Лишь дураки влюбляются в тебя

«Я больше не пью», — воскресая из мёртвых, простонал Гук. Он ужасно вспотел, тело ломило, башка трещала. Хосок свалил на него свои конечности, сопя в затылок. Чимин… делал утреннюю зарядку. «Бля, он нечеловек…» — схватившись за виски. Время — почти восемь. Чонгук по привычке рано проснулся. Хотел в туалет и пить. А ещё ему было очень стыдно за то, что он вчера учудил у дерева… В здравом уме — ни за что! Но что учудил Тэхён… Отношения… Чёртовы отношения. И неопределённый срок для принятия решения. Хосок всё ещё спал, Чимин ушёл гулять на улицу (в свой эмо-мир), а Гук — в гостиную, найдя ванную. Сполоснул лицо, почистил зубы пальцем, потом забрёл на кухню, проходя мимо разложенного дивана и надутого двухместного матраса. Тэхён как раз спал на матрасе, около него валялся телефон, который беззвучно отражал на экране новые сообщения. Царила тишина, с улицы доносилось пение птиц, свежесть… К сожалению, в этот чудесный день ему ещё идти на работу. Два дня выходных для него — непозволительная роскошь. На кухне Гук задумчиво пил воду, смотря в окно. На уме пустота, в душе протест — он не хочет расставаться с Тэхёном. Сама мысль, что их ночных поездок и поцелуев больше не будет… вводит в ступор. Тэхён прав: им хорошо друг с другом, возможно, даже больше, чем хорошо… Ведь Гук только привык, только подпустил к себе. Они общаются около двух месяцев… Для него это самые длительные «отношения» в принципе. Он не хочет его упускать. И эта мысль тоже пугает. Вдруг… тихие шаги, объятия со спины, руки на талии и хриплый смешок под ухом — мол, ну как тебе, хочешь от меня отказаться? Пахнет им, Тэхёном. Его руки — те, что костлявые, но противоестественно сильные. Чонгук не хочет думать, нет, с таким «добрым утром» он не может трезво рассуждать. — Опять рано встал… — С утра Тэ не злой, как большая часть населения планеты, а наоборот, тактильный и нежный. Да, вообще-то, он всегда такой. — Хочу тебя скушать… Дай укушу? — И обескураживающе прямолинейный. Они не заботятся о безопасности, обжимаясь посреди кухни с аркой… Кошмар. — Нет, не буду кусать. Вот когда скажешь мне да, тогда и съем. И убрал руки, беспардонно бросив одного (после того-то, как приласкал), налив себе воды. Белобрысые волосы топорщатся, лицо немного припухло, сам хитро смотрит исподлобья, как будто невзначай… опуская ладонь на пах. Чёрт, у него стоит. Ещё одна провокация, и Чонгук встанет тоже — по команде: ать-два… — Увезти тебя? Когда у тебя смена? — Всё, момент упущен. Тэхён сделал акцент на отношениях, а до этого ничего делать не будет. Поманил — и не дал. Жестоко, но действенно. А увезти и правда надо. Но как теперь им вести себя наедине? В той машине, где было столько интимных сцен. Однако Чонгук согласился и пошёл забрать сумку, заодно предложив поехать Чимину. Но тот, услышав с кем он едет, с улыбкой отказался, уверяя в том, что никуда не торопится, а сегодня продолжение «пати-эврибади». «Ну что ж, — подумал Чонгук. — Он просто хочет остаться с ребятами, это не какой-то заговор…» Хватит заговоров. Хватит всех подозревать. Тэ ждал его у ворот с сигаретой в зубах, играясь с ключами. Толстовку где-то бросил, остался в футболке. Чонгук тоже снял толстовку, так как кто-то вчера её обкончал… Отличное воспоминание, чтобы ехать вдвоём целый час. «Я молодец», — ха-ха, вот это иронично. Пососал душевно. Тэхён же вёл себя непринуждённо, не усложняя. Включил радио, выезжая за ворота, по привычке опуская руку на его колено. Чонгук, не будучи тормозом, впервые положил ладонь сверху. Тэ не повернулся к нему, но по-своему