***
Мэтт приходил каждый день. Во время каникул они практически не разлучались: Нил познакомил друга с кладбищем, показал самые примечательные могилы и рассказал об их обитателях. Мэтт не спрашивал, почему Нилу нельзя покидать территорию и считал его сыном смотрителя. Нил не спешил его разуверять. Почему-то он был уверен, что едва Мэтт узнает правду о нем, так сразу сбежит. Терять друга не хотелось. Разумеется, опекун узнал о новом знакомом Нила, но, как ни странно, отнесся благодушно. Условие было все то же: территорию не покидать. Общаться разрешалось только с Уолстом. Нила это устраивало. Когда у него появился реальный друг, остальное вмиг стало второстепенным. Но лето пролетело быстро. Мэтт вновь погрузился в рутину, приходил после занятий всего на несколько часов. Нил очень дорожил этими мгновениями и все сильнее мечтал о школе. Они бы с Мэттом вместе делали уроки, писали записки друг другу на уроках, ходили на ланч… — В школе не так здорово, как тебе кажется. Не все люди добрые, понимаешь? Если бы кто-то интересовался моим мнением, то я бы с удовольствием учился дома, как ты. Мэтт был необычайно бледным и постоянно отводил глаза. И как бы Нил не допытывался, Уолст лишь отмалчивался и старательно переводил тему. На следующий день Нил заметил синяк под глазом у друга и все его опасения подтвердились. Вопрос был лишь в том, как помочь Мэтту. Он мог бы прийти в школу к другу и поквитаться с его обидчиками, но не факт, что этот план сработает. Нил никогда не дрался. Да, определенные навыки у него были, но это в теории. Да и Мэтт от этой идеи сразу отказался. — Ужасно, что ты терпишь издевательства! — негодовал Нил. — А я не в силах тебе помочь… — Но ты уже помогаешь, — улыбка озарила лицо Мэтта. — Ты мой друг, мне с тобой хорошо. А эти…отстанут когда-нибудь. Не будем о них. Скоро совсем холодно будет, как жаль, что тебе нельзя никуда ходить! Я знаю чудную кофейню, там готовят очень вкусный шоколад… Нил покачал головой. Он ни разу не пробовал шоколад. Не бывал в кофейнях. И Мэтт был прав: где они будут видеться, когда станет холоднее? Зимой Нил жил в старом склепе вместе с Барри. Он был привычен к таким температурам. Мэтт же кутался в толстовку даже летом. Сидеть на лавочке с ним он вряд ли сможет, не простудившись при этом. Стремительно приближающаяся зима пугала. К Хэллоуину жители кладбища готовились с особым энтузиазмом. Дело было вовсе не в поверьях, которые на деле оказались всего лишь байками. Ежегодно толпы смельчаков пробирались на кладбище в поисках острых ощущений, разрисовывали могилы, а некоторые и вовсе устраивали пьяные вечеринки. Многочисленные призраки устали терпеть такое отношение к себе. Чтобы явиться живому нужно, было задействовать много энергии, но оно всегда стоило того. Насколько знал Нил, у нескольких любителей острых ощущений напрочь отбили желание оскорблять память мертвых. Он и сам принимал активное участие в розыгрышах. А в этом году намеревался решить сразу несколько проблем. — Тебе надо всего лишь привести их сюда, или заманить. Уж поверь, им понравится, — Нил подмигнул Мэтту, но тот все еще выглядел сомневающимся. — Только сам сюда не ходи, не стоит. Обидчиков Мэтта юноша узнал с первого взгляда. Самого Уолста не было видно, и Нил облегченно вздохнул: прислушался! Обитатели кладбища уже ждали их, а туманная ночь как нельзя лучше способствовала страшному розыгрышу. Никто не верит в призраков с первого взгляда, полагая, что это всего лишь обман зрения или людская смекалка. Нил рассчитал каждый шаг, заманивая веселую компашку вглубь кладбища. Главного заводилу вычислить несложно, поэтому на нем Нил и сосредоточил свое внимание. Легкий толчок и вот забияка заваливается в склеп, а двери за ним захлопываются. Умение становиться незримым очень полезный навык. — Адам! — скрипучим голосом взревел майор Белкинс. Бывалый вояка был очень расположен к Нилу, поэтому легко согласился принять участие в небольшом представлении. — Обидчик слабых и незащищенных! Зачем пожаловал ты в мой дом? — Окей, это было забавно минуты три. Кто здесь? — нервным голосом поинтересовался Адам. В ответ последовал громкий, пугающий