Следы_иной_личности_

— Глава 15, — взяла книгу в руки Минерва. — Запретный лес. Наверное, ничего хуже с Гарри приключиться просто не могло. — Уж с вами-то, Поттер, как раз таки могло приключиться и худшее. — Более того, приключилось, — произнёс мрачно Гарри, подумав тут же о Тёмном Лорде, о смертях и войне.       Гермиона ласково взглянула на него, видя, как помрачнел Гарри, как опустились его плечи, и взгляд стал таким… Гарри будто смотрел сквозь всех, был там, на войне, сражался и видел смерти. — Гарри, — тихо прошептала Гермиона, отвлекая Поттера от мрачных мыслей. Тот вздрогнул, оглянулся так растерянно, что у девушек сжалось сердце. Минерва решительно продолжила читать, стараясь как-то закончить с атмосферой, витавшей вокруг них. Филч прямиком повёл их на первый этаж, в кабинет профессора МакГонагалл, где они молча сидели, ожидая появления профессора. Гермиона дрожала и едва сдерживала слёзы. Гарри судорожно пытался придумать подходящее оправдание и какую-нибудь невероятную историю, объяснившую их ночное хождение, но каждая новая версия была слабее предыдущей. — Да уж… Чтоб сейчас у нас был именно такой страх, — фыркнул весело Рон, видимо, единственный человек, не замечавший мрачного настроения своего друга. Гарри не оценил шутку. В его голове была лишь одна мысль: «Быстрее прочитаем — быстрее узнаем про крестражи, быстрее выберемся — быстрее покончим с Тёмным Лордом!». Похоже, они влипли в серьёзную переделку. И сожалеть о том, что он забыл мантию на башне, было уже поздно. Гарри не видел, как они смогут оправдаться перед профессором МакГонагалл, к тому же они не просто бродили посреди ночи по школе, но были пойманы спускающимися из самой высокой башни, куда вообще запрещалось подниматься, кроме как на уроки астрономии. А если профессор выяснит про Норберта и найдёт на крыше мантию, то Гарри и Гермионе придётся паковать свои чемоданы — в этом сомнений не было. — Как вы все преувеличиваете, — весело фыркнул Фред. — Все мы когда-то накручивали себя по пустякам, — философски заметила Джинни. — Тем более, это не было пустяком, — строго сказала профессор МакГонагалл, блеснув своими очками в сторону Джорджа и Фреда, а затем, вновь склонив голову к книге, она продолжила медленно читать. Однако Гарри зря думал, что ничего хуже и придумать нельзя. — Точно, — вставил Джордж. — У тебя потом ещё и экзамены будут. Так что этого точно не стоило бояться! Он ошибался. — Кто бы сомневался, — ехидно произнес Северус, отпивая из кружки недавно появившееся кофе. — Вы же, мистер Поттер, ошибаетесь каждый день, каждую секунду. В школе не проходило и дня, чтобы Вы не ошибались. — А Вы, мистер Снейп, как будто человек, не совершавший ошибок, — произнесла взволнованно Минерва, смотря на Снейпа с укором.       Гарри упорно игнорировал каждого, не встревая в спор. Лицо его было печальным. Потому что наконец появившаяся в кабинете профессор МакГонагалл вела за собой Невилла. — Гарри! — завопил Невилл, словно забыл о присутствии преподавателя. — Я пытался вас разыскать и предупредить, я услышал, как Малфой рассказывает своим дружкам, что поймает вас ночью, когда вы будете с дра… Гарри яростно замотал головой, показывая Невиллу чтобы тот немедленно замолчал, но профессор МакГонагалл это заметила. Вид у неё был такой, что стоит ей выдохнуть воздух, изо рта её ударит столб огня — такой, какой Норберту и не снился. — Я никогда бы не поверила, что вы способны на такой поступок, — медленно выговорила она. — Мистер Филч сказал, что вы поднимались на астрономическую башню. Сейчас час ночи. Объяснитесь. В первый раз за всё время своего пребывания в школе Гермиона не нашла что ответить. Она застыла, как статуя, глаза опустились и уткнулись в пол.       Драко насмешливо фыркнул, но комментировать не стал. Он хоть и был одним из лучших среди слизеринцев, но никогда так серьезно не относился к учебе.       