улыбнулся, а после переместил руку на внутреннюю часть бедра, сжав покрепче. Чонгук понимает, что значит такой жест, но при этом сидит с озадаченным лицом, крепко задумавшись. О них? Как это абсурдно звучит, но с недавних пор актуально… — Расскажи что-нибудь, чего в тишине ехать, — сказал водитель. Трасса пустая, редко встречались дачные автобусы, в воскресенье рано утром мало кто спешит. А о чём говорить? — Ладно, расскажи про свои отношения, почему ни с кем не встречаешься. Это ведь не секрет? — Тэхён спросил корректно, вдруг у него травма или что-то типа того. Но Тэхёну правда хочется знать, с каким препятствием он столкнулся на этот раз. — Мне просто некогда заводить, тем более поддерживать эти отношения… Никаких секретов, просто… — То есть со мной у тебя будут первые отношения? — Эй, я ещё не согласился, — мило возмутился Гук, а звучало уже так привычно. Ну да, у них будут отношения. Слух не режет, да и не коробит… Блять, у них отношения… Будут? Сложно. — Я подожду, — столь же уверенно, глянув в его сторону. Чонгук усмехнулся. С таким напором сложно держать оборону. Но прямо сейчас он не готов. Надо время — хотя бы ужиться с этой мыслью. Чонгук долго раскачивается, и это не новость. — А мои первые отношения были в пятнадцать, — разрядив обстановку, Тэ опять начал рассказ о себе. — Серьёзно? А не рановато? — Ну, я рано… стал гулять. Родители, конечно, прописывали мне люлей, но у меня зашкаливали гормоны. Моя первая девушка была старшеклассницей, она открыла мне двери во взрослый мир. — Чонгук высказал неизменное «фу», представляя это. — Я люблю вспоминать о том времени. Мы занимались сексом везде, где придётся — без ужимок, по-подростковому безбашенно и безрассудно. У нас было в школьном туалете, во время уроков в курилке, м-м-м… у меня дома, пока родители на работе. И чёрт знает где ещё. Я уже тогда был долбоёбом. Даже не буду говорить, как часто я дрочил… — Да уж, пожалуйста, без уточнений. Больной же ты ублюдок… — Тэхён рассмеялся. — Что поделать, я всегда пользовался популярностью. Ну а когда понял, что мне открыты почти все двери, я ушёл в отрыв. — И что делали родители? Им было всё равно? — Нет, конечно. Ты прям не знаешь, какие дети при родителях и какие вне дома. Я был божьим одуванчиком, учился хорошо, не доставлял проблем. Отец рано научил меня водить — как раз в пятнадцать, потом давал машину. Заметь, ни разу не попался полиции. Так что я успевал и там, и там, и всегда вертелся в компании старшаков. Это было круто. — Отличная жизнь, — без всякой зависти или злости. Кому-то везёт, кому-то не очень — таков замысел судьбы. — Мои родители дали мне всё, признаюсь, разбаловали. Но я стараюсь соответствовать их вложениям. А над Кихёном сейчас трясётся вся семья, в том числе и я. Надеюсь, он так не гуливанит. Я за ним слежу. Кстати, слышал, Дахё ходит на тхэквондо. Твоя идея? — А что там Кихён рассказывает? — Это братский секрет, — Тэхён усмехнулся. Ой, чего стоят его секреты! — Он запал на мою сестру? Надеюсь, что нет. Второй Ким для нашей семьи — перебор. — Тэхён улыбнулся ещё шире. — Ну, во-первых, твоя сестра красавица, хоть и пацанка — это цепляет. Во-вторых, мой брат — замудрённый экземпляр, и он специально всех бесит своим высокомерием — это тоже цепляет. Я не удивлён, что Дахё давно точит на него зуб. Кихён очень на тебя похож: спокойный, закрытый, дерзкий — так и хочется залезть под шкуру. Ну, а высокомерие у него от хорошей жизни. У меня тоже такое было. Потом повзрослеет, пройдет. — Ну так что за братский секрет? — Все любят секреты, Чонгук не рыжий, тоже