***
—Итак, кто перечислит мне источники права в современной России? — оперевшись бедрами на стол и скрестив руки на груди, спросил преподаватель, обводя задумчивым взглядом аудиторию. — Да, Муромцева? Вообще конкретно этот преподаватель не требовал вставать во время ответа, но Муромцева была настолько одержима синдромом отличницы, что каждый раз, выслуживаясь, то есть, конечно же, отвечая, вставала и смотрела куда-то в пол или в потолок. Вот и сейчас девушка встала и начала перечислять, глядя на свои сцепленные в замок руки: —Правовые обычаи, принципы права, международные договоры и законы. —Хорошо, Муромцева, садись. Я бы предпочёл, чтобы ты отвечала сидя, но мы уже поняли, что это не действует, — хмыкнул Андрей Вадимович. — Жалобы, предложения, дополнения есть? Вверх взметнулась тонкая рука, чуть звеня браслетами. Не знаю, почему, но весь первый семестр девушка постоянно таскала кучу браслетов, раздражая их звоном, когда требовалась относительная тишина. —Да, Лиза? —С юридической точки зрения всё верно. Однако, на мой взгляд, не стоит упускать из вида тот факт, что одним из фактических источников является судебный прецедент. Я тут же поморщился и поднял руку, чтобы высказать своё мнение по этому поводу. Бурова, такая умная, а такая наивная, а. —Обоснуешь точку зрения или ради баллов сказала? — заинтересовался препод настолько, что даже отошёл от стола. —Могу и обосновать, — пожала плечами Лиза, водя пальцем по тетради. — Решения Конституционного Суда, к примеру, обязательны для исполнения. Можно вспомнить и съезды судей, где судьям втолковывается, как надо решать дела. Конечно, судьи могут вынести иное решение, однако в случае апелляции или кассации с высокой вероятностью это иное решение могут отменить. О Постановлениях Пленума Верховного Суда я вообще молчу. —Хорошо, принимается, — кивнул Андрей Вадимович, обводя взглядом аудиторию. — Смотри-ка, Илья чем-то очень недоволен. Он держал руку на протяжении всей твоей речи. Неужели сейчас возникнет спор? Я хмыкнул. Конечно, возникнет. Потому что я абсолютно не понимаю эту точку зрения и могу привести кучу доводов в опровержение. —Ну, давай, Илья, высказывйся. —На мой взгляд, деление источников на фактические и юридические бессмысленно. К тому же, названные решения Конституционного Суда и Постановления Пленума Верховного Суда не содержат юридических норм, — начал я, и тут же меня перебила Лиза: —Согласно одной из точек зрения, нормативное предписание содержится в мотивировочной части. —Тем более, данные решения относят к актам толкования, но никак не к прецедентам, — продолжил я, совершенно не обращая внимания на слова Буровой, которая продолжала встревать в мою речь: —Прецеденты толкования — одна из разновидностей судебных прецедентов. —И, что является самым важным доказательством бессмысленности этой позиции, в Конституции в качестве источника права прецеденты не упоминаются, — закончил я, переводя взгляд на Лизу, которая смотрела на меня волком. —Юридически прецеденты никогда не признают источниками права в современной России. Дарование суду правотворческой функции пошатнёт систему сдержек и противовесов, — каждое слово девушка буквально выплевывала. —Это ещё одно доказательство бредовости этой позиции, — ехидно улыбнулся, глядя девушке прямо в глаза. Лиза смерила меня презрительным взглядом и отвернулась. —Андрей Вадимович, прошу прощения, но я не намерена продолжать бессмысленный спор с ярым позитивистом, не умеющим признавать, что иные точки зрения имеют право на существование, — тихий, но довольно твёрдый голос надолго врезался мне в память.***
