***
—Ребят, вы же знаете, что в конце первого курса нас заставят выбирать профили? — спросила я, когда преподаватель завершил семинар и вышел, а мы остались дожидаться следующего. — Из деканата поступила просьба примерно накидать списки, кто на какой профиль хочет. Всего их четыре. Уголовно-правовой, гражданско-правовой, государственно-правовой и международно-правовой. —А если не определился? Можно в несколько записаться? — подал голос Максим, не обращая внимания на хмурый взгляд своего парня. То есть друга, конечно, в Универе только хорошие друзья этой парочки знали, что они встречаются. Конечно, сначала я была ошарашена, что два довольно симпатичных парня, за которыми стайками курсировали первокурсницы, из разряда «голубой вагон», но довольно быстро привыкла и сошлась с этими двумя в качестве хорошего друга и, в редких случаях, семейного психолога, с чего ржём уже давно. —Придётся выбрать что-то одно, Макс, — с сожалением покачала головой. На меня благодарно взглянул Андрей и на ухо принялся втолковывать Максу, что им вдвоём на одном профиле будет проще. —Так вот, — невозмутимо продолжила я, вновь поймав нить собственного повествования. — Я оставлю здесь два листа. На каждой стороне обозначен соответствующий профиль. К концу дня здесь должно быть зафиксировано волеизъявление каждого из вас. Не отметившихся не поленюсь облагодетельствовать и определить самостоятельно… …—Ты в курсе, что твои друзья — пидоры? — спросил у меня Илья, просматривая примерные списки, цепляясь, видимо, за то, что Макс и Андрей в любой движ вписываются вместе. —Мои друзья — геи, а вот ты, Зубов, пидор, — я забрала у одногруппника списки и ушла в деканат, не желая продолжать с ним разговор.***
Дома я оказалась лишь спустя три с лишним часа. За это время умудилась купить себе портативку, немного подзарядить телефон, а также приобрести всё, что нужно мне для извинений перед братом. Не сказать, что я чувствовала свою вину или разумом понимала, что вина моя велика. Явно не тот случай. Просто я понимала: упрусь рогом — рассорюсь с дорогим человеком. Он ведь не уступит — характер не тот. А я вполне могу уступить. Не сломаюсь. —Привет, Солнышко! — с невероятно счастливой улыбкой я прижала сестрицу к себе, утыкаясь носом в ярко-рыжую шевелюру — краситься младшая любила в исключительно яркие цвета. Разница в четыре года не такая уж и большая, но обнаружившийся у меня материнский инстинкт требовал выхода. — Сильно Олег вчера ругался? —Как он только тебя не материл, — хохотнула Крис, прижимаясь ко мне чуть крепче. — Рада, что с тобой всё хорошо. —Я из разряда «в воде не тонет, в пучине не сгинет и в огне не сгорит», — фыркнула в ответ. — Разбери пакет, пожалуйста, а я пока переоденусь… —Можешь и покурить сходить, — задумчиво предложила сестра. — А я пока окончательно проснусь, — «и позвоню Олегу — сказать, что сестра дома, » — добавила мысленно я. Впрочем, оно и к лучшему. Серьёзный разговор состоится именно вечером при личной встрече, поэтому разговаривать сегодня с братом по телефону я видела даже не столько нецелесообразным, сколько вредным. А Крис как раз служит хорошим буфером между нами. —Хорошо, — я улыбнулась. — Передай Олегу, что я его люблю, как бы зол он на меня ни был. И, оставив сестру разбирать пакеты и докладываться брату, я пошла к себе в комнату — в мансарду. Свою комнату я любила. Выполнена она была в викторианском стиле — время её обустройства как раз совпало с моей увлечённостью эпохой. Тёмные тона, большая кровать с балдахином, зашторенное днём окно чуть ли не во всю стену, ночью открывающее шикарный вид на звёзды, резной стол, на котором покоились ноутбук и многочисленные альбомы с рисунками, несколько стульев с изогнутыми спинками, пара кресел и массивный платяной шкаф. Стены были однотонными цвета мокрого асфальта, внося вкупе с мебелью приятную мрачность. Было душно. Приотрыв окно, я поспешила переодеться. Во-первых, хотелось надеть что-то полегче, во-вторых, долго, наверное, после ночёвки в лифте я это платье не надену. Вот так быстро вещи из разряда любимых кочуют в разряд «не дай бог надену». Переодевшись в лёгкое домашнее платье, приятно холодившее кожу, я принялась искать мицеллярку. Пришедшая СМС-ка отвлекла меня от процесса смывания косметики. Отложив ватный диск на стол, я заинтересованно уставилась на экран. Надо же, Зубов написал… «Если у тебя будет возможность, мне проще по телефону тебе рассказать, как всё прошло» Я хмыкнула. Ну, конечно. Не знаю, почему, но у этого чудика просто жуткий заёб на интернет-переписки. Он просто терпеть их не может.***