любопытствует. Тем более что от этого зависит будущее его мегеры. — А ты умеешь хранить секреты? — Тэ лукаво сощурился, Гук закатил глаза. Иногда он забывает, почему Тэхён его бесит. — Их частенько ставят в пару, как говорил Кихён. Твоя мелкая — настоящий дьявол, настырно напрашивается на кулак. Но так как девочек не бьют, полагаю, скоро она лишится невинности. — И оскалил пасть, получив от Гука тычок. Гудбой, видимо, по такому принципу «воевал» с оторвами в свою школьную пору. Не можешь ударить? Хэ! Трахни её! Эврика. — Ей ещё рано, она заинтересована только в пацанских разборках. Я даже не помню, чтоб она в кого-то влюблялась. Так что твоему брату придётся заморочиться. Это непробиваемая стена. — Что-то похожее в их семье уже есть: не влюблялся, непробиваемый, не заинтересованный в отношениях… Брат и сестра Чон, приятно познакомиться. — Я дал ему пару советов. Она-то ещё не созрела, а мой пацан уже да. Поди детишки сами разберутся. Ну а если захочет — заморочится. Ты же тут сидишь, а тоже был недотрогой. — Ой, не начинай. — Гук сморщился. Говорить про мелких здорово, но не про свои потенциальные отношения. Два парня, два здоровых лба — не то, чем можно похвастаться. По крайней мере, Чонгукова мама не оценит, он и никогда ей не расскажет. Потому что это настоящее разочарование в единственном мужчине семьи… — Детка… Ты опять много думаешь. Давай сначала просто попробуем быть вместе. Я тоже не имел такого близкого опыта с парнем, я тоже не знаю, как нам быть дальше. Ты думаешь, я не растерян? Но я проще к этому отношусь, потому что это моя жизнь, я не боюсь осуждения, хотя родители — другой разговор. Но мы пока их не беспокоим. Я тоже удивлён, что у нас с тобой так закрутилось. Будешь всё время убегать — ну и чего ты добьёшься? К тому же я действительно не понимаю, зачем нам расходиться, если мы друг другу нравимся? Это какой-то вид мазохизма? — Ты не понимаешь. Хорошо, у меня к тебе встречный вопрос: зачем мешать симпатию с отношениями? Если всё так идеально. — А что тебя пугает в отношениях? Я тебя ни в чём не ограничиваю, кроме секса. Мы с тобой не тёлки, нам не нужно отчитываться о каждом шаге. Но я точно знаю, что ты мой, есть определённость. К тому же… — Опять забалтывает, опять хочется слушать и верить. Делает акцент: — Что плохого, когда секс в рамках отношений? Это гарант серьёзных намерений, значит я не использую тебя, а ты меня. Думаешь, я каждой предлагаю отношения, даже не переспав с ней? — Вот именно, мы даже не переспали. Может, мы вообще не подходим по сексуальному темпераменту… — Тэ похлопал его по бедру, разулыбавшись. Чонгук волнуется, всё-таки у них это первые разы… А, кстати. Чонгук вообще не планирует быть снизу, он просто беспокоится о сексе с парнем — как там и что. У Чонгука не было анального секса с девушкой, а у Тэ… хах, ну конечно же, был. Так что и в этом Гудбой преуспел. По сути, задняя дырка у всех одинаковая, так что какая-то практика у него всё же есть. Очень удобно. — В первый раз всё будет хреново, это я тебе так скажу. Пока мы не знаем тела друг друга, не знаем, кто что любит, притираемся. Я не прям секс-монстр, не буду тебя насиловать двадцать четыре на семь. С сексуальным темпераментом потом разберёмся. — Давай это, притормози. Я никогда не лягу под тебя. И я ещё ничего не решил… Тэхён усмехнулся, думая о своём. Конечно, не ляжет. Конечно, не решил. — Как скажешь. Самое время ослабить давление и уйти в сторону. Главное: Тэхён уже сказал что надо, чтобы Чонгук думал в правильном направлении. Теперь только выждать время — эти семена созреют и дадут ростки.

