Лишь дураки влюбляются в тебя

— А что, если… — Так рот и захлопывается, оборвав фразу на самом интересном. Дахё интригующе замолчала. Ну охренеть просто: удивим — и не дадим (в смысле не расскажем). Чонгук заинтересованно выжидал, ёрзая на месте. Что там, что? Что — «если»? Где продолжение? Но она не торопилась пояснять, о чём-то размышляя. И правильно делала. Делиться с Чонгуком какими-либо идеями — подразумевает их неисполнение, так как он сегодня не настроен мириться. Зато на примирение нацелена сестра, которая имеет свой взгляд на ситуацию. Чего сиськи мять? Надо дерзать! Чонгука только немного подтолкнуть в том направлении, дожать правильно, сболтнуть умного — и он всё осознает и начнёт действовать. Но в данный момент он — не помощник, спрашивать с него нечего. Слишком расстроен из-за всего и точно не станет сейчас делать решительные шаги. Он сделал бы эти шаги завтра, возможно, послезавтра. Но не сегодня. Блин, но ссоры — дело такое: отсрочил до завтра, а потом уже будет поздно! Чем дольше тянешь, тем больше себя накручиваешь, тем больше ищешь недостатков в себе и партнёре. А может, ещё чего надумает… Этого как раз таки допустить никак нельзя! Тогда нужен другой помощник. И где его взять? Есть у неё один новоявленный дружок… Дахё сбегает в туалет, оставляя растерянного брата одного. Прихватывает телефон, на ходу набирая одному из близких друзей. Тот, конечно, неслабо удивляется, когда она просит пробить по связям номер кое-кого… Кое-кого — Ким Кихёна, на минуточку. Да-да, этой занозы в заднице, которая хоть здесь должна пригодиться. А иначе нахрена такой бесполезный дружок нужен? Назвался груздем — полезай в кузов! Тем более они сейчас в одной упряжке — счастье братьев превыше затянувшихся военных действий. Им нужно объединить свои силы во благо мира и добра. Блять, какой-то День семьи, любви и верности… Переключите этот канал! Давайте «Новости»! Друг отвечает через две минуты, отправив номер «груздя». Решиться позвонить просто, но что при этом говорить? Она его, вообще-то, терпеть не может, только от одного голоса трясёт (ну да, как же — трясёт, прямо землетрясение). Но ради брата любимого! Ух, жертвенность! Идут гудки, Дахё кусает щёку изнутри, смотрясь в зеркало в дамской комнате. Нервишки дребезжат. С чего бы? Может, ну его — этого помощника?.. Всё, сейчас скинет! — Да, — скучающий ровный тон, ленивая манера речи. Господи, как она своим крошечным мозгом додумалась ему позвонить? — Манда, — с вымуштрованной закалкой мегеры. Рота подъём, блять! Кихён в шоке протягивает «о-о-о», сразу задвинув скуку. А это уже интересно. — Какие люди в Голлив… — Потом. Итак, решается судьба наших братьев. Может ты нихрена не в курсе, но у них шуры-муры, и они только что посрались. Нам нужно сегодня же их помирить. Немедленно. Твои предложения? Просто взяла и вывалила на парня ворох информации, ещё и заставила его всё это разгребать. Ну а что, так и работают директора: вся работа на подчинённых, а они только руководят процессом и назначают главных. Учитесь, салаги. Кихён молчал пару секунд, раздумывая. Конечно, без причины Люцифер бы не позвонил, не стоило и надеяться. Но и причина — задачка не из лёгких. — Да, я в курсе их отношений. Сука, все в курсе, кроме близких и родных Чонгука! Тэхён же с самого начала рассказал всем друзьям, скрывать ему нечего. Перед братом он тоже чист. Вот даже обидно. Но это полностью определяет их характеры. — Насчёт ссоры ещё не знаю. А