К чести Лизы, личное и рабочее она разграничивала очень четко. То, что мы ненавидели друг друга, никак не сказывалось на наших рабочих взаимоотношениях. И группа страдала только из-за наших перепалок. Я ещё раз взглянул на спящую девушку и заметил мурашки, ровным строем марширующие по её коже. Вроде, не так холодно... Первой мыслью было укрыть её собственным пиджаком, но потом понял, что не отбрехаюсь потом. А выслушивать язвительные комментарии Буровой хотелось меньше всего. Поэтому просто аккуратно, стараясь не разбудить спящую девушку, притянул её к себе, согревая теплом своего тела. Лиза немного поморщилась из-за смены местоположения, но просыпаться не стала. Это хорошо. Если начнёт возмущаться под утро, скажу, что она сама ко мне полезла. И всё же, как наши неприязнь и соперничество перешли в ненависть?.. Спящая девушка вряд ли смогла бы ответить на мой мысленный возглас, однако я всё дальше погружался в пучины рефлексии. И, кажется, начал понимать, когда именно пошли первые ростки настоящей вражды между нами.***
—Ты можешь перестать курить, когда я с тобой обсуждаю важные вопросы?! — вопросил я, стараясь не дышать сигаретным дымом, который, казалось, в неограниченных количествах выдыхала Бурова. —Мы можем обсудить это и в формате электронной переписки. Тем более, что мне не придётся повторять тебе одно и то же миллион раз, — устало ответила мне девушка, даже не думая прекращать. —Ты прекрасно знаешь, что я терпеть не могу решать дела по переписке. —Терпеть не можешь курящих, терпеть не можешь решать дела по переписке, терпеть не можешь то, терпеть не можешь сё... — не выдержав, начала возмущаться Лиза. — Прежде, чем начнёшь предъявлять мне, начни с себя! Я ни одного, мать твою, слова тебе не сказала, когда мы решали рабочие вопросы! —Умерь свой пыл. Нас на другом конце города слышно, — поморщившись, попросил я. Как оказалось, зря. Лиза выкинула недокуренную сигарету и подошла вплотную ко мне, ткнув пальцем мне в грудь и посмотрев на меня снизу-вверх. —Ты — ничтожество, Илья. Ты требуешь от других изменений, но не готов меняться сам. Ты терпеть не можешь чужие пороки, но ни разу не задумался о своих. Ты до сих пор не можешь смириться с поражением и каждый раз стараешься меня уколоть, задеть, раздавить. —Всё сказала? — спокойно спросил. Во время её пламенной речи у меня ни один мускул не дрогнул. И даже прищуренные, полные гнева глаза не смогли хоть как-то повлиять на меня. — Кем же ты станешь по окончании университета, если даже раздражающего одногруппника не можешь вынести? Лиза размахнулась, и звон пощёчины, которую она мне дала, ещё долго звенел в моих ушах. —Катись ты к чёрту, Зубов! Я всё решу сама, без твоей помощи, — выплюнув последнее слово, девушка развернулась на пятках и ушла, оставив меня впервые задуматься о том, что в некоторых вещах я всё-таки идиот. Неисправимый.***
Как я уснул, за размышлениями даже не заметил. Но вот пробуждение помню хорошо. Крики "за бортом" разбудили Лизу, которая, в свою очередь, сначала саданула локтем мне в живот, а потом резко замерла, пытаясь, видимо, понять, как она оказалась в таком положении. К сожалению, был ещё один не очень хороший фактор. И этот фактор недвусмысленно упирался Лизе в поясницу. —Это нормальная утренняя реакция моего организма, Бурова, — пояснил на возмущённый взгляд спокойно, хотя мысленно костерил себя, на чём свет стоял. — Хватит хлопать глазами. Лучше попить дай. Со смешком я наблюдал за старающейся привести себя в порядок девушкой. Даже тут она отличается от других. Никакой паники, никаких разборок со мной, только собранность и методичность действий. —Судя по крикам за бортом, нас скоро вытащат, — хмыкнул я, отрывая взгляд от Буровой и прислушиваясь к звукам извне. —Слухи поползут... — пробормотала Лиза, вставая и отряхивая платье, а мне открылся весьма эффектный вид, который только усугубил моё утреннее