Гермиона закатила глаза, заметив выражение его лица. Ну что плохого в том, чтобы ответственно относится к своему поведению? — Какие горячие переглядывания, — прошептал на ухо своему брату Джордж. — Ты тоже заметил? — ответил Фред, ухмыляясь. — А здесь всё интереснее и интереснее, — произнесли они оба. — Хватит шептаться, Уизли. Раздражаете, — прошипел Малфой, каким-то чудом догадавшись о «предмете» спора. — Кажется, я понимаю, что происходит, — произнесла наконец профессор МакГонагалл, не дождавшись ответа. — Не надо быть гением, чтобы догадаться. Вы скормили Драко Малфою идиотскую историю про дракона, рассчитывая, что он посреди ночи выйдет из спальни и наткнётся на кого-то из преподавателей. Что ж, я уже его поймала. Видимо, вы полагаете, что это смешно, что не только Малфой клюнул на вашу историю, но и Невилл Долгопупс? Гарри поймал взгляд Невилла и попытался сказать ему без слов, что это неправда, потому что вид у Невилла был ошеломлённый и оскорблённый. Гарри было жаль неуклюжего беднягу Невилла, ведь он, такой пугливый и нерешительный, нашёл в себе силы, чтобы выйти ночью из спальни и попробовать найти Гарри, чтобы предупредить его. — Невилл, кстати, тогда в это так до конца и не поверил, — тихо произнесла Джинни, увидев опечаленное лицо Гермионы. — А ты откуда знаешь? — насмешливо спросил Малфой. — Он мне сам рассказал на балу во времена Турнира Трёх Волшебников. Он свято верил в Гарри, даже тогда. Прямо, как сейчас, — заметила мягко Джинни. — Да, вернее Невилла, никого нет, — тихо произнёс Гарри, впервые подав голос после того жуткого молчания. — Это омерзительно! — заключила профессор МакГонагалл. — Подумать только — четверо учеников бродят ночью по школе! Раньше такого никогда не случалось! Я думала, что вы куда разумнее, мисс Грэйнджер. А что касается вас, Поттер, я думала, что принадлежность к факультету Гриффиндор значит для вас куда больше. Что ж, вы все трое будете наказаны — да, и вы тоже, мистер Долгопупс, ничто не даёт вам права ходить по школе посреди ночи, тем более сейчас, когда это особенно опасно. Кроме дисциплинарного наказания, вы получаете пятьдесят штрафных очков. — Пятьдесят? — с трудом выдохнул Гарри. С таким штрафом Гриффиндор терял своё первенство в Кубке школы — первенство, установлению которого он лично способствовал во время последнего матча по квиддичу. — Надо было снять 100 с каждого, Минерва, — заметил лениво Снейп. — Если бы Вы тогда их поймали, то пожалуйста. Но повезло мне, и не смейте говорить, что следовало делать тогда лучше, а что хуже! — произнесла Минерва, вдруг вспылив. Северус тут же презрительно прикрыл глаза и отвернулся, как бы говоря Минерве, что та недостойна его взгляда.       Гарри с грустью покачал головой. Как же мелочны были их проблемы.       Всего года два-три назад каждого из присутствующих в этой комнате (возможно, за исключением профессоров) волновали баллы факультетов, кубок школы, победа в квиддиче. И ради чего же все это было?.. А теперь… Их проблемы куда больше, ужаснее и страшнее. И с ними справиться куда сложнее. Так ради чего же это было? — вновь спросил он у себя.       Ответа он не знал. Но радовался мысли, что в его детстве все-таки было много радужного. Гарри был действительно счастлив, что имеет таких друзей, и что побывал с ними в многочисленных приключениях, даже если они были чрезмерно опасными. — Пятьдесят очков каждый, — добавила профессор МакГонагалл, шумно выдыхая воздух — ноздри её длинного тонкого носа широко раздувались. — Профессор, пожалуйста… — взмолилась Гермиона. — Вы не можете… — подхватил Гарри.       Близнецы Уизли прыснули. — Заместитель директора… — … Декан вашего факультета… — … Преподаватель трансфигурации… — … Не может снять с вас баллы?       