Пошлю его на

Глухой, как сквозь вату, и неотвратимый, как конец всего хорошего, гудок телефона протирается через пелену дремы, вплетаясь смутной тревогой в сознание. Надо бы взять... Надо бы встать... Хорошие мысли. Ни один мускул не двинулся, конечности как прилипли к дерзко-белым простыням. Конечно. Просто Роналду не железный, а сон у него отменный. Он ещё не совсем в кондиции и в уме. Он всего лишь спит. Бурчание виброрежима начинает донимать. Так, стоп: значит, до него пытается дорваться не казенный стационарный телефон помпезного отеля Монако. Его сотовый. Мозг начинает просыпаться. Слева от себя — каким-то шестым чувством — улавливает намеки движения. Сон Джорджины куда более чуткий. Сейчас ведь проснётся. Криштиану медленно переворачивается на бок; спросонья щурясь, как от головной боли, тянется к прикроватной тумбочке. Он не пожарник: как все обычные люди, совершенно не способен очнуться за то время, что горит спичка. "Почему это вообще происходит? " — раздаётся где-то на периферии пробуждающегося сознания. Ему никто и никогда не звонит ночью, если только он не в другом часовом поясе. Первая мысль — что-то с мамой. Криштиану непроизвольно подбирается, но как-то тревожно, нервно. Мысли — до сих пор он дату не мог установить в голове —обступают его сумбурно. Хочется включить "холодную голову", но вместо этого Криш зачем-то принципиально уточняет время. 00:12 Поздно. Он берёт, не глядя. — Криштиану... Мужчину подкидывает в кровати; он опирается на локти, ближе поднося трубку, потому что не совсем понятно. —... Роналду, — рыча, сплевывают по ту сторону связи. Португальцу, без шуток, кажется, что это всё ещё не взаправду. Такая фаза сна, что снятся разные ужасные вещи, — его личный доктор поработал и над его теоретической подкованностью. — Что это значит? — по его подсевшему со сна голосу можно решить, что он, как всегда, всё контролирует и ждёт реальных объяснений. На самом деле — нет. По крайней мере, про контроль. — К-к-карриштиану Роналду, — сквозь зубы тянут в ответ. Раздаётся глухой стук на фоне. Раздосадованное цоканье. — Ты что вытворяешь? — длинные пальцы крепче сжимают телефон. — Месси. Звучание собственной фамилии никогда так не припечатывало форварда Барселоны. Потому что Роналду вздрогнул, почти ощутив, как бессмысленно и ошеломленно замер его собеседник. — Тебе это нравится, — с опущенными уголками губ, на том конце едва ли не... Хнычет. Месси. — Уверен ? — с внезапным — или просто закономерным? — бешенством шипит Криштиану, резко вспоминая о Джорджине, вскакивая и, не надевая тапок, направляясь в огромную гостиную. В зале свежо, пахнет как будто озоном, а голова идёт каруселью. И ровно в тот момент, когда нападающий пристраивается крепкой спиной у лоснящейся пустым белым стены, Лионель продолжает: — Когда ты уже уйдёшь, Криштиану Роналду? Никогда. Никогда ещё его фамилию не произносили, как упрёк. Не с упрёком, а вместо оскорбления. И с таким унылым отчаянием. — Что ты там в себя влил? Голос Роналду — подернут грустью. Без отвращения, шок второстепенен; но густое, обволакивающее вечер сожаление и отчаяние с вдруг проскочившим португальским акцентом. — Не мате. В трубку прихлебывающий звук и тот, глухой. Как о столешницу. Стаканом. Он пьёт прямо сейчас. При нём, с ним разговаривая. — Месси, что за цирк, — Криштиану не спрашивает вообще-то, потому что ситуация абсурда. Это простая человеческая слабость — всегда ставить вопросы. — Когда ты, наконец, отпустишь меня?! — внезапно просто орёт, съезжая с низких нот, капитан Барселоны. Роналду нелепо хватает воздух ртом, как вынутая из аквариума рыба. Что. Это. Было. Что он вообще позволяет сейчас? Звонить едва знакомому человеку себе в полночь в другую страну и кричать на него. Нет, орать. На Криштиану никто и никогда... — Ты пьян, — дрожью растущего гнева-и-оскорбленного-самолюбия слышится голос Роналду. — Промахнулся по кнопкам. Зачем ты меня набрал? Перезванивай Суаресу. — Я к тебе как привязан, — полушепотом, то ли всё-таки взяв себя в руки, то ли испугавшись, что Криштиану вот-вот бросит трубку, проговорил Месси. И, не справившись с собой, слишком стараясь удержать португальца на том конце,  всхлипнул от судороги в горле. — Я... Не понимаю, — Роналду выдохнул в полном замешательстве, но гораздо терпимее, чем аргентинец мог ждать. — Видел, как вы вылетали. С Кубка Италии. Месси усмехнулся так, как, — думал Криштиану, — он не должен уметь вовсе. Критично, сухо. — С Лиги видел. Тоже, — он пытался