смех. Однажды на кладбище проводился конкурс «Самый зловещий звук». Майор Белкинс победил с завидным преимуществом. Нил не видел всего, что происходило в склепе, но вылетел оттуда Адам бледный и охрипший спустя всего пять минут. Его друзья, которые вначале пытались открыть дверь, после познакомились с мисс Аделаидой и мигом забыли о своем предводителе (еще бы, ведь мисс Аделаида, будучи старой девой, виртуозно владела топором, но, сожалению, так и не смогла совладать с разбойниками, рыскавшими в поисках наживы. Умерла в 1777 году). Нил, смеясь до слез, наблюдал за тремя школьниками, которые всего в шаге от выхода с территории угодили в паутину. Весьма прочную, надо сказать. Возможно, посещение кладбища для задир станет уроком. Нил надеялся лишь, что от Мэтта они отстанут. Хотя бы на время. Нил так увлекся, что вновь стал видимым, даже не удосужившись повертеть головой. — Я так и знал, — Уолст появился внезапно для Нила. Почему о его присутствии никто не рассказал, оставалось загадкой. — Ты не существуешь, да? Один из призраков. Поэтому не можешь покидать кладбище? — Мэтт, послушай, — с нарастающей паникой начал Нил. Обители кладбища вмиг растворились, оставляя их наедине. — Я живу здесь с самого детства. Но я живой, такой же, как и ты. — Но я видел… — Мэтт отшатнулся, когда Нил попытался приблизиться. — Ты ведь столько раз дотрагивался до меня, чувствовал мое тепло. Я живой, поверь мне. Здесь действительно живут духи, я могу их видеть. Они вырастили меня. — Но почему? Почему ты живешь тут? Я не понимаю! — Мэтт был на грани истерики, и чтобы пресечь ее, Нил сделал решительный шаг навстречу и обнял Уолста. Мэтт, уткнувшись в его плечо, подозрительно всхлипнул. — Всю мою семью убили. Я чудом уцелел. Я не знаю кто, не знаю зачем, но мой опекун уверен, что убийца все еще ищет меня. Кладбище — самое безопасное место. — Почему ты раньше не рассказал? — сердито пробубнил Уолст. — Я ведь никому бы не выдал твой секрет! Из-за этого места у меня итак проблемы. Мой брат Брэд проследил, что я хожу на кладбище, и мама вмиг увидела в этом депрессию и суицидальные наклонности. Меня записали к мозгоправу. — Тебе запретили сюда ходить? — А сам как думаешь? Я пытался убедить ее, что встречаюсь с другом, который живет неподалеку от кладбища, но попытка не увенчалась успехом. Ну, у меня были некоторые проблемы в прошлом, она мне не верит. Никто не верит. — Я тебе верю, — Нил крепче сжал друга. Он догадывался, какого рода могли быть проблемы у Мэтта, и от этого его сердце буквально разбивалось на части. — Я всегда буду тебе верить. Нил знал, что будет непросто убедить Барри, еще более непросто понравиться родителям Мэтта. Но что стоят трудности, когда на кону дружба? А может, что-то большее. Уолст для него гораздо ближе, чем друг, поэтому он рискнет и покинет границы кладбища. Возможно, пойдет в школу. Или хотя бы скажет родителям и брату Мэтта, что он существует. Нил был уверен, что его история только начинается. И рядом с ним обязательно будет Мэтт.Часть 2
7 июня 2019 г. в 17:56
Нил часто видел его. Он приходил после обеда, садился на лавочку недалеко от кладбища, ел бутерброды или читал книги. Всегда в одиночестве, всегда задумчивый. Иногда он бродил среди могил, будто искал кого-то. Нил в этот момент делался невидимым и незримо шел рядом, чтобы с юношей ничего не случилось. На кладбище царили добрые нравы, и навредить живым было проблематично, но незнакомец мог угодить в какую-нибудь яму, провалиться в старый склеп… Нил не был с ним знаком, но уже чувствовал какую-то связь, описать которую был не в силах. На вид юноша казался немногим моложе его, со светлыми, вьющимися волосами и голубыми глазами. Нил боялся, что однажды незнакомец просто перестанет приходить на кладбище, и он даже не успеет с ним познакомиться. Нил никогда не разговаривал с живыми, разве что с опекуном, но Барри едва ли кто мог назвать живым.
— Ты ведь знаешь, мальчик, тебе опасно показываться людям на глаза. Только здесь ты в безопасности.
— Ты постоянно об этом твердишь, — уныло буркнул Нил. — Но я хочу ходить в школу, хочу учиться. Хочу увидеть мир за пределами кладбища.