Минерва кашлянула, строго глядя на них. — Я рада, что вы такого мнения, но, может, мы продолжим? — Вот именно, — вставил Снейп, недобро посматривая на близнецов. — Мы и без этого слишком много времени уделяем этой книге. — А таких еще шесть! — неожиданно подхватила Джинни, — А мы тут останавливаемся на мелочах!       Ответом их было молчание. — Не говорите мне, что я могу и чего не могу, вы поняли, Поттер?! А теперь возвращайтесь в спальню. Мне никогда в жизни не было так стыдно за Гриффиндор! — Вы уверены? — ухмыляясь краем губ, спросил Северус, не глядя на заместителя директора.       МакГонагалл подняла сердитый взгляд и, не прокомментировав, продолжила чтение.       Гарри оставалось лишь задумчиво и печально смотреть в распахнутое настежь окно. Минус сто пятьдесят очков. Теперь факультет Гриффиндор оказывался на последнем месте. Возможно, он ещё мог выиграть Кубок по квиддичу, но в соревновании между факультетами ему не победить. И всё из-за того, что они потеряли сто пятьдесят очков за одну ночь. Гарри казалось, что сердце его вот-вот разорвётся на части, потому что шансов исправить ошибку не было. — В конце учебного года тебе еще предоставится такой шанс, — лучезарно улыбнулась Джинни, и Гарри невольно заразился ее настроением. Как она могла секунду назад быть раздражённой, а сейчас так ярко улыбаться? Гарри невольно сравнил её с солнцем, таким же ярким и светлым. На душе чуть-чуть стало легче. Гарри не спал всю ночь. Он слышал, как плачет в подушку Невилл, но не знал, как его успокоить. Он знал, что Невилл, как и он сам, больше всего боится рассвета. А точнее, того, что случится, когда весь факультет узнает, что они сделали. Поначалу никто не понял, что произошло, и, глядя на огромную доску, на которой фиксировались очки факультета, все подумали, что это ошибка. Такого просто не могло быть — ну представьте, как может получиться, что утром у факультета стало на сто пятьдесят очков меньше, чем было вечером? — Действительно, — произнёс, конечно же, Снейп. — Те времена были очень хорошими. Но уже через час после подъёма всё выяснилось — что во всём виноват Гарри Поттер, знаменитый Гарри Поттер, член сборной команды по квиддичу и герой двух последних матчей. Он и ещё двое глупых первоклашек. — Мы, конечно, договаривались молчать, Но! Я помню, как тогда нам об этом написали письмо Фред и Джордж и… Гарри, — Джинни посмотрела прямо ему в глаза, — Я тут же подумала о том, как тебе сейчас там в школе одиноко. Гарри, ещё вчера бывший самым популярным учеником школы и всеобщим любимцем, в одно мгновение превратился в самого презираемого и ненавидимого. Даже школьники с факультетов Пуффендуй и Когтевран резко изменили своё отношение к нему, потому что всем хотелось, чтобы Слизерин наконец уступил школьный Кубок кому-то другому. Куда бы Гарри ни пошёл, на него показывали пальцами и во весь голос, даже не пытаясь перейти на шёпот, произносили в его адрес всякие обидные слова. Только школьники из Слизерина при виде Гарри начинали рукоплескать и громко выкрикивать: «Мы твои должники, Поттер!»       Не смотря на относительно нейтральное отношение слизеринца к Золотому Трио, Драко широко улыбнулся. Он прекрасно помнил эти дни. — Я тогда так радовался, — не стерпев произнёс, достаточно непосредственно Малфой. Поддерживал его только Рон. — Вот увидишь, через несколько недель все об этом забудут, — успокаивал он Гарри. — Фред и Джордж за то время, пока они здесь, получили тонны штрафных очков, а их всё равно все любят. — Великая истина! — с торжественным выражением лица подтвердили в один голос близнецы. — Мы и туалеты взрывали, слизеринцев травили, стены рисовали, но нас всё ещё любят! — продолжили они хором. — Но они ведь никогда не получали по минус сто пятьдесят очков за один раз? — грустно спросил Гарри. — Ну, в общем, нет, — признался Рон. — Зато очень много раз по тридцать/пятьдесят очков, — пожал плечами Джордж. — Главное ведь не в количестве, а в том, из-за чего вы это получили. А вы спасали дракона, так что эти очки вас не должны были волновать, — мудро, и как-то слишком по взрослому, произнёс Фред. Было слишком поздно для того, чтобы как-то исправить свою ошибку, но Гарри всё равно поклялся себе ни во что не ввязываться. Пора было заканчивать с ночными похождениями и слежкой за Снеггом.       