***

Они даже не поцеловались — Тэхён сказал, что отныне привилегии только после «брака». Гук ушёл задумчивым, задумчиво работал, с думами вернулся вечером домой. Даже усталость не брала: он взвешивал за и против, просчитывал отношения наперёд. И ему всё ещё не верилось, что это возможно. Ведь они, мать твою, парни! По мнению Чонгука, парни не могут встречаться, и уж точно не когда оба актива и по девочкам — это ж какое-то противоречие. Ладно, если кто-то в паре стопроцентный гей или точно пассив, но когда оба представляют собой активную роль… А что из себя представляет Чонгук? На фоне Тэхёна он самый обычный парень, который любит консерватизм и стабильность, а ещё никаких форс-мажоров. Вообще, Чонгук никогда не гнался за новыми ощущениями, в приоритете был среднестатистический секс, который изредка перепадал. Да, он красивый парень, пользующийся популярностью, но ему нечего предложить девушке, кроме своего члена, — это раз. Некуда привести девушку, чтобы предложить свой член, — это два. А таких, которые дадут за красивые глазки в любом месте, не так уж много. Поэтому у Чонгука существенно меньше сексуальный опыт. И в этом Гудбой его превосходит. Как же это может не раздражать?.. И уж тем более, если Чонгук залезает в такие дебри, как отношения, он хочет быть главным: как в семье — единственным защитником. А тут опять несостыковка… Тэхён преуспевает и здесь, и ущемляет его, и давит, и управляет прогрессом. Чонгуковы переживания обоснованы. Вот только он не может подобрать доводов, чтобы отказаться от этого развратного засранца с высоким самомнением. А потом в его тихий мирок, один со стиральной машинкой на двоих постучалась сестра: с синяками на руках (после тренировок), в его застиранной длинной футболке, с не менее забитой головой — усевшись на пол возле табуретки, обняв её ножки. Хочет что-то спросить, но не решается. Но очевидно — ищет в нём опору. Чонгук её брат, лучший друг, подруга, отец… Поэтому за советом она побежит не к маме. А прислушается только к нему. — Гу, можно с тобой поговорить?.. — осторожно, издалека. Чонгук терпеливо ждёт её рассказ, потому что это важно. С собой он как-нибудь позже разберётся, а с этой чудилой надо здесь и сейчас, пока откровенничает. — Как брат с братом, — прекрасное уточнение. Гук смеётся и кивает, перестраиваясь на беседу. Что же Дахё нужно? — Только не ругайся… — Начало уже озаботило, брат нахмурился. Дахё закусила губу и опустила глаза, ей было нелегко прийти с этими вопросами. — А встречаться с кем-то… это как? Что мне нужно делать? И… Я вообще ни с кем не целовалась… Это же обязательно? Ещё одна святая простота. Чонгук просто выпал от таких вопросов. Кому-кому, но не ему рассуждать, как прекрасно в отношениях. Его полномочия тут всё… — Тебе лучше спросить у мамы. Вы же девочки, друг друга поймёте. — Тоже верно, но она-то уже пришла к нему. Да и вообще нонсенс! Сама Дахё заговорила про девчачьи дела! Что? Завтра пойдёт снег? — Она вспомнит папу и расстроится, я не хочу у неё спрашивать. — И в этом она права. Скорее всего, мама заностальгирует по прошлому и уйдёт в депрессию. — А я чем могу помочь? — Я не знаю… Ну, в общем, только не смейся… Мне кажется, этот козёл ко мне пристаёт… — Какой козёл? — мгновенная агрессивная реакция. Всем козлам