Барри только отмахнулся. Такие разговоры случались у них несколько раз в неделю, и ответ был неизменен: Нил еще слишком юн. Его обучением занимались обитатели кладбища. Миссис Харринсон, например, при жизни была гувернанткой, поэтому в свое время считалась вполне себе образованной. Она умерла в 1868, спустя год, после получения Канадой независимости. Нил многое узнал от нее о быте девятнадцатого века, о борьбе за свободу. Миссис Харринсон считалась одной из первых обитательниц кладбища. Правда, ходили слухи, что здесь раньше хоронили коренных индейцев, но Нил никогда их не видел, хотя облазил все кладбище, каждую могилу. Барри также обучал его разным вещам, большая часть которых была направлена на выживание. Мел Клэбоне научил его становиться невидимым и ходить по снам; Дороти Фрэнсис — правописанию. Почивший всего двадцать лет назад юрист Фрэнк рассказал о телевидении. Каждый из обитателей кладбища учил его, общался с ним, но этого Нилу уже было недостаточно. Даже привычные игры с детьми из семейства Шевалье наскучили. В такой атмосфере незнакомый юноша был еще притягательнее.
Нил занял привычную наблюдательную позицию в кустах, как раз напротив скамейки. Он часто спал здесь в обеденное время, когда солнце палило особенно сильно. Ветки создавали необходимую тень и прохладу, только по-настоящему жаркие дни выпадали не так уже часто. Юноша опаздывал, Нил напрасно вглядывался вдаль. Его сердце неприятно ныло: похоже, предположения все же сбылись и незнакомец больше не придет на кладбище…
— Привет, — раздался тихий голос рядом и Нил вздрогнул. Тот самый юноша присел рядом с ним в кустах и неуверенно улыбнулся.
— П-п-привет, — отозвался Нил, продолжая таращиться. Он не знал, что сказать. По правде говоря, все это было странно. — Ты меня видишь?
— Да. Ты следишь за мной. Вначале я думал, что ты… ну знаешь, призрак? — юноша дотронулся до Нила и облегченно выдохнул. — Слава богу. Мои родные бы не пережили, если бы я завел мертвого друга. Опять… Кстати, я Мэтт.
— Нил, — парни пожали руки, все еще настороженно осматривая друг друга. — И да, я живой, но призраки действительно существуют. Тут их полно.
— Ага, — недоверчиво поддакнул Мэтт. — Может, сядем на лавочку?
В обход каждодневному ритуалу, Мэтт не стал доставать еду. Сегодня он вообще был без рюкзака, и до Нила запоздало дошло, что у школьников начались каникулы. Значит, Мэтт пришел ради него или?..
— У тебя здесь кто-то похоронен? — поинтересовался Нил спустя несколько минут неловкого молчания. — Я видел, как ты рассматривал могильные плиты.
— Нет, я живу здесь неподалёку. Мы недавно переехали, никого в школе не знаю. Да и ребята там… Тут спокойно. Мама думает, что я завёл друзей, поэтому пропадаю часами после учебы. Не хочу её расстраивать.
От Мэтта буквально веяло одиночеством. Нилу было хорошо знакомо это чувство. Он тоже порой его ощущал, с возрастом — все чаще. И чтобы скрасить неловкость, вновь возникшую между ними, принялся расспрашивать Мэтта о его родном городе, любимой книге, семье… Нил знал окружающий мир в основном по рассказам Барри: опекун был единственным, кто мог покидать кладбище. Именно он приносил Нилу еду, одежду, книги и учебники. Однажды даже раздобыл старенький ноутбук, который, к сожалению, просуществовал недолго. Но рассказы Барри были историями взрослого человека: сухие, без эмоций. Как и все взрослые (а опекун был гораздо древнее, чем многие обитатели кладбища были мертвы) он не умел удивляться обычным вещам. Мэтт, к счастью, мог. Юноша описывал новых одноклассников, словно рисовал их портреты, и Нил видел их перед глазами, сидел вместе с ними на уроках математики…
— Ох, черт, — Мэтт хлопнул себя по лбу. — Мама меня убьёт! Мне надо бежать. Я найду тебя здесь завтра?
Нил заверил друга, что он непременно будет. Прощаться с новым знакомым не хотелось. Как и идти на занятие к Барри, который учил его исключительно в тёмное время суток. Обычно к опекуну Нил бежал охотно, но не сегодня, когда хотелось лечь и рыдать. Никогда ещё собственная жизнь не казалась Нилу такой унылой.