Северус выразительно приподнял бровь. — Именно. Поражаюсь, услышав здравую мысль от Поттера.       Гарри вспыхнул и уже собрался что-нибудь ответить, как его руку схватила Гермиона. — Даже не думай, Гарри! Прояви уважение, он все же наш бывший профессор.       Гарри вновь подумал, что Гермиона всегда остается собою, но промолчал. Гарри было так стыдно за свой проступок, что он даже пошёл к Вуду и предложил отчислить его из сборной по собственному желанию. — Отчислить?! — громовым голосом переспросил Вуд. — И что нам это даст? Если мы не будем выигрывать в квиддич, как же нам тогда зарабатывать очки? Но даже квиддич потерял для Гарри свою привлекательность. На тренировках с ним никто не разговаривал, а если кто-то был вынужден обратиться к нему, то называл его просто ловцом. Гермиона и Невилл тоже страдали. Но хотя с ними, как и с Гарри, никто не разговаривал, им пришлось куда легче, чем ему, потому что они не были такими известными личностями. — Ну спасибо, Гарри! — воскликнула Гермиона, пока Рон сдерживал смех. — Нет, ну, а что? Я, значит, потерял всю свою славу, подвёл всех и чувствовал себя виноватым, а вы… Просто сидели и грустили из-за того, что с вами никто не разговаривает! — ирония отлично слышалась в голосе Гарри, так что Гермион решила его не убивать, только пригрозила кулаком.       Гарри хитро посмотрел на подругу, но тоже улыбнулся. Драко весело усмехнулся. Однако Гермиона даже перестала, вопреки своему обыкновению, привлекать к себе внимание на уроках. Она сидела, опустив голову, и молча выполняла задания. — Это было одним из самых удивительных вещей того года, — доверительно произнес Рон, приложив руку к сердцу. Послышался смех. Гарри был почти рад, что до экзаменов осталось не так уж много времени. Подготовка к экзаменам и повторение пройденного помогали ему хоть ненадолго отвлечься от случившегося. Гарри, Рон и Гермиона после ужина возвращались в Общую гостиную, садились втроём и занимались до поздней ночи, запоминая составы сложнейших зелий, заучивая наизусть заклинания и контр-заклинания, зазубривая даты волшебных открытий и восстаний гоблинов. — И вот если подумать, зачем нам нужна была эта история? Кому-то она вообще пригодилась? — с возмущенностью спросила младшая Уизли, оглядывая каждого.       Ее братья согласно кивнули, профессора молчали, Гарри неопределенно передернул плечами, а Гермиона возмутилась в ответ. — Мы должны знать свою историю! Тем более, это ведь так интересно — узнавать то, что было в прошлом!       Малфой-младший закатил глаза, ровно как и Рон. Гарри же вновь с улыбкой подумал, что подруга никогда не изменится. Однако, когда до экзаменов осталась примерно неделя, решимость Гарри не вмешиваться ни во что его не касающееся подверглась серьёзному испытанию. Как-то днём, возвращаясь в одиночестве из библиотеки, он услышал подозрительно знакомое хныканье, доносившееся из соседнего кабинета. Подойдя поближе, он услышал из-за двери голос Квиррелла. — Нет-нет… пожалуйста, не начинайте снова. — Похоже было, что кто-то угрожает Квирреллу. Гарри огляделся и бесшумно приблизился вплотную к двери. — Хорошо, хорошо. — В голосе Квиррелла звучали слёзы. — Как же хочется вернуться тогда в начало и прибить его, — произнёс Рон сердито.       