Затык в работе староста — заместитель старосты начался со второго дня работы меня в качестве старосты и Ильи в качестве моего зама. И началось всё, как ни странно, не с меня. —Нам кучу информации сейчас собрать нужно и в деканат направить, — задумчиво потирая переносицу, информировала я Илью, забивая в заметки по памяти всю нужную информацию, чтобы потом разослать её одногруппникам в ВК. — Меня напрягает, что моего заместителя нет в беседе группы, Зубов. —Я не люблю сидеть в социальных сетях. Бессмысленная трата времени, как минимум. Я оторвалась от записей и обратила на него недоумённый взор. —Зубов, ты откуда на мою голову свалился? Какую планету следует немедленно уничтожить? — я скрестила руки на груди, пытаясь понять, издевается он надо мной или нет. — Ты понимаешь, что основной пласт инфы проходит через ВК? Ты со своей нелюбовью к соцсетям можешь валить на все четыре стороны, только найди себе замену. —Не перегибай. Я могу помогать тебе в остальных случаях. Но поручения ты можешь давать мне и посредством звонков и СМС, — одногруппник повторил мою позу. — Я не вижу в этом серьёзной проблемы. —Зато я вижу. Я не прошу тебя круглосуточно сидеть в ВК, листать ленту и «бессмысленно тратить время». Я прошу тебя просто быть в беседе группы, чтобы ты, как мой зам, знал основную важную информацию и чтобы эта информация была доступна долгое время после разговора. Тысячу раз объяснять тебе одно и то же я явно не собираюсь. —Бурова, я создам эту чёртову страницу, но всё равно большую часть информации я буду готов воспринимать именно посредством разговора. Личного или телефонного, значения не имеет. —Какой же ты заёбистый, а, — простонав, я вернулась к записям. — Мне проще послать тебя к чёрту и заняться всем самостоятельно. Формально ты зам, и твоё самолюбие сильно уязвляться не будет. —Не считая, конечно, того факта, что зам я твой, — последнее слово было не то процежено, не то выплюнуто, но стало неприятно. —О да, это сильный удар по самолюбию, — фыркнув, я закинула сумку на плечо и покинула аудиторию, абсолютно не желая более находиться с этим кретином в одном помещении.***
Тяжело вздохнув, я набрала номер одногруппника, зная, что сейчас большой перерыв, и не особо думая о том, что Зубов может быть занят своими делами. Сам виноват, что проблемы с использованием соцсетей. Потом мне будет явно не до него. «Почему-то я так и думал, что ты позвонишь сама и в неудобный момент, » — ответил Илья через пару гудков. —Сам виноват, — фыркнула в ответ, садясь в кресло и поджимая ноги под себя. — Неужели так сильно отвлекаю? «Только пошёл попить кофе, чтобы забыть прошедший семинар как страшный сон, а тут ты звонишь, — неожиданно хохотнул парень. — Потом что, не сможешь выслушать отчёт?» —Не-а, — мотнула головой. — Сейчас есть свободная минутка, потому и звоню. «Проблемы? — искреннее беспокойство в голосе сбивало с толку. — Впрочем, помню, не моё дело, — не успела я ничего ответить, поправился Илья. — Поздравляю, староста, все получили допуск к экзаменам, а тебе преподы желают скорейшего выздоровления.» —Проблем никаких, так, временные трудности, — отчего-то сочла нужным ответить. — И я очень рада, что все допущены. Как по полуавтоматам? «Шесть на группу. У меня, твоих голубых друзей, Макарова, Муромцевой и Зайцева, — отчитался парень и после секундной заминки добавил: — Почему ты мне не сказала, что у тебя такая же ситуация, как у меня?» —А что бы это изменило, Зубов? — я устало потёрла переносицу. — Для кого-то это важно — иметь полуавтомат. Мне без разницы. «Неужели твои «временные трудности» гораздо важнее получения полуавтомата по сложному предмету?» —Я и так хорошо знаю предмет. Мне преференции не важны. «Ну, тогда я могу не говорить о том, что я выбил тебе полуавтомат при условии, что ты напишешь научку по его предмету," — весело протянул одногруппник, делая голоток кофе, судя по звуку. —Я даже не знаю, что тебе сказать, — я была, мягко говоря, шокирована этим заявлением. — Что я тебе должна? «Считай это благодарностью за то, что терпела меня в лифте, — отмахнулся Илья. — Так что пиши научку, присылай преподу, и будет тебе заветный полуавтомат. Все знают, что тебе эти короткие статьи легко даются.» Я фыркнула. Конечно, стоило мне написать одну хорошую работу, и пошла жара. —Спасибо, Илья, — искренне поблагодарила, удивляясь, правда, тому, что впервые выразила Зубову благодарность в её исконном виде. Без