что, настолько сильно поругались? — Спокойствию и рассудительности Кихёна только позавидовать. Никакой паники и сумбурности. Всё-хо-ро-шо. И тут прямо вспоминается: «Эй, Блиц, загадку хочешь? У каких верблюдов три горба?», а он такой: «Сда-юсь… ну… и… у… ка-ких… же?..» — и так далее в замедленном проигрывании. Кихён сейчас прямо очень на… не-го… по-хо-ж… (А где-то скоро начнёт смеяться Зиночка…) — Чуть не расстались! — волнуется «Джуди Хоппс». «Ник» сейчас всё разрулит. — О. Я позвоню Минхо. Спрошу. Вы где? — Ну всё, дело запущено, осталось выждать. Дахё нетерпеливо перебирала чёлку на лбу, кусая губы. — В Маке рядом с парком… — Ок, жди ответа. И ещё… Мы с тобой, подруга, ещё договоримся. — Вот же жук. Помогать вызвался, но и не просто так. Ради брата, конечно, и из автомата можно, но тут и собственную выгоду поиметь надо. Сам Люцифер до него снизошёл! Это ж такой шанс. — Какое такое — договоримся? — подозрительно уточнила Джуди. — Не задерживай звонок. — По-хамски отключился Ник. Всё такой же мерзкий и безумно раздражающий! Дахё показала зеркалу перекорёженную гримасу. Проходящие мимо девушки вопросительно на неё поглядели. Благо, что Дахё не до них. Она полетела обратно к брату…

***

Через пять минут, когда они сидели за тем же столиком и доедали вредную еду, Кихён отписался, что «скорая помощь» уже в пути. Какая помощь — она не поняла, но брата нужно было чем-то занять, чтобы посидеть здесь подольше. А пока сидели, она ещё вытянула из него подробности ссоры. Чонгук был на удивление разговорчив, поделился почти всем. Тут и у неё извилины заработали, поскрипывая ржавчиной. Что она знает? Что чпокеры тоже замешаны. А это что значит? Если чпокеры не идут к ним, значит они пойдут к чпокерам. И на месте разберутся, кто заслуживает прощения, а кто — кулаком в бубен. Дахё бы всем поддала, ибо у каждого по какашке — а вместе наберётся целая коровья лепёха вранья! Пардон за сравнение, но лучше не передашь. За всеми разговорами в «Мак» влетели добры молодцы: Минхо Попович, Илья Хёншикович, Соджун Никитич, Добрыня Джиханович и Юн У Муромец — короче, всем составом. О, и дружок-помощник тоже был с ними, замыкая рать. Скорая помощь и правда подъехала быстро. Парни сразу нашли их столик, рассевшись с ними, пододвинув стулья от соседних столов. Чонгук в недоумении уставился на знакомые лица, не понимая, откуда произошёл слив информации, пока не зацепил извиняющийся взгляд Дахё. (И её рыцаря, который встал позади, скрестив руки на груди. Блять, ну вылитый Тэхён, хоть плачь…) Да начнутся же переговоры! — Какая ссора, какое расставание?! Вы ёбу дали? — понятным языком изъяснился Минхо, но получилось довольно грубо. Чонгук даже рассердился, вспомнив, что они тоже его дурачили. Господи, все знают, что они пидоры… И все смотрят на Чонгука, ожидая подробностей… Стыд! — Это я ёбу дал?! А может, это вы мне расскажете, как вам было весело надо мной прикалываться? — Хоть и задал вопрос, но всем стало понятно, о чём речь — Чонгук всё узнал. Тэхён рассказал. И вот что они наблюдают. — Слушай, Гук, ты же умный парень, не зацикливайся на этом проколе. Тэхён над тобой не издевался. Даже когда он относился к тебе несерьёзно, это было не со злым умыслом, — в диалог вступил Джихан, как самый порядочный и адекватный. — Он при мне покупал тебе киндер, чтобы просто сфоткать — вы тогда только переписывались. Тэхён, конечно, напортачил, но он не издевался. Тэхён при них с ним переписывался… Возможно, не