положение. —Конечно, — я фыркнул. — Парень и девушка, которые ненавидят друг друга, застряли на ночь в одном лифте. Звучит, как сюжет порно-фанфика. —Порно-чего?.. — недоумённо вопросила одногруппница, а я всё же поспешил встать, стараясь думать о чём-нибудь абсолютно не возбуждающем, даже наоборот, чтобы теснота моих брюк не стала достоянием общественности. —Порно-фанфика, неужели с первого раза не слышишь, старая дева? — я нахально улыбался, глядя ей в глаза. Знаю, нарываюсь. Но ничего поделать с собой не могу. —Пытаюсь преодолеть когнитивный диссонанс, — не растерялась Лиза. — Откуда такие познания? —Сестра любит подобное писать, — отмахнулся, невольно задумавшись о том, как эта самая сестра восприняла моё отсутствие. Опять кричать будет... В ответ на мои мысли снаружи раздались чьи-то чёткие команды. — О! Кажется, рабочие приехали. Оставшееся до выхода на свободу время мы провели в абсолютном молчании. Мои мысли были наполнены невесёлыми думами о том, что за меня наверняка довольно сильно переживала Лис и что я совершенно не подготовился к сегодняшним семинарам, весьма важным для меня. Когда нас освободили, Лиза, скомканно поблагодарив всех, на кого пал её взор, за спасение, сразу же умчалась куда-то. Проводив её недоуменным взглядом, я благодарно кивнул рабочим, с нескрываемым безразличием посмотрел на кучку наблюдателей, в глазах которых уже читалась напряженная работа мысли по придумыванию свежих сплетен, и по лестнице направился в аудиторию, где оставил телефон, — лифтом пользоваться я не буду ещё долго. На устройстве обнаружились куча пропущенных звонков и низкий процент заряда. Хотелось плюнуть на всё и поехать домой, не оставаясь на пары, но, к сожалению, сегодняшний день слишком важен для меня, чтобы его пропускать. Забив на объяснения друзьям и настойчиво звонившим мне девушкам, я набрал сестру — единственного человека, за реакцию которого я переживал. «Илья, чтоб тебя черти побрали! Тебе так сложно было написать: «Не волнуйся, сестрёнка, я поехал трахаться, дома ночевать не буду»?!» — крик сестры заставил меня улыбнуться. —Лис, не злись, я просто застрял в лифте, когда возвращался за телефоном, — спокойно ответил, всё ещё улыбаясь и представляя себе выражение её лица. Моя сестра-близнец, в отличие от меня, обладала живой мимикой. «А ещё тупее отмазку ты придумать не мог? — после секундной заминки вопросила Алиса. — В таком случае я бы уже планировала твои похороны!» —Мне помогли справиться с этой проблемой, — хмыкнул, вспоминая Лизу и её методы. — Даже смог спокойно уснуть в этом передвижном гробу. Я прикрыл глаза и ещё раз хмыкнул. Спящая Лиза выглядит иначе. Нет этой напускной наглости, нет ненавистного запаха сигарет, только милая беззащитная девушка, обнимать которую не так уж и неприятно. Жаль только, приятной Лизу можно назвать лишь тогда, когда она спит. «Да тому несчастному, что пережил эту ночь в лифте с тобой, надо награду дать. За проявленные мужество и терпение, — усмехнулась сестрица. — Как я понимаю, сегодня ты всё же пойдёшь на пары?» —К сожалению, да. Сама знаешь, какая там у меня проблема. У тебя сегодня выходной? «Да-а-а! — довольно протянула Алиса. — Но мне всё равно придётся написать кучу эссе на английском и французском, так что готовить будешь себе сам.» —Так уж и быть. Извини, что разбудил. «Мне всё равно пора было вставать. Береги себя!..» —И ты, — тепло улыбнулся, вешая трубку. Береги себя… После смерти отца у нас с Алисой появились стойкая неприязнь к курению и привычка прощаться именно таким образом. После смерти матери же мы с сестрой просто выпали из жизни на целый год. Экзамены, поступление, вмиг появившаяся куча родственников, желающая прибрать к рукам наследство, — всё ушло на второй план. Мы цеплялись друг