и понесся подальше от сегодняшнего дня. Дорога до дома Блейна заняла менее часа. Все это время Андерсон посапывал, отвернувшись к открытому окну. Курт изредка кидал на него взгляды, успевая рассмотреть застывшие в сладком полудреме черты лица. Хаммел не встречал никого прекраснее Блейна, он был совершенным мужчиной, о котором юноша в свои семнадцать мог только мечтать. Но в нем столько всего было намешено, что Курт не знал, хватит ли ему сил не только разобраться в нем, но и вытерпеть простого разговора, превращающегося каждый раз в словесную перепалку. Блейна было слишком много. Курта тоже. И это только в первый день их знакомства. Блейн - засранец, мечтающий перепробовать миллионы задниц. Курт – тот, кто ищет "единственного". Они слишком разные даже для того, чтобы поменять статусы на друзей. Но Хаммел не мог оставить Андерсона одного, поэтому, припарковав машину около подъезда, и, придерживая его за талию, помог вылезти из автомобиля и подняться на девятый этаж. Все это время Блейн, пребывая в пьяной эйфории, еле передвигал ноги в такт шагу Хаммела. Лифт остановился, и они вышли прямиком к двери. Хаммел убрал руку с Блейна и уже собрался вновь вызвать лифт, как услышал звук падающих ключей и шум от ядовитого мата. Курт с громким вдохом поднял ключи, получив здоровую дозу пяленья на задницу, и открыл дверь. Ему вновь пришлось обнять Андерсона, пока они вваливались в квартиру, а Блейн пытался безуспешно стянуть с себя ботинки. Наконец, избавившись от обуви, они последовали вглубь квартиры, где моментально нашли спальню. Курт лишь мимолетом успел рассмотреть комнаты, поражаясь дорогому интерьеру и вкусу, с которым все было подобрано. Блейн все время что-то бубнил, крепко прижимаясь к Хаммелу. Он уткнулся в сгиб его шеи и плеча, когда Курт пытался отцепить его от себя и кинуть на кровать. - Блейн, отпусти. Мы уже пришли, все,- юноша усердно пытался расцепить пальцы рук, которые обвили уже его талию. - Мммм… - Блейн, пожалуйста,- не рассчитав свою силу и траекторию падения, он оттолкнул от себя Андерсона, так и не отпустившего его. Блейн, подчиняясь толчку и непослушным ногам, плюхнулся на кровать, утягивая за собой Курта. Хаммел нервно выругался, когда оказался придавленным мужчиной, да еще в плотном кольце его рук. Будучи пьяным, Блейн еще больше не понимал происходящего, поэтому, еще крепче сцепив пальцы, уткнулся в шею Хаммела и засопел, предаваясь необходимому сну. Курта уже чувствовал, как близко к нему подбираются щупальца паники, потому что Блейн уснул, не отпуская его ни на минуту. Когда Хаммел захотел вырваться и начал толкаться, он прошептал что-то, из чего юноша понял только обрывки: что-то похожее на «останься», «не уходи», «мне так плохо». Избежав приступ клаустрофобии из-за воздуха, потерянного в попытках спастись, Хаммел принял решение ждать, когда Блейн сменит позу и, наконец, выпустит из объятий. Ожидание длилось слишком долго, а усталость копилась слишком быстро. Незаметно для самого себя Курт расслабился и позволил запустить вместе со свежим воздухом из настежь распахнутого окна сон. Насколько возросло удивление, перепрыгивая планку шока, когда через несколько часов двое парней, боясь потери неожиданно приобретенного тепла, в унисон ловили сновидения. … Утро. Чем не новая привычка Курта начинать его с оправданий.