сарказма, иронии и иных колкостей, коими пропитано наше обычное общение. «Не за что, Лиз, — усмехнулся он. — Теперь я могу допить кофе?» —Разрешаю, — усмехнулась я, откидываясь на спинку кресла. «Вот, спасибо, — рассмеялся одногруппник. —До завтра.» —До завтра, — отозвалась я и повесила трубку. Надо же. Видимо, не зря купила бутылку джина к бутылке виски. Как знала, что придётся разбираться с чем-то непонятным в полурасслабленном состоянии. …Готовить с Крис всегда увлекательно. Настолько, по крайней мере, чтобы не забивать голову непонятными мыслями. Мы весело болтали о своём, о девичьем, при этом пару раз я сбегала на перекур, оставляя посмеивающуюся сестрицу следить за готовящимися блюдами. Мы любили не столько блюда, получавшиеся в итоге, сколько сам процесс. Зато Олег любил как раз первое: большую часть того, что мы наготовили, отдавали ему. Я особо много не ела, а Кристина сидела на очередной своей диете, от которых уже отчаялись отговаривать. Собственно, любовью брата к нашим кулинарным изыскам мы с Крис пользовались без зазрения совести. Он это, конечно, понимал, но и не обижался. Глупо обижаться на тех, кого любишь. Вот и сегодня, надеюсь, Олег отойдёт. Открывать, по понятным причинам, пошла я. И буквально сразу же на меня обрушились крепкие мужские объятия и шёпот: —Ты даже не представляешь себе, как я волновался. Утром хотел тебя прибить, а сейчас даже ругаться не хочу. —Я купила портативку, больше такого не повторится, — прошептала в ответ, не размыкая объятий. —Я очень на это надеюсь, — улыбка сквозила в голосе брата. — Вы приготовили вкусный ужин? —Ага, — отозвалась подошедшая Кристина. — И, если вы так будете обжиматься, этот вкусный ужин остынет. Рассмеявшись, мы всё же пошли за стол. Я сразу, а Олег чуть погодя — сначала ему следовало переодеться и помыть руки. —Как ты умудрилась застрять в лифте? — спросил Олег, приступая к трапезе. На ужин сегодня были паста с креветками в сливочном соусе, парочка экзотических салатов, названия которых помнит Крис, а я даже запоминать не хочу, и шоколадный торт, который мы уже давно грозились приготовить. Ну и стаканчик виски для брата и джин с тоником для меня. На возглас «Тебе же завтра на учёбу!», ответила тем же: «А тебе — на работу!» и показала язык. —Мне мягко намекнули, что всё из-за моей нехорошей кармы, — тихо рассмеялась, вспоминая матерную тираду Зубова. — Но вообще этот лифт давно барахлит. Кто ж знал, что это барахление аукнется именно мне. —Но так вышло, — махнула вилкой Крис. — Ты лучше расскажи, кто с тобой в лифте ночевал. —И кто же? — Олег с немалым интересом уставился на меня.. —Зубов, — фыркнула, переводя взгляд на окно. Некстати вспомнилось сегодняшнее пробуждение, и щёки залил румянец. Вот же гад! Наверняка в его объятиях я оказалась не по своей инициативе. —Тот самый Зубов, который тупая машина позитивизма и раздражает тебя даже больше, чем моя гиперопека? —Тот самый, — кивнула Крис, ухмыляясь. — И он сегодня замещал Лизу на роли старосты. —Погоди. Ты сегодня не была на парах? У тебя же сегодня были важные пары. Я пожала плечами, отправляя в рот очередную порцию довольно вкусной пасты. Прожевав, всё же соизволила ответить: —Я решила, что семья важнее, — не считая того, что морально я была не способна провести даже дополнительные пять минут рядом с Ильёй до тех пор, пока не проанализирую произошедшее. —И полуавтомат ты в итоге не получаешь? — спросил брат и перевёл недоумённый взгляд на хохотнувшую сестру. —Зубов умеет быть благодарным, — пояснила, наводя ещё больше тумана. — Я помогла ему справиться с клаустрофобией — он выбил мне полуавтомат в обмен на статью для препода. —Ну надо же, — рассмеялся Олег. — Неужели позитивисты не такие плохие? —Без комментариев, — вскинула руки в жесте "сдаюсь" и сделала глоток джина. — Лучше расскажи, как на работе дела. …Ночью я лежала в своей уютной постели, смотрела в окно на звёзды и думала: «как прежде» оставить всё уже не получится. Сегодняшний день стал показателем, ночёвка в лифте — переломным моментом, а я просто теряюсь и не знаю, как реагировать на неожиданное благородство Зубова. То ли списывать на то, что он всё же страдает хотя бы подобием чести и помогает в обмен на помощь, то ли полагать, что ночёвка в лифте сделала нас несколько ближе, то ли даже не пытаться гадать, с чем это связано. Столько глупых мыслей лезет в голову, аж жуть берёт. Похоже, пить было плохой идеей… Почему-то желание попытаться нормально общаться с Зубовым уже не кажется настолько ужасным.