отвернёт головы. — Ну этот… Кихён. Дебил. — И как он к тебе пристаёт? Почему ты спросила про отношения? Он тебя поцеловал? — У Гука сейчас разорвётся родительское сердце. Сначала он укокошит Гудбоя с его говёнными советами, а потом этого сопляка! — Он постоянно на меня смотрит. Приплыли. Домогательство в чистом виде. Чонгук не ошибся — в ней просыпается женщина. Хрен её пойми. — А ещё он приходит на разборки между школами… Ну, там ничего такого, мы так… Я просто веду переговоры, честно! А он и его друг меня выгоняют! Будто я какая-то слабачка! — Я не понял, какие ещё разборки. Я тебе что сказал?! — Да я не лезу! Я только защищаю своих друзей. Моральная поддержка! — И правильно, что он тебя оттуда уводит. Я бы тебе ещё ремнём поддал. — Ну блин. Ты чё! Ты знаешь, как он это сделал? Я вообще… Я вообще офигела! Он меня закинул на плечо! У меня юбка задралась! Ты представляешь?! Он трогал меня за поясницу! Хлопал, понимаешь?! Домогался! Знала бы Дахё, что в действительности значит понятие «домогался». Хорошо, что Кихён ещё мелкий и не такой ебанутый, как его брат. — Ну если ты неугомонная. — Ладно, вот этот жест о чём-то уже говорит. Парень печётся о здоровой мордашке его сестры. Ну, хлопнул по пояснице. Не по жопе же. Значит, держит дистанцию. Значит, осторожничает. — А ещё! Этот козёл мне поддаётся на поединках! И усмехается! Понимаешь, издевается надо мной! Ну то есть он ничего не говорит, только усмехается и поддаётся! А его друзья смеются! Я… Да я просто в бешенстве! Боже, какая милота. Детишки заигрывают друг с другом. Дахё втюрилась — и дураку понятно. Ну, даже такому, как Чонгук. — А где в этой истории поцелуй и отношения? — Мегера нахмурилась, выпятив губы. А реально, где? — Мне мои парни сказали, типа, он своим говорил, как будто я ему нравлюсь… И всё такое. Он мне НЕ нравится! Ну, а вдруг он там что-то удумал?.. — Ой, кажется, кто-то тут пиздит, — легко вынес вердикт. Всё понятно — сеструха влюбилась и теперь боится чего-то большего. Ждёт и боится — в духе всех женщин. — Нет… Ну правда же. Он же кретин, тупой мажор… Я так просто спросила про отношения… Я ни за что бы с ним не стала!.. Это «ни за что» и гроша ломаного не стоит… Все мы это прекрасно понимаем. Чонгук так обронил натуральность… И тоже громче всех орал «ни за что». — Ну вот и не думай про это. Если он захочет тебя поцеловать, пусть и проявит инициативу. — Ты чё! — возмутилась мегера, вскочив на ноги. — Я ему шею сверну! — Ну-ну. — Фу, ни за что! С ним сосаться?! Фу, Гук! Ты его видел? Размазня. — Такая размазня, что ты пришла ко мне спрашивать про поцелуйчики. Кому ты заливаешь, братец? — Дахё поджала губы и закатила глаза. Задумалась. Опять замялась. — А ещё ходят слухи, что он того… — Кого — того? — Ну с девчонками того… «Блять, уроки от Гудбоя…» Неудивительно, что парня потянуло во взрослый мир. Ну Кихёну, вообще-то, уже восемнадцать, ему можно. И нужно. Чонгук вот с семнадцати начал, это всё в порядке вещей. Но его сестре ещё рано! — И? Пусть он того, кого хочет. К тебе это никак не относится. Не вздумай ноги раздвигать. — Фу-у! Как ты можешь такое говорить! Да чтоб я?.. Ему?! Дала?! Да чтоб я сдохла! «Да-да, да чтоб я сдох, долгих мне лет жизни… У нас это родственное…» — Просто не думай об этом. Скорее всего, ты ему