каждый раз, но всё же. Как Чонгуку стыдно… А ведь, по сути, он ничего такого не сделал. Это Тэхён наваливал ему в личку. — …И та игра по станциям! — влез Соджун, огорчённый ситуацией. — Тэхён заранее попросил нас не обижать тебя. Он просто хотел тебя подразнить, потому что ты остро реагировал на его подкаты. Мы над тобой не смеялись! Мамой клянусь. Мамы — это святое. Придётся поверить… Чонгук прикрывает часть лица, отгораживаясь от пронзительных взглядов. То, что многие подробности их с Тэхёном общения слышат мелкие, только добавляет масла в огонь. Он не планировал настолько откровенничать. А у Дахё скоро лицо треснет от умиления. «Киндер», игры про станциям, столько неравнодушных друзей-сводников! Даже просто принять участие в этой заварушке — и то здорово, а каково это: быть главным героем? Ведь это только ради Чонгука Тэхён собрал всех друзей и придумал такой изощрённый обман — чтобы его покорить. А сейчас эти друзья помогают им воссоединиться, ещё больше оправдывая Тэхёна. — Ты знаешь, сколько раз он нам жаловался, что ты его не простишь? — а это Хёншик. — Мы ему говорили: просто не рассказывай, и всё будет в норме! У вас тогда всё только завертелось-закрутилось! Тэхён только о тебе и думал! Да и вы всё не могли начать встречаться, ссорились. Блин, Гук, не обижайся на него. Он тебя правда любит. Так согрела эта фраза. Так тепло и по-родному прозвучала. Чонгук, признаться, уже после этого чуть не сиганул к нему с тортом. Блин, стыдобища… — Что ты сказал Тэхёну? Бросил его? — хороший вопрос задал Юн У. — Послал… — тяжело ответил Гук, нахмурившись. Парни заухали, расстроившись: ну как же так! — Ну, Чонгук! Грубо! — осадил Минхо. — Послал к чёрту, — уточнил. Мол, не так уж и грубо. — Лучше к чёрту, чем на хуй — это было бы хуже. Ладно, не всё так плохо. Ты же его не бросил? — Думаю, Тэхён так и подумал… Парни сделали «рукалицо», быстро соображая, что же делать. — Ладно… Скажи так: ты его прощаешь? Шансы есть? — от Хёншика. — Я думаю, что сам приду к нему… потом… И мы ещё раз обо всём поговорим. Парни недовольно повторили слово «потом». Потом суп с котом. Открытые раны нужно обрабатывать немедленно, пока не пошло заражение. На то они и фельдшеры скорой помощи! И каждый при карете. — Окей. Ты его простил, дальше мы берём всё в свои руки! — Минхо поднялся на ноги, взяв инициативу на себя. Чего тупить? Любить надо, пока любится! И громко огласил: — Взять его! Чего? Это что за цирк? Чонгука схватили с обеих сторон: Ниф-Ниф и Наф-Наф, если вы таких ещё помните. Вся рать пошла к машинам. По коням! Маршрут на чпокеров. С ними тоже нужно кое-что прояснить… Чтобы Чонгук окончательно принял и успокоился. Чтобы прощать и воссоединяться без груза нерешённых задач. Минхо пишет Хосоку в личку, приказывая созывать собрание — на баскетбольной площадке, где чпокеры уже не раз встречались все вместе. Подписал, что дело срочное, что Тэхён их всех спалил, и Чонгук чуть ли не в конвульсиях, а Тэхён там вены режет — приукрасил факты для скорости производства. Хосок, как главная сплетница села, добрался до каждого чпокера, быстро собрав всех на площадке. Дело важное. Чёрт, дело и правда не терпит отлагательств… Миру — мир. Войны не нужно! Вот девиз отряда «Дружба»! Во дворе у пацанов есть свои понятия. Вот, например, стали играть в игру «Триста». Не буквально! Представим, стали играть в эту игру: две команды, футбольный мяч, поле, ворота, свой подсчёт очков. А когда