расковырять самые свежие и щемящие ранки на честолюбии Роналду. Только закусывал губу, делал глубокие вдохи и неловко старался унять дребезжащий голос почему-то не форвард Ювентуса. — Ты безумец, — кровь ударила в голову, и португалец повысил голос. — Возьми себя в руки. И положи трубку сам. Да, именно, этого и хотел Роналду: чтобы подогретый Месси сделал, как ему надо, сам и на утро не осмелился и словечком упрекнуть. Даже сейчас он хотел выйти из положения красиво. — Я думал: "Нет, я же не такой", — Лионель засунул все распинания своего визави куда подальше. — "Я другой, я — не он". Голос капитана Барсы звучал безумнее и отрешеннее от слова к слову. — Ты не потянешь себя за мной. Ты не посмеешь! — отчаянно и опасно выкрикнул в трубку Месси. — А, чтоб тебя! — ругнулся Криш, желваки заходили под кожей. — Ты перешёл все границы, Лионель Месси. Аргентинец мог лишь вообразить, — до ужаса боялся даже, — как окаменело сейчас точеное лицо его вечного соперника, а глаза стали зеркалом. Не тем зеркалом: смотришь, да видишь не насквозь, а лишь в себя. Была пауза. Он опять пригубил "не мате", как с раздражением подумал Криштиану. И был прав, конечно. — Отпусти меня, пожалуйста, отпусти, Криштиану, — невесомо зашептал Месси. Португалец опешил. В который уже, мать его, раз. — Я ушёл уже достаточно давно, Лионель. Что-то внутри игрока Барселоны сломалось от этой устало-обреченной мягкости в голосе. От того, чем он сам собирался ответить на это. — А я чувствую: ты рядом, — Роналду не сошёл с ума. Он всего лишь чувствует, как у аргентинского мальчика, взвалившего ради других на узкие плечи непосильную горностаевую мантию, на глаза наворачиваются слёзы. — Ты ушёл, так зачем держишь меня при себе?! Ты мне не нужен. Ты — далеко! Криш как из-под воды вынырнул, осознав, — слишком поздно, — что должен остановить это. А Месси скажет это, потому что должен. — Я далеко. Я не нужен, — утешающий голос принципиального соперника опустил тёплые, крепкие руки на опущенные плечи Лео. Главное — не спешить. Месси позвонил, чтобы Криштиану спас его. Не дал так крупно оступиться и сломать их. Португальский рыцарь призвал все свое хладнокровие, самообладание. — Я в Турине, никаких ниточек. Забудь, всё было так давно... — он шёл, шёл по самому краю. Да неужели Месси так тяготили эти узы. — Пошёл ты, Криштиану Роналду! И его голос не оступился. Столько силы и гнева было только в Месси-футболисте, не в Месси-человеке. — Лионель, — опять, опять Криштиану загипнотизировал, поманил властным и принимающим его любым голосом. Притянул к себе. — Сейчас конец сезона. Ты выпил. Полночь. Я кладу трубку и забываю. Он такой железный. Немного мертвый, да? Без страха и упрека. Без сердца, пожалуй, тоже. — Забывай, — крикнул вдогонку аргентинец, наверняка зажмурившись. — Ты мастер, у тебя есть опыт. Уйди только, прошу, из моей жизни. Ты — фантомная боль..! — Лео...— последнее аккуратное касание голоса. — Пошёл ты. Невыразительный тихий голос взахлёб потух на том конце провода. Гудки были неправдоподобными, не из этой реальности. Криштиану не вспомнил бы, как давно осел на пол, прислонившись голой спиной к кожаному дивану. Незабитый гол. Нереализованный пенальти. Проигранный финал. Недобытый трофей. О чём это всё..? Двадцать секунд назад он проиграл невозможно больше. Ему как будто дали пощёчину и запретили возвращаться. Он должен — обязан, обязан был! — отказаться от Него раньше. Первее. И это была бы будничная ложь, как для прессы. Они оба знали бы это. Он банально не успел. Месси пресек эти узы, которые были выше его сил, тяготили на расстоянии. И теперь это свершившийся факт . Роналду больше не с ним. Капитан Барселоны так неохотно и неумело расставался со всем, что стало дорого его сердцу, если не стало им самим... Но он мог, ради команды. Следующий сезон — он будет другим. Начнется в статусе бывших вечных соперников. Месси научится не смотреть по сторонам и реже сверяться со статистикой Реала. Из интервью исчезнут атакующие искренностью и неестественной откровенностью "lo extraño"*. За полупрозрачной шторой брезжил бледный рассвет. Тонкие загорелые пальцы беспорядочно перебирали блестящие, помятые кудри. Криштиану  застилало глаза, когда он расфокусированно ловил контакт "Лионель". Сияющее вечной, невыбиваемой уверенностью лицо исказилось выражением слабости, растерянности. Экран — в сотый уже раз — потух. Роналду глубоко, неровно вдохнул; сам себя наказывая, до отрезвляющей боли прикусил губу. Он его не отпускал.