нравишься, а он не знает, как к тебе подступиться, ты же Люцифер. Либо второй вариант: ты ему нравишься, но ты ещё девочка, к тому же с отшибленной головой, и поэтому он к тебе пока не лезет. — Типа… Если я не даю, значит меня любить нельзя?.. Типа, вот так все мужики рассуждают?.. — Дахё задышала огнём как дракон. — Ты пойми, парням надо большего. Он сейчас в таком возрасте. И правильно, что он к тебе не лезет. Ты не готова ни для отношений, ни тем более для интима. — Фу, стрём какой… — Сестра воинственно задрала подбородок, фыркнув. — Челюсть проломлю, пусть только навострит ко мне свои ласты. — И добавила неуверенно: — Да? Чонгук тяжело вздохнул… Он тоже пытался угрожать. А в итоге… Блять, ну Гук точно проебался… Не ему давать советы, как держать свои трусы. Его трусы сорвали на раз-два, он только успевал стонать. Позорище, а не брат. Советчик! Пиздец. — Главное, думай головой. Пиздец. Ха-ха, Гудбой бы залился в голос. Но Гудбоя тут нет, а сестра намотала на ус, покачала головой, отбила брату «пятюню» и скрылась в ночи. А Чонгук так и остался сидеть у стиральной машинки и плевать в потолок. Ему не у кого спросить совета. Всё опять решать самому…

***

Следующие дни — тишина. Тэхён опять играл в молчанку, заставляя о себе вспоминать. Гук много думал, но так и не понял, хочет или нет. Не хватало толчка. А где этот толчок брать? Непонятно. Понемногу Гук возвращался к тренировкам: разминал голеностоп, руки, делал растяжку. За ним пристально следил мистер Бакли, чтобы опять ничего не случилось. Вернулся к обычному распорядку дня — и жить стало легче. Он привык быть уработанным и занятым до отказа. Когда он не занят, в его голову пробирается Ким Тэхён. И прекрасно там себя чувствует, располагается, мучая картинками общего будущего. В понедельник никаких переписок, во вторник Чонгук порывался позвонить, просто поговорить, но сдержался. В среду… В среду, когда Гук сидел в библиотеке, ел глазированный сырок и изучал чертёж, ему пришло сообщение в Снэпчате. Видеосообщение. Стоп-кадр ни о чём не говорил, а потом… Ладно, что додумался включить наушники. Чонгук чуть челюсть не потерял — Тэхён снимал, как дрочит во флешлайт. У себя дома. Голый. Стонет за кадром, а эти чвакающие звуки отдаются в каждом участке Чонгукова тела — особенно внизу живота, который свело. Но Чонгук не выключал, досмотрев до конца (да как тут рука поднимется?). Тэхён стонал и развязно шептал «детка», подвиливая бёдрами. И так — пока не кончил. А когда кончил, медленно снял флешлайт, из которого скатывалась сперма. Живот часто сокращался, Тэхён размазал свою сперму по лобковым волосам… Да-да, в отличие от капитана, он не бреется. Ага, и, в отличие от капитана, не имеет стыда и совести. Тэхён увидел, что сообщение прочитано, значит и просмотрено, и вдогонку написал: «Ой, ошибся». Что значит «ошибся», да? Кому он хотел это отправить, да?! Ясно же, что только Чонгуку… Но какая скотина… А ведь Чонгук — прилежный студент, и ему надо грызть гранит науки. Поэтому Гук злобно ответил: «Ничего страшного, перешли». Тэхён его проигнорировал. Он ведь и так своего добился. У Чонгука встал… А идти в туалет и снимать стояк не было никакого желания. Не хотелось в одиночку. Это уже тревожный звоночек. Что это такое значит — не хочется в одиночку?..