за друга, как за спасательный круг, и это помогло, — через год после маминой смерти мы успешно сдали экзамены и поступили, причём на бюджет, куда хотели: я на юриста, Лис — на филолога. Стипендии и тех денег, что осталось нам от родителей, пока вполне хватало на жизнь. Кинув телефон в сумку, я направился к аудитории, в которой должен был проходить последний семинар по правоохранительным органам. Не помню, как там ситуация у Буровой, но мне до долгожданного автомата не хватало буквально одной оценки, зачем я, собственно, и остаюсь. Стоило мне бросить сумку на стул и задуматься о том, останется ли Лиза сегодня и стоит ли с ней поговорить о том, что произошло в лифте, вокруг моей талии обвились девичьи руки и сладкий голос промурлыкал на ухо: —Тут, говорят, какая-то парочка в лифте застряла. Представляешь, между ними ничего не произошло, — лёгкий поцелуй коснулся моей шеи, не вызывая, впрочем, никакой ответной реакции. — Дураки. Если бы я застряла в лифте с тобой… — голос девушки приобрёл чарующие интонации. —Я уверен, всё было бы иначе, Инга, — усмехнувшись, я развернулся и подцепил девушку за подбородок. — Сколько раз я тебе говорил не трогать меня в Университете? —Но здесь никого нет, я думала… — Инга, улыбаясь, подалась ближе, надеясь запечатлеть короткий поцелуй на моих губах, но, поняв, что я сейчас не настроен на её игры, отстранилась, надув губы. — Почему ты не отвечал на мои звонки? —Я был занят, — безразлично отозвался, переводя взгляд на окно. Ожидаемо недалеко от Университета курила Лиза, прижимая трубку к уху. В отличие от других её перекуров, этот сопровождался каким-то поникшим состоянием. Неужели из-за столь необычной ночевки? Или дело в том, с кем она говорила по телефону? Через несколько секунд девушка посмотрела на экран телефона, тяжко вздохнула и, приосанившись, словно встала в боевую стойку, набрала чей-то номер, прикладывая телефон к уху. Раздавшаяся мелодия заставила меня вздрогнуть. —Тебе звонят, — обиженно скрестила руки на выдающейся груди Инга, надеясь, что ради неё я проигнорирую вызов. Зря. Обойдя девушку, я достал телефон из сумки, ожидаемо увидев «Ст***
—Говорят, старостам ставят хорошие оценки просто так. Поэтому ты в старосты пошла, Лиз? Мы почти всей группой сидели в антикафе и весьма недурно отдыхали, знакомясь друг с другом лучше. Неудивительно, что после некоторого количества выпитого спиртного, пошли каверзные вопросы. —А то я сама не могу их получить, — насмешливо фыркнула девушка. —А зачем тогда? — спросил я, делая глоток пива. —Тебе насолить, — пошутила Бурова. Точнее, не так. Другие думали, что она пошутила, но я прекрасно понимал: так оно и есть. — На самом деле, от старосты во многом зависит благополучие группы. Староста может вытянуть группу в преуспевающие, а может отправить её на дно. Я же не привыкла доверять свою судьбу кому бы то ни было. Так что, касатики, постараюсь вытащить нас в преуспевающие группы. Разумеется, с вашей помощью, — отсалютовав всем стаканом, девушка сделала довольно большой глоток джина и не поморщилась. И ведь слово она сдержала. По итогам первого семестра мы смогли похвастаться тем, что у нашей группы не было ни одной тройки.***
—Кто это был? — спросила Инга, поворачивая меня к себе. —Тебя не касается. Ещё раз прикоснёшься ко мне здесь, больше не прикоснёшься вообще, — я, не собираясь пока анализировать свою реакцию на происходящее, скинул с себя руки Инги и, не обращая на неё больше внимания, пошёл за журналом. Кажется, в моей привычной схеме жизнедеятельности пошёл сбой. Лизу я начинаю воспринимать, как нормального человека. Удобную постельную грелку Ингу — как досадное недоразумение, потерявшее знание собственного места и мешающее мне анализировать собственное состояние.