какая-то команда проигрывает, всех игроков выстраивают в шеренгу у ворот. К воротам передом, к победившим задом. Зачем? Распинать жопы — вот такие тут понятия. Что-то подобное Чонгук собирается сделать с двумя парнями, сидящими на лавке: распинать им жопы не за проигрыш, а за обман. Хвараны, мелкие и во главе их Чонгук тучей надвигаются на пятерых парней. А боятся только двое. Вот их сейчас и расплющат… Хосок просит помиловать и сначала выслушать, а Чимин… просто смотрит. Он, вообще-то, был самым слабым звеном, на которое делались ставки… Он сожалеет, но что ещё сказать? «Чувак, прости, что я гей? Я не хотел?» — Чонгуки, прости… Я всё расскажу! — виновато оправдывается Хос. Чпокеры введены в краткий курс дела: Чонгук и Тэхён поссорились. Но по какой причине — не знали. Сейчас будет прояснение всех деталей и выяснение отношений. Хвараны намерены слушать, мелкие стоят чуть в сторонке (Джуди яростно отталкивает настырного Ника от себя — у них там свой «зверополис»). — Слушаю. — Сохраняя самообладание, Чонгук даёт время на пояснительную записку. Он, конечно, на друзей не в обиде — всё-таки у них не было выбора, но Чонгуку-то могли сразу рассказать! Они бы втроём как-нибудь решили эту проблему. Но тогда бы у Чонгука с Гудбоем не зародилась любовь… Это тоже важно учесть. Хосок прокашлялся. Начал. — Он, короче, нашёл меня у стадиона — я правда стоял курил. И вот он такой подходит ко мне, просит закурить. Ну я ж не жмотяра поганая — выдаю ему сигаретку, мол, вставай рядом, гостем будешь… — Сократи, — небрежно бросил Юнги. — …ГОВОРЮ: гостем будешь. Не перебивай! И он такой говорит: Чон Хосок… Нет, ты прикинь, уже и имя моё вызнал! Так вот: Чон Хосок, ты — пидор. — Чонгук смотрит на него уничтожающе. Хосок реально пидорас, но об этом позже — когда распинает жопы. — Ладно, не так было. Он сказал, что ты ему нравишься, и чтоб я помог. Я сказал, что своих не сдаю… Он сказал, что я всё равно ему помогу и лучше типа по-хорошему… Тут у меня, конечно, шарики сжались! Я типа по-плохому не хочу, меня мама любит! И он такой говорит, что знает, кто из наших — чпокерных — пидор! А я-то не в курсах! Типа, а если правда есть пидор! Я так-то друг, а не говно размазанное… на дороге брызгами по периметру двух метров, подсохшее под со… — Сука! — опять возмущается Мин. — Реще рожай, оратор ёбаный! — …И никем я не ёбаный! — возмущается Хос, но под испепеляющими взглядами двенадцати человек продолжает: — Он-то сказал, что ты ему правда нравишься, типа, зачем доводить до греха? А я ему ещё сказал, мол, наш Гуки не такой! Он мне сказал: главное, чтоб ты заинтересовался и думал о нём… уже как о пидорасе, ой, то есть как о будущем парне. Вот… А пидор… Вот и подошли к признанию. Установилась тишина. Голос из эмо-уголка: — Это я. Юнги усмехнулся (попадание сто из ста, пассив обнаружен!), Джин и Намджун охренели. Все остальные уже были в курсе. Главный гей всё время находился в тени, пока Чонгука «оголубяли» все, кому не лень… Обидно даже! — Прости. Я скрывал свой секрет, — продолжил Чим. Какие ещё наезды? Все они прекрасно понимают, что есть личное, которым ни с кем не хочется делиться, и ты это защищаешь. Вот тут Тэхён опять выглядит козлом! Он нашёл слабое место и надавил на него. — Тэхён отличился, конечно… Но он свёл меня с моим парнем. Я ему благодарен. Чувак, не злись… Тоже верно. Вмешался Соджун. — Вот, Гук! Чимин с парнем, Хосок с девушкой, у тебя тоже есть бойфренд! Ты посмотри, как он