***

Чонгук давно заметил, что с Чимином произошли какие-то метаморфозы. Они ведь лучшие друзья, но сейчас отдалились. Ну а что тут обсуждать? Похоже, у Чимина наконец-то кто-то появился, но Чонгук не хочет вмешиваться в его личную жизнь. Это же справедливо: он сам не пускает в свою, поэтому не лезет в чужую. Всё происходит как всегда: они с Чимином кушают перед первой парой, иногда в большой перерыв собираются с чпокерами во дворе. Хосок признался, что с недавних пор состоит в серьёзных отношениях, и это немного удивило. Ну, потому что Хосок непохож на нормального парня, который грезит отношениями. Но реальность такова — даже у ебанутого Хосока есть вторая половинка. Парни обзавидовались, но свою девушку он не показал, прикрываясь тем, что ещё не время. Потом и Чимин намекнул, что несвободен. Тогда уж все выпали в осадок. Тихушник эмо-бой Чимин! Несвободен! Про свои отношения он тоже не обмолвился, мастерски уплывая от вопросов на своей похуистической лодке. Чонгук и рта не открыл, чтобы поведать свою проблему касательно «несвободности». Он собирался скрывать это так долго, как это возможно. Тем более парни уже подзабыли о споре, почти не подшучивая над Гудбоем и их несостоявшимся сексом. Время не стоит на месте, всё забывается. Хосок лишь шутки шутит про пидоров, и то подмочил свою репутацию гетеросексуальными отношениями. Какая ирония, что среди шестерых друзей голубым заделался именно Чонгук… Который ранее не оступался, даже бы не помыслил встать на эту дорожку. Однозначно, он не готов им что-либо рассказывать. И сам не готов соглашаться… Не готов.

***

В этот же день после работы Чонгук не выдержал. В метро ночью немноголюдно, музыка не слушалась, вообще одиноко. Очень не хватало ночных поездок, поцелуев… Голоса. Чёрт, какая мерзкая милота. Но именно об этом Чонгук и думал: что он скучает не по дрочке, а по времени, что они вместе проводили. Тэхён навряд ли настолько же романтичен. Он же сам сказал, что любит секс, для него это первостепенно. Значит, если по чему Тэхён и скучает, то, наверное, по дрочке. И почему Чонгук на ровном месте придумывает проблему?.. Ладно, хорошо. Сделав глубокий вдох, он нажал на звонок. Просто поговорить, убить время. Ничего такого. Они же друзья, да? Ещё друзья? Разговор по телефону ни к чему не обязывает, но, может, это наведёт Чонгука на какие-нибудь мысли. Или Тэхён опять сделает всё сам — скажет что-нибудь такое, что сработает катализатором принятия решения… Тэ незамедлительно сбросил вызов, немного погодя отписавшись: «Я не один». Не один в машине или в кровати? Не один — значит с хваранами или с девушкой? На душе опять размазались унылые сопли. Загрузилась голова. Зря позвонил, только сделал хуже. О чём теперь думать? Боже, даже не состоя в отношениях, Чонгук с ними заебался. Вышел на своей станции, поправляя портфель, свисающий с одного плеча. Телефон завибрировал звонком. Тэхён перезванивал. Зачем? Чонгук решил пока не брать, хотя очень чесались руки. Пока шагал по пустой обочине под горящими фонарями, экран осветился вторым звонком. Не смог сдержать улыбки. А если правда: почему Тэхён настойчиво перезванивает? И почему Чонгук так хочет с ним говорить? — Детка, что ты хотел? Я уже дома, — мурлыкающим приглушённым голосом, царапая динамик тишиной квартиры. Значит, и правда дома. Наверное, всё же от хваранов, а не от девушки. Иначе бы так быстро не закончил. — Да так, просто