В комнате переглянулись. А ведь они еще тогда могли догадаться, что за всем стоит именно Квиррел. Гарри с досадой подумал, что сам виноват в этом. Проморгал важную зацепку. В следующую секунду Квиррелл вылетел из кабинета, поправляя свой тюрбан. Гарри чудом успел отскочить в сторону, и профессор даже не заметил его. Квиррелл был бледен и выглядел так, словно сейчас разрыдается. Гарри дождался, пока тот удалится, и заглянул в комнату. Там никого не было, но зато в противоположном конце кабинета имелась вторая дверь, распахнутая настежь. Гарри уже направился к ней, но тут вспомнил о своём намерении не лезть в чужие дела. — Удивлён — совершенно серьёзно произнёс Снейп. — Не думал, что вы способны думать, а тут… И вправду говорят, что на вашем первом курсе произошло много чудес. Вот одно из них.       Гарри раздраженно посмотрел на Снейпа. И что на него нашло? Он стал свидетелем странного разговора, и это очень беспокоило его. Он готов был поспорить с кем угодно хоть на десяток философских камней, что это Снегг вышел через другую дверь. А судя по тому что Гарри успел услышать, Снегг своего добился. Потому что было похоже, что Квиррелл сдался и рассказал то, что от него требовали.       Северус вновь закатил глаза. — Ваши дедуктивные способности меня всегда поражали, — произнёс он саркастично. Гарри развернулся и пошёл обратно в библиотеку, где Гермиона проверяла познания Рона в астрономии. — Проигрышное дело, — переглянулись Фред и Джордж.       Рон что-то пробормотал. — Ну, Грейнджер, всегда Грейнджер, — философски заметил Малфой. — Значит, Снегг всё из него вытянул! — заключил Рон, когда Гарри рассказал об услышанном. — И теперь он знает, как снять наложенное Квирреллом заклинание против Тёмных сил… — Да, но остаётся Пушок, — напомнила Гермиона. — Если уж на то пошло, то Пушок не был для меня преградой, от слова совсем. Я всё-таки боевой маг и зельевар, — заметил Снейп крайне недовольно. Ну конечно, с опытом Пожирателя-то, — недовольно подумал Гарри, пытаясь усмирить вспыхнувшее чувство неприязни. — Возможно, Снегг сам узнал, как пройти мимо него, и ему уже не нужно выведывать это у Хагрида, — предположил Рон, обводя взглядом окружавшие их тысячи книг. — Я уверен, что в одном из этих томов написано, как приструнить гигантского трёхголового пса. Так что мы будем делать, Гарри? У Рона заблестели глаза — похоже, ему снова захотелось приключений. Но не успел Гарри открыть рта, чтобы ему ответить, как в разговор встряла Гермиона. — Мы пойдём к Дамблдору, — категорично заявила она. — Надо было давным-давно к нему пойти. А если мы попытаемся сделать что-нибудь самостоятельно, то наверняка опять попадёмся, и тогда нас точно выгонят из школы. — Хоть один здравомыслящий человек, — вздохнула Минерва. — Мы всегда это знали. В нашей команде Рон —сила, Гермиона — ум, а Гарри — сердце! — Ну спасибо, Рон!       Все рассмеялись. — Но у нас нет доказательств! — возразил Гарри. — Квиррелл слишком напуган, чтобы подтвердить нашу версию. А Снеггу достаточно просто сказать, что он не знает, как в Хэллоуин тролль попал в замок, и что он даже близко не подходил к третьему этажу. И кому, как вы думаете, поверят? Ему или нам? К тому же ни для кого не секрет, что мы его ненавидим. И Дамблдор решит, что мы всё это придумали, чтобы Снегга уволили. Филч никогда нам не поможет — даже если он обо всём догадывается. Филч слишком дружен со Снеггом, да к тому же я уверен, что Филч только обрадуется, если нас отчислят из школы. И не забывайте — мы ничего не знаем о философском камне и Пушке. Если выяснится, что мы знаем, то нам слишком многое придётся объяснять. Гермиона согласно кивнула, но у Рона было своё мнение. — Если мы проведём небольшое расследование… — начал он. — Нет, — тихо, но весомо произнёс Гарри. — Хватит с нас расследований. — Ну наконец-то, — негромко прокомментировал Снейп. Он притянул к себе карту Юпитера и начал изучать названия его лун. Продолжение следует…