всех осчастливил! Давай, ты это… прощай его… — Я один ничего не знал… — вздохнув, опять повторяет. Это до сих пор вызывает обиду. Хотя всё прекрасно понимает — почему он ничего не знал, но всё же. — Ну вот, не знал и жил спокойно! А сейчас знаешь и икру мечешь. — Юнги умеет вправить мозги, не выбирая выражений. — Чё тебе ещё не нравится? Пацан ради тебя подговорил уйму людей, добился тебя. Кончай сопли жевать. Всё норм. Хер ли мы тут из пустого в порожнее переливаем! Реально вправляет. Голос из дальнего угла. Дахё захватывает внимание. — Я предлагаю купить хлопушки, торт и цветы. И поехать к Тэхёну. Будем его звать и помирим их! — И тут же добавляет: — Прям сейчас! Чё тянуть?! Прямо сейчас? Ну, сейчас так сейчас. Команда дана. Всё происходит за считанные секунды — хвараны свистят чпокерам, чтобы рассаживались по каретам; хватают Гука, напевая: «Мы затолкаем тебя в тачку силой и увезём тебя к пацанам…», под конвоем (мелких) пихая в машину. Но Чонгук хотел один, сам! А так ему стрёмно! И они все будут на них с Тэ смотреть! Поэтому он не выглядит радостным… И, конечно, ему страшно, волнительно… Они ведь не расстались? Всё будет хорошо? Заехали в один супермаркет, найдя эти грёбаные хлопушки. (Вот зачем?) Чонгук выбирал торт (вместе с Дахё), хвараны набирали тележку алкоголя (самое разумное решение). На дачу-то едем или как? Сухо-трезво праздновать? Гука потряхивало, он часто проверял телефон. Тэхён не писал, да и с чего бы? Но переживания не отпускали, взяв грудь в тиски… Ждёт ли его Тэхён? Или он тоже обиделся на его излишнюю грубость? Чонгук готов извиниться, правда. Прошло всего ничего времени, а он уже скучает. Это черта всех влюблённых в отношениях — ты можешь быть сколько угодно зол, можешь упаковать вещи, но через каких-то пять часов ты будешь скучать и хотеть обратно, наплевав на обиды. Чонгук ничем не отличается от влюблённых, ведь он один из них… Ладно, так и быть — цветы покупать не стали. Намджун пошутил, что лучше купить презики. Очень смешно! Хвараны дружно заржали, сказав, что именно презикам Тэхён обрадуется больше, чем каким-то милым подаркам. В этом весь Гукбой! (Знали бы пацаны, как много у него своих презиков. А может, и знают…) Едут-едут не спеша… громко шифером шурша. Чонгук сидит около Минхо, держа на коленях коробку с тортом, а мелкие — сзади. Кихён вальяжно сидит — нога на ногу, сопля на щеку — раскинув руки так, что Дахё приходится отодвинуться от него подальше. Он кидает в неё те же неясные взгляды, но ничего не предпринимает. Не время и не место. Но как же Кихён благодарен случаю, что Люцифер обратился за помощью именно к нему! А дальше… а дальше он посмотрит, как себя вести. Они ж теперь «подружки». Подъезжать к дому Тэхёна безумно волнительно. Уже вечереет, но до темноты куча времени. Чем он был занят всё это время? Убивался? Или забил болт? Тэхён уже говорил, что разумно расставляет приоритеты, и если что-то наносит ему ущерб — он это просто исключает и идёт дальше. Ай, нет! Не нужно сомневаться в любимом человеке! Тэхён по-настоящему любит, он не вычеркнул Чонгука из своей жизни, стоило ему выйти за порог. Такого просто не может быть. Хватит недоверия. Тэхён обязательно его ждёт и надеется на лучшее. Ему ли не знать, чья роль истерички в их дуэте… Пять машин паркуются во дворе, рядом стоит белая «ауди», до боли знакомая и такая же любимая… Окна Тэхёновой квартиры выходят во двор. Десятый этаж. Окно с балконом… На балконе — кремовые