позвонил… — прозвучало как-то жалко, хотя он пытался придать голосу непринуждённости. — Соскучился? Я тоже. Очень хочу на ручки, но, увы, ты не хочешь отвечать мне взаимностью. Поэтому мы оба должны мучиться. — Тэ… — Попытка не пытка, как говорится. Может, получится его переубедить. Потому что Чонгук не в силах смириться с новым статусом их общения. — Давай повременим… — Хочу поцеловать тебя, ты же знаешь, как я люблю? Долго лизать твои красивые губки. Но я не могу этого делать и должен страдать. Хочешь повременить? Я могу ещё подождать. Неделю? Или месяц? — Вот умеет он пошлятину покрыть добивающими вопросами — как автоматной очередью. Гук закатил глаза, сунув руку в карман джинсов. — Я не железный. Я жду, но мне тяжело быть на расстоянии и в неопределённости. Ты меня динамишь: и не отталкиваешь, и не притягиваешь. Но при этом звонишь мне ночью, чтобы освежить чувства. Это ты заставляешь нас мучиться. Ты. — Я не хочу отношений! — твёрдо, срываясь на высокие ноты. Тэхён ничего не сделал, но у Чонгука рванули нервы. Почему он вообще должен идти у него на поводу?! — Я, блять, не знаю, в какие игры ты играешь! Зачем тебе эта хрень?! Что ты от меня хочешь? Я не люблю тебя, ты — меня! Но мы можем хорошо проводить время вместе! И это всё! И не надо никому страдать! Вот сейчас ты всё усложняешь, ставя меня перед фактом… Тэхён, что странно, замолчал. Не ёрничал, не давил. Тишина. И эта тишина подрывает ещё сильнее. Холодность. Ничего не бьёт больнее, чем равнодушие. — Я не хочу это заканчивать! Да, да, блять, не хочу! Я устал от этой тишины! Ты вбил себе в голову какую-то ерунду про дерьмовые отношения, которых у нас не может быть! Ты считаешь, я не смогу сказать нет? Почему ты не подумал обо мне? Ультиматум, неопределённый срок ожидания, сам же скидываешь мне видео. Мне надоело чего-то ждать, мне надоело играть в какие-то чувства! Если ты хочешь трахаться, зачем ты прикрываешься отношениями? Давай, давай трахаться, давай продолжим всё, как есть. Я всё равно больше ни с кем не сплю! Ведь это всё только ради секса! Тэхён! — Нервно проорав, наконец-то выдохся, закончился, а казалось, запала было много. Тэхён всё так же невозмутимо слушал. Тишина режет слух. Ему всё равно? Почему он так спокоен? Чонгуку опять позорно щиплет глаза. Да, он им дорожит, но не готов переступить через свои принципы. Потому что эти принципы сохраняют его нормальную жизнь, и они возводились годами, а не прилетели со спонтанным «давай встречаться». Значит, не так и дорожит?.. — Твой ответ нет? — Чонгук остановился, крепко зажмурив глаза. Ещё немного — и его накроет. А Тэхён феноменально равнодушен. Просто его план развалился, дурачок Чонгук не пошёл на поводу. Ну и ладно, не такая большая потеря. Как Тэхён и сказал: он никогда не останется один. Сегодня же позвонит любой, и его постель будет согрета. — Я повторяю: твой ответ нет? — более грубо, дерзко, с налётом высокомерия. Чонгук не выдержал этого натиска — струна лопнула, он сам нервно скинул звонок, чуть не запустив телефон в асфальт. Больше нет сил, нет выдержки, нет оправданий. Из глаз предательски что-то покатилось. Наверное, это были закончившиеся недоотношения. Которых никогда и не было. Всё пройдёт, всё пройдёт, сейчас он отдышится и шагнёт дальше. Трудности случаются, их надо преодолевать. А Чонгук — не гей! И он останется верен своим идеалам, потому что если оступится — всё полетит к чертям…