шторы, полузадёрнутые… Ещё там, наверное, пепельница, забитая до отказа. А Тэхён… Там? Все выходят из машин, образовав нехилую толпу. Чонгук чувствует себя дебильным Ромео, которому катастрофически неуютно. Жизнь его к такому не готовила, поэтому, как говорится: долгих лет… Первой орёт Дахё… И, боже, наверное, она — приёмный ребёнок в семье… Родные так не подставляют! — КИМ ТЭХЁН, ВЫХОДИ! Проходящие мимо люди становятся невольными свидетелями шекспировской драмы. Чонгук честно-пречестно сейчас съест свои кроссы и зароется в асфальт. Пока он стоит с коробкой в руке под окнами своего парня, у него не то что нет слов — нет голоса! — ТЭХЁНА, ВЫХОДИ! ЭТО МЫ! — сложив ладони чашечкой у рта, заорал Хёншик. Осталось только позвонить в домофон и спросить: «Ты дома?», а на вопрос: «А ты?» — ответить: «Это Йа». Соджун его поддержал. — ТЭХЁНИ, ПОГНАЛИ КАТАТЬСЯ! ЭТО Я! «Это Йа, это все мои друзья!» Всех нагнул Джихан, который вдруг заорал настолько громко, что эхо прокатилось аж в соседнем микрорайоне! — ТЭХЁ-Ё-ЁН! КИМ ТЭ-Э-ЭХЁ-Ё-ЁН! И вот что-то мелькает на балконе, дёргаются шторы, показывается… Он. Тэхён выглядывает с сигаретой в зубах, собираясь в миллионный раз покурить. Сначала недовольный… Но с каждой секундой лицо меняется, становясь серьёзным, непроницаемым. Сигарета тлеет между пальцев. Он смотрит на Чонгука… Очень долго смотрит. Глаза стеклянные. Волосы взъерошенные. Лицо осунувшееся. Переживал… И то, что Тэхён сейчас видит спустя пару часов после расставания, не воспринимается его мозгом. Разве такое возможно? Волшебство вне Хогвартса? Чонгук его простил? — Одевайся! Мы едем на дачу! «Вы ещё дома? Тогда мы идём к вам!» — второй девиз отряда «Дружба». С поездкой на дачу придумали в «Маке», но они только позавчера оттуда уехали… Кошмар просто. Компания алкашей… и пидоров. Но, как ни посмотри, идея просто замечательная. На даче делаются самые незабываемые воспоминания, хотя это надо ещё доказать. А как доказать? А вот… Первый раз там Чонгук ему отсосал — это случайность. Второй раз на даче Чонгук ему дал — совпадение. Третий раз должен стать закономерностью, иначе грош цена таким поездкам. Надобно исправлять положение. В конце концов, бог любит троицу, а Тэхён — пьяного Чонгука. Трезвого тоже любит, но с этим бывают накладки. Детка попалась на редкость строптивой. Кстати, о птичках. Вернёмся к нашим баранам… — Реще! — подгоняет Юнги, который сегодня отвечает за скорость (кто бы мог подумать, Блиц). И ведь сработало: Тэхён выходит из оцепенения, скрываясь в квартире, закрывая шторы. Снова мучительное ожидание. Чонгук дёргает ногой, собираясь с мыслями, с силами… В конце концов, со словами! Хвала богам, что хлопушки пока не долбят — парни отступают, садясь обратно по машинам, чтобы уж совсем не смущать. Хотя все прилипли к окнам, наблюдая за развернувшейся сценой. Хосок погромче оглашает: — Пацаны, я плачу… Тэхён выходит из подъезда… Шутки в сторону, коленки вкось, дыхание сбито. Светлые джинсы, натянутые наспех, домашняя футболка, в которой был с утра, ради этого накинутая косуха — вот такой он и стоит, прекрасный принц из гейских сказок. Молчание, неуверенность, дикое смущение — также стоят между ними. Всё это нужно преодолеть. Но Чонгук должен сделать первый шаг… Им обоим тяжело, обидно, грустно… Но он — тот, кто ушёл, значит он будет тем, кто вернулся… Пара шагов к нему — Тэхён не меняется в лице. Не верит? Не хочет? Откуда Чонгуку знать, он не читает мысли. Он подходит скандально близко, осторожно приобнимая. Поцелуи тут неуместны, уж точно не при посторонних. Объятия тоже соблюдают рамки приличия. И… Тэхён тяжело выдыхает, привычно обнимая за талию, прикрыв глаза. Сейчас они будто голые, и им не хочется разговоров… Но кое-что нужно сказать немедля: — Прости, — шепчет Чонгук. Тэхён сжимает его бок и отстраняется. Достаточно заглянуть в глаза и всё прочесть: ему не на что обижаться. Главное, что он вернулся… — Мы едем вперёд! Догоняйте! — В конечном счёте решено оставить их наедине. Пусть Тэхён сам их везёт, там вдоволь и налобзаются. Зато будут счастливы! Тэхён не тормоз — поторапливается, машет на «ауди», стремительно к ней направляясь. Чонгук — за ним, всё ещё растерянный. В салоне пахнет родным, до безумия знакомым. Тэхён сел и сидит, ничего не делает, смотрит так глубоко, что хоть выворачивайся наизнанку. Гук убирает коробку на заднее сидение и, больше не тупя, подаётся вперёд, целуя. Тэхён отвечает настолько охотно, будто голодал неделю (а по факту — пару часов). Цепляется за его волосы, одежду, шею… Целуется всласть, долго и ненасытно. Всегда будет недостаточно. А ещё как много хочется сказать… — Тэ… Тэ… — Чонгук отстраняется, заключая его лицо в ладони. Пухлые губы, сейчас раскрасневшиеся и влажные, глаза горят, устремляясь в самую душу. Тэхёну и говорить не нужно, как сильно он скучал. Эти пять часов «непринятия» были для него адом. — Прости. Я был на эмоциях… Я… Тэхён закатывает глаза, отмахиваясь от скомканных объяснений. Чего разговаривать? Надо целоваться! Это он и делает, снова припадая к губам. Но Чонгук не успокоится, пока не скажет пару слов для их примирения, потому отодвигает его. Нет, нет, нет! И так было сказано слишком много слов! Тэхёну они попросту не нужны: Чонгук приехал к нему, значит ничего больше не имеет значения. И если уж детка снова тормозит, что ей свойственно по натуре, то Гукбой всегда отличался проворной смекалкой. Вот он и перенимает лидерство (тоже как всегда), щурясь, опуская ладонь на его колено, и говорит: — Могу предложить тебе два варианта исхода событий… Кажется, мы это уже где-то слышали! — Звучит подозрительно… — Первое: мы можем поехать сейчас и догнать парней… Не «можем», а поедут. Логичное предложение, которое подразумевало завершение этого дня. А как же иначе? Парни их ждут, а эти геи вроде как звёздочки программы, ради них всё шоу. Но быть послушными — в духе зануд, Тэхён предпочитает разбавлять скуку. Чонгук, кстати, уже догадался, что следует потом. Время для него замедлилось, мозги сварились в кашу. Если сейчас появится Блиц, они будут в одной скоростной категории. А пока… Ладонь крепче сжимает колено. Губы плавятся в улыбке. Тэхён поднимается выше. Выше? Да куда уж выше, преодолел все высоты. Устоять перед ним? Невозможно. Даже супернатурал не смог, что говорить о простых смертных. Никому не в обиду, но Ким Тэхён из университетской элиты не ищет лёгких путей. Что изменилось? Между ними теперь много общего, даже одна постель. Это о многом говорит — для начала о том, что они друг у друга в бойфрендах. Чонгук выиграл спор, Тэхён проиграл себя — обнуляем. Проблема не в том, что они слишком сильно знакомы, чтобы прямо сейчас куда-то ехать! Нет! Проблема всегда была и будет в бесподобном даре убеждения. Потому что есть предложение… — …от которого ты не сможешь отказаться. Хотя-я-я. Да разве это проблема? Обнуляем. Никаких проблем больше нет. Предложение принято.